Решение по делу № 8Г-23705/2021 [88-729/2022 - (88-22248/2021)] от 19.11.2021

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-486/2022 (88-21865/2021)

УИД 78RS0022-01-2020-000660-14

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                 02 февраля 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Стешовиковой И.Г.,

судей Лепской К.И., Смирновой О.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Лепской К.И. гражданское дело № 2-3408/2020 по исковому заявлению Чулковой Надежды Николаевны, Чулкова Геннадия Ивановича к ГУ- УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга о признании незаконным действий по уменьшению размера страховой пенсии по старости

по кассационной жалобе Государственного учреждения - Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Санкт-Петербургу и Ленинградской области на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 августа 2021 года.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 06 июля 2020 года, суд признал незаконным решения УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга № 03-34/238 от 5 декабря 2019 года о взыскании сумм пенсии, излишне выплаченных пенсионеру Чулковой Н.Н. за период с 1 апреля 2015 г. по 30 ноября 2016 г., № 03-34/232 от 5 декабря 2019 года о взыскании сумм пенсии, излишне выплаченных пенсионеру Чулкову Г.И. за период с 1 апреля 2015 г. по 30 ноября 2016 г.; в удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 18 ноября 2020 года, решение суда оставлено без изменения, апелляционные жалобы сторон - без удовлетворения.

Определением Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 14 апреля 2021 года, вышеуказанное апелляционное определение отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 августа 2021 года решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 6 июля 2020 года изменено.

Признано незаконным решение УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга № 03-34/238 от 5 декабря 2019 года о взыскании сумм пенсии, излишне выплаченных Чулковой Н.Н., № 03-34/232 от 5 декабря 2019 г. о взыскании сумм пенсии, излишне выплаченных Чулкову Г.И.

Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 02.02.2022 произведена замена ответчика с УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга его правопреемником ОПФР по Санкт-Петербургу иЛенинградской области

В кассационной жалобе ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области просит об отмене судебных актов, ссылаясь на нарушения нижестоящими судами норм материального и процессуального права, правил оценки доказательств. В обоснование доводов кассационной жалобы ссылается на доводы, приводимые в апелляционной жалобе. Полагает, что судами неверно применен срок исковой давности, а также оспаривает выводы судебной коллегии суда апелляционной инстанции о том, что проведение проверок относительно наличия оснований для выплаты повышенной пенсии возложено на пенсионный орган, считает, что истцы обязанность по уведомлению о смерти дочери должным образом не исполнили.

В судебное заседание суда кассационной инстанции участники процесса, извещенные о дате и месте рассмотрения дела по кассационной жалобе, в суд не явились, возражений относительно доводов кассационной жалобы суду не представлено.

С учетом положений ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела кассационную жалобу в отсутствии не явившихся участников процесса (их представителей).

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного акта в пределах доводов кассационной жалобы согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, не находит оснований для ее удовлетворения и отмены обжалуемого апелляционного определения.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы не установлено.

Судами установлено и подтверждено материалами дела, что 1 ноября 2004 г. ФИО1 было подано заявление в УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга о назначении пенсии по возрасту с учетом нахождения на иждивении нетрудоспособной дочери - ФИО7 В данном заявлении истец указала, что обязуется безотлагательного извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера трудовой пенсии или прекращение ее выплаты. В связи с чем, истцу ответчиком была установлена повышенная базовая часть трудовой пенсии по старости с учетом иждивенца - нетрудоспособной дочери - ФИО7

17 января 2011 г. ФИО2 в УПФР в Невском районе Санкт- Петербурга было подано заявление о назначении пенсии по возрасту с учетом нахождения на иждивении нетрудоспособной дочери - ФИО7 В данном заявлении истец указал, что он предупрежден о необходимости безотлагательного извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера трудовой пенсии или прекращение ее выплаты. В связи с чем, истцу ответчиком была установлена повышенная базовая часть трудовой пенсии по старости с учетом иждивенца - нетрудоспособной дочери - ФИО7

В ходе проведения контрольной проверки УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга установлено, что иждивенец истцов - нетрудоспособная дочь ФИО6 - умерла ДД.ММ.ГГГГ, однако истцы, получая повышенную пенсию, обязанность об извещении Пенсионного фонда о наступлении указанного обстоятельства не исполнили, поэтому в период с 1 апреля 2015 г. по 30 ноября 2019 г. им продолжали выплачивать страховую пенсию по старости, исходя из повышенного фиксированного базового размера страховой часта пенсии в соответствии с подп. 1 п. 4 ст. 14 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» с учетом наличия на иждивении одного члена семьи, о чем пенсионным органом были составлены Протоколы о выявлении излишне выплаченных пенсионеру сумм пенсии от 5 декабря 2019 г. № 03-20/854 и от 5 декабря 2019 г. № 03-20/860.

Решениями УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга от 5 декабря 2019 г. в связи с изменением обстоятельств, с учетом которых назначена повышенная фиксированная базовая часть трудовой пенсии, с Чулковой Н.Н. и ФИО2 подлежала удержанию переплата пенсии ежемесячно в размере 20% до полного погашения долга.

12 декабря 2019 г. Чулковой Н.Н. и 17 декабря 2019 г. ФИО2 пенсионным органом были направлены претензии согласно которых, в связи с образовавшейся переплатой за период с 1 апреля 2015 г. по 30 ноября 2019 г. после смерти иждивенца ФИО7 в размере 89 956 руб. 68 коп. (у каждого истца), им было предложено добровольно погасить переплату. Также, истцы были поставлены в известность, что с января 2020 г. у них ежемесячно будут производиться удержания суммы переплаты из страховой пенсии по старости в размере 20%.

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, с учетом положений ст.ст. 28, 29 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» суд первой инстанции пришел к выводу о том, что действия пенсионного органа, установившего размер удержаний из страховой пенсии истцов, в целях возмещения образовавшейся по вине истцов переплаты суммы пенсии - 20 процентов, соответствуют положениям законодательства.

На основании положений статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации, судом первой инстанции сделан вывод о том, что истцы в период с 1 апреля 2015 г. по 30 ноября 2019 г. не могли являться получателями повышенной фиксированной выплаты, установленной к страховой пенсии по старости, поскольку находящаяся на иждивении истцов нетрудоспособная дочь ФИО7 умерла 19 марта 2015 г., а истцами не представлено доказательств уведомления Пенсионного фонда об изменении обстоятельств, дающих право на получение повышенного размера пенсии.

Таким образом, разрешая заявленные требования, суд установил, что выплата повышенной фиксированной выплаты, установленной к страховой пенсии по старости истцам в спорный период производилась в связи с тем, что они в нарушение действующего законодательства не сообщили органам, производящим начисление и выплату указанной доплаты, о том, что обстоятельства, являющиеся основанием для начисления и ее выплаты, отпали, в связи с чем действия истцов признаны судом первой инстанции недобросовестными.

Вместе с тем, поскольку протоколами УПФР по Невскому району Санкт-Петербурга о выявлении излишне выплаченных пенсионеру сумм пенсии от 5 декабря 2019 г. № 03-20/854 и от 5 декабря 2019 г. № 03-20/86 были установлены суммы переплаты истцам, т.е. по истечении трех лет с момента образования спорных переплат, то при таких обстоятельствах, с учетом срока исковой давности, о необходимости применения которого было заявлено истцами, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что с них подлежала взысканию переплаченная пенсия за период с декабря 2016 г. по 30 ноября 2019 г. К периоду с 1 апреля 2015 г. по ноябрь 2016 г. включительно подлежит применению срок исковой давности, поскольку ответчик не лишен был возможности своевременно проводить проверки и выявлять переплаты.

Проверяя законность решения в апелляционном порядке, судебная коллегия по гражданским делам суда апелляционной инстанции частично согласилась с выводами суда первой инстанции.

Изменяя решение суда, и признавая решения УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга незаконными, суд апелляционной инстанции исходил из следующего:

В порядке статьи 1102, 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации учитывая, что на наличие счетной ошибки пенсионный орган в ходе рассмотрения дела не ссылался, по данному делу юридически значимым обстоятельством являлось установление недобросовестности в действиях истцов при получении ими спорных сумм.

Поскольку добросовестность гражданина (в данном случае Чулковой Н.Н. и ФИО2) презюмируется, в связи с чем суду первой инстанции следовало возложить бремя доказывания недобросовестности истцов в спорный период на пенсионный орган, в связи с чем в порядке статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебной коллегией истребованы у ответчика доказательства, подтверждающие прекращение выплаты истцам надбавки, сведениях о прекращении выплаты пенсии в пользу дочери истцов, а также документы по решению о назначении выплаты социального пособия на погребение.

Из представленных ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области сведений следует, что выплаты дочери истцов - ФИО7 04.03.1975 г.р. были прекращены с 1 мая 2015 г. по причине смерти 19 марта 2015 г., документы по решению о назначении выплаты социального пособия на погребение ФИО7 в распоряжении Отделения отсутствуют в связи с истечением срока давности.

Кроме того, из материалов дела усматривается, что согласно копий заявлений Чулковой Н.Н. и ФИО2, они обязались безотлагательно извещать пенсионный орган о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера пенсии или прекращение ее выплаты, при этом, конкретный перечень способов извещения пенсионного органа в данных заявлениях отсутствует. То есть при назначении пенсии и установлении истцам доплаты, пенсионным органом не было в полном объеме и доступным образом разъяснен истцам порядок и способ уведомления о наступлении обстоятельств, влекущих изменение размера выплат, не разъяснено о том, куда, когда, в форме какого обращения (письменное заявление, устное обращение, обращение по телефону, представление необходимых документов и т.п.) должны быть сообщены соответствующие обстоятельства, должно ли это быть выражено в форме отдельного обращения либо происходит в автоматическом режиме.

При этом, из позиции истцов следует, что уведомление пенсионного органа состоялось в апреле 2015 г. при обращении за социальным пособием на погребение, для которого в Управление было представлено свидетельство о смерти ФИО7 и других документов о наступлении смерти дочери истцов.

Истцами в материалы дела была представлена квитанция к поручению на доставку в апреле 2015 г. социального пособия на погребение умершего пенсионера ФИО7, выданная УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга, что подтверждает позицию истцов о том, что пенсионный орган был надлежащим образом уведомлен о смерти дочери истцов, а, следовательно, имел возможность своевременно прекратить начисление и выплату истцам соответствующей доплаты.

При этом, поскольку порядок и способ передачи соответствующей информации, влекущей изменение размера причитающихся истцам выплат, не был разъяснен при назначении пенсии и доплаты, судебная коллегия полагает, что представление в пенсионный орган свидетельства о смерти иждивенца, на содержание которого выплачивается доплата, подтверждает надлежащее уведомление пенсионного органа.

В связи с чем суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии факта недобросовестности со стороны истцов.

Кроме того суд апелляционной инстанции, устанавливая, что пенсионному органу о смерти пенсионера ФИО7 должно было стать известно в 2015 года, сделал вывод что срок исковой давности истек.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что вопреки доводам автора кассационной жалобы, выводы, содержащиеся в обжалуемом апелляционном определении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, и нормам материального права, регулирующим спорные отношения сторон.

Разрешая заявленные требования, суд апелляционной инстанции определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора.

Существенных нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационной жалобы и материалов гражданского дела, при апелляционном рассмотрении дела также не допущено.

В соответствии с требованиями пункта 6 статьи 3 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ «О страховых пенсиях» фиксированная выплата к страховой пенсии является обеспечением лиц, имеющих право на установление страховой пенсии в соответствии с настоящим Федеральным законом, устанавливаемой в виде выплаты в фиксированном размере к страховой пенсии.

Лицам, на иждивении которых находятся нетрудоспособные члены семьи, указанные в пунктах 1, 3 и 4 части 2 статьи 10 данного Федерального закона, повышение фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности устанавливается в сумме, равной одной третьей суммы, предусмотренной часть 1 статьи 16 данного Федерального закона, на каждого нетрудоспособного члена семьи, но не более чем на трех нетрудоспособных членов семьи (пункт 3 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ «О страховых пенсиях»).

Согласно пункту 4 статьи 23 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (в редакции, действующей на момент обращения истца с заявлением о перерасчете пенсии), пенсионер обязан безотлагательно извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера трудовой пенсии или прекращение ее выплаты.

Аналогичные положения содержатся в пункте 5 статьи 26 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ «О страховых пенсиях».

В силу пункта 1 статьи 28 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» физические и юридические лица несут ответственность за достоверность сведений, содержащихся в документах, представляемых ими для установления и выплаты страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии (с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии), а работодатели, кроме того, - за достоверность сведений, представляемых для ведения индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования.

Исходя из приведенного нормативного правового регулирования возложение на пенсионера ответственности по возмещению ущерба, причиненного органу, осуществляющему пенсионное обеспечение, в виде удержания части суммы, выплачиваемой ему на основании Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ «О страховых пенсиях» страховой пенсии возможно, если установлена вина этого пенсионера в представлении недостоверных сведений в пенсионный орган для назначения и выплаты ему пенсии, а также если причиненный ущерб являлся следствием противоправных действий (или бездействия) пенсионера, неисполнения или ненадлежащего исполнения возложенных на него законом обязанностей. При этом причиненный пенсионером государству ущерб должен быть выражен в перерасходе средств при необоснованной выплате этому лицу пенсии.

В случае, если представление недостоверных сведений или несвоевременное представление сведений, предусмотренных частью 5 статьи 26 настоящего Федерального закона, повлекло за собой перерасход средств на выплату страховых пенсий, фиксированной выплаты к страховой пенсии (с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии), виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации (пункт 2 статьи 28 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ).

Нормы, регулирующие обязательства вследствие неосновательного обогащения, установлены главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации.

На основании пункта 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 данного Кодекса.

Не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки (подпункт 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу положений подпункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, в частности заработная плата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина и т.п., то есть суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей, и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение. Закон устанавливает исключения из этого правила, а именно: излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счетной ошибки.

При этом добросовестность гражданина (получателя спорных денежных средств) презюмируется, следовательно, бремя доказывания недобросовестности гражданина, получившего названные в данной норме виды выплат, лежит на стороне, требующей возврата излишне выплаченных денежных сумм.

Эти нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться, в частности, в рамках правоотношений, связанных с реализацией прав граждан на пенсионное обеспечение.

Таким образом, с учетом подлежащих применению к спорным отношениям норм материального права и изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 26 февраля 2018 года N 10-П правовой позиции, с гражданина, которому назначены доплаты к пенсии решением уполномоченного органа на основании представленных им документов, не может быть произведено взыскание излишне выплаченных ему денежных средств без установления факта недобросовестности (противоправности) в действиях такого гражданина.

Как верно установлено судом апелляционной инстанции УПФР в Невском районе Санкт-Петербурга, осуществляющее выплату пенсии истцам и компенсации на погребение, а также прекратив выплату пенсии умершей, располагали информацией о наличии оснований для прекращения выплаты Чулковым повышенной доплаты к фиксированной части пенсии.

Положением о Пенсионном фонде Российской Федерации, утвержденным Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 2122-I (далее - Положение о Пенсионном фонде Российской Федерации), предусмотрено, что Пенсионный фонд Российской Федерации и его денежные средства находятся в государственной собственности Российской Федерации. Денежные средства Пенсионного фонда Российской Федерации не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат (пункт 2 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации).

Пенсионный фонд Российской Федерации обеспечивает, в том числе контроль за правильным и рациональным расходованием его средств (пункт 3 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации).

Таким образом, довод о том что проведение проверок в отношении получателей пенсии является правом а не обязанностью пенсионного органа несостоятелен.

Между тем, все доводы и доказательства, приводимые заявителем ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в обоснование своей позиции по делу, оценены судом двух инстанций, обжалуемые судебные акты в соответствии с требованиями части 4 статьи 198, пункта 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации содержат ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судом обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

При разрешении доводов кассационной жалобы заявителя ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области направленных на оспаривание выводов суда относительно установленных им фактических обстоятельств, учитывается, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Соответственно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу судебных актов, либо отвергнутых судом, включая те из них, на которые заявитель ОПФР по Санкт-Петербургу и Ленинградской области ссылается в кассационной жалобе.

Несогласие заявителя с установленными по делу обстоятельствами и оценкой судами доказательств, с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств дела, иное толкование положений законодательства не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не является основанием для пересмотра судебных актов кассационным судом общей юрисдикции.

Фактически изложенные в кассационной жалобе доводы основаны на ошибочном толковании норм материального права и процессуального права, повторяют доводы, которые были предметом судебного исследования, данным доводам в судебных постановлениях дана соответствующая оценка, указаны мотивы и сделаны выводы, по которым данные доводы судом не приняты, в связи с чем отсутствует необходимость в приведении в кассационном определении таких мотивов.

Принимая во внимание, что кассационная жалоба не содержит доводов, свидетельствующих о допущенных нижестоящими судами нарушениях норм материального и процессуального права, которые в силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке, основания для ее удовлетворения отсутствуют.

Руководствуясь статьей 390, статьей 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 августа 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу Государственного учреждения - Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Санкт-Петербургу и Ленинградской области – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи