Решение по делу № 10-17/2020 от 30.10.2020

судья Юдина Е.В.УИД: 18МS0029-01-2020-000001-90 Пр. № 10-17/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Ижевск 13 ноября 2020 г.

Устиновский районный суд г. Ижевска в составе председательствующего судьи Злобина Н.В.,

при секретаре судебного заседания Кудрявцеве В.А., с участием помощника прокурора Устиновского района г.Ижевска Уткиной Е.А., оправданной Емельяновой И.В., ее защитника адвоката Васильева А.А.,

рассмотрел в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя на:

приговор мирового суда судебного участка № 3 Устиновского района г. Ижевска от 11 августа 2020 года в отношении:

Емельяновой И.В., <данные изъяты>, не судимой,

оправданной обжалуемым приговором:

по ч. 2 ст. 118 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления. За оправданной признано право на реабилитацию. Разрешена судьба вещественных доказательств.

Государственный обвинитель в апелляционных представлениях указала на доказанность причинно-следственной связи между действиями оправданной и причиненным вредом здоровью потерпевшей, что не оспаривалось сторонами, однако суд сделал противоречивый вывод об отсутствии такой связи; также указано на нарушение процессуального закона со стороны суда тем, что во время представления доказательств стороны обвинения оглашены показания свидетеля защиты ФИО1. Просит приговор отменить. Участвующий прокурор доводы представлений поддержала.

Защитник в возражениях на апелляционное представление указал, что, несмотря на установленную причинную связь, вина в действиях оправданной отсутствует, поскольку нарушений при процедуре прерывания беременности не допущено, медицинские противопоказания отсутствовали, аборт проведен по требованию потерпевшей, в котором врач отказать при таких обстоятельствах не имела права, считает приговор законным и обоснованным. Автор возражений в суде свои доводы поддержал.

Оправданная поддержала позицию защитника.

Потерпевшая участвовать в апелляционном заседании не пожелала, в суд не явилась, что не является препятствием для рассмотрения дела по существу.

Заслушав мнения сторон, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Обжалуемым приговором Емельянова И.В. оправдана по обвинению в совершении указанного деяния в связи с отсутствием состава преступления в ее действиях. Вмененное событие имело место в пос. Кез в помещении Кезской районной больницы 04.02.2014 при проведении потерпевшей искусственного прерывания беременности. Емельянова обвинялась в том, что, как врач акушер-гинеколог, при указанном хирургическом вмешательстве путем вакуум-аспирации повредила стенку матки и тонкого кишечника потерпевшей, причинив тяжкий вред ее здоровью. С учетом уменьшения прокурором объема обвинения, Емельяновой при этом не вменено каких-либо нарушений установленных стандартов оказания медицинской помощи (противопоказаний для такого вида вмешательства у потерпевшей не имелось, ранее вмененные, как нарушенные, пункты 105, 107 Порядка оказания медицинской помощи полностью оправданной соблюдены).

На данных основаниях постановлен обжалуемый приговор.

    Настоящее дело рассмотрено мировым судом в общем порядке судебного разбирательства с соблюдением процедуры уголовного судопроизводства и принципа состязательности сторон. Территориальная подсудность изменена в соответствии с требованиями ст. 35 УПК РФ. Вывод мирового судьи об отсутствии в действиях Емельяновой состава указанного преступления является обоснованным и основан на исследованных доказательствах, включая заключения всех проведенных по делу экспертиз, показания потерпевшей и свидетелей. Установленным обстоятельствам дела дана правильная юридическая оценка.

    Так, повреждение тонкого кишечника исключено судом первой инстанции на основании ч. 3 ст. 14 УПК РФ (все сомнения толкуются в пользу обвиняемого). Из обстоятельств дела, не оспариваемых сторонами, следует, что после прерывания беременности, в этот же день, хирургом ФИО2 проведена потерпевшей ревизия органов брюшной полости, выявлено отверстие передней стенки матки, которое ушито. Стенка матки имела тонкую рыхлую структуру, швы прорезывались. Повреждений кишечника в этот момент не обнаружено. На третий день (ДД.ММ.ГГГГ) состояние потерпевшей ухудшилось, установлен перитонит, проведена операция по удалению матки и маточных труб, при повторной ревизии органов брюшной полости диагностировано повреждение тонкого кишечника, явившееся причиной удаления и указанных осложнений. Согласно заключениям экспертиз перфорация тонкого кишечника возникла в результате оперативных вмешательств ДД.ММ.ГГГГ, при этом нельзя разграничить, в результате какого из них: прерывания беременности либо ушивания перфорации стенки матки. Первичная экспертиза показала, по мнению экспертов, что повреждение кишечника возникло при прерывании беременности, при этом отдельный вопрос по этому поводу экспертам не ставился. Дополнительная экспертиза сделала такой же вывод, но не категорично, а с долей вероятности. Повторная дополнительная экспертиза, проведенная Российским центром СМЭ Минздрава России (ФГБУ), прямо ответила, что разграничить момент появления перфорации кишечника не возможно. При таких обстоятельствах вывод мирового судьи об исключении из объема обвинения Емельяновой повреждения тонкого кишечника обоснован требованиями процессуального закона. Оснований не согласиться с данным выводом у суда апелляционной инстанции не имеется.

    Относительно отсутствия состава преступления в действиях оправданной при повреждении стенки матки мировой судья привел следующие доводы. Сторонами не оспаривается, что данное повреждение, причинившее тяжкий вред здоровью потерпевшей, возникло в результате проведенного прерывания беременности врачом Емельяновой. При этом нарушений Порядка оказания медицинской помощи в действиях Емельяновой не выявлено. Стороны данный юридический факт также не оспаривают, что выразилось и в том, что государственным обвинителем исключены вмененные ранее нарушения указанного Порядка из объема предъявленного обвинения. Тем самым нельзя констатировать наличие такого обязательного признака состава вмененного преступления, как ненадлежащее исполнение лицом своих профессиональных обязанностей. Медицинских противопоказаний потерпевшая для проведения аборта не имела. При этом ее анамнез отягощен предыдущими частыми абортами, хроническим эндометритом и отклонением матки кзади. Эти факторы повышали вероятность неблагоприятного исхода, но не являлись основанием для отказа в искусственном прерывании беременности, проведенном по социальным показаниям. В требовании потерпевшей о проведении аборта врач отказать не имела права. Об указанных рисках потерпевшая предупреждена, о чем дала информированное добровольное согласие. Характер проведенного оправданной оперативного вмешательства не позволяет утверждать виновное причинение вреда. Правильность продвижения в полость матки канюли (полой трубки) осуществляется только по наличию сопротивления тканей, ощущаемому врачом тактильно без визуального контроля. Согласно показаниям подсудимой (доказательств обратного не приведено), проваливание трубки произошло во время извлечения (отсасывания) плода. При значительно утраченной прочности стенки матки, подтвержденной всеми заключениями экспертиз, мировой судья сделал правильный вывод о том, что главной причиной причиненного вреда явилось объективно патологическое состояние внутренних органов самой потерпевшей, настоявшей на проведении четвертого в своей жизни аборта.

    Замечания апелляционного представления о некой противоречивости выводов обжалуемого приговора в части признания либо не признания причинной связи между действиями оправданной и причиненной перфорации стенки матки потерпевшей, не влияют на законность постановленного приговора. Кажущаяся прокурору двусмысленность не носит существенного характера. В приговоре мировой судья справедливо указывает, что именно в результате проведенного оправданной вмешательства повреждена стенка матки потерпевшей, признавая формальную причинно-следственную связь. При этом, не оспаривая этой взаимосвязи, суд первой инстанции обоснованно указал, что прямая причинно-следственная связь отсутствует, поскольку само по себе прерывание беременности от воли оправданной не зависело, она вынуждена была исполнить социальные показания потерпевшей об аборте, а основной причиной повреждений явилась не зависящая от врача патология стенки матки самой потерпевшей.

    Дефектов при оказании рассматриваемой медицинской услуги не выявлено. Объективное вменение Емельяновой повреждения стенки матки по факту того, что именно она проводила медицинское вмешательство, прямо запрещено законом (ч. 2 ст. 5 УК РФ). Какие-либо механические неосторожные действия оправданной также не вменялись, указание в апелляционном представлении на это является необоснованным, выходит за пределы судебного разбирательства и оценке не подлежит. Более того, никаких доказательств того, что Емельяновой нарушена техника проведения манипуляций при вакуумной аспирации, обвинением не приведено.

    Выводы мирового судьи об оценке доказательств мотивированы, им дана надлежащая оценка, не согласиться с которой у апелляции оснований нет. Различные мнения и предположения свидетелей и экспертов обосновано судом отвергнуты. Вывод о невиновности подсудимой основан на установленных и подтвержденных доказательствами фактах и их правильной юридической оценке.

    Заявление государственного обвинителя о нарушении порядка исследования доказательств в части оглашения показаний свидетеля защиты ФИО1 является формальным. Указание в протоколе судебного заседания на то, что оглашение ее показаний формально произошло на стадии представления доказательств обвинения, является бесспорной технической ошибкой, не указывающей на существенное нарушение процессуального закона, повлиявшее на принятое решение. Фактически к моменту оглашения данных показаний все доказательства обвинения исследованы, после исследования протокола заседания с допросом данного свидетеля суд незамедлительно перешел к исследованию доказательств защиты. Более того, государственный обвинитель, завершившая представление своих доказательств, не возражала по поводу оглашения, что в силу ч. 1 ст. 274 УПК РФ является правом стороны, которым прокурор и воспользовалась.

    Оснований для отмены постановленного приговора не усматривается. Вместе с тем, вопреки требованиям п. 2 ч 1 ст. 306 УПК РФ суд, признавая отсутствие состава преступления в действиях оправданной, не вынес решение о признании ее невиновной. Кроме того, в нарушение ч. 2 ст. 305 УПК РФ, описывая версию обвинения о рассматриваемом событии, суд первой инстанции допускал без соответствующих оговорок утвердительные формулировки, указывающие на наличие вины оправданной в причинении вреда в форме неосторожности. В этой части приговор подлежит изменению.

Руководствуясь ст.ст. 389.12-389.20 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

Приговор мирового суда судебного участка № 3 Устиновского района г. Ижевска от 11 августа 2020 года в отношении Емельяновой И.В. изменить.

Дополнить резолютивную часть приговора указанием на признание Емельяновой И.В. невиновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 118 УК РФ.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора формулировки, ставящие под сомнение невиновность оправданной (о причинении вреда здоровью потерпевшей по неосторожности).

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя – без удовлетворения.

судья

Н.В. Злобин