Решение по делу № 1-11/2024 (1-569/2023;) от 16.08.2023

Дело № 1-11/2024

22RS0069-01-2023-003952-12

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

г. Барнаул                                 10 июня 2024 года                                    

Ленинский районный суд г.Барнаула Алтайского края в составе

председательствующего - судьи        Курушиной Л.В.,

при секретарях                     Шульц Л.В., Поносове И.Л.,

Бажановой И.А., Волковой М.В.,

с участием:

государственных обвинителей – старших помощников прокурора Ленинского района г.Барнаула                 Касьяновой С.В., Чиндяскиной Ю.С.,

потерпевшего                     И.,

подсудимого                     Брылёва С.В.,

защитников – адвокатов             Зыкова В.Ю.,

представившего удостоверение ... и ордер ...,                

Добренко Ю.В.,

представившей удостоверение ... и ордер ...,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

Брылёва С.В., +++ года рождения, родившегося в <данные изъяты>, не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

    Брылёв С.В. совершил покушение на мошенничество, то есть умышленные действия лица, непосредственно направленные на совершение хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, в особо крупном размере, не доведенное до конца по не зависящим от лица обстоятельствам. Преступление совершено при следующих обстоятельствах.

В +++ года, но не позднее +++, на территории ///, в том числе в офисном помещении здания по адресу: ///, /// (далее по тексту - офис) Брылёв С.В. узнал от И. о наличии у того заинтересованности в удовлетворении исковых требований последнего по гражданскому делу ... (...) о взыскании займодавцем И. с заемщика Д. денежных средств в сумме 40 500 000 руб. по договору займа (расписке в получении денег) между ними от +++, находящемуся в производстве судьи Центрального районного суда /// края К. (далее по тексту, соответственно, иск, дело и судья).

При тех же обстоятельствах у Брылёва С.В. из корыстных побуждений возник преступный умысел на совершение хищения денежных средств И. в особо крупном размере путем его обмана и злоупотребления доверием. Для реализации задуманного Брылёв С.В. решил сообщить И. заведомо ложные (не соответствующие действительности) сведения о том, что для принятия по делу решения суда об удовлетворении иска необходимо передать через него (Брылёва С.В.) наличные деньги в качестве, якобы, взятки судье. В действительности же после получения денежных средств И. Брылёв С.В. передавать их никому не собирался, а намеревался похитить и распорядиться ими в дальнейшем по собственному усмотрению.

В период времени с +++ по +++ включительно, более точное время не установлено, на территории ///, в том числе в офисе, Брылёв С.В., реализуя свой преступный умысел, неоднократно сообщал И. заведомо ложные (не соответствующие действительности) сведения о том, что последнему, для принятия по делу решения суда об удовлетворении иска необходимо передать через него (Брылёва С.В.) наличные деньги в качестве взятки судье, с которым у Брылёва С.В., якобы, будет достигнута соответствующая договоренность. В действительности же Брылёв С.В. не собирался ни с кем достигать и реализовывать такую договоренность, намерений обеспечивать принятие по делу решения суда об удовлетворении иска и отдавать кому-либо планируемые к получению от И. денежные средства не имел, а желал их похитить. В свою очередь, И., полностью доверяя Брылёву С.В. и будучи введенный им описанным выше образом в заблуждение, согласился передать последнему деньги для судьи.

+++, более точное время не установлено, на территории ///, в том числе в офисе и возле офиса, Брылёв С.В., продолжая реализовывать свой преступный умысел на хищение денежных средств И. в особо крупном размере, сообщил ему (И.) заведомо ложные (не соответствующие действительности) сведения о необходимости передачи последним через него (Брылёва С.В.) наличных денег на общую сумму 10 000 000 руб., в том числе их первую часть в сумме 5 000 000 руб. в качестве взятки судье, с которым им (Брылёвым С.В.), якобы, уже достигнута договоренность о принятии по делу за взятку решения суда об удовлетворении иска.

В действительности же Брылёв С.В. ни с кем не достигал и не реализовывал обозначенную договоренность, намерений отдавать кому-либо эти денежные средства не имел, а желал их похитить. В свою очередь, И., полностью доверяя Брылёву С.В. и будучи дополнительно введенный им приведенным выше образом в заблуждение, согласился передать последнему деньги в общей сумме 10 000 000 руб., в том числе 5 000 000 руб. в качестве первой части взятки судье.

В период времени с 15 час. 30 мин. по 19 час. 00 мин. +++ в офисе Брылёв С.В., продолжая реализовывать свой преступный умысел, получил под видом якобы первой части взятки на общую сумму 10 000 000 руб. для судьи от И., действовавшего в рамках проведения оперативно-розыскного мероприятия «<данные изъяты>», наличные денежные средства в сумме 5 000 000 руб. Сразу после этого, Брылёв С.В. задержан с поличным на месте происшествия сотрудниками УФСБ России по ///, которые изъяли у последнего полученные им от И. деньги в сумме 5 000 000 руб., в связи с чем он (Брылёв С.В.) не смог довести свой преступный умысел до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Таким образом, при изложенных выше обстоятельствах, Брылёв С.В. путем обмана и злоупотребления доверием покушался на хищение денежных средств И. в особо крупном размере на сумму 10 000 000 руб.

Реализуя преступный умысел, Брылёв С.В. действовал из корыстных побуждений, осознавал противоправный характер и общественную опасность своих действий, предвидел неизбежность наступления общественно опасных последствий в результате их совершения в виде причинения И. вышеназванного имущественного вреда, желал наступления таких последствий.

В суде Брылёв С.В. виновным себя в инкриминируемом преступлении не признал в полном объеме, и пояснил, что во второй половине +++ года, но не +++, к нему обратился ранее не знакомый мужчина – И. за юридической помощью. Они встретились в его офисе, расположенном по /// в р.///. При первой встрече с И. у них состоялся диалог в форме правовой консультации по вопросу о взыскании долга и выработки позиции для выступления в суде. И. сообщил, что поданный им иск находится на рассмотрении в Центральном районном суде ///, и требуется решение данного вопроса именно с гарантией выигрыша в суде. И. спросил, знаком ли он с судьей К., в производстве которого находилось гражданское дело, на что он ответил утвердительно. Также И. пояснил, что адвокат Д. имеет «входы и выходы на судью». На экране своего телефона И. напечатал сумму денег, и пояснил, что готов ее выдать. Он старался переубедить И. о том, что нельзя пользоваться незаконными методами разрешения данного вопроса, и не давал тому гарантий разрешения гражданского дела в пользу последнего. Учитывая сумму займа по расписке, он стал сомневаться, есть ли вообще такое дело в производстве суда. Из-за настойчивости И., он сказал последнему, что попробует встретиться с судьей, чтобы уточнить, какие еще действия можно предпринять в рамках доказывания правоты позиции И. в суде. При этом, он не говорил И. о том, что для положительного решения по иску последнего, необходимо передать судье наличные денежные средства, не сообщал о том, что будет достигнута договоренность с судьей, не показывал тому на листе бумаги суммы денег. За консультацию с И. он не взял деньги, так как планировал представлять интересы того в суде по доверенности, оплата бы вошла в стоимость участия в суде. Посредством сети «Интернет» он узнал о том, что в производстве Центрального районного суда действительно находилось исковое заявление И., +++ было заседание, после которого он выяснил, что судья К. находится в отпуске до +++. По его (Брылёва С.В.) просьбе, секретарь показала выводы экспертизы по гражданскому делу И. Данная информация ему необходима была для правильной консультации И. для последующего представления интересов того в суде. При этом доверенности на представление интересов И. на тот момент у него не было. Следующая встреча с И. у них состоялась в первой половине +++ а не +++, в ходе которой он сообщил И., что для его (Брылёва С.В.) участия в суде необходима доверенность, после которой он заключит с ним (И.) договор, что будет являться гарантией оплаты за его юридические услуги. На консультации он сообщил И. о том, что экспертиза по гражданскому делу не в пользу последнего, после чего тот вновь на своем телефоне показал цифру 5 и много нолей, и пояснил, что готов передать эту сумму. И. несколько раз посещал его в офисе, это было в разные дни, без предупреждения. Он всегда звонил и спрашивал одно и тоже, также спрашивал может ли он (Брылёв С.В.) проконсультировать его знакомую. Так, +++ И. в утреннее время пришел к нему в офис, заранее о встрече они не договаривались, того интересовала встреча с судьей К. Он обещал И. поговорить с судьей, так как в тот же день в Центральном районном суде у него было заседание по другому гражданскому делу. После заседания он встретил судью К. в коридоре, у последнего он поинтересовался о возможности оспорить экспертизу по делу И., о приглашении свидетелей и причины вмешательства следствия в данное дело. Иных вопросов судье он не задавал. +++ И. позвонил ему во второй половине дня, которому он (Брылёв С.В.) сообщил о разговоре с судьей, а также сообщил И., что +++ он будет участвовать в судебном заседании, при этом денег с последнего за оказание юридической помощи он не требовал. В этот же день, ближе к окончанию рабочего времени, И. пришел к нему в офис без предупреждения, по своей инициативе, сообщил, что его (И.) знакомой нужна консультация, и они договорились о встрече в 17-00 часов +++. Указанного числа И. пришел к нему в офис один, он был напряжен, общался завуалированно, говорил про какие-то 5, 10 единиц, он (Брылёв С.В.) не понимал, о чем идет речь. Он пояснил И., что отказывается в участии в судебном заседании, поскольку устал от его бесцеремонности и навязчивости, обязательств у него перед И. не было, так как он ни разу не взял с того оплату и доверенность тот не предоставил. После настойчивых уговоров И., он согласился пойти в судебное заседание, попросил оплатить за это 5 000 рублей и 2 000 рублей за ознакомление с материалами дела. В это же время в офисе находилась К., которая слышала об этом, что и подтвердила в суде. Затем И. поставил на его стол бумажный пакет коричневого цвета с надписью «<данные изъяты>», с плотно закрытым сверху клапаном. О содержимом пакета, он не знал, лишь по надписи на пакете предположил, что там спиртное. В момент, когда И. поставил пакет на стол, тот произнес: «Вот 5», поэтому он (Брылёв С.В.) посчитал, что в пакете коньяк «5 звезд», в связи с чем поблагодарил И., восприняв это как благодарность последнего за предыдущие консультации. И. из офиса вышел очень быстро, в следующие несколько секунд он увидел, что в пакете находился прозрачный пакет с купюрами, и, взяв пакет, он выбежал из офиса за И. для того, чтобы вернуть его последнему. И. шел быстрым шагом вдоль дома по /// а, он крикнул тому: «Стой», однако И., услышав его, оглянулся и побежал. Далее его на крыльце офиса схватили сотрудники ФСБ, спецназа, завели в офис, стали применять к нему физическую силу, в том числе сотрудники Г. и Д., на него надели наручники, оказывали психологическое воздействие, выгнали из офиса К., стали проводить обыск во всем помещении, разбрасывая вещи. Затем в офис были приглашены понятые, тех заставили пересчитать денежные купюры и после этого подписать протокол. Он тоже поставил подпись в протоколе, однако с ним не знакомился, поскольку у него не было очков и плохо себя чувствовал. Затем его на автомобиле привезли в неизвестное ему здание, завели в кабинет, там пояснили, что он находится в следственном комитете, присутствующий человек представился следователем Б. Протокол его допроса был уже изготовлен, следователь только внес туда его персональные данные. Также в кабинете присутствовал сотрудник Г., который продолжал оказывать на него психологическое воздействие. Он не понимал о том, что происходит, у него было плохое самочувствие, он просил предоставить ему адвоката, на что Б. ответил, что не может до него дозвониться. Также следователь включал аудиозаписи телефонных разговоров, голос одного был похож на голос И., разговор велся о передаче денежных средств судьей К. Следователь Б. на него также оказывал воздействие, он понял, что если не подпишет документы, то его не выпустят. Следователь дал ему протокол допроса, который он, не читая, подписал. Также Б. ему сказал выучить текст протокола допроса для того, чтобы он (Брылёв С.В.) его содержание рассказал на видеозапись. Затем следователь со своего сотового телефона вызвал адвоката, который приехал примерно в 04-00 часа утра. Адвокат не предоставил ему консультацию, при первоначальном допросе тот не присутствовал, с участием адвоката была осуществлена видеосъемка, где он произнес заученный по требованию следователя текст. +++ он приехал по повестке следователя в следственный комитет на допрос, где сообщил последнему о том, что отказывается от показаний. В связи с этим, следователь стал оказывать на него воздействие, говорил, что его заключат под стражу, кроме того, в кабинет заходил и Г., последний также оказывал на него психологическое воздействие, заставляли взять на себя вину и отнести деньги судье, на что он (Брылёв С.В.) ответил отказом. +++ он вновь явился на допрос к следователю, где его убеждали отнести деньги судье, на что он отказался, после чего его признали обвиняемым, допросили и после надели наручники и увезли в ИВС. Он не совершал инкриминируемого ему деяния, указал, что И. является агентом ФСБ, тот постоянно вводил его (Брылёва С.В.) в заблуждение, считает, что в отношении него со стороны И. и сотрудников ФСБ были проведены провокационные действия.

Согласно оглашенным в суде в порядке ст.276 УПК РФ первоначальным показаниям Брылёва С.В. в качестве подозреваемого следует, что он оказывает юридические услуги по гражданским делам в офисе, расположенном на первом этаже многоквартирного дома по адресу: ///, р.///. С И. он познакомился примерно в конце +++ г., когда последний обратился к нему за юридической консультацией по гражданскому делу. Встретились они в офисе +++ в дневное время. И. пояснил, что является истцом по гражданскому делу ... (...), рассматриваемому в Центральном районном суде /// о взыскании им (И.) денежных средств в размере 40 500 000 руб. с Д. по договору займа. В связи с этим, И. попросил его оказать юридические услуги по представлению интересов в деле, а также сообщил, что тому важно получить именно положительное решение суда в свою пользу. При тех же обстоятельствах И. сообщил, что дело рассматривает судья К. и спросил, знаком ли он с судьей, на что он (Брылёв С.В.) ответил утвердительно. В этой связи, он сразу же решил путем обмана и злоупотребления доверием И. похитить денежные средства последнего под видом их, якобы, передачи в качестве взятки через него судье К. за принятие по делу судебного решения о полном удовлетворении исковых требований И., хотя в действительности передавать деньги он никому не намеревался, в том числе в виде взятки. Он в завуалированной форме сообщил И. заведомо ложные сведения о том, что для вынесения по делу решения в пользу последнего необходимо передать через него судье К. в качестве взятки деньги, не обозначая их конкретный размер, для чего он (Брылёв С.В.), якобы, собирался посетить суд, встретиться и переговорить с судьей и в конечном итоге достичь договоренности о передаче им денег в качестве взятки от И. В действительности же каким-либо образом обеспечивать вынесение судебного решения по делу в пользу И. он не планировал, после получения денег от последнего передавать их в качестве взятки не собирался, а просто намеревался эти денежные средства похитить и распорядиться ими в дальнейшем по собственному усмотрению на свои личные нужды. И. на его предложение о передаче взятки ответил согласием. При этом, по поведению И. было видно, что того очень беспокоила дальнейшая судьба и результат рассмотрения дела, в том числе было ясно, что последнему нужно было такое судебное решение именно и только в его (И.) пользу, чем в указанный день и в последующем он (Брылёв С.В.) в полной мере воспользовался, нагнетая обстановку, и тем самым склоняя И. к скорейшей передаче денег, якобы, в качестве взятки судье К.

В конце +++ г., но не позднее +++ он посетил Центральный районный суд ///, где ознакомился с выводами судебной экспертизы по делу, и в тот же период времени по телефону известил об этом И. и назначил встречу для обсуждения дальнейших вопросов по делу. В дневное время +++ И. прибыл к нему в офис, где он сообщил И. о возможных действиях по делу, которые выдумывал. Также он сообщил И., что судья К. находится в отпуске до +++, и что переговорит с последним сразу же по выходу того на работу, и постарается достигнуть с тем описанную выше договоренность о передаче взятки через него от И. за вынесение по делу судебного решения в пользу последнего. В ходе данного разговора И. несколько раз подчеркнул, что ему нужно только решение в его пользу. +++ он инициативно и наедине встретился с И. в офисе и сообщил тому, что поговорит сегодня с судьей К. В ходе той же встречи И. уточнил у него о сумме взятки, на что он ответил И. о необходимости сначала переговорить с судьей. Он тогда решил, что если сразу начнет обсуждать с И. сумму, якобы, взятки, фактически даже не встретившись с судьей, то может того «спугнуть», в связи с чем хотел убедить последнего в том, что он, прежде всего, намерен якобы реально помочь И., а размер взятки ему сообщит именно судья. По итогу встречи они договорились, что он позвонит И. во второй половине того же дня. В тот же день он действительно посетил суд, где встретился с судьей К. и поинтересовался у последнего перспективой дела, на что тот ничего конкретного не ответил. Про получение (передачу) денег в качестве взятки речь в ходе их разговора не шла, он взятку К. не предлагал, и последний у него ее не требовал и предложений об этом не высказывал. Затем, +++ он позвонил И. и сообщил, что поговорил с судьей К., и последний настроен положительно по поводу решения вопроса И. по делу. Совершая вышеописанные действия, он преследовал цель, чтобы И. окончательно ему доверял, создавал видимость его работы по решению вопроса в пользу И., для чего в ходе последующих событий он вновь сообщал последнему заведомо ложные сведения с целью укрепить намерения И. передать ему денежные средства, чтобы в дальнейшем распорядиться ими по собственному усмотрению на личные нужды.

В вечернее время +++ он случайно встретил на улице возле офиса И., в ходе чего сообщил тому, что у него (Брылёва С.В.) достигнута договоренность с судьей, касающаяся принятия судебного решения в пользу И., для чего необходимо передать через него К. наличные денежные средства в размере 10 000 000 руб. Далее он пригласил И. зайти в офис, где он написал на листе бумаги в блокноте собственноручно следующие реплики: «10 000 000 (судье)», «5 000 000 завтра в 17 часов» и «ты должен зайти и поставить пакет с деньгами в офисе возле стола», после чего он вырвал лист из блокнота и передал его И. Последний взял указанный лист, прочитал записи на нем, после чего сразу же разорвал лист, и выбросил. После этого, они договорились встретиться около 17 час. +++. Сумму тех денег, которые он хотел обманным путем заполучить от И., он (Брылёв С.В.) определил самостоятельно.

В период с 17-00 час. по 17 час. 30 мин. +++ к нему в офис прибыл И. и поставил на стол бумажный пакет коричневого цвета, в котором, как он увидел, находились несколько пачек денежных средств в прозрачной полиэтиленовой упаковке. При этом, он понимал, что там должно было находиться 5 000 000 руб., исходя из ранее достигнутой договоренности между ним и И. Затем, он взял пакет с деньгами в руки и стал покидать офис, так как планировал поехать с ними домой. В этот момент в офис зашли сотрудники УФСБ, которые представились и попросили его оставаться на месте, при этом И. покинул офис. В этот момент он испугался и попытался убежать, отбросив пакет с деньгами от себя на кресло в помещении офиса. Далее сотрудники УФСБ пригласили в офис двух понятых, последним и ему пояснили о проведении ОРМ «<данные изъяты>», права и обязанности, а также порядок его производства. В ходе проведения ОРМ в присутствии участвующих лиц, были обнаружены и изъяты, в том числе ранее переданные ему И. денежные средства в прозрачной полиэтиленовой упаковке в размере 5 000 000 руб., часть из которых являлась настоящими деньгами, а оставшаяся часть лишь имитацией денежных средств. Названные деньги и изъятые предметы были упакованы и опечатаны бирками, на которых были сделаны пояснительные надписи и все участвующие лица поставили свои подписи. Все обстоятельства, ход и результаты ОРМ полностью и верно указаны Д. в соответствующем протоколе, без каких-либо искажений, дополнений и изъятий, подробно, верно, точно и правильно в нем описаны названия, реквизиты и упаковка всех изъятых предметов и денег. По завершении ОРМ он и все иные участвующие лица были ознакомлены с соответствующим протоколом, где все участвующие лица расписались. Замечаний, претензий, дополнений и заявлений перед началом, в ходе и по окончанию ОРМ от него и остальных лиц не поступало. По завершении ОРМ он был доставлен в здание ФСБ по адресу: /// для дальнейшего разбирательства.

При дополнительном допросе Брылёва С.В. в качестве подозреваемого, последний пояснил, что его вышеуказанная позиция относительно инкриминируемого ему деяния была согласована с защитником Талайко С.Ю., на производство следственных действий (допроса) в ночное время он был согласен, права и порядок допроса ему разъяснялись, от дачи показаний он не отказывался. С первоначальным протоколом допроса в качестве подозреваемого он был ознакомлен, после составления которого вместе с защитником Талайко С.Ю., они были ознакомлены, после поставили свои подписи. Показания даны были им добровольно, самостоятельно, без оказания на него воздействия и принуждения. Он раскаялся в совершенном преступлении. Никакого физического или психического давления со стороны сотрудников правоохранительных органов на него не оказывалось (т. 2 л.д. 23-34, 35-40).

При допросе Брылёва С.В. в качестве обвиняемого, последний в целом дал показания, аналогичные его показаниям в суде, также указал, что никакие деньги у И. он похищать не намеревался, а также передавать их в качестве взятки судье. Показания от +++ и от +++ (в качестве подозреваемого) были им даны под физическим воздействием сотрудников УФСБ и психологическим давлением следователя. В ходе своих встреч и разговоров он сообщал И., что может оказать последнему только законную юридическую помощь по делу, и не намерен в этой связи достигать с судьей договоренности о получении взятки от И. через него (Брылёва С.В.) за принятие по делу решения об удовлетворении иска. Их встреча и разговор в офисе от +++ состоялась по инициативе И., который хотел обсудить с ним вопросы оказания юридической помощи по другому делу знакомой И. о разделе имущества при бракоразводном процессе. О том, что в полученном от И. пакете находились деньги, он изначально не знал и думал, что там находился коньяк. Вместе с тем, увидев, что в переданном И. пакете находятся деньги, он сразу же за последним выбежал на улицу, чтобы их вернуть тому, однако был задержан сотрудниками УФСБ (т. 2 л.д. 59-72).

В суде подсудимый Брылёв С.В. не подтвердил показания в качестве подозреваемого, указал, что оговорил себя в связи с оказанием на него физического и психологического воздействия со стороны сотрудников правоохранительных органов. Первоначальный допрос в качестве подозреваемого был произведен в отсутствие защитника, текст его показаний был составлен заранее следователем, с защитником у него не было конфиденциальной встречи перед проведением допроса, на проведение названного следственного действия в ночное время согласия он не давал, с протоколами допроса не знакомился, находящиеся в документах подписи ему не принадлежат, а также при проведении допросов у него было плохое самочувствие, не осознавал происходящие с ним события. При дополнительном допросе в качестве подозреваемого с участием адвоката была осуществлена видеосъемка, где он произнес заученный по требованию следователя текст.

Несмотря на отрицание подсудимым, его виновность в полном объеме предъявленного обвинения нашла подтверждение совокупностью исследованных в суде доказательств.

Потерпевший И. в суде пояснил, что с +++ г. в Центральном районном суде /// судьей К. рассматривалось гражданское дело по его (И.) исковому заявлению к Д. По рекомендации знакомых он обратился за юридической помощью к Брылёву С.В. Так, в +++ г. он приехал на консультацию к Брылёву С.В. в офис последнего, расположенного в р.///. При их первой встрече между ними сложились доверительные отношения, они обсуждали какие действия необходимо было провести по делу. Также от Брылёва С.В. ему стало известно, что тот ранее являлся сотрудником правоохранительных органов, и, в том числе имеет связи в судебной системе. При их последующих встречах в названном офисе от Брылёва С.В. ему стало известно, что последний имеет хорошие отношения с судьей К., который может разрешить гражданское дело в его (И.) пользу за денежное вознаграждение. При этом инициатива разрешения уголовного дела незаконным образом исходила от Брылёва С.В. С того момента, когда Брылёв С.В. предложил ему незаконное разрешение гражданского дела, он стал вести аудиозаписи их разговоров. По инициативе Брылёва С.В., с целью конспирации, последующие их разговоры о взятке велись рукописно на бумаге, которую тот оставлял себе. Он поверил Брылёву С.В. относительно разрешения гражданского дела в его пользу, поскольку тот ранее являлся сотрудником правоохранительных органов, кроме того, не заключая соглашение с Брылёвым С.В. и не оформляя доверенность на того, последний беспрепятственно в суде ознакомился с вышеуказанным гражданским делом. Он доверял, Брылёву С.В., а в действительности последний не хотел ему помогать в разрешении дела, тот хотел лишь получить деньги. Так, в +++ ///ёв С.В. указал сумму взятки, которую необходимо было передать судье К., в размере 10 000 000 руб., из которых одну часть в размере 5 000 000 руб. необходимо было передать сразу, а вторую часть в размере 5 000 000 руб. после принятия судебного решения. Брылёв С.В. при этом должен был выступить в качестве посредника в передаче взятки. Суммы в размере 5 000 000 руб. Брылёв С.В. называл «пятак». Также Брылёв С.В. сообщил, чтобы он торопился с оплатой, поскольку вторая сторона по гражданскому делу уже внесла оплату судье, после чего он понял, что Брылёв С.В. его обманывает и, не желая совершать с ним преступление, он обратился в УФСБ, где выдал аудиозаписи их разговоров при встречах в офисе. Также он дал согласие сотрудникам УФСБ на участие в оперативном мероприятии, при котором +++ в здании УФСБ ему в присутствии понятых вручили денежные средства в сумме 5 000 000 руб., которые были помещены в полиэтиленовую упаковку и после в бумажный пакет, а также на него надели специальное техническое устройство. Около 17-00 час. указанного числа вместе с сотрудником УФСБ на автомобиле они приехали к зданию офиса Брылёва С.В. Дата встречи - +++ была согласована между ним и Брылёвым С.В. ранее, инициатором данной встречи указанного числа был Брылёв С.В. В помещении офиса находился только он и Брылёв С.В., где он (И.) передал Брылёву С.В. денежные средства в размере 5 000 000 руб. в качестве первой части взятки, положив их на стол Брылёва С.В. и пояснив тому, что это «пятак». Брылёв С.В. был осведомлен, что в бумажном пакете находились деньги. Далее он попрощался и вышел из офиса. После того, как он передал деньги Брылёву С.В., тот не пытался его (И.) остановить, догнать или вернуть пакет с деньгами, на улицу не выбегал. После того, как он вышел из офиса, то направился к автомобилю сотрудника, который был припаркован недалеко от входа в здание. Далее с него сняли техническое устройство, а также взяли показания. Сотрудники УФСБ не принуждали его участвовать в проведении оперативных мероприятии в отношении Брылёва С.В., не оказывали на него давление, он участвовал добровольно, поскольку не хотел быть соучастником Брылёва С.В. в совершении преступления. Поскольку гражданское дело по исковому заявлению к Д. было разрешено не в его пользу «по вине Брылёва С.В., не оказавшего ему (И.) должной юридической помощи», ему был причинен моральный вред, который просил взыскать с подсудимого. В связи с совершенным преступлением им перенесены нравственные страдания, которые проявляются в форме страха, волнения, тревоги, раздражительности, подавленности, он испытал чувство внутреннего психологического дискомфорта, переживания. Совершенное в отношении него преступление Брылёвым С.В. ухудшило его внутренний и внешний комфорт, повлияло на восприятие жизни. Также у него проявились и физические страдания – чувство физического дискомфорта: боль, головокружение, лихорадка, которые были вызваны преступными действиями Брылёва С.В.

Согласно показаниям потерпевшего И. в ходе предварительного следствия, оглашенных на основании ч.3 ст.281 УПК РФ, кроме вышеизложенного следует, что в период с +++ по +++ на территории ///, в частности, в офисе, Брылёв С.В. неоднократно сообщал ему о том, что для принятия по делу решения суда об удовлетворении иска, необходимо передать через Брылёва С.В. наличные деньги в качестве взятки судье, с которым у последнего будет достигнута договоренность. В свою очередь, он, полностью доверяя Брылёву С.В., согласился передать тому деньги для судьи. +++ на территории ///, в офисе и возле офиса, Брылёв С.В. сообщил ему сведения о необходимости передачи через последнего наличные деньги на общую сумму 10 000 000 руб., в том числе о передаче около 17-00 час. +++ их первой части в сумме 5 000 000 руб. в качестве взятки судье, с которым у Брылёва С.В. уже достигнута договоренность о принятии по делу за взятку решения об удовлетворении иска. Содержание состоявшихся между ним и Брылёвым С.В. +++, +++ и +++ встреч и разговоров, в том числе одного телефонного разговора от +++, он зафиксировал на диктофон своего сотового телефона, а полученные аудиозаписи в дальнейшем перенес на оптический диск. Осознав незаконность предложения Брылёва С.В. и не желая совершать вместе с ним преступление, +++ он обратился в УФСБ, где устно сообщил и дал письменные пояснения сотруднику Г. о вышеуказанных обстоятельствах, содержании и характере своего взаимодействия с Брылёвым С.В., а также, чтобы подтвердить правдивость и достоверность сказанного им, добровольно выдал Г. упомянутый выше оптический диск с аудиозаписями обозначенных выше встреч и разговоров между ним и Брылёвым С.В. Кроме того, +++, он дал письменное согласие на участие в ОРМ «<данные изъяты>» в отношении Брылёва С.В. с целью пресечения и документирования преступных действий последнего. В связи с этим, +++ в период времени с 13 час. 40 мин. до 15 час. 28 мин. в здании УФСБ, в присутствии двух понятых, ему были выданы денежные средства в сумме 100 000 руб. и имитация денег в сумме 4 900 000 руб. в виде ненастоящих купюр, которые после упаковали в прозрачную упаковку и далее в бумажный пакет. В период около 17-00 час. до 17 час. 30 мин. +++, находясь в офисе, Брылёв С.В. получил под видом, якобы, первой части взятки для судьи от него, действовавшего в рамках проведения ОРМ, ранее врученные ему (И.) наличные денежные средства на общую сумму 5 000 000 руб., после чего он покинул офис. Брылёв С.В. не пытался догнать его и вернуть деньги, каких-либо слов, фраз, криков (окликов) он в свой адрес в ходе следования из офиса на улицу и непосредственно по улице не слышал.

У него не было никаких оснований не доверять Брылёву С.В., сомневаться в словах и искренности намерений последнего, а также не было причин полагать, что на самом деле Брылёв С.В. попросту вводит его в заблуждение и обманывает, используя сложившиеся между ними доверительные отношения, в своих сугубо корыстных целях. В свою очередь, он, полностью доверяя Брылёву С.В., не предполагая, что последний попросту его обманывает, согласился передавать и фактически передал Брылёву С.В. денежные средства в общей сумме 5 000 000 руб. находясь под влиянием обмана и будучи введенный Брылёвым С.В. в заблуждение (т. 1 л.д. 86-95, 136-142).

Свидетель Г. в суде пояснил, что является оперуполномоченным УФСБ. +++ в вечернее время в названное учреждение обратился И., который пояснил о совершении преступных действий в отношении него со стороны Брылёва С.В., и выдал диск с аудиозаписями его (И.) разговоров с Брылёвым С.В. Далее было получено согласие на проведение ОРМ «<данные изъяты>», в связи с чем на следующий день в служебном кабинете И. был проведен в присутствии незаинтересованных лиц личный досмотр, а также вручение тому денежных средств в размере 5 000 000 руб., часть из которых являлись оригиналами в размере 100 000 руб., остальная часть – имитацией денежных средств. Названные денежные средства были сформированы по пачкам, снизу и сверху каждой пачки были расположены настоящие купюры, в середине – их имитация. После пачки с денежными средствами были помещены в полиэтиленовый пакет и далее в бумажный пакет. По окончанию названных действий были составлены соответствующие протоколы, с которыми ознакомились все участвующие лица. Далее они направились к офису Брылёва С.В. в р.///, так как у И. и Брылёва С.В. в 17-00 час. была запланирована встреча в названном месте. И. зашел в офис с пакетом, в котором находились указанные денежные средства, был там около 10 минут, затем вышел уже без пакета, и затем уже в названное помещение зашел он (Г.) и другие сотрудники, после были приглашены незаинтересованные лица. Кроме И. в офис никто не заходил и не выходил из него, в том числе Брылёв С.В. Когда они зашли в офис, Брылёв С.В. пытался выйти из помещения, применив физическое сопротивление, в связи с чем к тому были применены наручники. Далее в офисе было проведено обследование помещения в присутствии незаинтересованных лиц, в ходе которого обнаружены денежные средства в углу офиса под стулом, ранее врученные И. Названные денежные средства после были изъяты. В отношении Брылёва С.В. не применялось физического и психологического насилия ни со стороны него, ни со стороны других сотрудников. По результатам осмотра офиса был составлен протокол «Обследования помещений». После проведения ОРМ Брылёву С.В. было предложено проследовать в следственный комитет, на что тот дал согласие. При допросе Брылёва С.В. в следственном комитете он не присутствовал. Он и иные сотрудники не принуждали Брылёва С.В. к даче признательных показаний.

Согласно показаниям свидетеля Г. в ходе предварительного следствия, оглашенным на основании ч.3 ст.281 УПК РФ, кроме вышеуказанного следует, что при обращении И. +++ в УФСБ, последний выдал диск с аудиозаписями разговоров между тем и Брылёвым С.В. от +++, +++ и +++, которые И. фиксировал на свой мобильный телефон. Названный диск после был упакован в конверт, где он (Г.) и И. расписались. По его предложению И. добровольно, самостоятельно и без оказания на него какого-либо давления дал свое письменное согласие на участие в ОРМ «<данные изъяты>» в отношении Брылёва С.В. +++ он вынес соответствующее постановление на проведение названного ОРМ с использованием технических средств, которое в тот же день было утверждено начальником УФСБ. +++ не позднее 13 час. 40 мин. сотрудниками УФСБ для участия в ОРМ в качестве незаинтересованных лиц были приглашены понятые, в присутствии которых в служебном кабинете он (Г.) произвел осмотр И., о чем после им составлен соответствующий протокол, с которым ознакомились понятые и И. и поставили в нем свои подписи. Далее в присутствии понятых и И. он произвел копирование денежных купюр в сумме 100 000 руб. и вручил их И., а также имитацию денег в общей сумме 4 900 000 руб. в виде ненастоящих купюр номиналом 5 000 руб. Названные денежные средства (оригиналы и имитация) он упаковал вначале в вакуумную прозрачную упаковку, которую далее поместил в бумажный серый пакет с надписью «<данные изъяты>», после чего вручил оригиналы денег и их имитацию И., о чем составил соответствующий протокол, после ознакомления с которым, а также с копиями денег, все участвующие лица поставили свои подписи. Сразу же после вышеописанных ОРМ, он, понятые и ряд сотрудников УФСБ, в том числе Д., и сам И. на разных автомобилях проследовали к зданию офиса Брылёва С.В. по адресу: ///, р.///. По прибытии И. вместе с обозначенным бумажным пакетом с деньгами зашел в офис, который располагался на первом этаже в торце пятиэтажного жилого дома и имел отдельный вход, где того ожидал Брылёв С.В. Он, понятые и обозначенные выше сотрудники УФСБ остались ждать И. на улице неподалеку у входа в офис. Встреча между Брылёвым С.В. и И. длилась примерно 10 мин., во время этой встречи в офис более никто не входил и из него не выходил. Вышел И. из офиса уже без бумажного пакета с деньгами и направился по улице в сторону автомобиля, на котором приехал. После того, как И. вышел на улицу, из офиса за ним никто не выходил, остановить, окликнуть и вернуть бумажный пакет с деньгами И. Брылёв С.В. не пытался. Примерно через минуту после того, как И. вышел на улицу, в офис вошел он, сотрудники УФСБ и понятые. Далее они представились и попросили Брылёва С.В. оставаться на месте, так как проводятся ОРМ. В это время Брылёв С.В. находился у своего рабочего стола, на котором стоял вышеупомянутый бумажный пакет с деньгами. Брылёв С.В., после того, как ему сообщили о проведении ОРМ, схватил со своего стола обозначенный выше бумажный пакет с денежными средствами и попытался с ним покинуть офис. При этом Брылёв С.В. расталкивал сотрудников, загораживающих ему выход из офиса, но был остановлен, в связи с чем Брылёв С.В. выкинул находившийся у него в руках бумажный пакет с деньгами под стул, расположенный в углу офиса. Далее, в период с 19 час. 00 мин. по 21 час. 02 мин. +++ в офисе Д. провел ОРМ «<данные изъяты>» (т. 1 л.д. 229-234).

Свидетель Д. в суде пояснил, что является сотрудником УФСБ. +++ им было проведено ОРМ «<данные изъяты>» в офисе Брылёва С.В. в р.///. Они зашли в офис после того, как И. вышел из него, в этот момент Брылёв С.В. взял со стола пакет коричневого цвета, где находились деньги, и попытался выбежать из офиса, однако, в связи с тем, что тот не смог выйти, то бросил пакет под стул. Названный пакет с деньгами в размере 5 000 000 руб. ранее был вручен И. После того, как И. вышел из офиса, в данное помещение никто не заходил и не выходил, в том числе Брылёв С.В. Далее им были приглашены незаинтересованные лица в помещение офиса, разъяснены права и обязанности участвующим лицам относительно данного мероприятия. В ходе проведения ОРМ были изъяты разные предметы, в том числе указанные денежные средства, которые после были упакованы и опечатаны, заверены подписями участвующих лиц. После окончания ОРМ был составлен соответствующий протокол, с которым ознакомились все участвующие лица, в том числе Брылёв С.В., и его подписали. В его присутствии к Брылёву С.В. не применяли физическое и психологическое воздействие, последний к нему не обращался с просьбой осуществить звонки родственникам и адвокату.

Свидетель Ч. в суде пояснил, что +++ г. около 18-19 часов он был приглашен в УФСБ для участия в качестве понятого, где в его присутствии и второго понятого был проведен личный досмотр участвующему лицу - И., а также вручены последнему денежные средства в сумме 5 000 000 руб., часть из которых была имитацией денежных купюр. Далее деньги поместили в бумажный пакет коричневого цвета, имеющий надпись «<данные изъяты>». После проведения названных действий, он и второй понятой ознакомились с протоколами, где поставили свои подписи, в том числе на копиях денежных средств. Затем он вместе со вторым понятым, а также сотрудником направились на автомобиле в р.///, где они подъели к зданию, около которого находились чуть больше часа. Далее находящемуся с ними сотруднику позвонили, и после чего им сказали зайти в офис. Они направились в здание, зашли в офис, где уже были сотрудники и подозреваемый - Брылёв С.В., у последнего на руках находились наручники. Насилие со стороны сотрудников к Брылёву С.В. не применялось. В офисе он увидел пакет с деньгами, который лежал на полу рядом со столом. Сотрудник показал содержимое пакета, там находились денежные средства. Далее в их присутствии в офисе был проведен обыск, в ходе которого изъяли разные предметы. По окончании обыска был составлен протокол, после ознакомления с которым, он поставил подпись.

    Согласно показаниям свидетеля Ч. в ходе предварительного следствия, оглашенных на основании ч.3 ст.281 УПК РФ, кроме вышеуказанного следует, что +++, во второй половине дня, но не позднее 13 час. 40 мин., он и ранее не знакомое ему лицо были приглашены сотрудниками УФСБ для участия в ОРМ в качестве незаинтересованных лиц, где в период с 13 час. 40 мин. по 14 час. 05 мин. в служебном кабинете здания УФСБ был произведен осмотр одежды И. и находящихся при нем вещей, после чего составлен протокол, с которым он, второй понятой и И. ознакомились и поставили свои подписи. Далее, находясь в этом же служебном кабинете, сотрудник Г. произвел копирование денежных купюр, часть из которых в сумме 100 000 руб. были в оригинале, а остальная часть - имитация денег в общей сумме 4 900 000 руб. в виде ненастоящих купюр. Названные денежные средства Г. упаковал вначале в вакуумную прозрачную упаковку, которую далее поместил в бумажный пакет серо-коричневого цвета с надписью «<данные изъяты>», после чего вручил оригиналы денег и их имитацию И., о чем составил соответствующий протокол, где после ознакомления также поставили подписи все участвующие лица, а также на копиях денег. Перед началом каждого из описанных выше ОРМ всем участвующим лицам Г. разъяснял права и обязанности, а также суть и порядок их проведения. Сразу же после вышеописанных ОРМ, он, второй понятой, сотрудники УФСБ и И. на разных автомобилях проследовали к зданию по адресу: ///, р.///. По прибытии по указанному адресу, И. вместе с обозначенным бумажным пакетом с деньгами зашел в офис, который располагался на первом этаже в торце пятиэтажного жилого дома и имел отдельный вход, а он, второй понятой и сотрудники УФСБ остались ждать И. на улице неподалеку у входа в офис. Встреча между Брылёвым С.В. и И. по времени длилась примерно 10 мин., во время этой встречи в офис никто не входил и из него не выходил. Спустя около 10 мин. И. вышел из офиса уже без бумажного пакета с деньгами и направился по улице в сторону автомобиля, на котором приехал. Когда И. вышел на улицу из офиса за ним из данного помещения никто не выходил, остановить, окликнуть и вернуть бумажный пакет с деньгами И. не пытался. Примерно через минуту после того, как И. вышел на улицу, в офис вошли сотрудники УФСБ, и по приглашению последних в названное помещение зашли он и второй понятой. Далее сотрудники УФСБ представились и попросили Брылёва С.В. оставаться на месте, так как ими проводятся ОРМ. В это время Брылёв С.В. находился у своего рабочего стола, на котором стоял вышеупомянутый бумажный пакет с деньгами. Брылёв С.В., сразу же после того, как ему сообщили о проведении ОРМ, схватил со своего стола обозначенный выше бумажный пакет с денежными средствами и попытался с ним покинуть офис, несмотря на требования сотрудников оставаться на месте. При этом Брылёв С.В. расталкивал сотрудников УФСБ, мешавших ему выйти из офиса, но был последними остановлен, в связи с чем Брылёв С.В. резко выкинул находившийся у него в руках бумажный пакет с деньгами под стул, расположенный в углу офиса. Далее, в период с 19-00 час. по 21 час. 02 мин. +++ в офисе было проведено ОРМ «+++». Перед проведением названного ОРМ сотрудник Д. разъяснил всем участвующим лицам, в том числе Брылёву С.В., права и обязанности, а также порядок производства ОРМ. Под вышеуказанном стулом был изъят пакет с денежными средствами. Далее Д. извлек из бумажного пакета денежные средства, которые после упаковал и опечатал биркой, на которой поставили подписи все участвующие лица. Перед тем как упаковать обнаруженные и изъятые денежные купюры (оригиналы и имитацию денег), их серии, номера (только настоящих денег), номинал (настоящих и имитации денег) Д. внес в протокол ОРМ «<данные изъяты>…», которые полностью совпадали между собой, что было проверено и удостоверено участвующими лицами. По результатам проведения ОРМ «<данные изъяты>…» Д. составил соответствующий протокол, с которым все участвующие лица ознакомились и его подписали. Замечаний, претензий, дополнений и заявлений перед началом, в ходе и по окончанию ОРМ «<данные изъяты>…» от него и остальных участвующих лиц не поступало (т. 1 л.д. 251-258).

Свидетель Ч. в суде подтвердил оглашенные показания, пояснив, что наличие противоречий связано с давностью произошедших событий.

Свидетель К. в суде пояснила, что в период с +++ по +++ г. она арендовала офис по адресу: ///, р.///. Часть офиса также арендовал Брылёв С.В. Данное помещение является нежилым, расположено на первом этаже многоквартирного дома. Она занимала одну из комнат, имеющей отдельную дверь. +++ около 17 час. 30 мин. она находилась в офисе, в это время пришел Брылёв С.В., поздоровался с ней. Также в это время к Брылёву С.В. пришел клиент, их разговор ей хорошо было слышно, несмотря на то, что дверь ее офиса была закрыта. Как она поняла, они обсуждали представление интересов в суде. Клиент спросил у Брылёва С.В., гарантирует ли последний ему результат. За выполнение работы Брылёв С.В. озвучил сумму 5 000 рублей. Затем клиент вышел из офиса, и примерно через 5 минут она услышала как Брылёв С.В. резко встал из-за стола, и выбежал на улицу. Через несколько минут в офис забежали сотрудники вместе с Брылёвым С.В. Она слышала, как Брылёв С.В. спрашивал сотрудников о том, зачем ему подкинули деньги. После произошедших событий увидела она Брылёва С.В. на следующий день, тот ей рассказал о том, что сотрудники к нему применяли насилие, также у него имелись кровоподтеки на руке. Брылёв С.В. пояснил ей, что дал признательные показания, поскольку сотрудники ему обещали за это условное осуждение, при этом уточнил, что не совершал преступление, и сомневался относительно того, правильно ли он поступил в данном случае.

Согласно показаниям свидетеля К. в ходе предварительного следствия, оглашенным на основании ч.3 ст.281 УПК РФ следует, что +++, находясь в офисе по адресу ///, р.///, около 17 час. 30 мин. она услышала, что к Брылёву С.В. пришел человек, поскольку дверь ее офиса находилась в закрытом положении, то она слышала только фрагменты их разговора. После данный человек ушел, и через несколько секунд она услышала громкие звуки за дверью. Далее к ней в офис зашли сотрудники УФСБ, пояснили, что в помещении будет производиться ОРМ и попросили ее покинуть помещение. Также ей была представлена на ознакомления справка-меморандум от +++, в которой представлено дословное содержание разговора, состоявшегося между Брылёвым С.В. и И., который она подтвердила, часть фраз из данного диалога между названными лицами она действительно слышала из-за закрытой двери (т. 2 л.д. 2-6).

Свидетель К. в суде подтвердила оглашенные показания, однако указала, что они являются ложными, поскольку при ее допросе она испытывала страх. С протоколом допроса она ознакомилась, после чего поставила подпись, допрос был проведен в присутствии ее представителя, давление при проведении названного следственного действия на нее не оказывалось.

Свидетель К., показания которого оглашены на основании ч.1 ст.281 УПК РФ, в ходе предварительного следствия пояснил, что он является судьей Центрального районного суда ///. В его производстве находилось гражданское дело ... (...) по иску И. (займодавца) о взыскании с Д. (заемщика) денежных средств в сумме 40 500 000 руб. по договору займа. +++ он вынес решение по названному делу, согласно которому исковые требования И. к Д. оставлены без удовлетворения. И. ему знаком исключительно в связи с рассмотрением дела по существу и проведением по нему судебных заседаний, где последний принимал непосредственное участие. Брылёв С.В. ему знаком, поскольку тот неоднократно участвовал в находившихся в его (К.) производстве гражданских делах в качестве представителя одной из сторон. Вне обозначенной служебной деятельности он с Брылёвым С.В. и И. не общался, не встречался и не контактировал. И., Брылёв С.В. никогда и ни при каких обстоятельствах не предлагали ему вознаграждение (взятку) в какой-нибудь форме за принятие им каких-либо судебных решений по делу, в т.ч. об удовлетворении исковых требований И., а он (К.), в свою очередь, никогда не предлагал, не просил, не требовал от названных лиц передать ему подобное вознаграждение за те же действия и решения по делу. +++ в послеобеденное время, в его служебном кабинете здания суда к нему инициативно наедине обратился Брылёв С.В., который сообщил о своих планах участвовать в деле в качестве представителя И., выразил свое несогласие с выводами судебной экспертизы по делу, а также попытался выяснить его (К.) отношение к данной экспертизе и планируемое им итоговое судебное решение по делу. В ответ на это он в категоричной форме сообщил Брылёву С.В., что ни с кем обсуждать дело и планируемые по нему решения не будет, после чего прекратил какое-либо общение с Брылёвым С.В., а последний покинул его кабинет. В дело Брылёв С.В. не вступил, в качестве представителя И. по нему не участвовал, доверенности от имени последнего Брылёв С.В. в суд не предоставлял. В ходе устной беседы с его помощником Г. и секретарем судебного заседания К., он выяснил, что +++, около 09-00 час., Брылёв С.В. приходил в суд, где в его кабинете наедине обратился к К. с просьбой ознакомить того с экспертизой. При этом Брылёв С.В. сообщил К. заведомо ложные сведения, что он является представителем истца - И. по делу, а соответствующую доверенность на представление интересов Брылёв С.В. не взял с собой, пообещав предоставить ее в ближайшее время. В свою очередь, К., доверившись Брылёву С.В., что тот якобы действительно является представителем И. по делу, дала Брылёву С.В. возможность ознакомиться с экспертизой, а последний, по всей видимости, сфотографировал названный документ на свой мобильный телефон. С другими документами из дела Брылёв С.В. не знакомился, каких-либо отметок в деле об ознакомлении с экспертизой не делали, так как у Брылёва С.В. на тот момент не было доверенности. В период с +++ по +++ он находился в отпуске и о факте вышеописанного ознакомления Брылёва С.В. с экспертизой ничего не знал (т. 1 л.д. 190-196).

Свидетели Г. и К., являющиеся сотрудниками Центрального районного суда ///, в ходе предварительного следствия дали показания, оглашенные на основании ч.1 ст.281 УПК РФ, аналогичные показаниям свидетеля К. (т. 1 л.д. 205-211, 212-218).

Свидетель Б. в суде пояснил, что участвовал в качестве представителя Д. при рассмотрении иска И. в суде. Гражданское дело находилось в производстве у судьи К. При рассмотрении гражданского дела, соблюдалась состязательность сторон, заинтересованности со стороны судьи в результате рассмотрения дела в пользу участников, им не наблюдалась. Брылёв С.В. в названном гражданском деле участие не принимал. Также ему известно, что Д. обращался в полицию с заявлением о привлечении И. к уголовной ответственности.

Согласно показаниям свидетеля Б. в ходе предварительного следствия, оглашенных на основании ч.3 ст.281 УПК РФ кроме вышеуказанного следует, что в производстве Центрального районного суда /// у судьи К. находилось гражданское дело ... (...) по иску И. о взыскании с Д. денежных средств в сумме 40 500 000 руб. по договору займа. Представителем И. по делу в +++ г. являлся адвокат К., в +++ г. И. представлял свои интересы по делу самостоятельно, без привлечения каких-либо представителей. +++ по результатам рассмотрения дела судья К. вынес решение, согласно которому исковые требования И. к Д. оставлены без удовлетворения (т. 1 л.д. 224-228).

Также вина Брылёва С.В. в совершении преступления подтверждается письменными материалами дела:

- постановлениями о представлении результатов оперативно-розыскной деятельности, о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну и их носителей от +++, согласно которым предоставлены результаты ОРМ - «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», проведенных в отношении Брылёва С.В. и И. в период с +++ по +++ (т. 1 л.д. 21-22, 23-24);

- актом добровольной выдачи от +++, согласно которому И. выдал сотруднику УФСБ Г. оптический диск с аудиозаписями встреч и разговоров между Брылёвым С.В. и И., состоявшихся +++, +++ и +++ (т. 1 л.д. 29-33);

- согласием И. от +++ на участие в ОРМ «<данные изъяты>» в отношении Брылёва С.В. (т. 1 л.д. 53);

- протоколом осмотра и вручения денежных средств от +++, согласно которому И. вручены денежные средства в размере 100 000 руб. и имитация денежных средств в размере 4 900 000 руб. для проведения ОРМ «<данные изъяты>» в отношении Брылёва С.В. (т. 1 л.д. 58-64);

- постановлением о проведении ОРМ «<данные изъяты>» с использованием технических средств от +++ в отношении Брылёва С.В. (т. 1 л.д. 54-55);

- протоколом обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств от +++, согласно которому в офисе Брылёва С.В. по адресу: р./// обнаружены и изъяты денежные средства на общую сумму 5 000 000 руб. в виде оригиналов денежных средств в сумме 100 000 руб. и их имитации в сумме 4 900 000 руб. (т. 1 л.д. 68-74);

- протоколом осмотра предметов от +++, согласно которому осмотрены вышеназванные денежные средства в сумме 5 000 000 руб. (оригиналы и имитация купюр), полученных Брылёвым С.В. от И. в ходе проведения ОРМ. После названные денежные средства признаны и приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств (т. 1 л.д. 75-85, т. 3 л.д. 15);

- протоколами осмотра предметов от +++ и от +++, согласно которым осмотрены два оптических диска с видео- и аудиозаписями встреч и разговоров между Брылёвым С.В. и И., состоявшихся +++, +++, +++ и +++, содержащие разговоры между названными лицами, в том числе о готовности Брылёва С.В. достигнуть с судьей договоренности о получении от И. взятки в виде денег за принятие по гражданскому делу решения в пользу последнего. После названные диски признаны и приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств (т. 1 л.д. 96-132, т. 2 л.д. 189-195, т. 3 л.д. 15);

- протоколом осмотра документов от +++, согласно которому осмотрено гражданское дело ... (...) по иску И. о взыскании с Д. денежных средств в сумме 40 500 000 руб. по договору займа, и установлено, что Брылёв С.В. не принимал участие в судебных заседаниях, доверенности последнего на представление интересов И. в деле не имеется (т. 2 л.д. 197-199);

- протоколом осмотра предметов от +++, согласно которому осмотрен оптический CD-диск с детализациями телефонных соединений абонентских номеров Брылёва С.В. и И., где установлены телефонные соединения между названными лицами в период с +++ по +++. Указанный диск признан и приобщен к уголовному делу в качестве вещественных доказательств и осмотрен в суде (т. 3 л.д. 7-14, 15).

Проанализировав представленные доказательства в их совокупности, суд находит вину подсудимого Брылёва С.В. полностью доказанной.

Показания потерпевшего и свидетелей не содержат каких-либо существенных противоречий, согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, поэтому суд признает их достоверными и принимает за основу обвинительного приговора. В части, не противоречащей приведенной выше совокупности доказательств, суд принимает во внимание и показания подсудимого Брылёва С.В. в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства. Данных, свидетельствующих об оговоре Брылёва С.В. потерпевшим и свидетелями, не установлено.

Позицию Брылёва С.В. в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, отрицавшего свою вину, суд расценивает как способ защиты от предъявленного обвинения.

Умышленный характер действий Брылёва С.В. по факту совершения преступления в отношении И., подтверждают показания потерпевшего о том, что он обратился к подсудимому за получением юридической помощи по гражданскому делу, находящемуся на рассмотрении в суде. После первой встречи между ним и Брылёвым С.В. сложились доверительные отношения, они обсуждали способы разрешения дела в его (И.) пользу. Также от Брылёва С.В. ему стало известно о том, что ранее тот являлся сотрудником правоохранительных органов, имеет связи в судебной системе. Кроме того, подсудимый сообщил о возможности принятия по делу решения об удовлетворении иска в его (И.) пользу путем передачи через Брылёва С.В. денежных средств в качестве якобы взятки судье. У него не было оснований не доверять Брылёву С.В., сомневаться в словах и искренности намерений последнего, а также не было причин полагать, что на самом деле Брылёв С.В. вводит его в заблуждение и обманывает, используя сложившиеся между ними доверительные отношения, в своих корыстных целях. Кроме того, на уверенность И. в том, что Брылёв С.В. имеет связи в судебной системе повлияло и то, что не заключая соглашение с подсудимым и не оформляя на того доверенность, Брылёв С.В. беспрепятственно в суде ознакомился с материалами гражданского дела.

Исходя из показаний Брылёва С.В. в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, в действительности каким-либо образом обеспечивать вынесение судебного решения по делу в пользу И., он не планировал, после получения денег от потерпевшего передавать их в качестве взятки судье не собирался, а просто намеревался эти денежные средства похитить и распорядиться ими в дальнейшем по собственному усмотрению на свои личные нужды. При этом, по поведению И. он понимал, что того очень беспокоила дальнейшая судьба и результат рассмотрения дела именно в его (И.) пользу, чем он в полной мере воспользовался, нагнетая обстановку, и тем самым склоняя И. к скорейшей передаче денег, якобы, в качестве взятки судье.

С того момента, когда Брылёв С.В. предложил И. незаконное разрешение гражданского дела, потерпевший стал вести аудиозаписи их разговоров, которые в последующем выдал сотруднику УФСБ Г., о чем последний подтвердил в суде. Исходя из протокола осмотра предметов от +++ и от +++, согласно которым осмотрены оптические диски с видео- и аудиозаписями встреч и разговоров между названными лицами, вопреки доводам подсудимого Брылёва С.В. относительно того, что он предлагал И. только законные способы разрешения гражданского дела, Брылёв С.В. прямо сообщал потерпевшему о своей готовности достигнуть с судьей договоренности о получении через него от И. взятки в виде денег за принятие по делу решения суда об удовлетворении иска, что согласуется с первоначальными показаниями Брылёва С.В. в качестве подозреваемого. Кроме того, исходя из показаний потерпевшего И., свидетелей Г., Д. и Ч., а также первоначальных показаний самого подсудимого Брылёва С.В. в ходе следствия, при встрече в офисе +++, Брылёв С.В. после получения от И. первой части денежных средств в виде взятки судье, не пытался вернуть деньги И., не кричал ему и не выбегал за тем на улицу из офиса с деньгами.

Суд относится критически к пояснениям подсудимого Брылёва С.В., который не признал показания в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого в связи с оказанием на него воздействия со стороны правоохранительных органов.

Так, исходя из показаний Брылёва С.В. при дополнительном допросе в качестве подозреваемого, последний занимал признательную позицию по делу, которая была заранее согласована с защитником Талайко С.Ю. На производство допросов в ночное время он был согласен, права и порядок проведения названных следственных действий ему разъяснялись, от дачи показаний он не отказывался. Показания были даны им добровольно, самостоятельно, без оказания на него воздействия и принуждения со стороны сотрудников правоохранительных органов. Кроме того, после проведения названных допросов в качестве подозреваемого, защитник Талайко С.Ю. продолжил представлять интересы Брылёва С.В. на протяжении всего предварительного следствия, в том числе при изменении позиции подсудимого относительно инкриминируемого ему деяния, в связи с чем, суд относится критически к пояснениям Брылёва С.В. относительно того, что защитник являлся знакомым следователя, по факту не предоставлял ему (Брылёву С.В.) юридической помощи и отсутствовал при его первоначальном допросе.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля следователь Б. пояснил об аналогичных обстоятельствах относительно допросов Брылёва С.В. в качестве подозреваемого. Названные следственные действия проведены в присутствии защитника, Брылёв С.В. не возражал относительно его допроса в ночное время, показания давал самостоятельно, на плохое самочувствие не жаловался, видимых телесных повреждений у того не имелось. Тому предоставлялись телефонные звонки, чем Брылёв С.В. воспользовался, неоднократно связывался с супругой. Также Брылёв С.В. не указывал на применение в отношении него воздействия со стороны сотрудников УФСБ, во время допросов прерывался для согласования позиции с защитником наедине. После составления протоколов Брылёв С.В. с ними ознакомился, подписал, каких-либо замечаний не высказывал. Воздействия на Брылёва С.В. он не оказывал и не давал тому текст для заучивания, якобы, недостоверных показаний.

Допрошенные в суде в качестве свидетелей сотрудники УФСБ Г. и Д. пояснили, что в отношении Брылёва С.В. в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий не оказывалось физического и психологического воздействия. Брылёв С.В. на самочувствие не жаловался, со всеми протоколами знакомился, после чего добровольно ставил свою подпись. Об отсутствии оказания воздействия на Брылёва С.В. в ходе проведения «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», аналогично пояснил свидетель Ч., участвующий в качестве незаинтересованного лица при проведении названного мероприятия.

Нарушений закона при проведении допросов в качестве подозреваемого Брылёва С.В., в том числе в ночное время, как элемента оказания давления, не допущено, данные процессуальные действия осуществлены при участии адвоката, исходя из показаний следователя Б., а также самого Брылёва С.В., последний на допрос в ночное время не возражал. Кроме того, все показания Брылёв С.В. давал в присутствии защитника, что исключало возможность оказания давления на него и искажения в протоколах сообщенных им сведений. В дальнейшем при производстве предварительного следствия подсудимым и его адвокатом о фактах незаконного оказания давления со стороны правоохранительных органов не заявлялось, хотя препятствий к этому не имели.

Кроме того, согласно сведениям «Журнала медицинских осмотров лиц, содержащихся в ИВС», за период содержания в названном учреждении Брылёва С.В. с +++ по +++, последний за медицинской помощью не обращался, жалоб от него на состояние здоровья не поступало, видимых телесных повреждений не имелось (т. 2 л.д. 126-128). Исходя из выводов заключения эксперта ... от +++, у Брылёва С.В. отсутствовали телесные повреждения в области лица, головы, рук, на которые указал сам подсудимый в суде о, якобы, нанесении ему ударов сотрудниками правоохранительных органов (т. 2 л.д. 130-131).

С учетом изложенного, оснований не доверять показаниям свидетелей – сотрудников УФСБ Г., Д., а также следователя Б. о проведении первоначальных и последующих следственных действиях с участием Брылёва С.В., не имеется, признаков фальсификации протоколов допроса подсудимого не установлено, как и оказание на него давления, в связи с чем суд не усматривает оснований для признания протоколов допроса в качестве подозреваемого Брылёва С.В. недопустимыми доказательствами.

Аналогично, суд не усматривает оснований для признания протокола первоначального допроса И. в качестве свидетеля недопустимым доказательством, поскольку оно получено с соблюдением требований закона, ему разъяснялась ответственность за дачу заведомо ложных показаний, последний пояснил, что воздействия на него со стороны сотрудников УФСБ не оказывалось, он добровольно обратился в УФСБ, поскольку не хотел быть соучастником Брылёва С.В. в совершении преступления.

Кроме того, не является основанием для признания протоколов допросов Брылёва С.В. в качестве подозреваемого и протокола допроса И. в качестве свидетеля недопустимыми доказательствами по причине отсутствия сведений в журнале учета посетителей Следственного комитета о нахождении Брылёва С.В. и И., а также защитника Талайко С.Ю. в дни допроса названных лиц, поскольку, исходя из пояснений следователя Б. данная информация не всегда заносится в названный журнал, если должностное лицо непосредственно на входе встречает лиц, участвующих в следственных действиях.

Изменение в ходе судебного разбирательства показаний свидетелем К., суд оценивает как желание помочь избежать уголовной ответственности Брылёвым С.В., поскольку названные лица совместно арендовали помещение, поддерживали общение продолжительное время. Кроме того, допрос свидетеля К. в ходе предварительного следствия был проведен в присутствии защитника, что, в свою очередь, исключало оказание давления на нее и искажение сведений, сообщенных ей в протоколе.

К показаниям подсудимого Брылёва С.В. как в ходе предварительного следствия в качестве обвиняемого, так и в суде, отрицавшего свою вину, суд относится критически, связывая их с желанием избежать ответственности, поскольку они опровергаются совокупностью вышеуказанных доказательств.

Кроме того, позиция Брылёва С.В. по делу является непоследовательной. Исходя из его показаний в суде, первоначальный протокол допроса в качестве подозреваемого был заранее составлен следователем, в его (Брылёва С.В.) присутствии были дополнены только сведения относительно личности подсудимого. Через непродолжительное время Брылёв С.В. меняет позицию, указывая, что и данные сведения о личности следователю он не называл, и не подтверждает показания, в том числе в этой части. Также Брылёв С.В. в суде пояснил о том, что не понимал о происходящих в отношении него следственных действиях в виде допросов из-за плохого самочувствия, вместе с тем, ранее же он указывал на то, что понимал о проведении в отношении него следователем допросов.

Также суд относится критически к пояснениям подсудимого в части получения всех письменных доказательств по делу с нарушением закона, что, в свою очередь, ведет к признанию их недопустимыми доказательствами.

Так, представленные стороной обвинения иные доказательства, а именно: результаты оперативно-розыскной деятельности, а также доказательства, полученные следственным путем (протоколы осмотра предметов, в том числе от +++ и +++, которые в последующем признаны вещественными доказательствами), получены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, в связи с чем также являются относимыми, допустимыми и достоверными, а потому, наряду с показаниями потерпевшего, свидетелей и подсудимого в качестве подозреваемого, берутся судом за основу настоящего решения.

Оперативно-розыскные мероприятия, проведенные по настоящему уголовному делу, осуществлялись для выявления, пресечения и раскрытия преступлений, при наличии у органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, сведений об участии Брылёва С.В. в совершении противоправного деяния. Действия оперативных сотрудников в ходе проведения ОРМ в отношении Брылёва С.В. носили законный характер, произведены в соответствии с требованиями ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», не содержали действий провокационного характера. С учетом установленных сведений у суда не имеется оснований сомневаться в достоверности сообщенных оперативным сотрудником данных о наличии в их распоряжении до проведения ОРМ информации о причастности Брылёва С.В. к незаконной деятельности в виде предоставленных от И. аудиозаписей его разговоров с Брылёвым С.В. Судом установлено, что умысел Брылёва С.В. на совершение преступления сформировался самостоятельно, задолго до начала проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении того, без оказания на него воздействия со стороны правоохранительных органов. Постановления о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну, о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности подтверждают законность проведенных ОРМ и соблюдение установленной процедуры передачи органу предварительного расследования результатов ОРМ.

Суд не усматривает оснований для признания протокола осмотра детализации телефонных соединений абонентских номеров Брылёва С.В. и И. недопустимым доказательством. По судебному решению названная информация предоставлена ПАО «<данные изъяты>» +++ на CD-диске, который в последующем был осмотрен следователем и приобщен к уголовному делу в качестве вещественного доказательства. Названный диск был осмотрен в судебном заседании, целостность упаковки не нарушена. Исходя из имеющихся сведений на CD-диске, множественные телефонные соединения между Брылёвым С.В. и И. состоялись в период с +++ по +++ включительно, что участниками процесса не отрицалось. Указанные в названном протоколе в части не верного указания продолжительность телефонных соединений (в секундах) между названными лицами, а также тип соединений (входящий-исходящий звонок), с учетом пояснений следователя Б., суд расценивает как техническая ошибка, не влияющая на существо обвинения.

Вопреки доводам подсудимого, вещественные доказательства по делу - оптические диски с видео- и аудиозаписями встреч и разговоров между Брылёвым С.В. и И., а также с детализациями телефонных соединений абонентских номеров названных лиц получены с соблюдением уголовно-процессуального закона, в материалах дела указаны сведения относительно их места хранения. Оснований для признания недопустимыми доказательствами названные диски в связи с тем, что они хранились в камере хранения вещественных доказательств следственного управления, не имеется.

Указанные подсудимым Брылёвым С.В. процессуальные документы, связанные с возбуждением уголовного дела и порядком производства предварительного следствия, не относятся к доказательствам по делу и не подлежат оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, в связи с чем оснований для решения вопроса о признании данных документов недопустимыми, у суда не имеется.

Оснований для признания оптического диска с видеозаписью дополнительного допроса Брылёва С.В. в качестве подозреваемого недопустимым доказательством у суда не имеется, поскольку названный диск не исследовался в суде.

Вместе с тем, суд признает в качестве недопустимых доказательств представленные стороной обвинения результаты ОРМ «<данные изъяты>» в отношении Брылёва С.В. и протокол осмотра предметов (документов) от +++, где осмотрены аудиофайлы с аудиозаписями разговоров подсудимого, как полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона, поскольку названные документы содержат сведения относительно юридической консультации подсудимого Брылёва С.В. с защитником по рассматриваемому уголовному делу, в связи с чем названные доказательства не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ.

Все доказательства, кроме вышеуказанных, получены с соблюдением требований УПК РФ, каждое в отдельности отвечает требованиям относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности достаточны для выводов суда о признании Брылёва С.В. виновным в инкриминируемом ему преступлении.

    Действия подсудимого Брылёва С.В. суд квалифицирует по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ, как покушение на мошенничество, то есть умышленные действия лица, непосредственно направленные на совершение хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

Квалифицирующий признак в особо крупном размере установлен в соответствии с примечанием 4 к ст.158 УК РФ, согласно которому особо крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 1 000 000 рублей, а подсудимый намеревался похитить у потерпевшего денежные средства, превышающие указанную сумму.

При назначении наказания подсудимому суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного им, данные о его личности, смягчающие обстоятельства и отсутствие отягчающих обстоятельств по делу, а также влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

Оценивая характер и степень общественной опасности содеянного, суд принимает во внимание, что совершенное Брылёвым С.В. деяние посягает на собственность, является умышленным, неоконченным, относится к категории тяжких преступлений.

При назначении наказания подсудимому за совершенное по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ преступление, судом, помимо приведенных выше обстоятельств, в соответствии с ч.1 ст.66 УК РФ, как за неоконченное преступление, учитываются обстоятельства, в силу которых преступление Брылёвым С.В. не было доведено до конца.

Брылёв С.В. ранее не судим; участковым уполномоченным полиции характеризуется удовлетворительно; по месту жительства, клиентами по месту работы и директором МБУК «<данные изъяты>» характеризуется положительно; имеет грамоту и благодарственные письма по предыдущему месту работы, а также за воспитание ребенка; на учете у нарколога и психиатра не состоит, обращался за медицинской помощью в АККПБ в +++ г.г. с диагнозом «<данные изъяты>».

У суда нет оснований сомневаться в психическом здоровье подсудимого, который в судебном заседании ведет себя адекватно, на вопросы отвечает по существу, активно защищает свои интересы.

В качестве смягчающих обстоятельств суд признает и учитывает при назначении наказания: признание вины и раскаяние в содеянном в ходе предварительного следствия; наличие на иждивении двоих несовершеннолетних детей, один из которых является малолетним, и супруги; состояние здоровья подсудимого и его близких; оказание помощи матери супруги и МБУК «<данные изъяты>»; совершение преступления впервые; положительные характеристики, наличие грамоты и благодарственных писем.

Оснований для признания иных обстоятельств в качестве смягчающих, а также для применения ст.64 УК РФ, изменения категории преступления на менее тяжкое в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ, суд не усматривает, поскольку вышеприведенные смягчающие обстоятельства не являются исключительными, связанными с целями и мотивами преступления, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного Брылёвым С.В.

Отягчающих обстоятельств не установлено.

Так, принимая во внимание характер и степень общественной опасности совершенного подсудимым преступления, фактические обстоятельства дела, совокупность смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, суд считает необходимым назначить Брылёву С.В. наказание в виде лишения свободы с учетом требований ч.3 ст.66 УК РФ, считая наказание соразмерным содеянному, способствующему восстановлению социальной справедливости и которое в полной мере сможет достичь целей наказания подсудимому.

С учетом вышеприведенных смягчающих наказание обстоятельств, данных о личности подсудимого, который впервые привлекается к уголовной ответственности, его состояние здоровья, положительные характеристики и наличие грамоты и благодарностей, суд приходит к выводу об исправлении подсудимого Брылёва С.В. без реального отбывания наказания и назначает наказание в виде лишения свободы с применением ст.73 УК РФ условно, а целями исправления будут служить испытательный срок условного осуждения и возложение на подсудимого дополнительных обязанностей, что, по мнению суда, положительно скажется на его исправлении и на условиях жизни его семьи.

Суд полагает возможным не назначать дополнительное наказание в виде ограничения свободы в отношении подсудимого, полагая, что исправление Брылёва С.В. произойдет, и цели наказания будут достигнуты при исполнении наказания в виде лишения свободы, назначенного судом.

Исходя из материального положения подсудимого и его семьи, наличие на его иждивении двоих детей, один из которых является малолетним, а также супруги, учитывая данные о личности подсудимого, который ранее не привлекался к уголовной ответственности, положительный характеризующий материал, суд находит возможным не назначать дополнительное наказание в виде штрафа.

Оснований для применения по настоящему уголовному делу положений ст. 53.1 УК РФ и замены подсудимому наказания в виде лишения свободы наказанием в виде принудительных работ, не имеется.

Брылёв С.В. в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ фактически задержан +++, в отношении него избрана мера пресечения в виде содержания под стражей, которая постановлением Ленинского районного суда /// от +++ изменена на домашний арест. Постановлением этого же суда от +++ мера пресечения в виде домашнего ареста изменена на заключение под стражу, которая отменена +++. Иная мера пресечения в отношении Брылёва С.В. не избиралась.

До вступления приговора в законную силу суд полагает необходимым избрать в отношении Брылёва С.В. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Потерпевшим И. заявлены исковые требования о взыскании с Брылёва С.В. в связи с совершенным преступлением, компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Разрешая исковые требования потерпевшего о возмещении морального вреда, судом учитываются разъяснения, содержащиеся в п.13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от +++ ... «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу» и п.5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от +++ ... «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда».

Исходя из положений ч.1 ст.44 УПК РФ и ст.ст. 151, 1099 ГК РФ в их взаимосвязи, гражданский иск о компенсации морального вреда подлежит рассмотрению судом и в случаях, когда в результате преступления, посягающего на чужое имущество или другие материальные блага, вред причиняется также личным неимущественным правам либо принадлежащим потерпевшему нематериальным благам.

Так, исходя из пояснений потерпевшего И., по гражданскому делу, где последний участвовал в качестве истца, было принято решение судом не в его пользу по вине Брылёва С.В., который не оказал должным образом юридическую помощь при рассмотрении искового заявления, что, в свою очередь, привело к причинению нравственных и физических страданий потерпевшему. Вместе с тем, исходя из материалов уголовного дела, при рассмотрении гражданского дела по иску И., в качестве представителя последнего участвовало иное лицо, в последующем И. самостоятельно представлял свои интересы, и только в +++ г. обратился к Брылёву С.В. за юридической консультацией по данному вопросу. Достигнув договоренности по гражданскому делу, И. не оформил доверенность для представления его интересов Брылёвым С.В., не заключил с ним договор и не оплачивал юридические услуги подсудимого по участию последнего при рассмотрении гражданского дела. Кроме того, с момента обращения И. в УФСБ о совершении противоправных действий со стороны Брылёва С.В. и до момента вынесения судом решения по гражданскому делу +++, потерпевший не был лишен возможности обратиться к иному юристу для получения квалифицированной помощи для разрешения искового заявления в его (И.) пользу.

Реализация потерпевшим от преступления против собственности конституционного права на компенсацию причиненного ущерба может включать в себя и нейтрализацию посредством возмещения морального вреда понесенных потерпевшим физических и нравственных страданий, но лишь при условии, что таковые реально причинены преступным посягательством не только на имущественные права потерпевшего, но и на принадлежащие ему личные неимущественные права или нематериальные блага, среди важнейших из которых - достоинство личности.

Между тем, как следует из материалов дела, в результате противоправных действий подсудимого Брылёва С.В. было совершено покушение лишь на имущественные права потерпевшего, что в силу положений ст. ст. 151, 1099 ГК РФ исключает компенсацию морального вреда.

При таких обстоятельствах, с учетом вышеизложенного, суд полагает необходимым отказать в удовлетворении исковых требований потерпевшего о возмещении морального вреда.

Вопрос о вещественных доказательствах подлежит разрешению в соответствии с требованиями ст.81 УПК РФ.

При разрешении вопроса о взыскании процессуальных издержек, суд исходит из требований ст.ст. 131 и 132 УПК РФ. С учетом изложенного, а также того обстоятельства, что отказа от адвокатов со стороны подсудимого не было, он находится в трудоспособном возрасте, в силу ч.1 и ч.6 ст.132 УПК РФ, с подсудимого подлежат взысканию процессуальные издержки в доход государства в размере 30 000 рублей, то есть в части суд полагает необходимым освободить Брылёва С.В. от взыскания процессуальных издержек как в ходе предварительного следствия, так и судебного разбирательства, при этом учитывает фактическое нахождение на его иждивении несовершеннолетних детей, один из которых является малолетним, а также супруги подсудимого. Взыскание процессуальных издержек в полном объеме существенным образом отразиться на материальном содержании лиц, находящихся на иждивении Брылёва С.В.

Руководствуясь ст.ст. 296, 299, 304, 307-310 УПК РФ, суд

                П Р И Г О В О Р И Л:

Брылёва С.В. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ, и назначить ему наказание в виде 4 лет лишения свободы.

В силу ст.73 УК РФ назначенное наказание Брылёву С.В. считать условным с испытательным сроком 4 года.

Возложить на осужденного Брылёва С.В. обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, один раз в месяц являться для регистрации в специализированный государственный орган в установленное этим органом время.

Избрать в отношении Брылёва С.В. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, которую отменить по вступлению приговора в законную силу.

В удовлетворении исковых требований потерпевшего И. о возмещении морального вреда, отказать.

Взыскать с осужденного Брылёва С.В. в доход федерального бюджета процессуальные издержки в виде суммы, выплаченной адвокатам за оказание юридической помощи, в размере 30 000 рублей.

Арест, наложенный постановлениями Октябрьского районного суда /// края от +++ и +++ на имущество Брылева С.В.: автомобиль марки «<данные изъяты>», +++ года выпуска, государственный регистрационный знак ... регион; земельный участок, расположенный по адресу: ///, НОТ «<данные изъяты>», участок ..., снять.

    Вещественные доказательства по уголовному делу после вступления приговора в законную силу:

    - два оптических диска с видео- и аудиозаписями встреч и разговоров между Брылёвым С.В. и И.; оптический диск с детализациями телефонных соединений абонентских номеров Брылёва С.В. и И. - хранить при уголовном деле;

    - денежные средства в сумме 100 000 рублей и имитация денежных средств в сумме 4 900 000 рублей - передать в УФСБ России по ///;

    - блокнот Брылёва С.В., хранящийся при уголовном деле - вернуть осужденному Брылёву С.В.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в течение 15 суток со дня провозглашения в ///вой суд через Ленинский районный суд ///. В случае апелляционного обжалования осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, а также об участии адвоката в суде апелляционной инстанции, что может быть реализовано путем заключения соглашения с адвокатом либо путем обращения в суд с ходатайством о назначении защитника.

Председательствующий                     Л.В. Курушина