Решение по делу № 2-144/2024 (2-1794/2023;) от 24.11.2023

Дело 2-144/202024

59RS0028-01-2023-002313-13                                     РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

25 января 2024 года Лысьвенский городской суд Пермского края в составе судьи Шадриной Т.В., при секретаре Галяутдиновой Г.Х., рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Лысьве гражданское дело по иску ФИО3 к ФИО4 о признании недействительным договора дарения и применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

ФИО3 обратилась в суд с иском к ФИО4 о признании недействительными сделок по отчуждению принадлежащего ФИО2 недвижимого имущества.

Дополнительным заявлением (л.д. 23) ФИО3 уточнила заявленные требования, просит признать недействительным договор по отчуждению принадлежащей ФИО2 квартиры, расположенной по адресу: <адрес>96.

В обоснование заявленных требований истец ФИО3 в судебном заседании пояснила, что ФИО2 является ее отцом. При жизни ему принадлежала квартира по адресу: <адрес>96. ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 умер. После его смерти она получила свидетельство о праве на наследство на денежные средства, хранящиеся во вкладах ПАО «Сбербанк России» на имя ФИО2 При получении свидетельства о праве на наследство ей стало известно, что при жизни ее отец распорядился принадлежащей ему квартирой по <адрес>, передав ее в собственность ФИО4 Полагает, что договор дарения был подписан им под давлением ответчика, поскольку при жизни он никогда не высказывался о своих намерениях передать квартиру в собственность чужого человека, а не в пользу своих родных детей. Более того, ранее отец злоупотреблял спиртными напитками, проходил лечение путем кодирования. Также у отца были иные заболевания, в том числе повышенное давление, в связи с чем, полагает, что договор дарения на квартиру отец подписал не по своей воле, поскольку в момент его заключения он не мог понимать значение своих действий и руководить ими. Просит признать договор дарения недействительным и применить последствия недействительности сделки.

Представитель истца ФИО10 в судебном заседании ее доводы поддержала в полном объеме, дала аналогичные показания.

Ответчик ФИО4 в судебном заседании заявленные требования не признала. Пояснила, что она с 2002 года проживала в зарегистрированном браке с ФИО2, с указанного времени они постоянно проживали совместно в квартире по <адрес> В 2011 году ФИО2 самостоятельно предложил ей оформить в ее пользу квартиру путем подписания договора дарения, при этом он сам оформлял все документы, понимал значение данной сделки, осознавал все последствия ее совершения. В период их совместного проживания ФИО2 каким-либо психическим заболеванием не страдал, спиртные напитки не употреблял, странностей в его поведении она не замечала. Подтвердила, что ФИО2 при жизни постоянно проходил лечение по поводу имеющегося у него заболевания – бронхиальная астма, неоднократно проходил стационарное лечение, а при ухудшении состояния лежал в реанимации. Она в период болезни ухаживала за ним, навещала в больнице. Истец ФИО3 в период жизни ФИО2 общалась с ним крайне редко, у них были конфликтные отношения. ФИО2 никогда не говорил ей о том, что хотел бы оставить квартиру детям. Просит в удовлетворении требований отказать.

Представитель ответчика ФИО8 в судебном заседании ее доводы поддержал, дал аналогичные показания. Также пояснил, что он, являясь сыном ответчика, часто навещает ее, в связи с чем, при жизни ФИО2 постоянно с ним общался. При встречах каких-либо странностей в его поведении он не замечал, отношения между ним и ФИО4 были очень хорошие, уважали и заботились друг о друге, каких-либо ссор он никогда не слышал. Договор дарения он оформил самостоятельно, по его просьбе он возил их совместно с ФИО4 в Росреестр, давления со стороны ответчика не было.

Третье лицо ФИО9 в судебном заседании пояснил, что является сыном ФИО2, с которым при жизни поддерживал отношения, звонил ему по телефону, изредка навещал по месту жительства. Полагает, что отец не мог самостоятельно оформить договор дарения в пользу ответчика, поскольку квартира по закону подлежит передаче наследникам. При общении отец иногда заговаривался, говорил о событиях, которые в действительности не происходили. Считает, что в связи с тем, что ранее отец злоупотреблял спиртными напитками, проходил кодирование, он совершил сделку, не понимая ее значение.

Выслушав участников процесса, допросив свидетеля, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

Пунктом 2 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) предусмотрено, что граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

Как следует из п. 1 ст. 9 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

В соответствии со ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

Согласно п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В силу п. 1 ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

В силу п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из материалов дела следует, что ДД.ММ.ГГГГ между ФИО2 и ФИО4 был заключен договор дарения (л.д. 57), согласно которому ФИО2 подарил ФИО4 принадлежащую ему на основании договора передачи квартиры в собственность от ДД.ММ.ГГГГ двухкомнатную квартиру по адресу: <адрес>

Договор подписан сторонами и зарегистрирован в Управлении Росреестра по <адрес>, что подтверждается выпиской из ЕГРН (л.д. 52-57).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 умер (л.д. 34), после его смерти наследниками по закону – ФИО3 и ФИО4 получены свидетельства о праве на наследство, состоящее из денежных средств во вкладах ПАО «Сбербанк России» (л.д. 37-42).

Истец ФИО3, заявляя требования о признании недействительным договора дарения, ссылается на то обстоятельство, что ФИО2 в момент его подписания не понимал значение своих действий и не мог ими руководить, а также подписал договор под давлением со стороны ФИО4

Суд считает, что данные доводы свое подтверждение в ходе судебного заседания не нашли.

В силу п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно п. 2 указанной статьи при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно пункта 1 статьи 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно п. 3 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абз. 2 и 3 п. 1 ст. 171 настоящего Кодекса.

Таким образом, основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

Суд считает, что истцом ФИО3 каких-либо доказательств, подтверждающих факт подписания ФИО2 договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не представлено.

Так, из сообщения <данные изъяты> (л.д. 79) следует, что ФИО2 на учете врача психиатра и врача нарколога не состоял.

Также отсутствуют указанные данные и в амбулаторной карте ФИО2, обозревавшейся в ходе судебного заседания, из которой следует, что при жизни ФИО2 наблюдался у терапевта, кардиолога, окулиста в связи с наличием у него заболеваний: бронхиальная астма, хронический обструктивный бронхит, незрелая возрастная катаракта обоих глаз, стенокардия, артериальная гипертензия 2 степени.

При этом, каких-либо данных о наличии у ФИО2 на период заключения договора психического заболевания, изменений в психической деятельности, нарушений сознания, грубых нарушений памяти, мышления, интеллекта, которые бы объективно препятствовали возможности понимать значение своих действий и руководить ими при заключении договора дарения, в амбулаторной карте не имеется. Напротив, исходя из записей в карте следует, что он самостоятельно обращался на прием к врачу, высказывал жалобы на состояние здоровья, с его слов осуществлялся сбор анамнеза. Сведения о назначении в указанный период ему сильнодействующих лекарств, медицинской документацией не подтверждается.

Из показаний свидетеля ФИО7 следует, что она в течение длительного времени проживала по соседству с ФИО2, ей известно, что он при жизни страдал бронхиальной астмой, в связи с чем, часто проходил амбулаторное и стационарное лечение, также в связи с наличием у нее медицинского образования он обращался к ней для прохождения лечения в виде инъекций. В моменты общения с ним она каких-либо странностей в его поведении не замечала, по день смерти он самостоятельно передвигался и обслуживал себя, осознавал происходящие события.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В силу положений ч. 1 - 3 ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Согласно ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Таким образом, в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности.

Наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

Между тем, вопреки разъяснениям истцу судом бремени доказывания обстоятельств, на которые она ссылалась при рассмотрении дела, истец таких доказательств в материалы дела не представила, о назначении соответствующей судебной психиатрической экспертизы не ходатайствовала, доказательств наличия в юридический значимый период какого-либо психического расстройства, либо иного заболевания, которое могло бы лишать ФИО2 способности понимать значение своих действий и руководить ими, искажать его волеизъявление, ею не предоставлено.

Также суд считает, что истцом не представлено в ходе судебного заседания и доказательств в подтверждение недействительности договора дарения по основаниям, предусмотренным статьей 179 ГК РФ, в соответствии с которой сделка, совершенная под влиянием обмана либо на крайне невыгодных условиях может быть признана судом недействительной.

Исходя из пояснений ответчика ФИО4 и ее представителя ФИО8 судом установлено, что договор дарения был оформлен по инициативе самого ФИО2, который самостоятельно занимался подготовкой необходимых документов, впоследствии обратился к ФИО4 с просьбой отвезти его и ФИО4 в отделение Росреестра по <адрес>. При этом ФИО8 отмечает, что какого-либо давления со стороны ФИО4 при оформлении договора не было, также не оказывала она на него давление и до оформления договора. С момента регистрации брака ФИО2 и ФИО4 проживали совместно, их отношения строились на взаимном уважении и заботе, ссор между ними не было, что также подтвердила свидетель ФИО7, не доверять показаниям которой у суда оснований не имеется, поскольку она не заинтересована в исходе дела, последовательно показала известные ей обстоятельства, указав при этом на источник своей осведомленности по излагаемым фактам. Кроме того, в судебном заседании перед началом допроса свидетель была предупреждена об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за заведомо ложные показания, о чем в материалах дела имеется соответствующая расписка.

Указанные выше обстоятельства стороной истца в ходе судебного заседания опровергнуты не были, сама истица ФИО3 при подписании договора не присутствовала, в спорный период общалась с отцом крайне редко, в связи с чем, ее доводы относительно того, что ФИО4 оказывала на ФИО2 давление при подписании договора являются голословными.

С учетом данных обстоятельств, суд считает, что основания для удовлетворения требований ФИО3 о признании недействительным договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ и применении последствий недействительности сделки отсутствуют.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

ФИО3 в удовлетворении исковых требований к ФИО4 о признании недействительным договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ и применении последствий недействительности сделки отказать.

Решение суда может быть обжаловано в Пермский краевой суд через Лысьвенский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.

Судья     (подпись)

Копия верна.

Судья: