Решение по делу № 2-1671/2023 от 11.10.2023

<данные изъяты>

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

23 ноября 2023 года                                               город Губкин Белгородской области.

Губкинский городской суд Белгородской области в составе

судьи Бобровникова Д.П.

при секретаре Долгих О.А.

с участием:

истца Мигунова А.С., его представителя Прокопенко Д.Н.,

ответчика Баранова Я.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Мигунова Александра Сергеевича к Баранову Ярославу Викторовичу о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Мигунов А.С. – сотрудник полиции ОМВД России по городу Губкину Белгородской области обратился в суд с иском к Баранову Я.В., утверждая, что тот в период с 9 до 10 часов 29 апреля 2023 г. в помещении военного комиссариата, где истец нёс в это время службу, высказал в его адрес выражения, унижающие честь и достоинство, выражая этим пренебрежение как к сотруднику полиции и выполняемому заданию по службе.

Мигунов А.С. просил о взыскании с Баранова Я.В. компенсации морального вреда в размере 100 000 руб.

В судебном заседании Мигунов А.С. и его представитель Прокопенко Д.Н. требования поддержали.

Ответчик Баранов Я.В. заявил о непризнании им исковых требований ни по обстоятельствам случившегося, ни по размеру заявленной денежной компенсации.

Суд, выслушав объяснения сторон, исследовав и оценив представленные в дело доказательства в их совокупности, пришёл к следующему выводу.

Статья 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантирует свободу мысли и слова. Никто не может быть принуждён к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.

Однако пределы свободы выражения мнения определены в части 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации, согласно которой достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления.

При этом любое выражение мнения имеет определённую форму и содержание. Содержанием служит умозаключение лица, и его выражение не подтверждено никаким ограничениям, кроме установленных в части 2 статьи 29 Конституции Российской Федерации.

Форма же выражения мнения не должна унижать честь и достоинство личности, должна исключать возможность заблуждения третьих лиц относительно изложенного факта.

Статьёй 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) установлено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (пункт 1).

Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (абзац первый пункта 2).

Абзацем десятым статьи 12 ГК РФ в качестве одного из способов защиты гражданских прав предусмотрена возможность потерпевшей стороны требовать компенсации морального вреда.

Согласно статье 151 ГК РФ, если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

В абзаце шестом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» разъяснено, что если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (статья 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, статьи 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, действующее законодательство допускает возможность защиты чести и достоинства (доброго имени) гражданина путём заявления отдельного требования о компенсации морального вреда. Указанный способ защиты нарушенного права является самостоятельным, и его применение не обусловлено необходимостью одновременного использования какого-либо иного способа защиты.

Унижение чести и достоинства – это отрицательная оценка личности в обобщённом виде, направленная на её дискредитацию, подрыв авторитета человека, как в глазах окружающих, так и в своих собственных.

Отрицательная оценка личности должна быть выражена исключительно в неприличной, то есть в открыто циничной, противоречащей общечеловеческим требованиям морали и принятой манере общения между людьми, форме, противоречащей установленным правилам поведения.

В пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что установив, что истцом заявлено требование о компенсации морального вреда, причинённого распространением оценочных суждений, мнений, убеждений, суд может удовлетворить его, если суждения, мнения, убеждения ответчика были высказаны в оскорбительной форме, унижающей честь и достоинство истца.

Таким образом, обязательным условием, при котором виновное лицо несёт меры гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда, является оскорбительная форма его персонифицированного, то есть высказанного конкретному лицу, обращения (суждения, мнения) независимо от того, было ли оно публичным либо имело место в отсутствие иных лиц.

Судом установлено, что Мигунов А.С. является сотрудником полиции – оперуполномоченным отдела уголовного розыска Отдела Министерства внутренних дел Российской Федерации по городу Губкину (на день рассмотрения – ОМВД РФ «Губкинский»).

Как установлено судом из постановления старшего следователя следственного отдела по городу Губкину следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Белгородской области от 30 мая 2023 г. об отказе в возбуждении уголовного дела, а также пояснений истца и ответчика в судебном заседании, 29 апреля 2023 г. в период с 8 до 20 часов Мигунов А.С. на основании приказа начальника ОМВД осуществлял несение службы по охране здания военного комиссариата города Губкина и обеспечению пропускного режима, был в форменной одежде установленного образца и обеспечен средствами бронезащиты и автоматическим оружием (л.д.18-28), что также видно из представленной в дело видеозаписи (л.д.30).

В период времени между 9 и 10 часами пришедший в военный комиссариат вместе с призывником ответчик Баранов Я.В. не был пропущен Мигуновым А.С. по указанию дежурного по военному комиссариату в здание.

Баранов Я.В., как это следует из искового заявления, пояснений истца и подтверждено названной содержанием видеозаписи, обращаясь к истцу Мигунову А.С. в присутствии других сотрудников полиции и Национальной гвардии, а также сотрудников военного комиссариата, высказал: «Вы здесь швейцаром работаете, по сути», «Мне стыдно, что меня, мою семью, моих родственников охраняют право вот такие как Вы, позорники», «Был бы ты нормальным полицейским. Я б тебя уважал, а так ты не успел прийти, маленькую звёздочку получил, уже что, власть хапнул?» и «Был бы ты мужиком, сказал бы «в чём проблемы. Поставьте отметку и свободен».

По утверждению истца и его представителя, выражения ответчика оскорбили истца как сотрудника органов внутренних дел и гражданина Российской Федерации, унизили его честь и достоинство в глазах других сотрудников.

Свои утверждения истец и его представитель основывали на выводах, изложенных в заключении эксперта ФБУ Воронежский региональный центр судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации от 15 мая 2023 г. №3030/4-6 по результатам экспертизы, проведённой на основании постановления следователя в рамках проверки по заявлению Баранова Я.В. и заявлению (рапорту) Мигунова А.С. (л.д.10-16).

Согласно указанным выводам в вышеперечисленных высказываниях, произнесённых Барановым Я.В. в адрес сотрудника полиции Мигунова А.С., содержится значение унизительной оценки лица, но не содержатся лингвистические признаки неприличной формы выражения (ответы на вопросы №1 и №2).

На вопрос №3, являются ли оскорбительными выражения, произнесённые Барановым Я.В., эксперт указал о невозможности дать ответ в связи с выходом за пределы его компетенции (л.д.10-16).

Однако у суда возникли сомнения в обоснованности изложенных выше выводов – ответов №1 и №2.

Поскольку основанием для проведения этой экспертизы являлось постановление следователя при проведении доследственной проверки, то основания для оценки заключения по правилам оценки судебной экспертизы, установленным статьями 79-87 Гражданского процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – ГПК РФ), у суда не имеется. Данное заключение судом оценено в соответствии со статьёй 71 ГПК РФ как письменное доказательство.

Положениями статьи 67 ГПК РФ установлено, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1). Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2).

Так в названном выше заключении высказывание «вы здесь швейцаром работаете, по сути» в ответ на реплику Мигунова А.С. «я здесь несу службу», как полагает суд, эксперт расценивает как сообщение ответчиком о том, что в действительности работа именно Мигунова А.С. сходна с работой швейцара, то есть сторожа-служителя при подъезде (в учреждении, гостинице, ресторане, богатом или просто жилом доме).

При этом эксперт делает вывод, что поскольку Мигунов А.С. находится в форменном обмундировании со знаками отличия при исполнении своих служебных обязанностей, но нейтральная номинация лица по его профессии/роду деятельности «швейцар» приобретает резко негативную оценку, сопровождаемую экспрессией неодобрения, презрения.

В высказывании «Мне стыдно, что меня, мою семью, моих родственников охраняют право вот такие как вы, позорники», эксперт усматривает, что Баранов Я.В. сообщает о чувстве стыда, которое он испытывает в связи с тем, что его права, а также права членов семьи и родственников охраняют люди, подобные Мигунову А.С., так как использует номинацию «позорники» в значении слова позорник – тот, чьё поведение представляется неблаговидным, постыдным, позорным.

В высказываниях «Был бы ты нормальным полицейским. Я б тебя уважал, а так ты не успел прийти, маленькую звёздочку получил, уже что, власть хапнул?» и «Был бы ты мужиком, сказал бы «в чём проблемы. Поставьте отметку и свободен», эксперт усмотрел, что Баранов Я.В. не испытывает к Мигунову А.С. уважения, поведение Мигунова А.С. не соответствует норме поведения сотрудника полиции и мужчины, то есть ответчик информирует о своём негативном (неуважительном, презрительном) отношении к Мигунову А.С. как адресату, по совокупности всех этих фраз делая вывод, что в них содержится значение унизительной оценки лица.

Между тем, как считает суд, суждения эксперта спорны, а потому не могут быть положены судом в основу решения.

Так из указанного заключения №3030/4-6 следует, что эксперт, излагая в вопросах, поставленных перед ним на разрешение следователем, высказывания Баранова Я.В., при их написании использует личное местоимение «Вы» с прописной (большой) буквы, тем самым предавая всему высказыванию предусмотренную общеизвестными правилами Русского языка на письме форму обращения к одному лицу, то есть как личное местоимение второго типа единственного числа.

Однако это же местоимение «вы» на письме со строчной буквы является личным местоимением второго лица множественного числа.

На это же указывают и окончания слов «работаете» и «позорники» множественного числа.

Тем самым, высказывания ответчика Баранова Я.В. «Вы здесь швейцаром работаете, по сути», «Мне стыдно, что меня, мою семью, моих родственников охраняют право вот такие как Вы, позорники» в зависимости от определения местоимения «Вы» или «вы» как личного местоимения второго типа единственного числа либо личного местоимения второго типа множественного числа меняет своё смысловое значение о проявлении неуважительного отношения только Мигунову А.С. либо к неопределённому кругу сотрудников полиции, вовлечённых во исполнение приказа об охране знания военного комиссариата и осуществления пропускного режима.

У суда нет оснований не согласиться с выводом в заключении №3030/4-6 о том, что выражения Баранова Я.В. «Был бы ты нормальным полицейским. Я б тебя уважал, а так ты не успел прийти, маленькую звёздочку получил, уже что, власть хапнул?» и «Был бы ты мужиком, сказал бы «в чём проблемы. Поставьте отметку и свободен» были адресованы непосредственно истцу Мигунову А.С., и не могут быть расценены судом иначе как проявление неуважения ответчика к истцу. В тоже время суд не может согласиться с выводом, что в этих выражениях содержится значение унизительной оценки лица.

Судом в целях устранения сомнений в толковании и выводах, изложенных в заключении №3030/4-6, был поставлен на обсуждение стороны истца вопрос о возможности назначения по её ходатайству судебной лингвистической экспертизы в порядке, установленном частью 1 статьи 79 ГПК РФ, но истец Мигунов А.С. и его представитель Прокопенко Д.Н. отказались ходатайствовать о назначении такой экспертизы, тем самым своей волей уклонились от представления в дело такого доказательства.

Вместе с этим суд соглашается с выводами в заключении №3030/4-6 о том, что в выражениях Баранова Я.В. не содержатся лингвистические признаки формы выражения.

Сам факт неуважения Баранова Я.В. к Мигунову А.С. как сотруднику полиции или неопределённому кругу сотрудников полиции не является основанием для взыскания в пользу последнего компенсации морального вреда.

Содержание и общий контекст оспариваемой информации указывают исключительно на субъективно-оценочный характер спорных высказываний ответчика, которые носят характер оценки, что в отсутствие оскорбительного, явно уничижительного характера не может быть предметом судебной защиты по смыслу статьи 152 ГК РФ.

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

в удовлетворении иска Мигунова Александра Сергеевича (СНИЛС №) к Баранову Ярославу Викторовичу (паспорт №) о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Взыскать с Баранова Ярослава Викторовича в доход бюджета муниципального образования Губкинский городской округ Белгородской области государственную пошлину 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Белгородского областного суда в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме путём подачи апелляционной жалобы через суд первой инстанции.

Судья:

Принято в окончательной

форме 30 ноября 2023 г.