Решение по делу № 33-4721/2021 от 21.10.2021

Апелляционное дело № 33-4721/2021

УИД 21RS0025-01-2021-001795-25

Судья Михайлова А.Л.

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

15 ноября 2021 года г. Чебоксары

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего Агеева О.В.,

судей Арслановой Е.А., Александровой А.В.,

при секретаре судебного заседания Владимирове А.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Гусаровой Ираиды Измайловны к Петрову Николаю Александровичу о признании недействительным договора купли-продажи земельного участка, применении последствий недействительности сделки, включении земельного участка в наследственную массу, признании на него права собственности, поступившее по апелляционной жалобе представителя Гусаровой И.И. Иванова А.В. на решение Московского районного суда Чувашской Республики от 19 августа 2021 года, которым постановлено:

«отказать в удовлетворении исковых требований Гусаровой Ираиды Измайловны о признании недействительным договора купли-продажи земельного участка площадью № кв.м. с кадастровым номером №, расположенного по адресу: <адрес> участок №, заключенного 20 мая 2017 года между Н.Д. и Петровым Николаем Александровичем, применении последствий недействительности сделки, включении земельного участка в наследственную массу и признании за ней права собственности».

Заслушав доклад судьи Арслановой Е.А., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Гусарова И.И. обратилась в суд с уточненным иском к Петрову Н.А. о признании недействительным договора купли-продажи земельного участка, применении последствий недействительности сделки, включении земельного участка в наследственную массу и признании права собственности на него.

В обоснование иска указала, что Н.Д. (матери истицы), умершей ДД.ММ.ГГГГ, при жизни принадлежал земельный участок, площадью <данные изъяты> кв.м., с кадастровым номером №, расположенный по адресу: <адрес>. После ее смерти Гусарова И.И. обратилась к нотариусу нотариального округа г. Чебоксары Рыбаковой Е.Г. с заявлением о принятии наследства. Однако, указанный земельный участок не был включен в состав наследства, поскольку оказалось, что 20 мая 2017 года между Н.Д. и Петровым Н.А. был заключен договор купли-продажи этого участка, в результате которого участок перешел в собственность ответчика. Мать истицы являлась одиноким пенсионером в возрасте 84 лет, социально незащищенной, малограмотной, слабовидящей, не отдавала в полном объеме отчет своим действиям, находилась в беспомощном состоянии, под влиянием обмана и психологического воздействия семьи Петровых, была склонена ими к совершению сделки купли -продажи земельного участка по заниженной стоимости, значительную часть своей жизни провела в <данные изъяты>, не могла знать реальную стоимость земельного участка. Так, кадастровая стоимость земельного участка составляет <данные изъяты> руб., что в 10 раз превышает стоимость продажи участка по договору. Таким образом, Н.Д. была введена в заблуждение и заключила сделку на крайне невыгодных условиях, в то время как намерений продавать спорный земельный участок не имела, хотела оставить его детям,

Судом принято приведенное выше решение, с которым не согласился представитель Гусаровой И.И. Иванов А.В. В апелляционной жалобе он ставит вопрос об отмене решения суда, полагая его постановленным с существенным нарушением норм материального и процессуального права. Считает, что вывод суда о пропуске срока исковой давности противоречит закону. Полагает, что выводы суда о том, что иск заявлен по взаимоисключающим основаниям, также необоснованны, так как истцом были уточнены исковые требования, и в качестве оснований Гусарова И.И. указала на совершение сделки под влиянием обмана, заблуждения и на крайне невыгодных для наследодателя условиях.

Проверив решение суда, изучив материалы дела, исследовав доводы жалобы по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ), выслушав представителя Гусаровой И.И. Иванова А.В., поддержавшего доводы жалобы, представителя Петрова Н.А. Державина Д.С., возражавшего против ее удовлетворения, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

Право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества. В случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом (абз.1, 2 п. 2 ст. 218 ГК РФ). При наследовании имущество умершего переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизмененном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное (п. 1 ст. 1110 ГК РФ).

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (ч. 1). Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной (ч.3).

В силу п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Пунктом 1 ст. 178 ГК РФ предусмотрено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных п. 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (п. 2 ст. 178 ГК РФ).

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (п. 3 ст. 178 ГК РФ).

Согласно п.п. 2, 3 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (абзацы 1, 2 п. 2).

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (п. 2 ст.179 ГК РФ). Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман (п. 99 Постановления).

Сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (п. 3 ст. 179 ГК РФ).

Материалами дела подтверждаются следующие обстоятельства.

20 мая 2017 года между Н.Д. (продавец) и Петровым Н.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи. Согласно условиям договора продавец продал и передал на праве собственности, а покупатель принял в собственность земельный участок №2, расположенный по адресу: <адрес>, площадью <данные изъяты> кв.м., с кадастровым номером №. Переход права зарегистрирован в Управлении Росреестра по Чувашской Республике 31 мая 2017 года.

ДД.ММ.ГГГГ Н.Д. умерла.

Гусарова И.И., дочь умершей, являясь ее наследником по закону, просит признать недействительным договор купли-продажи от 20 мая 2017 года. Она мотивирует свое требование тем, что мать находилась в преклонном возрасте, являлась одиноким пенсионером, малограмотной, слабовидящей, не отдавала в полном объеме отчет своим действиям, находилась в беспомощном состоянии, под влиянием обмана, заблуждения и психологического воздействия семьи Петровых, была склонена ими к совершению сделки на крайне невыгодных для себя условиях.

Стороной ответчика в суде первой инстанции заявлено о пропуске истцом срока исковой давности.

Согласно ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности устанавливается в три года.

В силу п.2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В соответствии с п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

В п.73 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» разъяснено, что наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе, по основаниям, предусмотренным ст.ст. 177-179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

Вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодатель узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Как указано выше, заявленные истицей основания недействительности договора купли-продажи от 20 мая 2017 года относятся к основаниям оспоримости сделки (п. 1 ст. 166 ГК РФ). Таким образом, на рассматриваемые требования распространяется годичный срок исковой давности, установленный п. 2 ст. 181 ГК РФ, исчисляемый со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Оспариваемый договор купли-продажи заключен 20 мая 2017 года, зарегистрирован - 31 мая 2017 года. С требованием о признании его недействительным Н.Д. до своей смерти не обращалась.

В судебном заседании районного суда 22 апреля 2021 года Гусарова И.И. пояснила, что о состоявшемся договоре ей стало известно от нотариуса, к которому она обратилась за принятием наследств, 18 мая 2018 года.

Из материалов наследственного дела также усматривается, что 14 апреля 2018 года Гусарова И.И. обратилась к нотариусу нотариального округа г. Чебоксары Чувашской Республики Рыбаковой Е.Г. с заявлением о принятии наследства после смерти матери. Письмом временно исполняющей обязанности нотариуса Осиповой Н.В. от 9 июня 2018 года Гусаровой И.И. сообщено о невозможности выдать свидетельство о праве на наследство по закону на земельный участок <адрес> поскольку умершая не являлась на момент смерти его собственником.

Несмотря на то, что сведения об отчуждении матерью спорного земельного участка истцу стали известны не позднее июня 2018 года, Гусарова И.И. впервые обратилась с иском об оспаривании договора купли-продажи 30 марта 2021 года, то есть почти через три года с момента, когда ей стало известно о сделке.

До обращения в суд 11 июня 2020 года она обращалась в МВД по Чувашской Республике с заявлением о проведении проверки по факту заключения договора купли-продажи между Н.Д. и Петровым Н.А., что не влияет на течение срока исковой давности для обращения в суд с соответствующим иском.

Установив, что о сделке Гусаровой И.И. стало известно в мае 2018 года, а в суд с исковым заявлением она обратилась 30 марта 2021 года, то есть по истечении более года с момента, когда ей стало известно о продаже имущества, суд первой инстанции пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности по заявленному требованию.

Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции. Доводы апелляционной жалобы о неправильном исчислении судом срока исковой давности содержат собственные суждения заявителя относительно приведенных выше норм права и направлены на переоценку установленных по делу обстоятельств.

Так, довод жалобы, что заявленные истцом требования следует считать заявленными с целью истребования своего имущества из чужого незаконного владения, в связи с чем срок исковой давности по этим требованиям должен составлять три года, судебная коллегия считает необоснованным. Спорное имущество никогда не находилось в собственности истицы. Гусаровой И.И. в суде оспаривается сделка, совершенная не ею, а другим лицом. В связи с этим к требованиям о недействительности сделки и применении последствий такой недействительности, подлежат применению те сроки исковой давности, которые установлены законом для данного вида сделок.

Кроме того, по мнению суда первой инстанции, с которым судебная коллегия также соглашается, истцом не представлено доказательств, подтверждающих недействительность сделки по указанным в иске основаниям.

Полагая недействительной оспариваемую сделку, истица сослалась на положения п. 1 ст. 178, п.п. 2, 3 ст. 179 ГК РФ, а также на то, что Н.Д. не отдавала отчет в своих действиях, совершая эту сделку.

Поскольку такие сделки являются оспоримыми, лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в ст.ст. 177 -179 ГК РФ, согласно положениям ст. 56 ГПК РФ обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.

Между тем, истцом таких доказательств суду не представлено.

Доводом истца о недействительности сделки указано то обстоятельство, что продажа земельного участка осуществлена Н.Д. по заниженной стоимости, многократно меньшей, чем его кадастровая и реальная рыночная стоимость.

К элементам состава, установленного для признания сделки недействительной как заключенной на крайне невыгодных условиях, может быть отнесено, в частности, чрезмерное занижение цены договора относительно иных договоров такого вида. Однако, само по себе, это обстоятельство без учета совокупности всех обстоятельств заключения такого договора, не может подтверждать кабальность сделки для продавца. Как усматривается из материалов дела, Н.Д. длительное время проживала в монастырях Российской православной церкви, в последнее время- в религиозной организации «<данные изъяты> На этот период земельный участок был ею передан для пользования семье Петровых, с которыми она находилась в близких доверительных отношениях. Как пояснил ответчик, Н.Д. хотела оставить земельный участок именно им, вначале хотела подарить его, но потом оформила договор купи-продажи, потому, что именно Петровы все эти годы пользовались земельным участком, за ним ухаживали. Будучи в монастыре, Н.Д. поддерживала с Петровыми связь, вела с ними переписку, приезжая, останавливалась в их семье.

Сторона истца не оспаривала того факта, что Н.Д. проживала в монастыре более 10 лет, и в это время судьбой земельного участка кто-либо из членов семьи Н.Д. не интересовался.

Таким образом, собственник спорного имущества Н.Д. еще до его продажи распорядилась его судьбой, передав земельный участок в безвозмездное пользование Петровым, а впоследствии осуществила фактически лишь формальную передачу этого участка, оформив на имя Петрова Н.А. сделку купли-продажи. При таких обстоятельствах, довод ответчика о мотивах продажи садового участка по заниженной стоимости, вызванных длительными близкими отношениями, какими-либо доказательствами со стороны истца не опровергнут.

Возможное заблуждение Н.Д. в отношении стоимости предмета сделки, то есть такого его качества, которое в обороте рассматривается как существенное, какими-либо доказательствами по делу не подтверждается. Само по себе длительное изолированное проживание Н.Д. в условиях монастыря не может свидетельствовать о ее полной оторванности от мирской жизни, при которой она не могла бы реально оценивать последствия продажи ею своего имущества, его стоимость относительно других вещей и прочие существенные элементы сделки.

Никаких доказательств того, что Н.Д. не отдавала в полном объеме отчет своим действиям, что находилась в беспомощном состоянии, под влиянием психологического воздействия семьи Петровых, и была ими склонена к совершению сделки на крайне невыгодных для себя условиях, истцом также не представлено.

Напротив, в подтверждение действий Н.Д. при заключении сделки в здравом уме и твердой памяти суду представлены доказательства ее обращения к психиатру за получением для оформления сделки справки от 21.03.2017 о том, что она на диспансерном учете у врача –психиатра не состоит. Решением врачебной комиссии от 24 марта 2017 года № 52 подтверждено отсутствие психиатрических оснований для постановки перед судом вопроса о признании Н.Д. недееспособной (письмо Бюджетного учреждения Чувашской Республики «Республиканская психиатрическая больница» Минздрава Чувашской Республики от 28.07.2021).

Заявление Гусаровой И.И. в отношении Петрова Н.А., поданное ею в правоохранительные органы в связи с предполагаемым заявителем мошенничеством в отношении Н.Д.., проверено (материалы КУСП №11845 от 19.06.2020). В возбуждении уголовного дела постановлением старшего УУП ОП №5 УМВД России по г. Чебоксары от 19.01.2021 отказано на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в действиях Петрова Н.А. состава преступления.

Других оснований для признания сделки недействительной истцом не названо, других доказательств ее недействительности не представлено. Иные доводы жалобы сводятся, по сути, к повторению позиции Гусаровой И.И., аргументация несостоятельности которой изложена в обжалуемом судебном акте, и оспариванию ею судебной оценки доказательств. Эти доводы признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, поскольку были проверены и учтены районным судом при рассмотрении дела, не имеют юридического значения для вынесения судебного акта по существу, не влияют на обоснованность и законность обжалуемого решения и не опровергают выводов суда.

Поскольку предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены судебного постановления, судом второй инстанции не установлено, решение суда подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба представителя истца - без удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 199, 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Московского районного суда Чувашской Республики от 19 августа 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Гусаровой И.И. Иванова А.В.- без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в течение трех месяцев в Шестой кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

Председательствующий О.В. Агеев

Судьи: А.В. Александрова

Е.А.Арсланова