Решение по делу № 22-1/2023 (22-5138/2022;) от 12.10.2022

Судья Пархоменко Д.В. Дело № 22-1/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

3 февраля 2023 года              г. Владивосток

Судебная коллегия по уголовным делам Приморского краевого суда в составе:

председательствующего Гаврикова В.А.,

судей Лукьянович Е.В., Чеснокова В.И.,

с участием прокуроров Тимошенко В.А., Храмцова С.А., Ким Д.О.,

защитника – адвоката Максимова Д.В., представившего удостоверение № 1527, ордер № 118 от 09.11.2022,

осужденного Морозова С.В. (посредством системы видеоконференц-связи),

при секретаре Булавине А.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело с замечаниями на протокол судебного заседания осужденного Морозова С.В., с апелляционным представлением заместителя прокурора Советского района г. Владивостока Синенко В.С., апелляционной жалобой адвоката Максимова М.В., апелляционными жалобами с дополнениями осужденного Морозова С.В. на приговор Советского районного суда г. Владивостока от 17.05.2022, которым

Морозов Сергей Владимирович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, холостой, проживающий по адресу: <адрес>, не судимый,

осужден:

- по ч. 3 ст. 159.4 УК РФ (в ред. ФЗ от 29.11.2012 № 207-ФЗ) к 2 годам лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

На основании п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ освобождён от наказания, назначенного по ч. 3 ст. 159.4 УК РФ (в ред. ФЗ от 29.11.2012 № 207-ФЗ), в связи с истечением сроков давности, в связи с чем, наказание по совокупности преступлений не назначалось.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменена, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, взят под стражу в зале суда. Срок отбывания наказания постановлено считать с даты вступления приговора в законную силу.

Зачтено в срок отбывания наказания время содержания Морозова С.В. под стражей с 27.04.2017 по 31.05.2017, с 17.05.2022 до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы в исправительной колонии общего режима, а также зачтено в срок отбывания наказания время нахождения Морозова С.В. под домашним арестом с 01.06.2017 по 26.10.2017 из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Удовлетворен гражданский иск прокурора <адрес>, взыскано с Морозова С.В. в счет возмещения ущерба в бюджет муниципального образования ... 5 074 448,32 руб., в бюджет Приморского края взыскано 13 726 352,7 руб. В целях обеспечения гражданского иска постановлено обратить взыскание на имущество Морозова С.В. – земельный участок и автомашину.

Заслушав доклад судьи Гаврикова В.А., выступление прокуроров Тимошенко В.А. и Ким Д.О., полагавших необходимым приговор изменить по доводам апелляционного представления, а апелляционные жалобы оставить без удовлетворения, мнение осужденного Морозова С.В. и его защитника – адвоката Максимова М.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб с дополнениями и замечания на протокол судебного заседания, просивших приговор отменить, вынести оправдательный приговор либо направить уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Морозов С.В. признан виновным и осужден за то что он, являясь генеральным директором ООО «...», в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ совершил хищение в особо крупном размере бюджетных денежных средств Находкинского городского округа, бюджетных денежных средств <адрес>, путём преднамеренного неисполнения договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, взятых на себя по муниципальному контракту №, заключенному между администрацией Находкинского городского округа и ООО «...», на приобретение 161 жилого помещения в муниципальную собственность на условиях участия в долевом строительстве малоэтажных многоквартирных жилых домов на <адрес> в <адрес>.

Также Морозов С.В. признан виновным и осужден за то что он, используя своё служебное положение генерального директора ООО «...», в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ совершил путём обмана хищение в крупном размере бюджетных денежных средств Находкинского городского округа, бюджетных денежных средств <адрес>, выделенных по муниципальному контракту №, заключенному между администрацией Находкинского городского округа и ООО «...», на приобретение 13 жилых помещений в муниципальную собственность на условиях участия в долевом строительстве малоэтажных многоквартирных жилых домов на <адрес> в <адрес>.

Приговор постановлен в общем порядке судебного разбирательства.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Советского района г. Владивостока Синенко В.С. полагал, что приговор постановлен с нарушением уголовного закона, связанным с неправильными применением положений ч. 3.4 ст. 72 УК РФ при зачёте Морозову С.В. времени нахождения под домашним арестом в срок лишения свободы из расчёта два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы. Отмечает, что данные правила ухудшают положение Морозова С.В. по сравнению с порядком, применявшимся до вступления в силу Федерального закона от 03.07.2018 № 186-ФЗ, и согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ, обратной силы не имеют. К лицу, совершившему преступление до 14.07.2018, время нахождения под домашним арестом засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один день. Просит приговор изменить, зачесть Морозову С.В. в срок лишения свободы время его содержания под домашним арестом с 01.06.2017 по 26.10.2017 из расчёта один день домашнего ареста за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

В апелляционной жалобе, поданной в интересах осужденного, адвокат Максимов М.В. полагал, что приговор постановлен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона и подлежит отмене. Указывает, что в феврале 2016 года новый глава администрации ... (далее -...) ФИО9 отказался финансировать муниципальные заказы и под угрозой уголовного преследования предложил передать построенные дома без внутренней отделки в собственность муниципалитета. В мае 2016 года и в феврале 2017 года были возбуждены два уголовных дела в отношении ООО «...», объединенные потом в одно производство. Вместе с тем, в настоящее время муниципальные контракты не расторгнуты, исполняются конкурсным управляющим согласно плану, подразумевающему достройку домов и передачу квартир дольщикам.

Ссылаясь на разъяснения, данные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», считает, что в обвинительном заключении не приведены основания, по которым следствие считает доказанным умысел Морозова С.В. на преднамеренное неисполнение договорных обязательств по контракту на постройку жилых домов. Отмечает, что Морозов С.В. никогда не изымал денежные средства со счетов Государственной корпорации - Фонда содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства, администрации Приморского края и администрации .... Вместе с тем, Верховный Суд РФ трактует как мошеннические действия именно неправомерное снятие денежных средств со счетов, а не их перевод со счетов в рамках действующего контракта. Выписка по движению денежных средств по счетам ООО «...» не доказывает факт их хищения, их дальнейшему движению оценка не дана, поскольку расходование денежных средств на иные нужды по контракту влечёт иную квалификацию содеянного либо отсутствие состава преступления вовсе.

Отмечает, что ущерб по преступлениям установлен следствием на основании актов о приёмке выполненных работ по форме КС-2, без проведения самостоятельного осмотра объектов, без строительно-технической экспертизы по объёму и стоимости скрытых работ, без истребования актов приёмки скрытых работ. Кроме того, в оплаченных формах КС-2, помимо реально находящегося на складах ООО «...» электро- и сантехнического оборудования, перечислены также материалы и оборудование, которые использовались при производстве скрытых работ и они не были учтены следствием. В подтверждение своих доводов о наличии материалов и оборудования и об их частичном использовании при производстве скрытых работ, автор жалобы приводит показания свидетеля ФИО59, а также ссылается на показания свидетелей ФИО61, ФИО62, ФИО63, ФИО60, и на заключение строительно-технической экспертизы. Тем самым полагает, что сумма материального ущерба по обоим эпизодам предъявленного обвинения рассчитана органами следствия неверно и подлежит уменьшению. Установить реальную сумму ущерба в ходе судебного разбирательства не представляется возможным, а вменение указанных следствием сумм ущерба ухудшает положение Морозова С.В. и влечёт неверную квалификацию его действий по той или иной части статьи 159 УК РФ.

Приводя в жалобе условия договоров аренды на участок земли под строительство жилых домов на мысе <адрес> в <адрес>, отмечая понесенные ООО «...» расходы по арендной плате, по проектированию, по планировке всего участка земли и другим вспомогательным работам, защитник указывает, что с 2013 года общие затраты ООО «...» на начальном этапе строительства составили более 70 миллионов рублей, и делались из расчета всего комплекса домов первой и второй очереди. С учётом общего объема выполненных строительных работ по четырём муниципальным контрактам, заключенным под комплексную застройку на мысе ..., задолженность администрации ... перед ООО «...» на начало 2016 года составила 35 086 650, 41 руб. По контракту 165 объём выполненных строительных работ составляет 219 834 325,63 руб., а оплачено администрацией ... всего 211 509 087,52 руб.; по контракту 075 объём выполненных строительных работ составляет 15 807 252,71 руб., а оплачено всего 8 157 336 руб. Согласно заключению строительно-технической экспертизы, проведенной застройщиком, объемы выполненных работ и стоимость строительства существенно расходятся с выводами следствия о размерах и фактах хищения в процессе исполнения контрактов, и никакого хищения не было, поскольку объём оплаченных работ меньше стоимости фактически выполненных работ, и свои договорные обязательства ООО «...» даже перевыполнило. С учётом указанных обстоятельств считает, что говорить о преднамеренном неисполнении договорных обязательств по действующим контрактам, не приходится, и в действиях Морозова С.В. отсутствует прямой умысел на совершение инкриминируемых преступлений.

Подробно разбирая обвинительное заключение по пунктам предъявленного обвинения, автор жалобы полагает, что оно состоит из неверных умозаключений, связанных как с обстоятельствами подписания контрактов и форм КС-2 и КС-3, а также с неверно определенной суммой ущерба. Также отмечает, что Морозов С.В. не совершал хищение чужого имущества, несмотря на то, что местом преступления указана строительная площадка на мысе ..., а похитить денежные средства при условии их недоплаты по контракту невозможно в принципе. Считает, что обвинением не представлено доказательств завладения лично Морозовым С.В. денежными средствами, полученными ООО «...», и в данном случае имеет место неисполнение договорных обязательств, которое регулируется в гражданско-правовом порядке.

По этим же основаниям просит отказать в удовлетворении гражданского иска прокуратуры в интересах государства. Указывает, что по общему правилу, в качестве гражданского ответчика привлекается обвиняемый, однако когда законом обязанность возмещения вреда возлагается на лицо, не являющееся причинителем вреда, такое лицо привлекается в качестве гражданского ответчика. Между тем, гражданская ответственность Морозова С.В. по договору долевого строительства застрахована в страховых компаниях АО «...» и ООО «...», в связи с чем, эти компании подлежали привлечению в качестве гражданских ответчиков. Отмечает, что потерпевшая сторона за получением страховой выплаты не обращалась.

По изложенным основаниям просит приговор отменить, уголовное дело направить в суд на новое рассмотрение.

В апелляционной жалобе с дополнениями осужденный Морозов С.В. не согласился с приговором, считая его незаконным и подлежащим отмене. Полагает, что судом не доказан факт получения им денежных средств в личное пользование, поскольку все деньги по муниципальным контрактам направлены по их целевому назначению. Суд необоснованно отказался принять во внимание наличие материалов и оборудования для чистовой отделки, находящихся на складах до окончания строительства, а также извратил показания свидетелей и записи из телефонных разговоров, придав им негативную окраску. Отмечает, что следователь ни разу не был на стройке и не поручил экспертам произвести осмотр квартир на предмет соответствия их состояния формам КС-2 по контракту 075. Несмотря на это, суд сделал вывод о наличии хищения на сумму более полумиллиона рублей и назначил ему наказание.

Отмечает, что одним из приведенных в приговоре доказательств является протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведенного в ООО «...» и ООО «...». Вместе с тем, в помещениях ООО «...» обыска не было, подписи его сотрудников в протоколе отсутствуют. Тем самым следствие внесло в протокол ложные сведения с целью создания у суда представления о том, что данные организации расположены в одном кабинете. Однако суд не обратил на это внимание. Кроме того, не соответствует действительности утверждение о том, что якобы в ходе обыска в офисе ООО «...» не было обнаружено документов, свидетельствующих о приобретении сантехники, электрооборудования и иных материалов для чистовой отделки квартир, поскольку такие документы были изъяты, а именно – отпечатанные на черновиках накладные и ведомости закупленных стройматериалов. Считает, что документы, подтверждающие наличие материалов и оборудования для проведенных скрытых работ, прошли мимо внимания следствия и суда, а данный протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ не является доказательством его вины.

Ссылается на заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ, где указано, что он (Морозов С.В.) собственноручно подписывал формы КС-2, КС-3, счета-фактуры. Отмечает, что он не является специалистом в области строительства, за это отвечал его заместитель ФИО214, который в соответствии с должностными обязанностями готовил и подписывал указанные документы. Полагает, что экспертное заключение подтверждает его непричастность к инкриминируемому преступлению.

Обращает внимание на протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведённого в его жилище по <адрес>, и указывает, что в ходе обыска не было обнаружено и изъято никаких документов, связанных со строительством домов, в связи с чем, этот протокол не является доказательством его вины. Кроме того, названая квартира ему не принадлежит, обыск был проведен без участия собственника помещения ФИО215, тем самым нарушен закон.

Оспаривает выводы суда об отсутствии виновности свидетеля ФИО64 в подписании актов КС-2, поскольку последний являлся ответственным за проведение строительных работ, имел доступ ко всей документации, а также участвовал в совещаниях в администрации ... (далее – НГО). О каком-либо давлении или принуждении ФИО65 с его (Морозова С.В.) стороны не могло быть и речи, на протяжении 2014, 2015 и 2016 годов ФИО66 не высказывал недовольства по данному поводу. Последняя форма КС-2 от ДД.ММ.ГГГГ, которая явилась поводом для обращения администрации ... в полицию, также подписана ФИО213. Полагает, что заявления ФИО67 в суде являются способом избежать ответственности за халатное отношение к своим должностным обязанностям, а суд подошёл к его показаниям некритично и предвзято.

Не согласен с выводом суда, что протокол осмотра документов от ДД.ММ.ГГГГ, изъятых в ходе обыска в ООО «...» и ООО «...», свидетельствует о том, что сантехника, материалы и оборудование для чистовой отделки квартир не приобретались. Отмечает, что соответствующие подтверждающие документы имелись, о чём он указывал в предыдущих дополнениях к апелляционной жалобе, а также что этот факт подтверждается показаниями свидетелей обвинения и актами осмотра места происшествия.

По аналогичным основаниям осужденный оспаривает такое доказательство, как протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого осматривались документы, изъятые в ходе обыска в ООО «...» и ООО ...» и в жилище ФИО1 При этом обращает внимание, что в жилище ничего значимого для следствия не изымалось, а обыск в помещении ООО «...» не проводился. Отмечает, что согласно ведомости, подписанной генеральным директором и главным бухгалтером ООО «...», для строительства домов на мысе <адрес> были закуплены стройматериалы на общую сумму 38 699 181 руб. Однако этот документ следствием не проверялся, судом ему оценка не дана.

Указывает, что согласно показаниям свидетеля ФИО68, формы КС-2 и КС-3 ей лично передавал сотрудник ООО «...» ФИО69, а в последующем эти документы передавались в администрацию ... для рассмотрения и подписания. Утверждения суда о том, что не установлены лица, изготовившие формы КС-2 и КС-3 по 165 муниципальному контракту, противоречат показаниям свидетеля ФИО70, которая пояснила, что готовила проекты этих документов вместе со сметчиком ФИО71. Оспаривает выводы суда о том, что не установлены лица, изготовившие формы КС-2 и КС-3 по 075 муниципальному контракту, поскольку свидетель ФИО72 на допросе показала, что эти документы она лично отнесла в приемную заместителя главы администрации ..., а изготовлены они были при непосредственном участии сметчика МУП «...» (далее МУП «...») ФИО73. Приводя в жалобе перечень форм КС-2 и КС-3, указывает, что они изготавливались и передавались на проверку в администрацию ... без его личного участия. Отмечает, что в ходе предварительного расследования уголовного дела следователем ФИО74 был составлен рапорт от ДД.ММ.ГГГГ об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 327 УК РФ, по факту изготовления неустановленными лицами форм КС-2 и КС-3; данное сообщение передано в ОМВД России по <адрес>, где эти лица так и не были установлены. Однако суд в приговоре повторил ложное утверждение следствия о том, что это он (Морозов С.В.) передал вышеуказанные документы в администрацию .... Полагает, что судом проигнорировано содержание записи ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» с работником МУП «...» ФИО75, согласно которой администрация ... давала той указания, что именно включать в формы КС-2.

Приводя в дополнениях те же самые доводы, что и адвокат Максимов Д.В. в своей апелляционной жалобе, осужденный указывает, что муниципальные контракты № и № не расторгнуты, их исполнение производится конкурсным управляющим, дома будут достроены и квартиры переданы дольщикам при условии выполнения администрацией ... своих обязательств. Цитируя постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» полагает, что по делу отсутствуют доказательства наличия у него умысла на преднамеренное неисполнение договорных обязательств. Обращает внимание, что общее выполнение муниципального контракта № с учётом всех работ составило 81%, а оплата по нему администрации ... составила всего 77,5%. При этом выплаты остановились после того, как на смену главе администрации ФИО211 пришел ФИО212, который совместно с прокурором <адрес> решили «забрать» объекты у ООО «...». Считает, что остановка оплаты со стороны администрации ... явилась причиной остановки всего строительства, поскольку ООО «...» не могло продолжать стройку ввиду большой задолженности по ранее выполненным работам. Высокую степень готовности домов (на 70-80%) подтвердили в суде свидетели, в том числе профессиональные строители и ответственные сотрудники администрации ..., а также данный факт подтверждается заключением строительно-технической экспертизы. Однако суд на это не обратил внимания.

Не согласен с данной в приговоре оценкой протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ относительно отсутствия в осматриваемых домах электрооборудования и сантехники. Отмечет, что в ходе осмотра было установлено наличие сетей канализации и дренажа вокруг домов. Также не согласен с тем, что суд не принял в качестве доказательства акт проверки строящихся домов от ДД.ММ.ГГГГ, составленный помощником прокурора <адрес>. Ссылаясь на приведенную в приговоре копию акта оценки строительной готовности жилых домов по стоянию на ДД.ММ.ГГГГ указывает, что отделочные работы велись до конца февраля 2016 года. Отмечает, что в проведении осмотра принимала участие сотрудник МУП «...» ФИО209, которая в судебном заседании подтвердила наличие между ними (т.е. ФИО210 и Морозовым) взаимно-неприязненных отношений, в приговоре этот факт проигнорирован. Считает, что протокол осмотра от ДД.ММ.ГГГГ составлен с нарушением УПК РФ и противоречит другим доказательствам - акту готовности от ДД.ММ.ГГГГ и акту осмотра, составленному помощником прокурора <адрес> с участием специалиста. Обращает внимание, что следователь СК РФ ФИО216 ни разу не был на строительной площадке, тем самым халатно отнёсся к своим обязанностям, а суд пошёл на поводу у обвинения и уклонился от оценки вышеуказанных документов.

Оспаривает изложенные в приговоре выводы об отсутствии достоверных доказательств закупки и наличия трансформаторной подстанции (КТПМ) и силового кабеля, включённых в форму КС-2. При этом ссылается на копии материалов уголовного дела № по факту хищения строительных материалов, из которых следует, что КТПМ и силовой кабель были приобщены к изъятому в ходе проверки оборудованию и стройматериалам, переданы в ООО «...», работник которого Карнаухова солгала в суде, что ничего им не передавалось.

Указывает, что в материалах дела находятся фотографии силовых кабелей и трансформаторной подстанции, а также складская расписка ООО «...» о нахождении на складах компании электрооборудования и стройматериалов, закупленных для строительства на мысе .... Однако следствие проигнорировало как документы, так и склады компании. Считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении его неоднократных ходатайств о приобщении к материалам уголовного дела силовых кабелей и КТПМ, а также о проведении выездных судебных заседаний в <адрес> на мысе ..., в <адрес>, в <адрес>, в <адрес>ёме с целью установления местонахождения указанного имущества. Полагает, что суд предвзято отнёсся к показаниям свидетелей, пояснивших о выполненных внутренних и скрытых работах, о наличии на складах оборудования и материалов, а также к подтверждающим этот факт документам. При этом в приговоре говорится о материалах и оборудовании для чистовой отделки квартир, однако не принимаются во внимание материалы и оборудование для иных внешних и внутренних работ, а также для подвалов.

Считает необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что умысел на хищение по 1-му эпизоду якобы возник у него с ДД.ММ.ГГГГ с момента подписания контракта №, при этом форма КС-2, подписанная ДД.ММ.ГГГГ, не вошла ни в обвинительное заключение, ни в приговор. Ссылается на имеющиеся в материалах дела распечатки его телефонных переговоров с ДД.ММ.ГГГГ, ни одни из которых не свидетельствуют о наличии у него умысла на хищение; нет этого и в показаниях свидетелей обвинения. Указывает об отсутствии в деле доказательств обращения им денежных средств в свою пользу. Не согласен с выводом суда о том, что свидетель ФИО208 утверждает о наличии на фонограмме записи переговоров голоса подсудимого, поскольку ФИО217 не является экспертом в данном вопросе, а соответствующая экспертиза не проводилась. Считает, что прослушивание фонограммы было проведено с нарушением УПК РФ в отсутствие его (Морозова С.В.) и защитника. При этом в судебном заседании не имелось возможности прослушать диск с записями телефонных переговоров, поскольку он был уничтожен в СК РФ по <адрес> перед направлением дела в суд.

Обращает внимание, что по мнению суда, он (ФИО1) похитил ещё и НДС в размере примерно 3 млн. рублей; однако исходя из банкротного дела ООО «...», где участвует налоговая служба, задолженность по НДС фактически отсутствует. Также отсутствует факт использования полученных по муниципальным контрактам денежных средств в личных целях. Из банковских выписок видно, что все денежные средства в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ были направлены на строительство домов. Судом не приведено ни одного доказательства о наличии у него умысла на хищение муниципальных и федеральных денежных средств до заключения контрактов и получения денег. Напротив, он лично и весь коллектив ООО «...» сделали всё для завершения строительства в условиях отсутствия финансирования со стороны администрации ..., однако собственных средств не хватило.

Вновь цитируя постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» относительно того, что мошенничество считается оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счёта их владельца, осужденный указывает, что он не изымал денежные средства со счетов администрации ..., администрации <адрес> и Фонда содействия реформированию ЖКХ. Отмечает, что судом были изучены выписки движения денежных средств по расчетным счетам ООО «...» из ПАО СКБ ..., ... и ..., и установлен факт перечисления администрацией ... 137 149 162, 21 по контрактам № и №. При этом по договору подряда между ООО «...» и ООО «...» последнее взяло на себя обязательства выполнить работы по строительству домов на мысе ..., в том числе внутренних работ, на сумму 142 475 000 рублей. Тем самым ООО «Дальневосточный консалтинг» за счет собственных средств перечислило субподрядчику для строительства домов больше денег, чем получило от администрации .... Полагает, что движению денежных средств по расчетным счетам судом не дана оценка, влияющая на квалификацию деяний. Отмечает, что он неоднократно обращался к суду с ходатайствами о назначении судебно-бухгалтерской экспертизы, об истребовании у конкурсного управляющего ООО «...» авансовых отчетов расходования денежных средств, об истребовании в налоговой инспекции и в ООО «...» бухгалтерских балансов за 2014, 2015 и 2016 годы, но получил отказ. Обращает внимание, что в приговоре не указано, в какой момент похищенные денежные средства поступили в его владение и когда у него возникла возможность их использовать по своему усмотрению. Считает, что неопределенность формулировок в обвинении и в приговоре нарушает требования ст. 252 УПК РФ, не позволяет исчислить срок давности и нарушает его право знать, в чем он обвиняется.

Ссылаясь на установленную судом в приговоре арифметическую ошибку при описании преступного деяния по контракту № и приводя свои подсчёты перечисленных денежных средств, полагает, что отмеченная судом погрешность является намеренным искажением со стороны обвинения для создания условий с целью обвинения его в хищении.

Ссылаясь на перечисленные в приговоре формы КС-2 по контракту №, указывает, что всего с учётом налогов и снятия объемов работ 6,5% к оплате выставлено 139 560 004,93 руб. Далее осужденный приводит перечень форм КС-2 и КС-3, куда входили общестроительные работы, электрооборудование и электроосвещение, подробно цитирует дополнительное соглашение к муниципальному контракту № от ДД.ММ.ГГГГ и указывает, что администрация ... предоставила застройщику ООО «...» привлечь инвестиционные средства. Был заключен договор инвестирования строительства с ООО «...», общая сумма задолженности ООО «...» перед ООО «...» составила 26 200 000 рублей; эта сумма принята Арбитражным судом. Факт снятия объемов работ с оплаты, механизм принятия решения по дополнительному соглашению и инвестиционному договору подтвердили в суде свидетели. С подробным приведением денежных сумм по счетам и формам КС-2 и КС-3, указывает на их несовпадение с выводами суда относительно размера вмененных ему похищенных денежных средств. Считает, что в приговоре не указаны ряд счетов на оплату, счетов-фактур и форм КС-2, входящих в КС-3, судом их оценка не дана, а также не заданы вопросы свидетелям, в том числе представителям администрации ..., почему на оплату были поданы счета меньше на десятки миллионов рублей. Вновь утверждает, что суд фактически установил неоплату в полном объеме выставленных счетов по контракту №, но никак это не прокомментировал в приговоре. Не согласен с выводом суда о том, что имела место предоплата, поскольку муниципальными контрактами № и 075 это не предусмотрено, никаких документов по этому поводу нет, выводы суда о получении ООО «...» предоплаты ничем не подтверждены. Согласно показаниям свидетеля ФИО206, были оплачены только фактически выполненные работы и лишь по части форм КС-3; свидетель ФИО207 показал, что предоплаты не было, но эти факты суд проигнорировал. Указывает, что он физически не мог ввести в заблуждение всю администрацию ... и весь технадзор.

Не согласен с выводами суда о том, что прекращение уголовного дела в отношении ФИО218 в связи с истечением срока давности не имеет преюдициального значения. Данное дело было по муниципальному контракту №, в нём фигурировали те же счета, счета-фактуры, формы КС-2 и КС-3, и в деле указано, что ФИО219 достоверно знал об их содержании, однако суд всё это «отмёл» как несущественное. В обоснование своих доводов о допущенных судом нарушениях приводит показания свидетеля ФИО220, пояснившей в судебном заседании о необходимости проведения в отношении форм КС экспертизы, без которой невозможно дать ответ об исполнении муниципальных контрактов в такой сложной отрасли, как строительство домов. Однако суд, не обладая познаниями в этой области, вопреки пояснениям специалиста сделал вывод о том, что все оплачено, при этом неоднократно отказывал стороне защиты в удовлетворении ходатайств о проведении финансово-экономических экспертиз. Кроме того отмечает, что суд не предоставил свидетелю ФИО221 возможность изучить соответствующие документы по оплате, чтобы она могла дать по ним разъяснения.

Обращает внимание, что в приговоре суд сделал вывод о сумме ущерба по контракту №, сложив суммы из оплаченных актов формы КС-2, входящих в КС-3, в том числе не имеющих отношения к данному контракту. Данный подход автор жалобы считает поверхностным, не соответствующим содержанию финансовых документов. В обоснование этих доводов приводит свои подробные расчеты по формам КС-2 и КС-3, и полагает, что недовыставленные к оплате суммы значительно превышают якобы похищенные 8 807 409,08 руб. Считает важным для определения сумы ущерба то, что при якобы «похищенных» 18 228 319 руб. с оплаты по формам КС-2 и КС-3 было снято 10 536 417,43 руб., в том числе за материалы, элетротехническое и сантехническое оборудование, которое подрядчики поставляли за свой счёт. Полагает, что суд не стал вдаваться в этот вопрос, сочтя его несущественным.

Оспаривает изложенный в приговоре тезис о том, что общая сумма оплаты по счетам № и № меньше итоговых сумм, указанных в справках КС-3, и что она составляет 72%, т.е. недоплачено 34 млн. рублей, а также высказывает недоумение относительно того, какими финансовым документами подтвержден данный вывод суда, и на каком основании эта сумма должна входить в объём его обвинения. Вновь ссылаясь на показания свидетеля ФИО223 в суде от ДД.ММ.ГГГГ, указывает о том, что печатный текст протокола судебного заседания искажён по сравнению с его аудиозаписью, показания ФИО222 и задаваемые ей сторонами вопросы приведены не полностью. В подтверждение своих доводов осужденный приводит в жалобе вопросы, которые он (Морозов С.В.), его защитник и председательствующий судья задавали свидетелю ФИО224, и её ответы. Считает, что свидетель подтвердила, что счета на оплату по формам КС-2 и КС-3 по контракту № выставлялись на меньшую сумму и оплачены не полностью.

Обращает внимание на изложенное в приговоре мнение суда первой инстанции о том, что глава администрации ... Колядин не подписывал счета формы КС-2 и КС-3 по муниципальным контрактам № и №; при этом суд установил, что эти документы подписаны факсимиле ФИО226. Однако на допросе ФИО225 показал, что факсимиле ставил только на постановлениях и письмах, а из показаний других свидетелей обвинения следует, что документы формы КС-2 и КС-3 подписывались личной подписью, ставить на них факсимиле не допустимо. Ссылается на заключение экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, установившей наличие изображение подписи (факсимиле) ФИО227 на формах КС-2 по контракту №, на требования законодательства о бухгалтерском учёте и иные нормативные акты, согласно которым на первичных учётных финансовых документах, к которым относятся формы КС-2 и КС-3, должны быть личные подписи ответственных лиц. Полагает, что глава ... ФИО204 сознательно уклонился от личного подписания форм КС-2 и КС-3, т.е. они не подлежали оплате. Однако суд пришёл к другим выводам, противоречащим законодательству, о допустимости использования факсимиле при подписании вышеуказанных документов. Считает, что подписанные факсимиле формы КС-2 и КС-3 являются ничтожными документами и в соответствии со ст. 89 УПК РФ запрещены к использованию. Полагает, что исходя из версии суда, должностные лица администрации ... пошли на грубое нарушение законов РФ, но поскольку суд не дал этому оценки, то можно считать, что предоплаты по данным формам КС-2 и КС-3 не было.

Считает недопустимым доказательством протокол осмотра и прослушивания фонограммы от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого прослушивались записи телефонных переговоров, полученных в рамках проведения ОРМ «ПТП», содержащиеся на DVD-R диске. В нарушение требований ч. 7 ст. 186 УПК РФ, осмотр проводился без участия лиц, чьи переговоры записаны, в результате чего он (Морозов С.В.) был лишён права изложить свои замечания. Следователь ФИО229 и прослушивавший фонограмму оперуполномоченный МВД ФИО228, не будучи специалистами-экспертами, самостоятельно определили принадлежность голосов. Указывает, что та часть телефонных переговоров, с записью которых он ознакомился, ему не принадлежит, а их распечатанный текст большей частью не совпадает с аудиозаписью, и на ней имеется много посторонних шумов. Кроме того, во время судебного разбирательства выяснилось, что DVD-R диск сломан и не пригоден к воспроизведению, а последним, кто держал этот диск в руках, был следователь ФИО230. Полагает, что это было сделано следователем преднамеренно, где в настоящее время находится первоисточник звуковых файлов – неизвестно, информация на диск была скопирована выборочно. Отмечает, что по делу не проводилась фоноскопическая экспертиза, которая позволила бы определить принадлежность голосов на аудиозаписи переговоров. Выражает сомнения в достоверности записанной информации, которые в судебном заседании остались неустранимыми. Со ссылкой на ст. 89 УПК РФ считает, что результаты ОРМ «ПТП» не отвечают требованиям уголовно-процессуального законодательства, в связи с чем, просит исключить из перечня доказательств DVD-R диск и протокол осмотра от ДД.ММ.ГГГГ в томе 11 на л.д. 104-210. Суд первой инстанции отказал ему в удовлетворении ходатайств по этому поводу.

Кроме того, применительно к оспариваемой им фонограмме отмечает, что постановлением Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ был установлен срок проведения ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» 180 суток, т.е. с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Постановлением зам. начальника УМВД России по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ указанные материалы были рассекречены и направлены следователю. Между тем, на распечатке присутствуют телефонные переговоры за ДД.ММ.ГГГГ, то есть за пределами установленного судом срока ОРМ. Считает, что сотрудники УЭБ и ПК УМВД России по <адрес> и должностные лица СО по <адрес> СК РФ по ПК на момент прослушивания аудиозаписи нарушили Закон РФ «О государственной тайне», потому что переговоры за ДД.ММ.ГГГГ не могли быть рассекречены.

Также полагает, что приведенные судом выдержки из распечатки телефонных переговоров не имеют отношения к описываемым в приговоре событиям. Так, один разговор относится к уголовному делу в отношении главы Надеждинского сельского поселения ФИО231, где он (т.е. Морозов С.В.) являлся свидетелем; разговор ФИО235 с ФИО232 касался контракта по <адрес>; в разговоре ФИО233 и ФИО234 обсуждалась работа бухгалтерии; ФИО11 с ФИО236, с ФИО237, со ФИО238 касались работ на объекте по <адрес> в <адрес>; в разговоре ФИО241 с ФИО239 обсуждались изменения в договорах. При этом, разговора ФИО242 с ФИО243. от ДД.ММ.ГГГГ в протоколе осмотра и прослушивания фонограмм нет, номера телефона и номера файла записи не имеется, кто такой А. – неизвестно, по сути этот разговор также относится к объекту на <адрес> в <адрес>. Разговоры ФИО244 с ФИО245, с ФИО246 и с юристом ООО «...» касаются объектов на <адрес> в <адрес>, в <адрес> и в <адрес>. Указывает, что в целом из всех записанных телефонных разговоров не следует, что он похитил 18,7 млн. рублей, и ни с кем из перечисленных лиц он не обсуждал сокрытие улик по уголовному делу, возбужденному в 2016 году. Также отмечает, что почти у всех записанных разговоров нет дат, нет номера файла, а свидетель ФИО247 в судебном заседании показал, что один из разговоров ошибочно приписывается ему (т.е. Морозову С.В.).

Указывает, что согласно протоколу судебного заседания в томе 28, свидетелям ФИО248, ФИО249, ФИО250 и ФИО251 были разъяснены положения ст. ст. 307, 308 УК РФ, но в расписках указано о разъяснении ответственности по статьям 307 и 310 УК РФ. Кроме того, в протоколе судебного заседания отсутствуют сведения о разъяснении требований ст. 56 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ, статей 307, 308 УК РФ свидетелям ФИО252, ФИО253, ФИО254, ФИО255, ФИО256, ФИО257, ФИО258, ФИО259, ФИО260, ФИО261, ФИО262, ФИО263, ФИО264, ФИО265, ФИО266, ФИО267, ФИО268, ФИО269, ФИО270, ФИО271, ФИО273, ФИО274. Отсутствует аудиозапись допроса свидетеля ФИО272 от ДД.ММ.ГГГГ; отсутствует аудиозапись первой части допроса свидетелей ФИО275 и ФИО276. Свидетель ФИО277 при повторных допросах ни о чём не предупреждался, права и обязанности не разъяснялись. Также автор жалобы обращает внимание на отсутствие ряда аудиозаписей судебного заседания, перечисляя соответствующие даты. Считает, что свидетели обвинения ФИО278, ФИО279, ФИО280, ФИО281, не предупрежденные об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, солгали на допросе в суде относительно обстоятельств дела. Обращает внимание на неправильную дату допроса свидетеля ФИО282 – ДД.ММ.ГГГГ вместо ДД.ММ.ГГГГ, после допроса свидетеля ФИО283 от ДД.ММ.ГГГГ.

Не согласен с тем, что суд сослался в приговоре на копии актов КС-2 и КС-3 по муниципальным контрактам № и №, как на доказательства его вины. Отмечает, что эти унифицированные формы с ДД.ММ.ГГГГ организации могли применять по своему усмотрению, и включение этих форм в муниципальные контракты при проведении конкурса администрацией ... являлось незаконным, главой администрации они не подписывались и их соблюдение не является обязательным. ООО «...» и администрация ... проводили совместную строительно-техническую экспертизу относительно степени готовности домов, на которую не подавалось замечаний со стороны представителей администрации ФИО205. Однако суд этой экспертизе не дал оценки.

Автор жалобы, ссылаясь на Гражданский кодекс РФ, на практику Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного суда РФ, а также на иные нормативные акты подробно описывает закреплённый порядок приёмки результатов выполненных работ по договору подряда, после чего отмечает, что контракты № и № между ООО «...» и администрацией ... не расторгнуты и продолжают действовать. Считает, что использование денежных средств по их целевому назначению – строительство домов – подтверждается материалами дела, в том числе банковскими выписками. Обращает внимание, что по итогам проведения строительно-технической экспертизы ООО «...» в апреле 2016 года и повторно в ноябре 2020 года направило в администрацию <адрес> уточнённые формы КС-2 и КС-3, отражающие фактический объем выполненных работ, однако до настоящего времени результатов их проверки нет, в связи с чем представляется, что администрация намеренно отказывается от их подписания. Полагает, что перечисленные в приговоре предварительные акты приёмки выполненных работ формы КС-2 и КС-3 не отвечают принципу допустимости доказательств.

Отмечает, что сославшись в приговоре на заключение эксперта от ДД.ММ.ГГГГ № о наличии его подписей на счетах-фактурах и формах КС-2 и КС-3, суд умолчал, что согласно этого же заключения, четыре формы КС-2 от ДД.ММ.ГГГГ подписаны лично ФИО284, ответственного за стройку на мысе .... Сомнений относительно наличия у ФИО285 соответствующих полномочий и образования ни у кого не возникало, однако он, чтобы снять с себя ответственность за подписанные документы, выставил себя в суде ничего не понимающим человеком. Обращает внимание, что на всех формах КС-2 и КС-3, находящихся в материалах дела, отсутствует подпись ФИО203. В заявленных им (Морозовым С.В.) ходатайствах о проведении почерковедческой экспертизы данных документов ему было необоснованно отказано. При этом с постановлением от ДД.ММ.ГГГГ о назначении экспертизы по делу он был ознакомлен лишь ДД.ММ.ГГГГ, что лишило его предусмотренной законом возможности задать вопросы эксперту. Указывает, что в феврале 2017 года следователь его не искал, никаких уведомлений по известным адресам ни ему, ни адвокату не посылалось, и само последующее объявление его в розыск в марте 2017 года было незаконным. Считает, что почерковедческая экспертиза по делу проведена с нарушением требований ст. ст. 195, 198 УПК РФ, и потому её заключение № должно быть исключено из перечня доказательств, как недопустимое. Более того, по инициативе стороны защиты в Приморской лаборатории судебных экспертиз было проведено исследование его (Морозова С.В.) подписей, которое противоречит заключению экспертизы №. Обращает внимание на наличие в уголовном деле рапорта и постановления следователя ФИО202 о выделении в отдельное производство материалов по факту фальсификации его (Морозова С.В.) подписи в журналах общестроительных работ, которые также являлись доказательствами по уголовному делу. Однако в случае с формами КС-2 и КС-3 следователь факт подделки подписи не признал, что, по мнению осужденного, является выборочным подлогом.

Оспаривает допустимость таких доказательств, как четыре протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым были визуально осмотрены строящиеся дома на <адрес> в <адрес>. Полагает, что указанные осмотры явились результатом проведения ОРМ и были представлены следователю с нарушением требований Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и соответствующей межведомственной Инструкции от ДД.ММ.ГГГГ. На этом основании считает их недопустимыми доказательствами. Одновременно не согласен с участием в названных осмотрах специалиста МУП «...» ФИО200, которая находится в подчиненном положении по отношению к потерпевшей стороне – администрации .... Полагает, что вопрос о том, на каком основании указанный специалист был выделен для проведения осмотров места происшествия, остался без ответа. Кроме того, эти протоколы противоречат актам осмотра, проведенным прокуратурой <адрес>, где зафиксировано оштукатуривание стен и стяжка полов. В судебном заседании проводившая осмотры сотрудник полиции ФИО201 пояснила, что объем выполненных работ ей не определялся. Осужденный отмечает, что составленные Шатуновой акты осмотра домов не соответствуют журналам строительных работ, где также отмечены штукатурные работы и по устройству стяжек полов. Обращает внимание, что осмотр домов проводился в рамках возбужденного уголовного дела по неисполнению муниципального контракта №, то есть по первому эпизоду. Однако по второму эпизоду, уголовное дело по которому возбуждено ДД.ММ.ГГГГ в отношении неисполнения контракта №, осмотр вообще не проводился.

Одновременно автор жалобы не согласен с решением суда, которым отклонено ходатайство стороны защиты об исключении из перечня доказательств протоколов осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ по мотиву того, что регистрация права собственности ООО «...» на объекты недвижимости произошла после проведения осмотра. Полагает, что это решение противоречит нормам законодательства РФ, в том числе п. 3 примечаний к ст. 158 УК РФ, где даётся понятие помещения, «Техническому регламенту о безопасности зданий и сооружений» (п.2.14 ст. 2 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 384-ФЗ), п. 5 ст. 13 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости», Федеральному закону от ДД.ММ.ГГГГ № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а также практике Верховного Суда РФ. Отмечает, что ДД.ММ.ГГГГ все дома на <адрес> были признаны объектами незавершенного строительства, строились на арендованном ООО «...» участке земли в соответствии с муниципальными контрактами, в связи с чем ООО «...» являлись и являются их единственными законными владельцами. Следовательно, на основании п. 6 ст. 177 УПК РФ, их осмотры должны были происходить в присутствии представителя ООО «...». Однако для участия в осмотре таковые приглашены не были. По всем вышеназванным основаниям считает протоколы осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ недопустимыми доказательствами.

Считает необоснованным указание в приговоре на то, что при описании условий оплаты по контракту № в обвинении ошибочно назван пункт 5.4, тогда как в действительности условия установлены в пункте 5.6. Однако в оригинале пункт 5.6 контракта звучит не так, как изложил суд в приговоре. Мотивируя свои доводы, автор жалобы дословно приводит содержание данного пункта, и считает, что суд намерено его исказил, не указав о поэтапном производстве оплаты. Также суд не дал оценки об отсутствии в условиях контракта № возможность получения аванса (предоплаты), пришёл к ошибочному выводу о получении и похищении предоплаты в размере 572 481, 58 руб., и не дал оценку в этой части ответственности руководителей администрации ....

Аналогичную мотивировку своих доводов автор жалобы указывает относительно описания в приговоре пункта 5.4 муниципального контракта №, приводя его дословное содержание и полагая, что суд исказил содержание данного документа. Здесь же отмечает, что одним из условий оплаты по контракту № было наличие сводного сметного расчёта стоимости строительных работ. Однако этого документа среди письменных доказательств нет, а без него не было бы оплаты. Отмечает наличие в деле в качестве доказательства формы КС-2 № от ДД.ММ.ГГГГ, выполненной на черновике либо сфальсифицированной. Полагает, что выводы суда относительно произведенной оплаты по контракту являются предвзятыми и не полными.

Не признавая свою вину в совершении преступлений, осужденный ФИО1, тем не менее, считает, что суд ошибочно, включил суммы НДС в размере 18% в суммы ущерба по обоим инкриминируемым ему преступлениям. Это сделано судом в нарушение требований статей 39 и 146 НК РФ и позиции Минфина РФ. Указывает, что ООО «...» выплатило входящий НДС в федеральный бюджет, и поскольку он ушёл в доход государства, то его нельзя похитить. Отмечает, что в случае взыскания ущерба, для бюджета это будет являться необоснованным обогащением, поскольку НДС взыщется дважды. В судебном заседании потерпевшая ФИО199 показала, что неиспользованные на строительстве по <адрес> содействия реформированию ЖКХ были возвращены назад, поэтому ущерба Фонд не имеет. В этой связи автор жалобы ставит вопрос о том, кому же причинён ущерб. В обоснование своих доводов ссылается на письмо заместителя директора Фонда содействия реформированию ЖКХ от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого, если в результате неправомерных действий не выполнен муниципальный контракт, то ущерб от такого невыполнения причинен муниципальному образованию. Данное обстоятельство нашло отражение в решении Арбитражного суда РФ по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого все денежные средства по муниципальным контрактам № и № включены в реестр кредитора ООО «...» как собственность администрации ..., а <адрес> там нет. Полагает, что суд ошибся в определении потерпевших по данному уголовному делу, что влечёт отмену приговора.

Не согласен с изложенными в приговоре выводами о том, что не представляется возможным идентифицировать материалы и оборудование, изъятые следователем ФИО197 со стройплощадки в 2016 году, а также материалы и оборудование, хранящиеся на складах ООО «...». Полагает, что с этой целью суд мог провести выездные судебные заседания, о чём сторона защиты заявляла неоднократные ходатайства, и лично осмотреть подвалы домов, сети канализации на <адрес>, лично убедиться в наличии указанного оборудования, а также в выполненных строительных работах. Отмечает, что показания свидетеля ФИО195 об исполнении инвестиционного договора между ООО «...» и ООО «...», о возможности идентифицировать оборудование и стройматериалы со складов ООО «...» с формами КС-2 не вошли в приговор, а в протоколе судебного заседания ответы ФИО196 искажены. Кроме того, считает неверными показания ФИО193), изложенные в приговоре, так как она таких показаний в судебном заседании не давала.

Полагает, что большая часть письменных доказательств, исследованных судом, не нашла в приговоре своего описания и анализа. Обращает внимание на содержание таких доказательств, как протокол выемки от ДД.ММ.ГГГГ и протокол обыска в помещении ООО «...», в ходе которых были изъяты документы, дающие иную картину по уголовному делу. Считает необходимым исследовать в суде апелляционной инстанции ряд документов, перечень которых приведён им в дополнительной апелляционной жалобе.

Обращает внимание, что в приговоре суд в качестве вещественных доказательств указал акты приёмки выполненных работ по контракту №– электрооборудование, сантехнические и электромонтажные работы. Далее автор жалобы приводит подробный список работ и оборудования по каждой форме КС-2 и отмечает, что их описание имеется в постановлении о направлении материалов проверки в орган предварительного расследования от ДД.ММ.ГГГГ, составленном по материалам проверки прокуратуры <адрес>. При этом вновь отмечает, что прокуратурой не проводился осмотр подвалов домов и внешних сетей в полном объёме, что подтвердили в судебном заседании помощник прокурора ФИО191 и специалист-эксперт ФИО192. Считает, что исследованные документы прокурорской проверки, также как и иные документы, свидетельствующие о наличии и использовании закупленных строительных материалов и оборудования, были оставлены судом без должной оценки. В этой связи, полагает необходимым исследовать их в ходе апелляционного рассмотрения дела.

Не согласен с критической оценкой суда в отношении показаний свидетеля ФИО189. Указывает, что последний является профессиональным строителем, работает в должности главного инженера в ООО «...» с середины 2014 года, когда проект по строительству на <адрес> уже был запущен. ФИО188 принимал участие в совещаниях в администрации ..., владеет всей информацией, составлял и корректировал формы КС-2, контролировал строительство. При этом ФИО187 не является его (Морозова С.В.) родственником, денег от него не получал. В судебном заседании ФИО190 выразил готовность идентифицировать материалы и оборудование, находящиеся на складах ООО «...», с формами КС-2 и ведомостями, однако суд ему в этом отказал, также как и отказался дать свидетелю время для предоставления документов.

Считает, что показания других свидетелей, лгавших в судебном заседании и выгораживающих друг друга, у суда вопросов не вызвали, в связи с чем, данное обстоятельство ставит под сомнение беспристрастность суда. В обоснование вышеуказанных доводов вновь ссылается на показания свидетеля ФИО186, на показания директора ООО «...» ФИО184, с которым ООО «...» расторгло договор субподряда и ФИО185 потерял многомиллионный контракт, а также остался должен ООО «...» более 10 млн. рублей; то есть между руководством ООО «...» и ООО «...» был конфликт. Также критически автор жалобы оценивает показания свидетеля ФИО286, который является родственником ФИО287 и также пострадал от расторжения контракта между ООО «...» и ООО «...». При этом полагает, что суд выборочно использовал показания ФИО183, не приняв их в той части, которая подтверждает использование сантехнического оборудования из формы КС-2.

Считает ложными показания свидетеля ФИО177 в судебном заседании о том, что ей не предоставлялись на хранение понижающий трансформатор и силовые кабели. Между тем, в материалах дела есть акт передачи ей на ответственное хранение этого оборудования, и следователь ФИО181 это подтвердила. Полагает, что в судебном заседании лгала свидетель ФИО176, которая также потеряла работу в ООО «...», лгали свидетели ФИО178, ФИО179, ФИО180. Считает, что суд безосновательно не принял во внимание показания свидетеля ФИО288 относительно наличия труб на строительной площадке и о том, что Горелов целенаправленно остановил оплату по контракту №. Также осужденный не согласен с оценкой, которую суд дал в приговоре показаниям свидетелей ФИО174 и ФИО175. Обращает внимание на то, что в материалах уголовного дела имеется распечатка его разговора с ФИО289, которую сторона обвинения не представляла в качестве доказательства. Излагая в жалобе выдержки из этого разговора, осужденный указал, что он, не являясь строителем, решил вопрос с руководством администрации ... денежных средств на строительство, а все формы КС готовились в МУП «...» под руководством ФИО173. Ссылаясь на приведенный в приговоре фрагмент его разговора с ФИО172, вновь отмечает, что Строев давал команду счётчику из МУП «...» относительно оформления КС-2, однако суд не дал этому оценку и решив, что он (Морозов С.В.) ввёл в заблуждение руководство администрации ....

По изложенным доводам просит приговор отменить и направить уголовное дело в суд первой инстанции на новое судебное рассмотрение.

Осужденным Морозовым С.В. также были поданы многочисленные замечания на протокол судебного заседания, в которых он привёл дословно показания допрошенных в суде свидетелей ФИО149, ФИО150, ФИО151, ФИО152, ФИО153, ФИО154, ФИО155, ФИО156, ФИО157, ФИО158, ФИО159, ФИО160, ФИО161, ФИО162, ФИО163, ФИО164, ФИО165, ФИО166, ФИО167, ФИО168, ФИО169, ФИО170, ФИО171, а также изложил вопросы суда, государственного обвинителя, защитника, свои вопросы и пояснения. Осужденный полагал, что отмеченные им показания и вопросы записаны не полностью, искажены, много вопросов и ответов пропущено. Просит удостоверить его замечания на протокол судебного заседания, поскольку они не были рассмотрены председательствующим по делу судьёй Пархоменко Д.В., и учесть их при принятии апелляционного решения.

В возражениях на апелляционное представление осужденный Морозов С.В. полагал доводы представления необоснованными и незаконными, поскольку государственные обвинители в суде поддерживали ложное обвинение, а инициаторами данного уголовного дела явились бывшие прокуроры <адрес> с целью отобрать у ООО «...» участок земли и 4 недостроенных дома. В этой связи у него (Морозова С.В.) отсутствуют основания доверять действиям прокуратуры, направленным против его интересов. Просит суд апелляционной инстанции оставить представление прокурора без рассмотрения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб с дополнениями и возражений, а также замечания на протокол судебного заседания, выслушав стороны, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 3899 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора, законность и обоснованность иного решения суда первой инстанции.

Как видно из материалов уголовного дела, обстоятельства дела исследованы судом полно, всесторонне и правильно установлены в приговоре.

Расследование уголовного дела было проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства, в связи с чем, многочисленные апелляционные доводы осужденного Морозова С.В. и его защитника о нарушениях уголовно-процессуального законодательства при проведении следственных действий на стадии предварительного расследования, изложенные как в жалобах, так и в апелляционном судебном заседании, судебная коллегия находит несостоятельными.

Нарушений принципов состязательности и равенства сторон в ходе судебного разбирательства судом первой инстанции не допущено, в связи с чем, апелляционные доводы осужденного о предвзятости судьи Пархоменко Д.В. являются голословными. Оснований для отвода судьи по обстоятельствам, предусмотренным статьями 61 и 63 УПК РФ, по делу не имелось.

Судебная коллегия полагает, что все обращения и ходатайства осужденного и его защитника были рассмотрены и разрешены судом первой инстанции в точном соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ; по каждому из заявленных ходатайств вынесено постановление, что подтверждается протоколом судебного заседания и материалами уголовного дела. Данные решения судебная коллегия находит законными и обоснованными, не ограничивающими сторону защиты в предоставлении доказательств; оснований для их пересмотра не имеется. Несогласие авторов жалоб с промежуточными решениями суда, в том числе об отказе в удовлетворении ходатайств о вызове свидетелей для их допроса в судебном заседании, об отказе в признании доказательств недопустимыми, об отказе в проведении судебных экспертиз, об отказе в проведении выездного судебного заседания с осмотром места строительства и складских помещений, об отказе в истребовании документов в различных учреждениях и организациях, не свидетельствует о незаконности и необоснованности постановлений суда, а также не свидетельствует о нарушении положений ст.15 УПК РФ либо ограничении права осужденного на защиту.

Судебная коллегия находит, что приговор в отношении Морозова С.В. соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к его содержанию. В нем отражены обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со статьей 73 УПК РФ, проанализированы подтверждающие их доказательства, получившие надлежащую оценку с приведением ее мотивов, аргументированы выводы, относящиеся к вопросу квалификации преступления, разрешены иные вопросы, имеющие отношение к данному делу, из числа предусмотренных ст. 299 УПК РФ.

Вопреки апелляционным доводам осужденного и его защитника, в описании преступных деяний Морозова С.В. указано существо обвинения, место и время совершения преступлений, их способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела. Все необходимые признаки составов преступлений, в том числе умысел на хищение денежных средств, отражены в обвинительном заключении, и каких-либо противоречий с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» судебная коллегия не усматривает. Момент окончания совершённых Морозовым С.В. преступлений полностью отражён в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении. Какой-либо неопределенности формулировок в обвинении и в приговоре, которые, как указал в своей жалобе осуждённый, нарушали бы требования ст. 252 УПК РФ и не позволяли исчислить срок давности привлечения к уголовной ответственности, судебной коллегией не установлено.

Не соглашаясь с формулировкой обвинения, которую в целом подтвердил суд в приговоре, авторы апелляционных жалоб выразили своё мнение о том, что не представлено доказательств завладения лично Морозовым С.В. денежными средствами, полученными ООО «...»; о том, что отсутствует факт использования Морозовым С.В. полученных по контрактам денежных средств в личных целях; о том, что в обвинительном заключении и в приговоре не указано, в какой момент похищенные денежные средства поступили во владение Морозова С.В. и когда у него возникла возможность использовать их по своему назначению.

Все эти доводы судебная коллегия находит несостоятельными по следующим основаниям.

Так, в соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», мошенничество, совершённое с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в предпринимательской сфере, совершается с прямым умыслом, направленным на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возникшим у лица до получения такого имущества или права на него. При этом не имеет значения, каким образом виновный планировал распорядиться или распорядился похищенным имуществом (например, использовал в личных целях или для предпринимательской деятельности).

В обвинительном заключении по обоим преступлениям указано, что Морозов С.В. распорядился похищенными денежными средствами по своему усмотрению. С учётом вышеуказанных разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ, отсутствовала необходимость указывать в обвинительном заключении сведения о том, каким способом после поступления денежных средств на расчётные счета ООО «...» Морозов С.В. завладел денежными средствами и обратил их в свою пользу.

Доводы стороны защиты о том, что обвинением и судом не конкретизированы непосредственные действия осужденного по завладению денежными средствами, а также с какого момента похищенные денежные средства поступили в незаконное владение Морозова С.В., и когда у него возникла возможность их использовать по своему усмотрению, также являются необоснованными. Действия Морозова С.В., занимающего должность генерального директора ООО «...» и имеющего полномочия по распоряжению имуществом, в том числе расчётными счетами организации, направленные на хищение бюджетных средств, конкретизированы, а именно указано, каким образом и с использованием каких документов, содержащих заведомо ложные сведения, им осуществлены действия, направленные на обман должностных лиц администрации Находкинского городского округа, в результате которого на расчетные счета ООО «...» были перечислены бюджетные средства. Также в обвинении и в приговоре указаны обстоятельства того, с какого момента похищенные денежные средства поступили в незаконное владение Морозова С.В., а именно – указаны обстоятельства перечисления бюджетных средств на расчетные счета ООО «...», полномочия по распоряжению которыми с момента их поступления имелись у осужденного. Возможность использовать данные средства у Морозова С.В. имелась с момента их поступления на расчетные счета организации и на любые цели. Конкретизация целей и способов дальнейшего распоряжения похищенными денежными средствами не влияет на квалификацию преступных действий Морозова С.В. и на объем обвинения.

Изложенные в апелляционных жалобах и в апелляционном судебном заседании многочисленные доводы стороны защиты (и в первую очередь – осужденного Морозова С.В.) о необоснованном рассмотрении уголовного дела Советским районным судом <адрес>, судебная коллегия находит несостоятельными. Фактически доводы Морозова С.В. сводятся к мнению о нарушении судом правил подсудности рассмотрения уголовного дела исходя из неверно установленного органами предварительного расследования места окончания преступления.

Однако данная правовая позиция стороны защиты является необоснованной, поскольку совершённые ФИО1 преступления были окончены после зачисления денежных средств на расчетные счета ООО «...», открытые в ПАО «...» и в ПАО СКБ Приморья «...», которые территориально обслуживаются в <адрес>. Кроме того, ООО «...» расположено в том же районе по адресу: <адрес>.

Согласно обстоятельствам преступлений, имел место безналичный расчет, что в соответствии с ч.1 ст.316, ч.1 ст.861 ГК РФ предусматривает исполнение обязательства в месте нахождения банка (его филиала, подразделения), обслуживающего кредитора. Согласно фабулы обвинения по второму преступлению, являющемуся наиболее тяжким, денежные средства были переведены на расчетный счет, открытый в ... «Вторая речка», который находится на территории юрисдикции Советского районного суда <адрес>.

Также следует отметить, что вопрос о подсудности уголовного дела решался на стадии предварительного слушания. Постановлением Находкинского городского суда <адрес> уголовное дело по обвинению Морозова С.В. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст.159.4, ч. 3 ст.159 УК РФ, было передано по подсудности в Советский районный суд <адрес>. Апелляционным определением <адрес>вого суда от ДД.ММ.ГГГГ указанное постановление оставлено без изменения и вступило в законную силу. В этой связи, процессуальных оснований для нового обсуждения данного вопроса не имеется.

На предварительном следствии и в судебном заседании Морозов С.В. вину в инкриминируемых ему преступлениях не признал, заявив, что хищение не совершал, все денежные средства, полученные ООО «...» по контрактам № и №, были направлены на строительство домов по <адрес> в <адрес> и перечислены подрядчикам даже в большем объеме, поскольку ООО «...» вкладывало личные деньги. За полученные денежные средства они отчитывались путём предоставления в администрацию <адрес> форм КС-2 за фактически выполненные работы. Ущерб ни бюджетам <адрес> и администрации <адрес>, ни Фонду содействия реформированию ЖКХ не причинён. Полагает, что в деле отсутствуют доказательства того, что он умышленно не хотел исполнять контракты. Напротив, имеются доказательства того, что подрядчики приобретали соответствующее оборудование и материалы для проведения электромонтажных и сантехнических работ. Часть работ была выполнена, часть оборудования находилась на складах, в том числе у ООО «...». Строившиеся дома находятся в собственности ООО «...», являются объектами незавершённого строительства в большой степени готовности.

Вместе с тем, вина осужденного Морозова С.В. в совершении преступлений полностью доказана и подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, подробно изложенных в приговоре суда, которым суд в соответствии со ст.88 УПК РФ дал надлежащую объективную оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела.

К таким доказательствам обоснованно отнесены показания ФИО12, являвшейся представителем потерпевшего – администрации <адрес>, показания ФИО147 и ФИО13, являвшихся представителями потерпевшего – администрации .... Также доказательствами вины осужденного являются показания свидетелей, подробное содержание которых изложено в приговоре, а именно: ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО35, ФИО36, ФИО37, ФИО38, ФИО39, ФИО40, ФИО41, ФИО42, ФИО43, ФИО44, ФИО45, ФИО46, ФИО47, ФИО48, ФИО49, ФИО50, ФИО9, ФИО51, ФИО52, ФИО53, ФИО54, ФИО55

При этом, в основу приговора были положены показания указанных лиц, которые они давали как на стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании, всем показаниям судом дана соответствующая оценка.

Апелляционные доводы осужденного о том, что суд не разъяснял свидетелям положения ст. 56 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ, и не предупреждал их об уголовной ответственности по ст. ст. 307, 308 УК РФ, не соответствуют действительности, опровергаются протоколом судебного заседания и имеющимися в материалах уголовного дела расписками.

Так, соответствующие записи о разъяснении свидетелям ФИО143, ФИО144, ФИО145 и ФИО146 положений ст. 56 УПК РФ и ст. 51 Конституции РФ, а также о предупреждении их об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ, имеются в протоколе судебного заседания в томе 28 на листах дела №№ 35, 39, 52 и 69.

Тот факт, что в подписке свидетелей ФИО139, ФИО140, ФИО141 и ФИО142 указано о предупреждении их об ответственности по статьям 307, 310 УК РФ (том 28, л.д. 5), не является нарушением требований уголовно-процессуального закона, влекущим признание свидетельских показаний недопустимым доказательством. Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного, это обстоятельство не является поводом считать показания названных свидетелей ложными, поскольку в протоколе судебного заседания указано о предупреждении свидетелей об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ.

Также вопреки апелляционным доводам Морозова С.В., протокол судебного заседания содержит указание о разъяснении судом требований ст. 56 УПК РФ и предупреждении об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ свидетелям ФИО125, ФИО126, ФИО127, ФИО128, ФИО129, ФИО130, ФИО131, ФИО132, ФИО133, ФИО134, ФИО135, ФИО136, ФИО137, ФИО138 (том 34, листы дела №№ 11, 18, 29, 45, 57, 65, 89, 96, 118, 120, 123, 133, 138).

Протокол судебного заседания содержит также отметки о предупреждении об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ свидетелей ФИО119, ФИО120, ФИО121, ФИО122, ФИО123, ФИО124, ФИО118, ФИО117 (том 35, листы дела №№ 71, 83, 91, 93, 111, 118, 147, 168).

Соответствующие подписки с подписями вышеуказанных свидетелей, предупреждённых об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ, в материалах уголовного дела имеются (том 34, л.д. 3-10).

Тот факт, что в протоколе судебного заседания отсутствует указание о разъяснении свидетелям ФИО109, ФИО110, ФИО111, ФИО112, ФИО113, ФИО114, ФИО115 и ФИО116 положений ст. 56 УПК РФ и ст. 51 Конституции РФ, не является таким нарушением требований уголовно-процессуального законодательства, которое бы влекло признание свидетельских показаний недопустимым доказательством. С учётом предупреждения названных лиц об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ, судебная коллегия не находит процессуального повода считать их показания ложными.

Доводы апелляционных жалоб Морозова С.В. о том, что свидетель ФИО107 при повторных допросах ни о чём не предупреждался, являются несостоятельными, поскольку ФИО108 предупреждался об уголовной ответственности по статьям 307 и 308 УК РФ при первоначальном допросе (том 35, л.д. 93), в связи с чем, отсутствие в протоколе судебного заседания отметки о повторном разъяснении данных норм закона не могло повлиять на достоверность свидетельских показаний.

Отсутствие в материалах уголовного дела аудиозаписей нескольких судебных заседаний, на что обратил внимание в своих апелляционных жалобах осужденный Морозов С.В., вызвано техническими причинами, о чём судом первой инстанции составлены соответствующие акты (том 36, л.д. 1-5). Оснований полагать, что судом аудиозапись не велась преднамеренно, у судебной коллеги не имеется.

Апелляционные доводы Морозова С.В. об искажении и избирательном приведении судом в приговоре свидетельских показаний, являются несостоятельными. Так, в соответствии со ст. 307 УПК РФ, к содержанию описательно-мотивировочной части приговора не предъявляются требования о дословном приведении свидетельских показаний в полном объеме. Кроме того, при сличении изложенных в приговоре показаний свидетелей с протоколом судебного заседания, не усматривается какого-либо искажения и фальсификации их содержания.

Осужденным в своих жалобах и в апелляционном судебном заседании подробно изложены доводы о ложности показаний свидетелей ФИО94, ФИО95, ФИО96, ФИО97, ФИО98, ФИО99, ФИО100, ФИО101, ФИО102, ФИО103 относительно различных обстоятельств, связанных со строительством домов на <адрес> в <адрес>; также Морозовым С.В. изложены доводы о ложности показаний свидетелей ФИО104, ФИО105, ФИО106 относительно обстоятельств, связанных с проведением оперативно-розыскных и процессуальных мероприятий и следственных действий в рамках уголовного дела.

При этом, осужденный привел различные мотивы, по которым он считает показания свидетелей недостоверными, а именно: у ФИО93 – желание избежать ответственности за халатное отношение к своим обязанностям; у ФИО90 и ФИО91 – нарушение ими самими законов РФ; у ФИО92 – личные неприязненные отношения к нему (т.е. Морозову С.В.); у ФИО87 и ФИО88 - потеря ими денежных средств в результате расторжения договора субподряда с ООО «...»; у ФИО89) - потеря работы в результате расторжения договора субподряда между ООО ...» и ООО «...».

Кроме того, в своих жалобах осуждённый Морозов С.В. настаивал, что суд предвзято отнёсся к показаниям свидетелей, пояснивших о выполненных внутренних и скрытых работах, а также о наличии на складах оборудования и материалов.

Однако судебная коллегия полагает все эти доводы несостоятельными, поскольку они сводятся собственной интерпретации свидетельских показаний осужденным Морозовым С.В. сообразно избранной процессуальной позиции, связанной с защитой от обвинения.

Мнение Морозова С.В. о недостоверности и недопустимости вышеуказанных свидетельских показаний, положенных в основу приговора, либо о предвзятости судебной оценки показаний допрошенных лиц, является надуманным, направлено на переоценку доказательств, данной судом в соответствии с правилами ст. 88 УПК РФ, и поэтому отклоняется судебной коллегией, как несостоятельное. Существенных противоречий в показаниях всех свидетелей (в том числе и тех, которые пофамильно указаны в апелляционных жалобах), исследовавшихся судом первой инстанции в ходе рассмотрения уголовного дела, влияющих на установление фактических обстоятельств содеянного, доказанность вины и квалификацию действий Морозова С.В., судебной коллегией не установлено. Вопреки апелляционным доводам осужденного, оснований сомневаться в незаинтересованности свидетелей обвинения либо о предвзятом подходе к оценке их показаний со стороны суда первой инстанции, у судебной коллегии не имеется. Показания свидетелей были оценены судом в совокупности с другими объективными доказательствами по делу.

Кроме свидетельских показаний, вину Морозова С.В. в совершении преступлений подтверждают также письменные и вещественные доказательства, в том числе материалы проведённого оперативно-розыскного мероприятия, заключения экспертиз. Существо процессуальных документов, протоколов следственных действий, приобщённых к уголовному делу вещественных доказательств, а также иных документов, отвечающих требованиям ст. 84 УПК РФ, подробно приведено в приговоре.

Судебная коллегия находит несостоятельными и надуманными все апелляционные доводы осужденного относительно недостоверности и недопустимости в качестве доказательства материалов оперативно-розыскного мероприятия «Прослушивание телефонных переговоров» (ОРМ «ПТП») и протокола осмотра результатов этого ОРМ.

Так, в судебном заседании был исследован протокол осмотра и прослушивания фонограммы от 16.03.20167, согласно которого осматривалась фонограмма полученных в результате ОРМ «ПТП» в отношении Морозова С.В. Данным протоколом материалы оперативно-розыскной деятельности облечены в процессуальную форму, отвечающую требованиям ст. 166 УПК РФ, сам осмотр проведён в соответствии с положениями ст. 177 УПК РФ. Ссылка осужденного на нарушение ч. 7 ст. 186 УПК РФ основана на неверном толковании норм уголовно-процессуального закона. То обстоятельство, что в осмотре диска не участвовали лица, чьи переговоры записывались, не является основанием для признания протокола недопустимым доказательством. Так, исходя из положений ч. 7 ст. 186 УПК РФ, участие в осмотре и прослушивании фонограмм лиц, чьи телефонные и иные переговоры записаны, не является обязательным и обеспечивается при необходимости, определяемой следователем. При этом суд в качестве доказательств вины осужденного Морозова С.В. сослался только на те зафиксированные сведения, которые занесены следователем в протокол осмотра и прослушивания фонограмм.

Оперативно-розыскное мероприятие «Прослушивание телефонных переговоров», основания его проведения, преследуемые в ходе ОРМ цели и процедура его проведения, а также предоставление результатов ОРМ органу предварительного следствия соответствуют положениям Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». Каких-либо процессуальных поводов полагать, что при проведении оперативно-розыскного мероприятия преследовалась цель личной заинтересованности оперативных сотрудников, не имеется. Искусственного создания доказательств по делу судебной коллегией не установлено.

Таким образом, вслед за судом первой инстанции, судебная коллегия не усматривает оснований для признания CD-диска с фонограммами записей телефонных переговоров и протокола его осмотра от ДД.ММ.ГГГГ недопустимыми доказательствами.

Многочисленные доводы Морозова С.В. о преднамеренном повреждении следователем ФИО50 CD-диска с аудиозаписью ОРМ «ПТП» перед направлением уголовного дела в суд для того, чтобы аудиозапись невозможно было прослушать в судебном заседании, являются надуманными, объективно ничем не подтверждены и относятся к области предположений. По этой причине они отвергаются судебной коллегией.

В апелляционных жалобах осужденный выразил несогласие с тем, что участвовавший в прослушивании фонограммы оперуполномоченный полиции ФИО51, не будучи специалистом, определил принадлежность записанных голосов, а также что по этому вопросу не была проведена судебная фоноскопическая экспертиза.

Между тем, данные апелляционные доводы не являются основанием считать неотносимым доказательством осмотренные фонограммы записей телефонных переговоров. Так, в судебном заседании допрошенный в качестве свидетеля ФИО51 пояснил, что ему хорошо известен голос Морозова С.В., поскольку в отношении последнего проводился ряд оперативно-розыскных мероприятий; кроме того, запись телефонных переговоров осуществлялась по номеру телефона, который использовался ФИО1 В этой связи, свидетель ФИО51 утверждал, что абонентом всех прослушанных телефонных переговоров являлся Морозов С.В.

Учитывая тот факт, что ОРМ «ПТП» проводилось по номеру телефона, используемому Морозовым С.В., то оснований не доверять показаниям свидетеля ФИО51 у суда первой инстанции не имелось; отсутствуют таковые и у судебной коллегии. С учётом совокупности вышеперечисленных обстоятельств, безусловных оснований для проведения судебной фоноскопической экспертизы в целях определения принадлежности голосов на фонограмме телефонных переговоров также не имелось, при том, что такая экспертиза не относится к числу обязательных в соответствии со ст. 196 УПК РФ.

Кроме того, в апелляционных жалобах осужденный Морозов С.В. противоречит своим же доводам относительно невыясненной принадлежности голосов на фонограмме. Настаивая, что приведенные в приговоре выдержки из распечатки телефонных переговоров не имеют отношения к инкриминируемым ему событиям, осужденный одновременно указывает, что эти разговоры происходили между ним (т.е. Морозовым С.В.) и иными лицами (ФИО77, ФИО78, ФИО79, ФИО80, ФИО81, ФИО82, ФИО83, ФИО84, с юристом ООО «ФИО85»). Тем самым, осужденный фактически подтверждает выводы суда, сделанные на основе свидетельских показаний оперуполномоченного ФИО51, о принадлежности Морозову С.В. голоса на записях телефонных переговоров, полученных в результате ОРМ «ПТП».

Доводы апелляционных жалоб осужденного о том, что все вышеуказанные разговоры связаны с другими строительными объектами и не имеют отношения к строительству домов на <адрес> в <адрес>, направлены на переоценку доказательства, данной судом в соответствии с правилами ст. 88 УПК РФ, и поэтому отвергаются судебной коллегией, как несостоятельные.

Как в апелляционных жалобах, так и апелляционном судебном заседании осужденный Морозов С.В. утверждал о нарушении Закона «О государственной тайне», которое, по его мнению, допустили сотрудники УЭБ и ПК УМВД России по <адрес> и должностные лица следственного отдела по <адрес> СУ СК РФ по <адрес>. Данный довод осужденный основывал на том, что судебным решением был установлен срок проведения ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» - с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, а на фонограмме и на распечатке имеются разговоры, записанные ДД.ММ.ГГГГ, то есть за пределами установленного судом срока ОРМ. Следовательно, по мнению Морозова С.В., запись этих переговоров не могла быть рассекречена.

Однако судебная коллегия находит эти апелляционные доводы несостоятельными, не влияющими на существо приговора и на процессуальную оценку доказательства – протокола осмотра и прослушивания фонограммы от ДД.ММ.ГГГГ. Как усматривается из текста приговора, дата приведённой в нём последней фонограммы – ДД.ММ.ГГГГ. Следовательно всё, что выходит за пределы срока проведения ОРМ, установленного постановлением Фрунзенского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, в качестве доказательства судом не рассматривалось и не исследовалось.

Вопросы соответствия действий сотрудников правоохранительных органов Закону РФ от 21.07.1993 № 5485-1 «О государственной тайне» не относятся к оценке доказательств применительно к требованиям статей 75 и 88 УПК РФ, и выходят за пределы вопросов, решаемых судом при постановлении приговора. Более того, прослушивание телефонных переговоров, предусмотренное п. 10 ст.6 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», относится ограничению конституционного права гражданина на тайну телефонных переговоров, а не к государственной тайне.

В апелляционных жалобах осужденный изложил многочисленные доводы о недопустимости таких доказательств, как протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведённого в ООО «...» и ООО «...»; протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведённого в жилище Морозова С.В. по <адрес>; четыре протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, которыми осмотрены строящиеся дома на <адрес> в <адрес>. При этом, мотивируя свою процессуальную позицию в отношении протоколов осмотра места происшествия, ФИО1 подробно сослался на решения Верховного Суда РФ и на различные нормы законов РФ, в которых раскрываются понятия «помещения», «объект недвижимости» и их принадлежность. Осужденный утверждал, что ООО «...» является единственным законным владельцем объектов незавершённого строительства, в связи с чем, их осмотры должны были проходить в присутствии представителя ООО «...».

Однако данные доводы судебная коллегия считает необоснованными.

Так, в соответствии со ст. 75 УПК РФ, недопустимыми являются те доказательства, которые получены с нарушением требований УПК РФ.

Протоколы осмотров и обысков, на которые указывает осужденный, были составлены в соответствии с требованиями ст. ст. 166, 177, 180 УПК РФ. Таким образом, источники доказательств определены, действия по их получению, фиксации, изъятию соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона.

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» четко определен круг нарушений, являющихся основаниями для признания доказательства недопустимыми, а именно: нарушение при их собирании и закреплении гарантированных Конституцией РФ прав человека и гражданина или установленного уголовно-процессуальным законодательством порядка собирания и закрепления доказательств, а также осуществление их собирания и закрепления ненадлежащим лицом или органом, либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.

Следовательно, несогласие осужденного с тем, что в осмотрах места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ принимала участие специалист МУП «...» ФИО76, а не представитель ООО «...», а также отсутствие подписей сотрудников ООО «...» в протоколе обыска от ДД.ММ.ГГГГ, и проведение обыска по месту проживания Морозова С.В. без участия собственника помещения, не влечет исключения данных протоколов из процесса доказывания. Судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда первой инстанции, которым было отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о признании доказательств недопустимыми.

Противоречие протоколов осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ акту готовности от ДД.ММ.ГГГГ и акту осмотра домов от ДД.ММ.ГГГГ, проведённому помощником прокурора <адрес>, также не свидетельствует о недопустимости доказательств, а относится к их оценке, произведённой судом в соответствии со ст.88 УПК РФ. Тот факт, что оценка доказательств, данная судом первой инстанции, не совпадает с позицией Морозова С.В., не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона.

Судебная коллегия находит несостоятельными апелляционные доводы осужденного Морозова С.В. относительно недопустимости такого доказательства, как заключение почерковедческой экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, по причине нарушения следователем требований ст. ст. 195, 198 УПК РФ. Вопреки доводам жалобы, несвоевременное ознакомление обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы не влечет за собой безусловное признание выводов экспертов недопустимым доказательством.

Само по себе то обстоятельство, что с постановлением следователя о назначении экспертизы Морозов С.В. и его защитник были ознакомлены после её проведения, не свидетельствует о нарушении права на защиту Морозова С.В., поскольку ничто не препятствовало ему после ознакомления с постановлениями следователя и результатами экспертиз заявлять ходатайства, направленные на реализацию предусмотренных п. п. 2 - 5 ч. 1 ст. 198 УПК РФ прав. Осужденный и его защитник, участвуя в судебном заседании, имели возможность заявлять ходатайства, связанные с назначением экспертиз, а также оспаривать выводы экспертов, и, как усматривается из протокола судебного заседания, эту возможность они реализовали. Таким образом, процессуальные права Морозова С.В. на предварительном следствии и в судебном заседании нарушены не были.

Доводы апелляционной жалобы осужденного о том, что заключение почерковедческой экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ противоречит представленному стороной защиты экспертному исследованию его (Морозова С.В.) подписей, сводятся к переоценке доказательства, которая дана судом в соответствии с правилами ст. 88 УПК РФ. В приговоре указано, что суд находит экспертные заключения полными и мотивированными, оснований не доверять этим заключениям не имеется; судебная коллегия считает данные выводы обоснованными.

Несогласие Морозова С.В. с решениями суда об отказе в удовлетворении заявленных ходатайств о проведении почерковедческой экспертизы, равно как и с отказом в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении финансово-экономической экспертизы, не свидетельствует о незаконности и необоснованности данных промежуточных постановлений суда. Оснований для пересмотра этих постановлений судебной коллегией не усматривается.

В апелляционных жалобах и в апелляционном судебном заседании осужденным и его защитником были приведены многочисленные доводы относительно того, что при установлении ущерба органами предварительного расследования и судом не были учтены проведённые скрытые работы, не учтены использовавшиеся при проведении этих работ материалы, а также закупленное и находящееся на складах ООО «...» электротехническое и сантехническое оборудование. Сторона защиты полагает, что указанные обстоятельства не позволяют установить реальную сумму ущерба, поэтому вменённая органами следствия Морозову С.В. сумма ущерба ухудшает положение последнего и влечёт неверную квалификацию по различным частям статьи 159 УК РФ.

Между тем, все аналогичные доводы стороны защиты являлись предметом судебной оценки и нашли своё отражение в приговоре. Они обоснованно отвергнуты судом первой инстанции с приведением соответствующих мотивов, в том числе с оценкой показаний свидетеля ФИО55 Процессуальных поводов для переоценки данных выводов судебной коллегией не установлено.

Изложенное в апелляционных жалобах Морозова С.В. несогласие с критической оценкой показаний ФИО55, которую суд дал в приговоре, направлено на переоценку доказательства, произведённой судом в соответствии с правилами ст. 88 УПК РФ, не свидетельствует о нарушении судом требований УПК РФ, и поэтому отклоняется судебной коллегией, как несостоятельное.

С учётом указанных обстоятельств, отсутствие непосредственного осмотра судом в выездном судебном заседании места строительства домов по <адрес> в <адрес> и каких-либо складских помещений, о чём также неоднократно указывает в апелляционных жалобах осужденный Морозов С.В., объективно не сказалось на достаточности доказательств для разрешения уголовного дела по существу. Оснований для пересмотра постановлений суда первой инстанции об отказе в удовлетворении ходатайств стороны защиты о проведении осмотров в ходе судебных заседаний либо об истребовании, осмотре и приобщении к делу документов и предметов (в том числе силовых кабелей и трансформаторной подстанции), судебной коллегией не усматривается.

Осужденный Морозов С.В. и его защитник, раскрывая свои апелляционные доводы относительно объемов выполненных строительных работ по четырём муниципальным контрактам, а также доводы о высокой степени готовности жилых домов и о суммах, выделенным администрацией ... в рамках финансирования строительства, ссылались на заключение строительно-технической экспертизы, проведённой ООО «...» (том 25, л.д. 180). Сторона защиты полагала, что данное экспертное заключение свидетельствует о перевыполнении ООО «...» своих договорных обязательств и о большем объёме выполненных работ по сравнению с оплаченными работами.

Однако данные доводы также оценивались судом в приговоре и обоснованно им отвергнуты. Судебная коллегия вслед за судом первой инстанции полагает, что обстоятельства, связанные с превышением объёма строительства над объёмами финансирования, не относятся к предмету обвинения, поскольку Морозову С.В. вменялось (и признано судом доказанным) не нецелевое использование средств, а хищение конкретных выделенных денежных средств за фактически не приобретённое санитарно-техническое и электротехническое оборудование и материалы. В этой связи, вышеуказанное заключение строительно-технической экспертизы не является безусловным и неоспоримым доказательством невиновности Морозова С.В.

По этим же основаниям судебная коллегия находит несостоятельными апелляционные доводы осужденного, в которых он, ссылаясь на судебную практику Верховного и Арбитражного судов Российской Федерации, на иные нормативные акты, обращает внимание на порядок приёмки результатов выполненных работ по договору подряда, а также на то, что контракты между ООО «...» и администрацией ... не расторгнуты. Кроме того, как верно указал в приговоре суд первой инстанции, судебная практика по конкретным делам в рамках гражданского и арбитражного судопроизводства не может служить основанием для признания недопустимыми доказательствами форм КС-2 и КС-3, поскольку такие решения не предопределяют выводы суда о виновности либо невиновности обвиняемого, сделанные на основе требований уголовно-процессуального законодательства.

В своих апелляционных жалобах осужденный Морозов С.В. сослался на факт заключения договора между ООО «...» и ООО «...», на выполненные ООО «...» работы по строительству домов, и на задолженность ООО «...» перед ООО «...». Вместе с тем, данные доводы обоснованно отвергнуты судом в приговоре. Судебная коллегия также считает, что указанные автором жалобы обстоятельства не относятся к существу обвинения, к предмету хищения, не влияют на суть рассматриваемого дела, поскольку стороной муниципальных контрактов являлось ООО «Дальневосточный консалтинг», и Морозов С.В., как генеральный директор, отвечал за выполнение условий контрактов.

Доводы апелляционных жалоб осужденного о неверном определении в качестве потерпевшего администрации <адрес>, являются безосновательными. Вслед за органами предварительного расследования, суд первой инстанции верно установил, что источниками финансирования муниципального контракта № (именуемого Морозовым С.В. как контракт №), и муниципального контракта № (именуемого Морозовым С.В. как контракт №) явились бюджет администрации <адрес>, бюджет администрации Находкинского городского округа и средства Государственной корпорации – Фонда содействия реформирования ЖКХ. Следовательно, хищение бюджетных денежных средств свидетельствует о причинении ущерба, в том числе, администрации <адрес>, которая обоснованно признана потерпевшей по уголовному делу.

С учётом изложенного, сделанная в апелляционной жалобе в обоснование своих доводов ссылка осужденного на письмо заместителя директора Фонда содействия реформирования ЖКХ от ДД.ММ.ГГГГ и на решение Арбитражного суда Приморского края от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которого в реестре кредиторов ООО «...» отсутствует администрация <адрес>, признаётся судебной коллегией несостоятельной.

Доводы апелляционных жалоб осужденного относительно неправомерности подписания факсимильной подписью актов КС-2 главой администрации Находкинского городского округа ФИО15 являлись предметом оценки суда первой инстанции и обоснованно признаны судом несостоятельными с приведением соответствующих мотивов в приговоре. Поводов для переоценки данных выводов судебной коллегией не установлено. Вопреки доводам Морозова С.В., процессуальных оснований для признания ничтожными документами подписанных факсимильной подписью форм КС-2 и КС-3, судебная коллегия не усматривает, поэтому отсутствуют основания полагать, что предоплаты по данным формам КС-2 и КС-3 не было.

Выраженная Морозовым С.В. в апелляционных жалоба позиция об ошибочном и незаконном включении суммы налога на добавленную стоимость (НДС) в сумму ущерба по обоим преступлениям, также нашла своё отражение в приговоре. Ссылаясь на показания свидетеля ФИО42, суд указал, что сумма, переведённая администрацией ... в ООО «...» в качестве оплаты выполненных объемов работ, включала налог на добавленную стоимость 18%, так как оплата данного налога лежит на администрации .... Таким образом, апелляционные доводы осужденного судебная коллегия находит несостоятельными.

Указанные в апелляционных жалобах Морозова С.В. доводы о несогласии с выводами суда об отсутствии виновности свидетеля ФИО14 в подписании актов КС-2, а также об отсутствии преюдициального значения прекращённого уголовного дела в отношении ФИО56, судебная коллегия считает необоснованными, и напротив, соглашается с мотивировкой, на основании которой суд пришёл к таким выводам. Тот факт, что оценка показаний и действий ФИО14, а также оценка прекращенного уголовного дела в отношении ФИО56, данная судом первой инстанции, не совпадает с позицией осужденного, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона.

Многочисленные доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника, сводящиеся к тому, что со стороны Морозова С.В. не было неправомерного изъятия денежных средств со счетов Фонда содействия реформирования ЖКХ, администрации <адрес> и администрации Находкинского городского округа; что судом не дана оценка движению денежных средств и их расходованию на иные нужды по контракту; что по делу отсутствуют доказательства наличия у Морозова С.В. умысла на преднамеренное неисполнение договорных обязательств; что обвинение состоит из неверных умозаключений относительно обстоятельств подписания контрактов и форм КС-2 и КС-3, а также что суд необоснованно сослался в приговоре на копии актов КС-2 и КС-3 по двум муниципальным контрактам, как на доказательство вины Морозова С.В.; что суд намеренно исказил в приговоре пункты муниципальных контрактов, описывающих условия оплаты, и не указал о поэтапном производстве оплаты; что вывод суда о сумме ущерба по контракту № не соответствует содержанию финансовых документов, не имеющих отношения к данному контракту; что суд не дал оценки об отсутствии в условиях контракта № возможности получения предоплаты и пришёл к ошибочному выводу о получении и хищении такой предоплаты; что суд не дал оценки отсутствию среди доказательств сводного сметного расчёта по контракту №, без которого не было бы оплаты; что выводы суда относительно произведенной оплаты по контракту являются предвзятыми; что Фонду содействия реформированию ЖКХ были возвращены неиспользованные денежные средства и поэтому ущерб данному Фонду не причинён; что большая часть исследованных судом письменных доказательств не нашла своего описания и анализа в приговоре; что судом оставлены без должной оценки материалы проверки строящихся домов, проведённой прокуратурой <адрес>, которые содержат описание работ и оборудования; что остановка строительства произошла по вине нового главы администрации Находкинского городского округа ФИО9, который отказался финансировать муниципальные контракты и требовал передать в собственность муниципалитета дома с высокой степенью готовности; что необходимость привлечения в качестве субподрядчиков ООО «...» ему была навязана главой администрации <адрес> ФИО15; что судом проигнорированы показания свидетеля ФИО47 и искажены другие доказательства, - направлены на переоценку доказательств и не свидетельствуют о таких нарушениях уголовно-процессуального закона, которые могли служить поводом для изменения либо отмены постановленного приговора.

Несогласие осужденного Морозова С.В. и его защитника с данной судом оценкой доказательств не делает её неверной и незаконной. В соответствии с ч. 1 ст. 17 УПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Все доводы апелляционных жалоб, при указанных обстоятельствах, сводятся к переоценке сделанных судом выводов и вытекают из несогласия осужденного и его защитника с постановленным обвинительным приговором и назначенным наказанием.

Таким образом, все выводы суда, касающиеся оценки доказательств, надлежащим образом мотивированы, приведенные аргументы убедительны, сомнений в своей объективности и правильности у судебной коллегии не вызывают. Необходимо признать, что совокупность исследованных в судебном заседании доказательств позволила суду первой инстанции правильно установить фактические обстоятельства совершенных Морозовым С.В. преступлений, прийти к обоснованному выводу о его виновности, а также о квалификации его действий.

В апелляционных жалобах защитник и осужденный, оспаривая приговор в части удовлетворения исковых требований, указывали, что когда законом обязанность возмещения вреда возлагается на лицо, не являющееся причинителем вреда, то такое лицо привлекается в качестве гражданского ответчика. Ссылаясь на то, что гражданская ответственность Морозова С.В. по договору долевого строительства была застрахована в двух страховых компаниях, авторы жалоб полагали, что данные компании подлежали привлечению в качестве гражданских ответчиков, и отмечали при этом, что потерпевшая сторона за получением страховой выплаты не обращалась.

Однако эти доводы судебная коллегия находит необоснованными и вытекающими из неверного толкования норм гражданского и уголовного законодательства РФ.

Приговором суда Морозов С.В. признан виновным в совершении хищения бюджетных денежных средств, и его уголовная ответственность за совершённые преступления не имеет отношения к застрахованной гражданской ответственности по договору долевого строительства, которая наступает вследствие неисполнения обязательств. При этом, ущерб страховым компаниям Морозовым С.В. также причинён не был.

В связи с указанными обстоятельствами и вопреки мнению авторов апелляционных жалоб, правовых оснований для привлечения страховых компаний АО «Меско» и ООО «Балт-Страхование» в качестве гражданских ответчиков, не имеется.

Тот факт, что потерпевшая сторона – администрация муниципального образования ... и ... края – не обратились за получением страховой выплаты, также не имеет отношения к существу уголовного дела, при том, что гражданский иск по делу предъявил прокурор в порядке ч. 3 ст. 44 УПК РФ в защиту интересов субъекта РФ и муниципального образования.

Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия находит, что действия Морозова С.В. судом первой инстанции правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 159.4 УК РФ (в ред. Федерального закона от 29.11.2012 № 207-ФЗ), как мошенничество, сопряжённое с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, совершённое в особо крупном размере, и по ч. 3 ст. 159 УК РФ, как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём обмана, совершённое лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.

Оснований для оправдания осужденного или для переквалификации его действий судебной коллегий не установлено.

Наказание Морозову С.В. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ с учетом характера, степени тяжести совершенного им преступления, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи. Кроме того, судом в полном объёме были изучены сведения о личности осужденного.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Морозову С.В., в соответствии с п. «г» ч. 1 и ч. 2 ст. 61 УК РФ, суд обоснованно признал наличие двоих малолетних детей, состояние здоровья осужденного.

Обстоятельств, отягчающих наказание, предусмотренных ч. 1 ст. 63 УК РФ, судом не установлено.

Назначение наказания в виде реального лишения свободы судом надлежащим образом мотивировано, является обоснованным. По виду и размеру назначенное наказание соответствует установленным требованиям закона. Вопреки доводам осужденного и его защитника, судебная коллегия находит наказание справедливым, соответствующим содеянному и положениям ст. 43 УК РФ, не чрезмерно суровым, и оснований к его смягчению, в том числе путем применения статей 64, 73 УК РФ, не усматривает.

В апелляционном судебном заседании осужденный Морозов С.В., не соглашаясь с обвинительным приговором в целом, дополнительно также не согласился с назначенным ему наказанием и полагал, что в этой части суд также нарушил закон, поскольку не учёл требования статей 6, 60 УПК РФ, не применил положения п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности», не снизил категорию преступления, а вывод о невозможности исправления осужденного без назначения реального наказания суд мотивировал размером причинённого ущерба, тем самым повторно учёл это обстоятельство.

Однако эти доводы судебная коллегия находит несостоятельными и противоречащими тексту приговора. Как указано в данном определении выше, наказание Морозову С.В. назначалось судом с учётом положений ст. 60 УК РФ, оно является справедливым, тем самым соответствует требованиям ст. 6 УК РФ и не противоречит разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности».

Применение положений ч. 6 ст. 15 УК РФ является правом, а не обязанностью суда. Оснований для изменения категории преступления на менее тяжкое в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, суд первой инстанции не усмотрел и мотивировал это в приговоре, с чем судебная коллегия соглашается.

Довод осужденного о необоснованном учёте размера причинённого ущерба при назначении наказания, является несостоятельным и вытекает из неверного понимания норм Уголовного кодекса РФ.

Так, в соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ, при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», характер общественной опасности преступления определяется уголовным законом и зависит от установленных судом признаков состава преступления. Степень общественной опасности преступления устанавливается судом в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного, в частности от характера и размера наступивших последствий.

Эти же обстоятельства - характер и размер наступивших последствий – принимаются во внимание судом при решении вопроса об изменении категории преступления в порядке ч. 6 ст. 15 УК РФ (п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.05.2018 № 10 «О практике применения судами положений части 6 статьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации»).

По преступлениям против собственности размер наступивших последствий определяется, в том числе, размером причиненного ущерба. Таким образом, ссылка в приговоре при назначении наказания на наступившие последствия в виде крупного и особо крупного ущерба, причинённого бюджетной системе, не является нарушением требований ч. 5 ст. 15 УК РФ и ст. 60 УК РФ.

Принятое судом на основании п. «б» ч. 1 ст. 78 УК РФ решение об освобождении Морозова С.В. от наказания, назначенного по ч. 3 ст. 159.4 УК РФ, соответствует фактическим обстоятельствам дела и требованиям закона.

Местом отбывания наказания за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 159 УК РФ, верно определена исправительная колония общего режима, что соответствует положениям п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Осужденным Морозовым С.В. поданы многочисленные замечания на протокол судебного заседания, существо которых изложено в данном апелляционном определении выше. Эти замечания не были рассмотрены председательствующим судьёй Пархоменко Д.В. по объективным причинам, в связи с его переходом на другую должность в вышестоящий суд, что согласуется с требованиями ч. 2 ст. 260 УПК РФ.

Вместе с тем, в соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 14.07.2017 № 21-П, суд апелляционной инстанции не ограничен в полномочии проверить точность, полноту и правильность протокола судебного заседания суда первой инстанции с учетом доводов участников уголовного судопроизводства, материалов дела и исследованных доказательств, оценить такой протокол как одно из доказательств, признать имеющиеся в нем неточности и ошибки и определить их влияние (отсутствие такового) на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Суд апелляционной инстанции правомочен самостоятельно оценить содержание протокола судебного заседания суда первой инстанции в совокупности с другими доказательствами, и установить наличие или отсутствие оснований для отмены либо изменения приговора, в том числе рассмотрев ходатайства сторон о подтверждении или опровержении имеющих значение для дела фактов и обстоятельств, относящихся к судебному заседанию суда первой инстанции, но не нашедших отражения или неверно отраженных в протоколе.

В рамках проверки замечаний осужденного Морозова С.В. на протокол судебного заседания, судебная коллегия сверила текст данного протокола с имеющимися аудиозаписями судебного заседания, и пришла к выводу о том, что содержание изложенных в приговоре показаний допрошенных свидетелей и пояснений осужденного Морозова С.В., в целом не противоречит протоколу судебного заседания, суть и смысл сказанного свидетелями отражены в приговоре, а дословное отражение в протоколе судебного заседания показаний допрошенных лиц УПК РФ не требует. Имеющиеся в протоколе неточности не повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что поданные замечания на протокол судебного заседания не являются основаниями для отмены или изменения приговора. Указанные осужденным Морозовым С.В. замечания не содержат сведений о каких-либо доказательствах, не исследованных либо не отраженных в протоколе судебного заседания, которые могли бы повлиять на полноту, всесторонность и объективность рассмотрения дела.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по доводам апелляционного представления в части зачёта времени нахождения Морозова С.В. под домашним арестом, по следующим основаниям.

Так, решая вопрос о зачете домашнего ареста в срок лишения свободы, суд руководствовался ч. 3.4 ст. 72 УК РФ и зачёл весь период нахождения Морозова С.В. под домашним арестом в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день содержания под стражей или лишения свободы.

Между тем, вопрос действия указанной нормы во времени должен разрешаться на основании статей 9 и 10 УК РФ.

Правила ч.3.4 ст.72 УК РФ предусматривают зачет домашнего ареста в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы, то есть ухудшают положение осужденного по сравнению с порядком, применявшемся до вступления в силу Федерального закона от 03.07.2018 № 186-ФЗ, и согласно ч.1 ст.10 УК РФ, обратной силы не имеют. С учетом изложенного, время нахождения под домашним арестом лицу, совершившему преступление до 14.07.2018, засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один день, в том числе и в случае избрания или продолжения применения этой меры пресечения после указанной даты.

Таким образом, поскольку Морозов С.В. совершил преступления до 14.07.2018, время его нахождения под домашним арестом с 01.06.2017 по 26.10.2017 включительно надлежит зачесть в срок лишения свободы из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

В соответствии с п. 9 ч.1 ст.389.20 УПК РФ допущенное судом нарушение может быть устранено при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке путем внесения соответствующих изменений в резолютивную часть приговора.

При указанных обстоятельствах, обжалуемый приговор с учетом вносимых изменений соответствует требованиям ст. 297 УПК РФ.

Фундаментальных нарушений уголовно-процессуального закона, которые путём лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, и влекущих его отмену, в том числе по доводам апелляционных жалоб с дополнениями, судебной коллегией не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 260, 38915, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Советского районного суда г. Владивостока от 17.05.2022 в отношении Морозова Сергея Владимировича – изменить.

Зачесть время содержания Морозова С.В. под домашним арестом с 01.06.2017 по 26.10.2017 в срок лишения свободы из расчета один день домашнего ареста за один день лишения свободы.

Апелляционное представление удовлетворить.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы с дополнениями защитника и осужденного – оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента провозглашения и может быть обжаловано в Девятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном гл. 471 УПК РФ в течение 6 месяцев со дня вступления в законную силу приговора суда первой инстанции, а для осужденного, содержащегося под стражей – в тот же срок со дня вручения ему копии данного судебного решения, вступившего в законную силу. Осужденный вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий                         В.А. Гавриков

Судьи                                     Е.В. Лукьянович

                                        В.И. Чесноков