Решение по делу № 33-18190/2022 от 21.10.2022

№ 33-18190/2022 (2-128/2022)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 25.11.2022

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего	Черепановой А.М.
судей	Лузянина В.Н., Карпинской А.А.

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Тошовой В.Х., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства в помещении суда гражданское дело по иску Федосовой Оксаны Валерьевны к Ананьину Виталию Савельевичу, Кореневу Виктору Анатольевичу, обществу с ограниченной ответственностью «Зетта-Страхование» (далее ООО «Зетта Страхование) о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, поступившее по апелляционным жалобам ответчиков Ананьина В.С. и Коренева В.А. на решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 04.08.2022

Заслушав доклад председательствующего, объяснения представителя истца Козюк Е.В., действующей на основании доверенности от <дата>, представителя ответчика Коренева В.А.- Колеговой К.Э., действующей на основании доверенности от <дата>, представителя ответчика Ананьина В.С. - Велчевой Ю.М., допущенной по ходатайству представителя ответчика в суде первой инстанции, судебная коллегия

установила:

Федосова О.В. обратилась в суд с вышеуказанными исковыми требованиями к Ананьину В.С., Кореневу В.А., указав в обоснование иска, что <дата> в результате дорожно-транспортного происшествия с участием трех транспортных средств, произошедшего по вине водителей Ананьина В.С., управлявшего автомобилем «ГАЗ 2775» госномер <№> (далее «ГАЗ 2775») и Коренева В.А., управлявшего автомобилем «ГАЗ А23» госномер <№> (далее «ГАЗ А23») был поврежден принадлежащий истцу на праве собственности автомобиль «Ниссан Кашкай» госномер <№> (далее «Ниссан Кашкай»). В порядке прямого возмещения убытков ООО «Зетта Страхование» выплатило истцу страховое возмещение по договору ОСАГО в общей сумме 103000 руб. Вместе с тем, согласно экспертному заключению ООО Экспертное бюро «КрафАвто» среднерыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца составляет 381491 руб., таким образом, размер убытков сверх страхового возмещения составил 278491 руб.

Определением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 01.02.2022 к участию в деле в качестве соответчика привлечено ООО «Зетта Страхование» (л.д. 7 т.2).

С учетом уточнения исковых требований истец просила признать вину Ананьина В.С. и Коренева В.А. в ДТП и взыскать с Ананьина В.С. и Коренева В.А. в ее пользу в возмещение ущерба 135200 руб., расходы на оплату экспертных услуг в размере 8000 руб., расходы на оплату госпошлину в размере 5895 руб. пропорционально степени вины ответчиков в ДТП.

Решением Железнодорожного районного суда г.Екатеринбурга от 04.08.2022 исковые требования к Кореневу В.А. и Ананьину В.С. удовлетворены. С Коренева В.А. в пользу Федосовой О.В. взыскано в возмещение ущерба 94640 руб., расходы на оплату экспертных услуг в размере 5600 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере 2732 руб. 80 коп. С Ананьина В.С. в пользу Федосовой О.В. взыскано в возмещение ущерба 40560 руб., расходы на оплату экспертных услуг 2400 руб., расходы по оплате госпошлины в размере 1171 руб. 20 коп. В удовлетворении требований к ООО «Зетта-Страхование» отказано. Федосовой О.В. возвращена излишне уплаченная при подаче искового заявления госпошлина в размере 2081 руб.

В апелляционной жалобе ответчик Ананьин В.С. просит решение суда отменить, поскольку суд первой инстанции неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, имеется несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права. Оспаривает выводы суда о том, что в его действиях имеется нарушение п. 9.10 ПДД РФ, полагает, что они противоречат заключению судебной транспортно-трасологической экспертизы, которой установлено, что только действия водителя Коренева В.А. находятся в причинно-следственной связи с ДТП. Кроме того, полагает, что надлежащим ответчиком по делу является ООО «Зетта Страхование», с которой у истца был заключен договор ОСАГО. Полагает, что в соответствии с действующим законодательством ООО «Зетта Страхование» должно было направить автомобиль истца на восстановительный ремонт, однако страховщик без законных оснований заменил форму страхового возмещения на денежную выплату. ООО «Зетта Страхование» не привлечено в качестве соответчика по делу. Размер убытков определен истцом со значительным превышением. Согласно представленному ответчиком Ананьиным В.С. экспертному заключению № 131/21 от 27.10.2021 стоимость восстановительного ремонта без учета износа составляет 112865 руб. Представленное истцом заключение является неполным, недостоверным, не отражает реальную стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца. Назначение по делу судебной товароведческой экспертизы по делу не требовалось. Кроме того, ответчик просил снизить размер убытков, поскольку он является пенсионером с небольшим размером пенсии, по состоянию здоровья не работает, однако суд проигнорировал его просьбу.

В апелляционной жалобе представитель ответчика Коренева В.А. просит решение суда отменить, полагает, что надлежащим ответчиком по делу является ООО «Зетта Страхование», поскольку у ООО «Зетта Страхование» имеются СТОА в г. Екатеринбурге, на которых можно было осуществить восстановительный ремонт транспортного средства истца, в связи с чем у страховщика отсутствовали основания для отказа в ремонте транспортного средства. Исковое заявление подлежало оставлению без рассмотрения, поскольку истец не представил доказательства соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования спора со страховщиком. Истец не представила доказательств, по какой причине страховщик отказал истцу в восстановительном ремонте транспортного средства, и почему истец не стала оспаривать такие действия страховщика. Суд правильно установил в действиях ответчика Ананьина В.С. нарушения п.п. 9.10 ПДД РФ, но при этом ошибочно не установил нарушение п. 10.1 ПДД РФ. Оспаривает выводы судебной экспертизы о не возможности определить наличие или отсутствие технической возможности у ответчика Ананьина В.С. предотвратить столкновение путем применения торможения, а также о нахождении действий водителя Коренева В.А. в причинно-следственной связи с ДТП. Полагал, что именно нарушение п.п. 9.10, 10.1 ПДД РФ водителем Ананьиным В.С. привели к столкновению, тогда как водитель Коренев В.А. в момент столкновения находился на своей полосе, при обнаружении опасности он предпринял все меры, чтобы сохранить транспортное средство в своем ряду, он не мог предпринять еще каких-то мер для избежания столкновения, тогда как водителю Ананьину В.С. достаточно было снизить скорость, но не маневрировать. Полагает, что только у водителя Ананьина В.С. была возможность предотвратить ДТП, следовательно, нарушение им п.п. 9.10, 10.1 ПДД РФ являются причиной ДТП.

В заседании суда апелляционной инстанции представители ответчиков поддержали доводы апелляционных жалоб.

Представитель истца возражала против доводов апелляционной жалобы.

Истец, ответчики Коренев В.А., Ананьин В.С., представитель ответчика ООО «Зетта Страхование», третьи лица Ананьина А.В., Коренева Г.А., представители третьих лиц САО «РЕСО-Гарантия», СПАО «Ингосстрах» в заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены надлежащим образом, в том числе, путем размещения соответствующей информации на сайте Свердловского областного суда oblsud.svd.sudrf.ru в соответствии с ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, об уважительности причин неявки не сообщили, об отложении дела не просили. С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав представителей сторон, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с положениями ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

В соответствии с п. 3 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации), то есть в зависимости от вины.

В соответствии с положениями ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (п.1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (п. 2).

Согласно п. 4 ст. 931 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Положениями Федерального закона от 25.04.2002 № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее - Закон об ОСАГО) предусмотрено обязательное страхование риска гражданской ответственности владельцев транспортных средств на случай причинения вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства.

Согласно п. 1 ст. 12 Закона об ОСАГО потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной настоящим Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

В силу п. «б» ст. 7 Закона об ОСАГО страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причиненный вред, составляет: в части возмещения вреда, причиненного имуществу каждого потерпевшего, 400 тысяч рублей;

Согласно п. 18 ст. 12 Закона об ОСАГО размер подлежащих возмещению страховщиком убытков при причинении вреда имуществу потерпевшего определяется: в случае повреждения имущества потерпевшего - в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента наступления страхового случая.

Положениями п. 19 ст. 12 Закона об ОСАГО предусмотрено, что к указанным в подпункте "б" пункта 18 настоящей статьи расходам относятся также расходы на материалы и запасные части, необходимые для восстановительного ремонта, расходы на оплату работ, связанных с таким ремонтом.

Размер расходов на запасные части (за исключением случаев возмещения причиненного вреда в порядке, предусмотренном пунктами 15.1 - 15.3 настоящей статьи) определяется с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов и агрегатов), подлежащих замене при восстановительном ремонте. При этом на указанные комплектующие изделия (детали, узлы и агрегаты) не может начисляться износ свыше 50 процентов их стоимости. Размер расходов на материалы и запасные части, необходимые для восстановительного ремонта транспортного средства, расходов на оплату связанных с таким ремонтом работ и стоимость годных остатков определяются в порядке, установленном Банком России.

В силу ст. 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

В соответствии с положениями п. 23 ст. 12 Закона об ОСАГО с лица, причинившего вред, может быть взыскана сумма в размере части требования, оставшейся неудовлетворенной в соответствии с настоящим Федеральным законом.

Согласно разъяснениям, приведенным в п. 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» причинитель вреда, застраховавший свою ответственность в порядке обязательного страхования в пользу потерпевшего, возмещает разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба только в случае, когда страхового возмещения недостаточно для полного возмещения причиненного вреда (статья 15, пункт 1 статьи 1064, статья 1072 и пункт 1 статьи 1079 ГК РФ).

Согласно ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (п.1)

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п.2).

В соответствии с разъяснениями, приведенными в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Судом установлено и следует из материалов дела, что <дата> в 08:10 на <адрес> в <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие с участием трех транспортных средств: автомобиля «ГАЗ А23» под управлением Коренева В.А., «ГАЗ 2775» под управлением Ананьина В.С. и принадлежащего истцу на праве собственности автомобиля «Ниссан Кашкай», в результате которого автомобиль истца был поврежден.

Определением старшего инспектора ДПС ГИБДД УМВД России по г. Екатеринбургу от <дата> отказано в возбуждении дела об административном правонарушении в отношении водителей Коренева В.А. и Ананьина В.С. (л.д. 47 т.1).

На момент дорожно-транспортного происшествия гражданская ответственность владельца автомобиля «ГАЗ 2775» застрахована по договору ОСАГО в САО «РЕСО-Гарантия», «ГАЗ А23» - в СПАО «Ингосстрах», «Ниссан Кашкай» - в ООО «Зетта Страхование».

ООО «Зетта Страхование» признало повреждение автомобиля истца в указанном ДТП страховым случаем по договору ОСАГО и выплатило истцу страховое возмещение на основании экспертного заключения эксперта-техника ООО Экспертное бюро «КрафтАвто» от 11.02.2021 (л.д.35-47т.2), согласно которому стоимость восстановительного ремонта транспортного средства в соответствии с Единой методикой составила с учетом износа заменяемых деталей 99769 руб., без учета износа 148743 руб.

Из материалов дела следует, что <дата> ООО «Зетта Страхование» выплатило истцу страховое возмещение в сумме 51150 руб., затем <дата> еще 51150 руб., всего выплачено страховое возмещение в размере 102300 руб. (л.д. 50-51 т.2).

Согласно актов о страховом случае (л.д. 48-49 т.2) страховщик выплатил страховое возмещение за вред, причиненный транспортному средству в общей сумме 99800 руб., т.е. полностью выплатил истцу стоимость восстановительного ремонта транспортного средства по Единой методике с учетом износа, кроме того возмещены расходы по оплате независимой экспертизы (оценки) в общей сумме 2500 руб. (л.д. 48-49 т.2).

Оценив представленные сторонами доказательства, в том числе, заключение судебной экспертизы, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что размер страхового возмещения определен страховщиком верно, при этом, поскольку согласно сведений, размещенных на сайте страховой компании у ООО «Зетта-Страхование» в Свердловской области не имеется СТОА, соответствующей требованиям к организации восстановительного ремонта транспортного средства марки «Ниссан Кашкай» в рамках ОСАГО, страховщик правомерно выплатил истцу страховое возмещение в денежном выражении, в связи с чем суд первой инстанции пришел к выводу о том, что свои обязательства по договору ОСАГО ООО «Зетта Страхование» выплатила в полном размере.

Судебная коллегия соглашается по существу с выводом суда первой инстанции о том, что ООО «Зетта Страхование» правомерно выплатило истцу страховое возмещение в денежном выражении.

В соответствии с положениями п. 15.1 ст. 12 Закона об ОСАГО страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется (за исключением случаев, установленных пунктом 16.1 настоящей статьи) в соответствии с пунктом 15.2 настоящей статьи или в соответствии с пунктом 15.3 настоящей статьи путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре).

Положениями п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО предусмотрены случаи, когда страховое возмещение осуществляется путем страховой выплаты.

Согласно п.п. «ж» п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется путем выдачи суммы страховой выплаты потерпевшему (выгодоприобретателю) в кассе страховщика или перечисления суммы страховой выплаты на банковский счет потерпевшего (выгодоприобретателя) (наличный или безналичный расчет) в случае: наличия соглашения в письменной форме между страховщиком и потерпевшим (выгодоприобретателем).

Из материалов дела следует, что обращаясь в ООО «Зетта Страхование» с заявлением о выплате страхового возмещения, истец просила выплатить страховое возмещение в денежной форме путем перечисления денежных средств на указанные ею банковские реквизиты (л.д. 25 т.2). Таким образом, в заявлении на выплату страхового возмещения истец выразила согласие на получение страхового возмещения в денежной форме.

В данном случае о достижении между страховщиком и потерпевшим соглашения о страховой выплате в денежной форме свидетельствует выбор потерпевшим в заявлении о страховом возмещении выплаты в безналичной форме по реквизитам потерпевшего, одобренный страховщиком путем перечисления страхового возмещения указанным в заявлении способом. При этом, получение согласия причинителя вреда на выплату потерпевшему страхового возмещения в денежной форме не требуется.

Реализация потерпевшим права на получение страхового возмещения в форме страховой выплаты, в частности в случае, предусмотренном п.п. «ж» п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО, является правомерным поведением и сама по себе не может расцениваться как злоупотребление правом.

Учитывая изложенное, выплата страхового возмещения в денежной форме по данному страховому случаю закону не противоречит.

Доводы апелляционных жалоб ответчиков о том, что надлежащим ответчиком по делу является ООО «Зетта Страхование», поскольку в нарушение положений Закона об ОСАГО в одностороннем порядке изменило форму страхового возмещения с натуральной на денежную выплату, в связи с чем истец вправе требовать возмещения убытков, не могут быть приняты во внимание, поскольку не основаны на правильном применении законодательства и сделаны без учета всех обстоятельств по делу.

При реализации потерпевшим права на получение страхового возмещения в форме страховой выплаты, в том числе в случаях, предусмотренных п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО, с причинителя вреда в пользу потерпевшего подлежит взысканию разница между фактическим размером ущерба и суммой надлежащего страхового возмещения, произведенного страховщиком.

Требование потерпевшего (выгодоприобретателя) к страховщику о выплате страхового возмещения в рамках договора обязательного страхования является самостоятельным и отличается от требований, вытекающих из обязательств вследствие причинения вреда. Различия между страховым обязательством, где страховщику надлежит осуществить именно страховое возмещение по договору, и деликтным обязательством непосредственно между потерпевшим и причинителем вреда обусловливают разницу в самом их назначении и, соответственно, в условиях возмещения вреда. Смешение различных обязательств и их элементов, одним из которых является порядок реализации потерпевшим своего права, может иметь неблагоприятные последствия с ущемлением прав и свобод стороны, в интересах которой установлен соответствующий гражданско-правовой институт, в данном случае - для потерпевшего. И поскольку обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств не может подменять собой и тем более отменить институт деликтных обязательств, как определяют его правила главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, применение правил указанного страхования не может приводить к безосновательному снижению размера возмещения, которое потерпевший вправе требовать от причинителя вреда.

Оценив представленные в подтверждение размера ущерба доказательства, в том числе представленное истцом экспертное заключение <№> от <дата> эксперта ООО ЭБ «КрафтАвто», согласно которому среднерыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля «Ниссан Кашкай» составляет без учета износа 381491 руб. (л.д. 9-45 т.1), представленное ответчиком Ананьиным В.С. экспертное заключение <№> от <дата> ИП Варнакова С.А., согласно которому среднерыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля «Ниссан Кашкай» составляет без учета износа 112865 руб. (л.д. 149-170 т.1), пояснительное письмо эксперта Варнакова С.А. к экспертному заключению <№> от <дата> (л.д. 155-170 т.1), экспертное заключение <№> от <дата> эксперта ООО ЭБ «КрафАвто», согласно которому стоимость восстановительного ремонта транспортного средства, определенная в соответствии с Положением Банка России от 19.09.2014 N 432-П "О единой методике определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства" (далее Единая методика) составляет с учетом износа 99769 руб. (округленно 99800 руб.) (л.д. 35-47 т.2), а также заключение судебной экспертизы <№> от 04.07.20202, выполненной экспертом ООО «МирЭкс» (далее заключение судебной экспертизы, л.д. 129-182 т.2) с учетом дополнений к заключению эксперта (л.д. 186 т. 2), согласно которому стоимость восстановительного ремонта транспортного средства по среднерыночным ценам без учета износа составляет 235000 руб., суд при определении размера убытков принял во внимание заключение судебной экспертизы и установил, что размер причиненных истцу убытков в связи с повреждением автомобиля «Ниссан Кашкай» в данном ДТП составляет 235000 руб.

Доводы апелляционной жалобы Ананьина В.С. о том, что суд безосновательно назначил по делу судебную экспертизу относительно стоимости восстановительного ремонта транспортного средства по среднерыночным ценам, а также о том, что такая стоимость должна быть определена на основании представленного ответчиком экспертного заключения <№> от <дата> ИП Варнакова С.А., не могут быть признаны состоятельными.

Поскольку со стороны истца и ответчика представлены заключения специалистов относительно среднерыночной стоимости восстановительного ремонта транспортного средства, в которых имелись противоречия относительно стоимости восстановительного ремонта, для устранения которых требовались специальные познания, суд первой инстанции в соответствии со ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обоснованно назначил по данному вопросу судебную экспертизу.

Доводы апелляционной жалобы Ананьина В.С. о том, что стоимость восстановительного ремонта транспортного средства должна быть определена на основании представленного ответчиком экспертного заключения <№> от <дата> ИП Варнакова С.А. не состоятельны. Из экспертного заключения <№> от <дата> ИП Варнакова С.А., а также пояснительного письма эксперта Варнакова С.А. к экспертному заключению <№> от <дата> (л.д. 155-170 т.1), заключения судебной экспертизы следует, что при расчете стоимости восстановительного ремонта автомобиля «Ниссан Кашкай» эксперт-техник Варнаков С.А. исключил из объема повреждений и соответственно из стоимости восстановительного ремонта следующие детали: абсорбер левый бампера заднего, щиток задка, уплотнитель крышки багажника, обозначение модели, противотуманный фонарь задний, облицовку левую багажника (л.д. 158 т.1, 166 т.2), кроме того при расчете стоимости восстановительного ремонта по ряду деталей эксперт-техник Варнаков С.А. применил иные каталожные номера (л.д. 158 т.1, 166, 168 т.2), чем указаны в судебной экспертизе (л.д.166 2), в связи с чем учтена иная стоимость деталей, также в отношении крыла заднего левого (боковины) судебным экспертом применен ремонт иной категории сложности (6, 5 н/часов против 1 н/часа, который назначил эксперт-техник Варнаков С.А.), кроме того судебный эксперт поставил под замену и окраску панель заднюю (щиток задка), тогда как эксперт-техник Варнаков С.А. назначил ремонт данной детали - 1 н/час. Указанные различия привели к снижению стоимости восстановительного ремонта, определенной экспертом-техником Варнаковым С.А. Вышеуказанные детали были исключены из объема повреждений, причиненных в результате данного ДТП, поскольку эксперт-техник Варнаков С.А. не усмотрел такие повреждения на фототаблице (л.д. 156-157 т.1) с осмотра транспортного средства, выполненного экспертом Гофманом В.А., в связи с чем не принял во внимание содержание акта осмотра транспортного средства от <дата> (л.д. 22, 164-165 т. 1). Вместе с тем, судебный эксперт, исследовав материалы дела, не нашел оснований для исключения указанных деталей из объема повреждений, причиненных в результате данного ДТП. Оснований сомневаться в правильности выводов судебного эксперта не имеется, поскольку эксперт Паздников Д.А. имеет необходимую квалификацию для разрешения поставленных судом вопросов, которая подтверждена представленными в материалы дела документами (л.д. 177-182 т.2), предупрежден об уголовной ответственности за дачу ложного заключения по ст. 307 УК РФ (л.д. 132 т.2), из заключения судебной экспертизы усматривается, что судебному эксперту для исследования был представлен CD-диск с фотографиями поврежденного транспортного средства, тогда как из пояснительного письма к экспертному заключению <№> от <дата> эксперта-техника Варнакова С.А. усматривается, что ему для исследования были представлены фотографии в количестве 40 штук (л.д. 156 т.1), однако какие именно фотоснимки были представлены эксперту-технику установить невозможно, поскольку данные снимки отсутствуют в качестве приложения к экспертному заключению, при том, что согласно фототаблице к экспертному заключению <№> от <дата> (л.д. 23-35 т.1) указанная фототаблица содержит в себе 99 фотоснимков. Из заключения судебной экспертизы следует, что проанализировав представленные фотографии судебный эксперт установил объем повреждений, который имеется на транспортном средстве «Ниссан Кашкай» (л.д. 149 т.2), из которого исходил при определении размера убытков.

Учитывая изложенное, судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что размер убытков следует определить на основании заключения судебной экспертизы, а доводы апелляционной жалобы ответчика Ананьина В.С., оспаривающие такие выводы суда основаны на переоценке исследованных судом доказательств, который суд первой инстанции дал надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Страховое возмещение по ОСАГО выплачено страховщиком в сумме 99800 руб., указанная сумма принята судом во внимание в качестве надлежащего размера страхового возмещения, поскольку согласно выводам судебной экспертизы размер стоимости восстановительного ремонта транспортного средства, определенный в соответствии с Единой методикой не превышает размер страхового возмещения, определенный страховщиком и такие выводы суда лицами, участвующими в деле, не оспариваются.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд пришел к выводу о том, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине обоих водителей Ананьина В.И. и Коренева В.А., допустивших нарушения ПДД РФ, определив исходя из обстоятельств дела степень вины в ДТП Коренева В.А. - 70 %, Ананьина В.С. - 30 %.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда.

Из материалов дела следует, что ДТП произошло по адресу <адрес> на дороге, имеющей в направлении транспортных средств - участников ДТП три полосы движения (л.д. 139 т.2), все транспортные средства двигались в попутном направлении. Автомобиль «Ниссан Кашкай» непосредственно перед столкновением двигался по среднему ряду, не меняя направление движения, впереди автомобилей «ГАЗ А23» под управлением Коренева В.А. и «ГАЗ 2775» под управлением Ананьина В.С.

Судом установлено, подтверждается материалами дела и не оспаривается лицами, участвующими в деле, что вины истца, управлявшей автомобилем «Ниссан Кашкай», в столкновении транспортных средств не имеется.

Из материалов дела следует, что технические повреждения автомобилю «Ниссан Кашкай» причинены в результате взаимодействия с автомобилем «ГАЗ 2775», место столкновения указанных транспортных средств находится в среднем ряду. Согласно фотоснимков с места ДТП (л.д. 141 т.2) в момент столкновения автомобиль «ГАЗ 2775» находился частично на крайней левой, частично на средней полосе движения. При этом след торможения автомобиля «ГАЗ 2775» смещается вправо, с левой на среднюю полосу движения (л.д. 155 т.2).

В своих объяснениях в ГИБДД, данных непосредственно после ДТП, водитель автомобиля «ГАЗ 2775» Ананьин В.С. указывал, что он двигался в крайнем левом ряду со скоростью 40 км/час., состояние проезжей части гололед. Транспортное средство, движущееся в среднем ряду начало быстро перестраиваться в левый ряд, не убедившись в безопасности маневра и допустил столкновение, уходя от столкновения, допустил наезд на движущийся в среднем ряду «Ниссан» и перестроившуюся «Газель». Он предпринял экстренное торможение, но столкновения избежать не удалось. Полагал виновным в ДТП водителя «Газели», который перестроился, создав аварийную ситуацию, не убедившись в маневре. (л.д. 88 т.1).

Водитель автомобиля «ГАЗ А23» Коренев В.А. в своих объяснениях, данных в ГИБДД непосредственно после ДТП <дата>, указывал, что он двигался по среднему ряду со скоростью около 40 км/час при перестроении в крайний левый ряд впереди машина подрезала, он начал оттормаживаться, транспортное средство, движущееся сзади не успело оттормозиться, уходя от столкновения, допустил наезд на его транспортное средство (заднюю часть правового борта (резинку), в результате столкновения его транспортное средство не получило повреждения.

Из объяснений водителя автомобиля «ГАЗ А23» Коренева В.А., данных в ГИБДД в последствии, следует, что он двигался во втором ряду, посмотрел в левое зеркало, машин не было, и перестроился. После перестроения проехав метров 300, также со второго ряда в третий ряд перестроился автомобиль и начал экстренное торможение, чтобы избежать ДТП. Посмотрел в зеркало заднего вида, так как он испугался, что кто-то в него въедет, он увидел, что за ним быстро приближается «Газель» и заметил, что водитель «Газели», который ехал сзади, начал оттормаживаться и его понесло в правый ряд, и там он въехал в «Ниссан Кашкай». Полагал, что в ДТП виноват водитель «Газели», так как не соблюдал дистанцию и скоростной режим и также, как и он (Коренев В.А.) нарушил правила расположения транспортного средства на проезжей части (л.д. 89 т.1)

В целях установления механизма ДТП судом назначена судебная автотехническая и трасологическая экспертиза, проведение которой поручено эксперту ООО «МирЭкс» Паздникову Д.А. Согласно заключения судебной экспертизы <№> от <дата> (л.д. 129-182 т.2) проанализировав представленные в материалы дела видеозапись, фотоснимки с места ДТП, схему ДТП, объяснения водителей, эксперт пришел к выводу о том, что сопоставляя автомобили зонами контакта с учетом расположения автомобилей на месте происшествия, установлено, что контакт происходил вначале между задней правой угловой частью борта автомобиля «ГАЗ А23» и передней левой боковой частью (передним левым крылом автомобиля) «ГАЗ 2775». При этом угол между продольными осями транспортных средств составлял около 20 градусов. Поскольку удар носил скользящий характер и происходил без глубокого взаимного внедрения, автомобили не получили значительного поперечного импульса и непосредственно после удара продолжили движение в том же направлении без отклонения. (л.д. 152 т.2). Далее или примерно одномоментно происходит контакт передней части автомобиля «ГАЗ 2775» с задней преимущественно левой частью автомобиля «Ниссан Кашкай». При этом угол межу продольными осями транспортных средств составлял около 10 % (л.д. 153 т.2).

Таким образом, экспертным путем на основании представленных в материалы дела объективных данных (следов транспортных средств, характера повреждений автомобилей) установлено, что непосредственно перед столкновением транспортных средств автомобиль «ГАЗ А23» совершил перестроение в крайний левый ряд. При этом эксперт указывает на то, что в случае, если бы перестроение автомобиля «ГАЗ А23» было произведено на большом расстоянии от места последующего столкновения (как на то указывает в своих объяснениях в ГИБДД водитель автомобиля «ГАЗ А23», после перестроения проехав метров 300), то водитель автомобиля «ГАЗ 2775» должен был руководствоваться требованиями п. 9.10 Правил дорожного движения РФ, т.е. соблюдать дистанцию до движущегося впереди транспортного средства. (л.д. 155 т.2).

Проанализировав характер столкновения автомобилей «ГАЗ А23» и «ГАЗ 2775» исходя из имеющихся объективных данных о следах торможения автомобиля «ГАЗ 2775» судебный эксперт пришел к выводу о том, что смещение автомобиля «ГАЗ 2775» могло произойти в результате торможения и без применения маневра водителем, следовательно, причиной столкновения автомобиля «ГАЗ 2775» и «Ниссан Кашкай» также могла явиться помеха, созданная автомобилем «ГАЗ А23», что и вынудило применить торможение. Поскольку имеющееся смещение могло произойти в результате смещения автомобиля при торможении, а однозначных указаний на применение маневра водителем автомобиля «ГАЗ 2775» не имеется, эксперт пришел к выводу о том, что определить, соответствовали ли действия водителя автомобиля «ГАЗ 2775» требованиям п. 8.1 ПДД РФ, в части применения маневра, не представляется возможным.

В случае, если автомобиль «ГАЗ А23», как указывает водитель, «после перестроения проехав метров 300», а после произошло столкновение, то действия водителя автомобиля ГАЗ 2775 не соответствовали требованиям п. 9.10 ПДД РФ, и эти действия находились в причинно-следственной связи с происшествием, поскольку в таком случае водителю автомобиля «ГАЗ 2775» достаточно было соблюдать дистанцию до двигающегося впереди автомобиля. (л.д. 156 т.2)

Судебный эксперт также пришел к выводу о том, что определить техническую возможность водителя автомобиля «ГАЗ 2775» предотвратить столкновение с автомобилями «ГАЗ А23» и «Ниссан Кашкай» не представляется возможным, поскольку не известно, на каком расстоянии от автомобиля «ГАЗ 2775» либо от места столкновения, автомобиль «ГАЗ А23» производил перестроение. Эксперт указал, что даже, если предположить, что имеющийся на месте происшествия след является следом автомобиля «ГАЗ А23», то даже при таком условии невозможно произвести необходимые расчеты, поскольку размеры и положение следа не замерены.

На месте ДТП имеются следы торможения «ГАЗ 2775», что указывает на то, что водитель предпринимал экстренное торможение, при этом не представилось возможным определить техническую возможность водителя автомобиля «ГАЗ 2775» предотвратить столкновение, следовательно, несоответствий требований п. 10.1 (абз. 2) ПДД РФ в действиях водителя «ГАЗ 2775» не установлено.

В данной дорожно-транспортной ситуации при перестроении из средней в левую полосу водитель автомобиля «ГАЗ А23» должен был руководствоваться требованиями п.8.1,8.4 ПДД РФ, т.е. при перестроении уступить дорогу автомобилям, движущимся попутно (автомобилю «ГАЗ 2775») и не должен был создавать опасность для движения.

Автомобиль «ГАЗ А23» совершил перестроение на левую полосу движения, по которой двигался автомобиль «ГАЗ 2775», при этом точно не известно, на каком расстоянии от места происшествия или от автомобиля «ГАЗ 2775», автомобиль «ГАЗ А23» совершил перестроение. Сведения о следах транспортных средств на месте происшествия также не позволяют определить место перестроения автомобиля «ГАЗ А23». Точная принадлежность следов не зафиксирована и не замерено их положение.

На месте происшествия имеются продолжительный след торможения автомобиля «ГАЗ 2775» (точная длина которого не известна), следовательно, автомобиль «ГАЗ 2775» даже предприняв торможение, столкнулся с автомобилем, что указывает на то, что помеха для движения автомобиля «ГАЗ 2775» была создана, что следует из определения термина «Уступить дорогу (не создавать помех) (п.1.2 Правил).

Таким образом, эксперт пришел к выводу о том, что действия водителя автомобиля «ГАЗ А23» не соответствовали требованиям п.8.1,8.4 ПДД РФ.

Поскольку автомобиль «ГАЗ А23» создал помеху движению автомобиля «ГАЗ 2775» и столкновение автомобилей «ГАЗ 2775» и «Ниссан Кашкай» могло явиться следствием смещения автомобиля «ГАЗ 2775» в процессе торможения, то можно сделать вывод, что несоответствие действий водителя автомобиля «ГАЗ А23» требованиям п. 8.1 (аб. 1) п.8.4 ПДД РФ могло находиться в причинно-следственной связи с происшествием ( столкновением автомобиля «ГАЗ 2775» с автомобилями «ГАЗ А23» и «Ниссан Кашкай»

Поскольку действия водителя автомобиля «ГАЗ А23» не соответствовали требованиям п. 8.1 (абз. 1), п. 8.4 ПДД РФ, и данное не соответствие действий водителя требованиям ПДД РФ находилось в причинно-следственной связи с происшествием, а в действиях водителя «ГАЗ 2775» несоответствий требованиям п.10.1 ( абз. 2 ) п.8.1 ( абз. 1) ПДД РФ не установлено, то следует сделать вывод, что вероятной причиной столкновения автомобиля «ГАЗ 2775» с автомобилями «ГАЗ А23» и «Ниссан Кашкай» являются действия водителя автомобиля «ГАЗ А23», не соответствовавшие требованиям п. 8.1 (абз. 1), п. 8.4 ПДД РФ. В случае если автомобиль «ГАЗ А 23», как указывает водитель после перестроения проехал метров 300, а после произошло столкновение, то действия водителя автомобиля «ГАЗ 2775» не соответствовали требованиям п. 9.10 ПДД РФ, и эти действия находились в причинно-следственной связи с происшествием, в таком случае действия водителя автомобиля «ГАЗ 2775» являлись причиной ДТП. (л.д. 157 т.2).

Таким образом, исходя из материалов дела, непосредственно перед возникновением аварийной ситуации, автомобиль «ГАЗ 2775» двигался по крайней левой полосе и имел приоритет в движении по отношению к автомобилю «ГАЗ А23», который совершил маневр из среднего ряда в крайний левый ряд и в соответствии с положениями п. 8.4 ПДД РФ должен был уступить дорогу автомобилю «ГАЗ 2775», движущемуся попутно без изменения направления движения.

Установив указанные обстоятельства дела на основании представленных в материалы дела доказательств, в том числе, объяснений сторон, административного материала, видеозаписи с места ДТП с видеорегистратора автомобиля истца, фотоматериала с места ДТП, заключения судебной экспертизы, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине водителя автомобиля «ГАЗ А23» Коренева В.А., который в нарушение п.п. 8.1,8.4 ПДД РФ не убедился в безопасности маневра, не уступил дорогу автомобилю «ГАЗ 2775», двигавшемуся по крайней левой полосе без изменения направления движения и создал ему помеху для движения, в результате чего водитель автомобиля «ГАЗ 2775» вынужден был применить торможение.

Кроме того, суд первой инстанции пришел также к выводу о том, что в действиях водителя Ананьина В.С. имеется нарушение п. 9.10 ПДД РФ, поскольку с учетом гололеда на дорожном полотне, плотности транспортного потока, приближения к светофору ответчик должен был соблюдать такую дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая бы позволила избежать столкновения.

Судебная коллегия полагает, что суд ошибочно пришел к выводу о том, что при установленных обстоятельствах ДТП в действиях Ананьина В.С. имеется нарушение п. 9.10 ПДД РФ. Положения п. 9.10 ПДД РФ о том, что водитель должен соблюдать такую дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая позволила бы избежать столкновения, регулируют движение транспортных средств в пределах одной полосы для движения. В данном случае, как установлено судом, непосредственно перед столкновением автомобиль «ГАЗ А23» совершил маневр перестроения из среднего ряда в крайний левый ряд, создав помеху для движения автомобилю «ГАЗ 2775».

Из заключения судебной экспертизы следует, что если бы перестроение автомобиля «ГАЗ А23» было произведено на большом расстоянии от места последующего столкновения (как на то указывает в своих объяснениях в ГИБДД водитель автомобиля «ГАЗ А23», после перестроения проехав метров 300), то водитель автомобиля «ГАЗ 2775» должен был руководствоваться требованиями п. 9.10 Правил дорожного движения РФ, т.е. соблюдать дистанцию до движущегося впереди транспортного средства (л.д. 155 т.2). Однако объективных доказательств указанному обстоятельству, а именно тому, что маневр автомобиля «ГАЗ А23» был совершен на расстоянии метров 300 от автомобиля «ГАЗ 2775» не имеется, к объяснениям свидетеля Чернавских А.А. суд первой инстанции обоснованно отнесся критически, усмотрев в его объяснениях и объяснениях ответчика Коренева В.А. противоречия.

При таких обстоятельствах, отсутствуют основания полагать, что в действиях водителя Ананьина В.С. имеется нарушение п. 9.10 ПДД РФ.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает, что в действиях ответчика Ананьина В.С. имеет место нарушение абз.1 п. 10.1 ПДД РФ, которое находится в причинно-следственной связи с ДТП.

В соответствии с положениями п. 10.1 ПДД РФ водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.(абз.1).

При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства (абз.2).

Из материалов дела следует, что столкновение автомобиля «ГАЗ 2775» и «Ниссан Кашкай» произошло в результате смещения автомобиля «ГАЗ 2775» из крайней левой в среднюю полосу движения.

Из заключения судебной экспертизы следует, что имеющийся на проезжей части след торможения передних колес автомобиля «ГАЗ 2775» начинается на левой полосе, следовательно, передние (управляемые) колеса автомобиля были заблокированы до перестроения. В заблокированном состоянии передних колес изменение направления движения путем поворота колеса было уже крайне малоэффективным, практически невозможным, также как и коррекция направления движения с целью сохранения первоначальной полосы. Автомобиль в таком состоянии является малоуправляемым, и может двигаться с отклонением, на которое водитель не может повлиять, не отпустив тормоза. Следовательно, смешение автомобиля «ГАЗ 2775» могло произойти в результате торможения и без применения маневра водителем. В этой связи, а также учитывая, что однозначных указаний на применение водителем «ГАЗ 2775» маневра не имеется, судебный эксперт указал, что определить соответствовали ли действия водителя автомобиля «ГАЗ 2775» требованиям п.8.1 ПДД РФ, в части применения маневра, не представляется возможным.

Учитывая заключение судебной экспертизы, отсутствие объективных доказательств тому, что ответчик Ананьин В.С. в целях избежать столкновение выполнил маневр вправо, при том, что в своих объяснениях в ГИБДД (л.д. 89 т.1) ответчик Коренев В.А. пояснил, что водитель «ГАЗ 2775» начал оттормаживаться и его понесло в правый ряд и там он въехал в «Ниссан Кашкай», судебная коллегия приходит к выводу о том. что смещение автомобиля «ГАЗ 2775» в крайней левой в среднюю полосу имело место в результате применения торможения.

Из объяснений водителя Ананьина В.С. следует, что дорожные условия в месте ДТП – гололед (л.д. 88 т.1), автомобиль двигался со скоростью 40 км/час.

Учитывая, что в процессе экстренного торможения автомобиль «ГАЗ 2775» сместился из крайней левой полосы в среднюю полосу, где произошло столкновение с автомобилем «Ниссан Кашкай», избранная для движения автомобиля «ГАЗ 2775» скорость не соответствовала требованиям абз. 1 п. 10.1 ПДД РФ в условиях места ДТП, в том числе учитывая состояние дорожного покрытия – гололед, характеристику шин (резина не шипованная, всесезонная, л.д. 177 т.1), поскольку не обеспечила водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований ПДД РФ (произошло смещение транспортного средства в другую полосу).

В этой связи, судебная коллегия соглашается с выводами суда о том, что в действиях ответчика Ананьина В.С. имеется нарушение ПДД РФ, которое состоит в причинно-следственной связи с ДТП.

Доводы представителя истца о том, что в действиях обоих ответчиков имеется нарушение абз. 3 п. 9.4 ПДД РФ, согласно которой на любых дорогах, имеющих для движения в данном направлении три полосы и более, грузовым автомобилям с разрешенной максимальной массой более 2,5 т занимать крайнюю левую полосу разрешается только для поворота налево или разворота, не могут быть приняты во внимание, поскольку указанное нарушение не находится в причинно-следственной связи со столкновением транспортных средств, так как причиной возникновения аварийной ситуации стало маневрирование автомобиля «ГАЗ А23» в непосредственной близости от автомобиля «ГАЗ 2775».

Доводы апелляционной жалобы ответчика Коренева В.А. о том, что ДТП произошло только по вине водителя Ананьина В.С., которому достаточно было снизить скорость (применить торможение) и сохранить транспортное средство в своем ряду, чтобы избежать столкновения, не могут быть приняты во внимание. Такие доводы ответчика Коренева В.А. сводятся к несогласию с выводами судебной экспертизы о том, что не представляется возможным определить наличие или отсутствие технической возможности у автомобиля «ГАЗ 2775» предотвратить столкновение путем экстренного торможения, с указанием на расчеты ответчика, подтверждающие, по его мнению, позицию о том, что такая возможность у водителя Ананьина В.С. была. Такие доводы ответчика Коренева В.А. не могут быть приняты во внимание, поскольку какими-либо доказательствами не подтверждены, а основаны на его собственных расчетах, при том, что вопреки доводам ответчика, для таких расчетов требуются специальные познания. В заключении судебной экспертизы судебный эксперт указывает, что невозможно произвести необходимые расчеты, поскольку размеры и положение следа не замерены, и у суда отсутствуют основания не доверять таким выводам эксперта, который при проведении экспертизы руководствовался только объективными данными.

Ссылки ответчика Коренева В.А. на то, что ответчик Ананьин В.С. начал маневрировать при возникновении помехи для движения, не могут быть приняты во внимание, поскольку объективных данных для такого вывода не имеется. Отсутствуют также объективные доказательств тому, что после перестроения из среднего ряда в левый ряд автомобиль «ГАЗ А23» проехал около 300 м, на что ссылается ответчик Коренев В.А. Вместе с тем, из объяснений ответчика Коренева В.А., данных им в ГИБДД следует, что после перестроения в левый ряд он посмотрел в зеркало заднего вида, так как он испугался, что кто-то в него въедет, он увидел, что за ним быстро приближается «Газель» и заметил, что водитель «Газели», который ехал сзади, начал оттормаживаться и его понесло в правый ряд (л.д. 89 т. 1). Из таких объяснений ответчика Коренева В.А. следует, что при завершении маневра перестроения в крайний левый ряд он понимал, что маневр может создать помеху для движения других транспортных средств.

Учитывая, что именно водитель Коренев В.А., нарушив п.п. 8.1,8.4 ПДД РФ, создал помеху для движения транспортному средству «ГАЗ 2775» под управлением водителя Ананьина В.С., который двигался по крайнему левому ряду, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что степень вины водителя Коренева В.А. в ДТП является большей, чем степень вины водителя Ананьина В.С., который вынужден был применить экстренное торможение, при котором транспортное средство сместилось в средний ряд, в результате чего произошло столкновение с автомобилем «Ниссан Кашкай» и, исходя из установленных по делу обстоятельств, судебная коллегия соглашается с выводами суда относительно распределения судом первой инстанции степени вины между ответчиками.

Суд распределил бремя ответственности между ответчиками Кореневым В.А. и Ананьиным В.С., исходя из степени вины каждого их них в ДТП, взыскав в возмещение причиненного истцу вреда с ответчика Коренева В.А. 94640 руб., с ответчика Ананьина В.С. – 40560 руб.

Доводы апелляционной жалобы ответчика Ананьина В.С. о том, что суд проигнорировал его ходатайство о снижении размера ущерба в силу п. 3 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации исходя из его имущественного положения, не могут быть приняты во внимание, поскольку в решении суда такому заявлению ответчика дана надлежащая правовая оценка. Суд первой инстанции обоснованно указал на то, что ответчик не представил суду доказательств, подтверждающих его имущественное положение и свидетельствующих о том, что взысканный размер убытков поставит его в затруднительное материальное положение. Не представлено таких доказательств и в суде апелляционной инстанции. Само по себе указание ответчика на то обстоятельство, что ответчик является пенсионером, имеет небольшую пенсию? не работает по состоянию здоровья, не может быть принято во внимание при отсутствии доказательств указанным обстоятельствам, а также доказательств отсутствия иного имущества в собственности ответчика. Учитывая, что в соответствии с положениями п. 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации потерпевший имеет право на полное возмещение вреда, применение положений п. 3 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации и уменьшение размера вреда возможно только в целях соблюдения баланса интересов сторон в случае подтверждения, что имущественное положение ответчика не позволяет возместить вред в полном объеме, поскольку ответчик будет поставлен в затруднительное материальное положение. Учитывая размер возмещения вреда, взысканный судом с ответчика Ананьина В.С., а также отсутствие доказательств, подтверждающих его имущественное положение, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что оснований для снижения размера убытков, взысканных с ответчика Ананьина В.С. по основаниям, предусмотренным п. 3 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации не имеется.

Доводы апелляционной жалобы ответчика Коренева В.А. о том, что исковое заявление подлежало оставлению без рассмотрения в связи с привлечением к участию в деле ООО «Зетта Страхование» не могут быть приняты во внимание, поскольку не основаны на правильном применении норм процессуального права. Предусмотренных абз. 2 ст. 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для оставления искового заявления без рассмотрения исходя из установленных по делу обстоятельств не имеется.

Разрешая спор, суд правильно применил нормы материального и процессуального права, установил имеющие значение для дела обстоятельства на основании представленных сторонами доказательств, которым дана оценка в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Предусмотренных ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда по доводам апелляционных жалоб не имеется. Каких-либо нарушений, предусмотренных ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь п. 1 ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 04.08.2022 оставить без изменения, апелляционные жалобы ответчиков - без удовлетворения.

Председательствующий: А.М. Черепанова

Судьи: А.А. Карпинская

В.Н. Лузянин