Решение от 18.08.2021 по делу № 22-258/2021 от 19.01.2021

Судья ФИО Дело № 22-258

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Иваново 18 августа 2021 года

Ивановский областной суд в составе председательствующего судьи Близнова В.Б.,

при ведении протокола помощниками судьи Бондарь К.А., Кучеровой А.М.,

с участием прокуроров Кананяна А.А., Бойко А.Ю.,

законного представителя несовершеннолетнего потерпевшего И. и её представителя – адвоката Великова О.В.,

осуждённого Рябчикова С.В. и его защитника - адвоката Козлюка В.А.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Козлюка В.А. на приговор Октябрьского районного суда города Иваново от 3 декабря 2020 года, которым

РЯБЧИКОВ СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, ранее не судимый,

осуждён по ч. 3 ст. 264 УК РФ к лишению свободы на 2 года в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года.

Приговором с Рябчикова С.В. в пользу И. - законного представителя потерпевшего Д. взыскан 1200000 рублей в счёт компенсации морального вреда и затраты на лечение потерпевшего В. по иску прокурора в размере 67765 рублей 23 копеек в пользу территориального фонда ОМС по Ивановской области; определена судьба вещественного доказательства.

Изучив материалы дела и заслушав участников судебного разбирательства, суд апелляционной инстанции,

УСТАНОВИЛ:

Рябчиков С.В. признан виновным в том, что, управляя автомобилем, допустил нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Преступление совершено 24 августа 2019 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании Рябчиков С.В. вину в совершении преступления признал частично.

В апелляционной жалобе адвокат Козлюк В.А. просит отменить приговор и оправдать Рябчикова С.В. Указывает, что ни одно из приведённых в приговоре доказательств не подтверждают, что действия осуждённого, в том числе допущенные им нарушения ПДД, находятся в причинно-следственной связи с ДТП и наступлением смерти В., в том числе показания свидетелей П., М., экспертов Г., А. и специалиста Б., а свидетели И., Л., Ф. не были очевидцами ДТП. Полагает, что заболевание потерпевшего пневмонией, повлекшей его смерть, не обязательно было последствием полученных им при ДТП травм, на что указывают показания эксперта Г. о возникновении пневмонии в подобных ситуациях не более, чем в 80 % случаев. Ссылается на заключение специалиста от 6 апреля 2020 года, согласно которому прямой связи между травмой потерпевшего и его смертью от пневмонии не имеется, что вызывает сомнения в выводах суда и необоснованности отказа стороне защиты в назначении повторной судебно-медицинской экспертизы. При этом, суд не указал мотивы, по которым он счёл достоверными выводы экспертного заключения и отверг заключение специалиста. Оспаривает выводы суда о виновности Рябчикова С.В. в ДТП, отмечая, что заключение автотехнической экспертизы и показания эксперта А. об этом не свидетельствуют и согласно выводам исследования решить вопрос о соответствии действий водителя квадроцикла требованиям п. 10.1 не представляется возможным. Указывает, что из просмотренной в суде видеозаписи следует, что В., имея возможность видеть автомобиль осуждённого, движущийся ему навстречу по левой полосе, совершил перестроение на эту полосу, а автомобиль Рябчикова С.В. свернул влево, покидая данную полосу, что свидетельствует о недостоверности данных, отражённых в постановлении о назначении автотехнической экспертизы. Кроме того, указанная запись позволяет установить те показатели, которые согласно заключению необходимы для ответа на вопрос о соответствии действий потерпевшего ПДД РФ. Считает, что при таких обстоятельствах, с учётом показаний эксперта А. и специалиста Б., отказ суда в назначении комплексной экспертизы является необоснованным. Приходит к выводу о наличии сомнений в причинно-следственной связи именно действий Рябчикова С.В. с ДТП, тогда как материалы дела содержат доказательства такой связи с действиями потерпевшего. К таковым он относит показания эксперта А. о том, что водитель квадроцикла также нарушил п. 10.1 ПДД, поскольку автомобиль осуждённого в данной ситуации следует расценивать, в том числе как препятствие, кроме того, при отсутствии манёвра поворота налево Рябчиковым С.В., столкновения избежать бы не удалось, так как потерпевший двигался с ускорением. Отмечает, что Рябчиков С.В. не мог знать о намерении В. перестроиться в левую полосу, ввиду чего данный манёвр вынудил осуждённого повернуть налево с целью избежать столкновения, иных вариантов у Рябчикова С.В. не имелось, поскольку справа от него находились другие автомобили. Указывает на необоснованность ссылки суда в опровержение данной версии на показания Рябчикова С.В. о совершении им манёвра с целью сократить путь, так как для этого осуждённый только выехал на встречную полосу, а повернул налево уже для предотвращения столкновения. Обращает внимание, что судом не дана оценка действиям потерпевшего, при наличии такой возможности не предпринявшего мер к снижению скорости вплоть до остановки или для объезда автомобиля осуждённого. На возможность В. вовремя обнаружить автомобиль осуждённого указывает не только видеозапись, но и показания свидетелей М. и П., а также эксперта А. о том, что потерпевший обязан был видеть автомобиль, двигавшийся ему навстречу. О совершении В. перестроения в левую полосу и нарушении п. 10.1 ПДД РФ также свидетельствуют видеозапись, показания эксперта, свидетеля М., отсутствие следов торможения квадроцикла на месте ДТП, показания свидетеля П. Считает, что времени от начала движения потерпевшего при загорании светофора до столкновения, которое исходя из видеозаписи составляло 7 секунд, было достаточно для полной остановки квадроцикла. Отмечает, что согласно показаниям свидетеля П. потерпевший постоянно отвлекался от управления квадроциклом, поворачивая голову назад, в том числе перед столкновением. Полагает, что автомобиль осуждённого после пересечения сплошной линии опасности для движения и помех никому не создавал. Заключает, что анализ материалов дела подтверждает, что виновником ДТП является В., совершивший перестроение при наличии возможности видеть автомобиль осуждённого и создав опасность для движения последнего.

В заседании суда апелляционной инстанции осуждённый Рябчиков С.В. и его защитник - адвокат Козлюк В.А. доводы апелляционной жалобы поддержали, потерпевшая И. и её представитель – адвокат Великов О.В., прокуроры Кананян А.А. и Бойко А.Ю. просили оставить жалобу без удовлетворения.

Суд апелляционной инстанции, проверив законность, обоснованность и справедливость приговора в установленном ч. 7 ст. 389¹³ УПК РФ порядке, исследовав дополнительные материалы, приходит к следующему.

Вопреки доводам защитника, виновность Рябчикова С.В. в совершении преступления, за которое он осуждён, установлена совокупностью приведенных в приговоре доказательств, которые проверены и оценены судом в полном соответствии с требованиями ст. ст. 87-88 УПК РФ, в том числе показаниями самого осуждённого, свидетелей, протоколами следственных действий, экспертными заключениями и другими.

Судом достоверно установлено и не оспаривалось самим осуждённым, что он пересёк линию разметки, которую запрещается пересекать, выехал на полосу встречного движения, где с ним столкнулся двигавшийся на разрешающий сигнал светофора по своей полосе квадроцикл под управлением В.

Тем самым Рябчиков С.В. создал опасность для движения потерпевшего, который, в свою очередь, такой опасности для осуждённого, в случае соблюдения последним ПДД РФ, представлять не мог.

Данный вывод также подтверждается заключением и показаниями эксперта А. о том, что в данной ситуации внезапно возникшей опасности для Рябчикова С.В. не было, и осуждённый не имел права выезжать на встречную полосу.

Как пояснил эксперт, наличие у Рябчикова С.В. возможности избежать столкновения обусловлено выполнением им п. 9.1.1 ПДД РФ, для чего производить расчёт не требуется, поскольку на встречной полосе автомобиль не должен был находиться.

С учётом данных обстоятельств, вопреки доводам апелляционной жалобы, потенциальная возможность В. вовремя обнаружить выехавший ему навстречу автомобиль и избежать столкновения с ним, не может свидетельствовать о причинно-следственной связи его действий с фактом ДТП.

Кроме того, как следует из заключения автотехнической экспертизы, показаний эксперта А. и специалиста Б., установить скорость движения квадроцикла и наличие у него технической возможности избежать столкновения путём торможения не представляется возможным.

Утверждения же защитника о том, что из показаний эксперта А. следует, что водитель квадроцикла нарушил п. 10.1 ПДД РФ, являются недостоверными.

Изложенных в заключении выводов в совокупности с показаниями эксперта в суде, и пояснений специалиста Б. о невозможности установить скорость движения квадроцикла суд первой инстанции обоснованно счёл достаточными для оценки действий водителей в данной ситуации.

При производстве исследования эксперт располагал всеми материалами дела, выводы заключения являются понятными и научно-обоснованными, с учётом чего оснований для назначения комплексной экспертизы суд не усмотрел.

Суд апелляционной инстанции с указанным выводом полностью согласен и отмечает, что по основным вопросам экспертом дан ответ об отсутствии необходимости в специальных автотехнических познаниях.

Мнение защитника о том, что в постановлении о назначении автотехнической экспертизы были указаны неверные данные, является голословным, поскольку, как видно из материалов дела, они заданы следователем в полном соответствии с установленными фактическими доказательствами.

Доводы защитника о том, что просмотренная в суде видеозапись позволяет установить те показатели, которые согласно заключению необходимы для ответа на вопрос о соответствии действий потерпевшего п. 10.1 (ч. 2) ПДД РФ опровергаются показаниями эксперта в суде, а кроме того, решение данного вопроса не влияет на выводы суда о виновности Рябчикова С.В. в ДТП.

Изложенные в апелляционной жалобе суждения относительно оправданности действий Рябчикова С.В. при совершении поворота налево, поскольку таким образом он пытался уйти от столкновения, не могут свидетельствовать о невиновности осуждённого, принимая во внимание его выезд на встречную полосу, на что указывал в ходе судебного заседания эксперт А.

С учётом этого, необоснованны и доводы защитника об отсутствии у Рябчикова С.В. других вариантов действий, кроме поворота налево, при том, что, как правильно указал суд первой инстанции, из показаний самого осуждённого следует, что он намеревался сократить путь, для чего и выехал на встречную полосу и стал поворачивать.

Данный вывод подтверждается также показаниями свидетелей М. и П., непосредственно наблюдавших действия Рябчикова С.В.

Ссылка в апелляционной жалобе на смещение В. в левую сторону, которое было неожиданным для осуждённого и вынуждало его принять меры к предотвращению аварии, не обоснована, поскольку он двигался по полосе встречного движения, осознавая, что создаёт помеху транспортным средствам, движущимся по своей полосе на разрешающий сигнал светофора.

Несостоятельны и доводы жалобы о том, что при отсутствии манёвра поворота налево Рябчиковым С.В. не удалось бы избежать столкновения, поскольку оно произошло.

Мнение защитника о том, что автомобиль осуждённого после пересечения сплошной линии опасности для движения ни для кого не представлял, а опасность создал В., совершив перестроение влево, является ошибочным и опровергается исследованными доказательствами, в том числе выводами эксперта.

Доводам стороны защиты об отсутствии прямой причинно-следственной связи между полученными потерпевшим при ДТП травмами и наступлением его смерти дана надлежащая оценка в приговоре, с которой суд апелляционной инстанции полностью согласен.

При этом суд обоснованно указал, что соответствующие выводы судебно-медицинской экспертизы о наличии такой связи подтверждаются показаниями эксперта Г., подробно пояснившей, каким образом полученная В. травма привела к развитию осложнения в виде пневмонии, невирусного происхождения.

Мотивы, по которым суд счёл достоверными заключение и показания эксперта и отверг представленное защитой заключение специалиста, вопреки доводам жалобы, в приговоре приведены.

Обоснованность экспертного заключения подтвердила и проведённая в ходе апелляционного рассмотрения дела повторная судебно-медицинская экспертиза, которая пришла к выводу о наступлении смерти В. в результате причинения ему сочетанной травмы головы и груди, закономерно осложнённой развитием пневмонии и возникновением прогрессирующей лёгочно-сердечной недостаточности.

При этом, вопреки утверждению защитника, противоречий между выводами указанных экспертных заключений о причине смерти В. не усматривается.

Таким образом, действия Рябчикова С.В. правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Ввиду изложенного апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Вместе с тем, приговор суда подлежит изменению по следующим основаниям.

Из положений ст. 6, 43 и 60 ч. 1 УК РФ следует, что назначенное наказание должно быть справедливым.

Согласно ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Рябчиков С.В. совершил преступление средней тяжести по неосторожности, ранее не судим, характеризуется положительно.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд учёл частичное признание Рябчиковым С.В. вины, раскаяние в содеянном, состояние его здоровья, наличие на иждивении несовершеннолетнего ребёнка, принесение извинений потерпевшему, противоправное поведение В., который управляя квадроциклом в состоянии алкогольного опьянения, в положении стоя, без шлема и отвлёкся от управления.

Исходя из этого, следует признать, что вывод суда о невозможности применения при назначении наказания Рябчикову С.В. положений ст. 73 УК РФ сделан без учета фактических обстоятельств содеянного, совокупности смягчающих наказание обстоятельств и данных о личности осуждённого.

С учетом изложенного, приговор суда первой инстанции подлежит изменению ввиду его несправедливости.

Ошибочным является и решение суда о взыскании компенсации морального вреда в пользу законного представителя несовершеннолетнего потерпевшего И., поскольку такая компенсация подлежит взысканию в пользу лица, которому причинён моральный вред.

Суд апелляционной инстанции также находит, что при определении размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с осуждённого, суд должным образом не учёл все юридически значимые для решения данного вопроса обстоятельства, в частности характер допущенных погибшим В. нарушений требований ПДД РФ, а также требования разумности и справедливости, с учётом чего полагает необходимым уменьшить размер этой компенсации морального вреда до 800000 рублей.

Кроме того, судом ошибочно указано на назначение дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ, поскольку данный вид наказания в соответствии с санкцией ч. 3 ст. 264 УК РФ предусмотрен в качестве обязательного к назначению наряду с основным наказанием.

Таким образом, ссылки на положения ч. 3 ст. 47 УК РФ в данном случае не требуется и она подлежит исключению из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора, что не ухудшает положение осуждённого.

Суд апелляционной инстанции также считает необходимым исключить из описания совершённого Рябчиковым С.В. деяния указание на нарушение им требований п.10.1 ПДД РФ, как не имеющее отношение к событию преступления, поскольку исходя из установленных обстоятельств дела, причиной дорожно-транспортного происшествия стало нарушение осуждённым п. 9.1, 9.2 ПДД РФ и правил выполнения манёвра поворота налево, а не п. 10.1 ПДД РФ, устанавливающего требования к выбору водителем скорости движения, что не является поводом к смягчению определённого Рябчикову С.В. срока наказания.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389^18, 389²⁰, 389²⁸, 389³³ УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 3 ░░░░░░░ 2020 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░. 3 ░░. 47 ░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░ ░. 10.1 ░░░ ░░.

░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░. 1 ░░. 73 ░░ ░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ 1 ░░░ 6 ░░░░░░░.

░░ ░░░░░░░░░ ░. 5 ░░. 73 ░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░-░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░ ░., ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ 800000 (░░░░░░░░░ ░░░░░) ░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ 47¹ ░░░ ░░ ░ ░░░░░░░ 6 ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░, ░ ░░░░░░░░░░ - ░ ░░░ ░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░