Решение по делу № 33-19006/2019 от 11.10.2019

Номер дела, присвоенный судом апелляционной инстанции, 33-19006/2019

Учёт № 150г

Номер дела, присвоенный судом первой инстанции, 2-8490/2018

УИД 16RS0051-01-2018-009309-44

Судья А.Ф. Сунгатуллин

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

11 РЅРѕСЏР±СЂСЏ 2019 Рі.                                        Рі. Казань

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе

председательствующего судьи Б.Г. Абдуллаева,

судей А.С. Гильманова и Г.Ф. Сафиуллиной,

при секретаре судебного заседания Н.А. Кирилловой

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Б.Г. Абдуллаева апелляционную жалобу Иксановой Ралины Радиковны на решение Советского районного суда г. Казани от 15 ноября 2018 г., которым постановлено:

иск удовлетворить частично;

взыскать в пользу Зайнуллиной Альбины Рахимзяновны с Галиуллиной Альбины Александровны, Галиуллиной Ренаты Радиковны и Р.Р. Иксановой с каждого в возмещение ущерба по 236 292 руб. 43 коп., расходов на оценку ущерба по 2 000 руб., расходов на оплату государственной пошлины по 3 449 руб. 59 коп.;

в удовлетворении требования о возмещении расходов на оплату услуг представителя отказать;

возвратить А.Р. Зайнуллиной излишне уплаченную государственную пошлину в сумме 2 469 руб. 23 коп.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя ответчиков Р.Р. Иксановой, А.А. Галиуллиной, Р.Р. Галиуллиной Ш.И. Шарафиева, истца А.Р. Зайнуллиной, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

А.Р. Зайнуллина обратилась в суд с иском к А.А. Галиуллиной, Р.Р. Галиуллиной и Р.Р. Иксановой (прежняя фамилия Галиуллина) о взыскании страхового возмещения в сумме 961 800 руб., в счёт возмещения расходов на оплату услуг эксперта 8 000 руб. и юридических услуг 20 000 руб., компенсации морального вреда в размере 15 000 руб.

В обоснование иска указано, что 1 декабря 2014 г. на автодороге Новое Шигалеево – СДО «Заречье» Пестречинского района Республики Татарстан Г.Р.Р., управляя автомобилем марки «Шкода», ввиду несоблюдения скоростного режима совершил опрокидывание автомобиля. Г.Р.Р. от полученных в результате дорожно-транспортного происшествия (далее – ДТП) травм скончался на месте происшествия.

13 марта 2015 г. истец направил документы в страховую компанию в связи с наступлением страхового случая, затем подал иск к ООО СК «Мегарусс-Д» о возмещении ущерба по факту ДТП. Однако было установлено, что лицо, управляющее автомобилем, находилось в состоянии алкогольного опьянения, в связи с чем иск был отозван.

Стоимость восстановительного ремонта автомобиля без учёта износа составляет 945 169 руб. 72 коп. Действиями ответчика истцу причинён моральный вред вследствие нарушения его прав потребителя.

Впоследствии истец изменил требование о взыскании страхового возмещения на требование о возмещении ущерба с каждого ответчика в сумме по 236 292 руб. 43 коп., расходы на оплату услуг эксперта (на оценку) и юридических услуг просил возместить с каждого ответчика в размере по 2 000 руб. и 5 000 руб. соответственно.

Суд первой инстанции принял решение в вышеуказанной формулировке.

Определением Советского районного суда г. Казани от 5 августа 2019 г., вступившим в законную силу 21 августа 2019 г., принят отказ А.Р. Зайнуллиной от требования к А.А. Галиуллиной, Р.Р. Галиуллиной и Р.Р. Иксановой о компенсации морального вреда и производство по делу в указанной части прекращено.

В апелляционной жалобе Р.Р. Иксанова просит решение суда отменить и принять новое решение об отказе в иске. В обоснование жалобы указано о том, что решение суда является незаконным и необоснованным. Дело рассмотрено в отсутствие апеллянта, который не был извещён надлежащим образом о времени и месте судебного заседания. Истцом пропущен срок исковой давности, о применении которой заявляет Р.Р. Иксанова. Судом не исследовались следующие вопросы: о наличии у истца права собственности на автомобиль, которому причинён ущерб, и праве истца на предъявление требования о возмещении ущерба; о том, за счёт каких средств приобретён автомобиль; о получении истцом страхового возмещения в связи с заключением договора страхования с ООО СК «Мегарусс-Д»; об обстоятельствах ДТП, а именно о наличии либо об отсутствии вины отца апеллянта в ДТП. В материалах дела отсутствуют доказательства размера ущерба. Размер ущерба определяется исходя из стоимости восстановительного ремонта с учётом износа имущества на момент его повреждения. Судом неверно определена стоимость перешедшего к ответчикам наследственного имущества.

В отзывах на апелляционную жалобу ответчики А.А. Галиуллина и Р.Р. Галиуллина также просят решение суда отменить и принять новое решение об отказе в иске по основаниям, изложенным в апелляционной жалобе Р.Р. Иксановой, указывая, что они тоже не были извещены о времени и месте рассмотрения дела.

В судебном заседании представитель ответчиков апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней основаниям; истец с апелляционной жалобой не согласился, просил решение суда оставить без изменения.

Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Согласно статье 1082 ГК РФ, удовлетворяя требование о возмещении вреда, суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (пункт 2 статьи 15).

Пунктом 1 статьи 392.2 ГК РФ предусмотрено, что долг может перейти с должника на другое лицо по основаниям, предусмотренным законом.

На основании пунктов 1 и 3 статьи 1175 ГК РФ наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (статья 323).

Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

Кредиторы наследодателя вправе предъявить свои требования к принявшим наследство наследникам в пределах сроков исковой давности, установленных для соответствующих требований.

Как указано в пункте 1 статьи 323 ГК РФ, при солидарной обязанности должников кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга.

В соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом установлено, что 1 декабря 2014 г. в 13 час. 30 мин. на автодороге Новое Шигалеево – СДО «Заречье» Пестречинского района Республики Татарстан произошло опрокидывание автомобиля марки «Шкода» под управлением Г.Р.Р..

В результате данного ДТП Г.Р.Р. от полученных травм скончался на месте происшествия, автомобиль получил повреждения.

Наследниками Г.Р.Р. в равных долях (по ? доли каждый) являются его супруга А.А. Галиуллина, дочери Р.Р. Иксанова, Р.Р. Галиуллина 18 декабря 1999 г. рождения, сын ФИО6 .... 2014 г. рождения, матерью которого является истец.

Данные наследники приняли наследство умершего в виде: ? доли в праве собственности на квартиру, находящуюся по адресу: г. Казань, <адрес>; земельного участка кадастровый № .... находящегося по адресу: Республика Татарстан, Рыбно-Слободский район, СХК «Русский Ошмяк»; денежной суммы в размере 245 500 руб. по решению Моркинского районного суда Республики Марий Эл от 20 ноября 2013 г., вступившему в законную силу 21 декабря 2013 г.

Указанные обстоятельства не оспариваются ответчиками, подтверждаются имеющимися в материалах дела и исследованными судом в ходе судебного разбирательства дела доказательствами, относимость, допустимость и достоверность которых сомнению не подвергаются.

Принимая обжалуемое решение, суд первой инстанции исходил из того, что истцу как владельцу автомобиля «Шкода», которым управлял Г.Р.Р., в результате ДТП от 1 декабря 2014 г. причинён имущественный вред, обязанность по возмещению которого возложена на Г.Р.Р.. Данная обязанность входит в состав наследства, открывшегося после смерти последнего.

Размер причинённого истцу вреда определяется стоимостью восстановительного ремонта автомобиля «Шкода» без учёта износа и составляет 945 169 руб. 72 коп. За проведение оценки истец оплатил 8 000 руб.

Стоимость наследственного имущества Г.Р.Р. составляет 1 853 000 руб., следовательно, стоимость перешедшего к каждому из его наследников имущества составляет 463 250 руб.

Исходя из количества наследников Г.Р.Р. и стоимости перешедшего к ним имущества, каждый из них должен возместить истцу убытки, причинённые его автомобилю, в размере по 236 292 руб. 43 коп. и расходы на оценку в сумме по 2 000 руб.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции и признаёт их правильными, поскольку они соответствуют вышеприведённым нормам права, основаны на их правильном понимании и толковании. Кроме того, выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам.

В частности, принадлежность А.Р. Зайнуллиной на момент ДТП от 1 декабря 2014 г. автомобиля «Шкода» на праве собственности доказывается паспортом транспортного средства, свидетельством о регистрации транспортного средства и справкой начальника отделения № 2 ОТН и РАС ГИБДД УМВД России по г. Казани.

Соответственно, истцу как собственнику данного автомобиля, повреждённого в результате ДТП от 1 декабря 2014 г., причинён имущественный вред, ответственность за возмещение которого возложена на Г.Р.Р., который управлял автомобилем в момент совершения ДТП и совершил его опрокидывание, то есть является причинителем вреда.

Доказательств отсутствия вины Г.Р.Р. в совершении ДТП от 1 декабря 2014 г. и, соответственно, причинении вреда А.Р. Зайнуллиной, ответчиками не представлено.

Более того, Г.Р.Р. является виновником ДТП от 1 декабря 2014 г., поскольку он в нарушение пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утверждённых Постановлением Совета Министров – Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 г. № 1090 (далее – Правила дорожного движения), не выбрал скорость, обеспечивающую безопасные условия движения, ввиду чего не справился с управлением автомобилем, съехал в кювет и совершил опрокидывание автомобиля.

При этом Г.Р.Р. находился в состоянии алкогольного опьянения, что запрещено пунктом 2.7 Правил дорожного движения.

Постановлением следователя СО Отдела МВД России по Пестречинскому району от 3 декабря 2014 г. в отношении Г.Р.Р. отказано в возбуждении уголовного дела по части 3 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации ввиду отсутствия состава преступления.

Приведённым постановлением установлено, что ДТП от 1 декабря 2014 г. стало возможным в результате нарушения Г.Р.Р. требований пунктов 1.3, 1.5 и 10.1 Правил дорожного движения. Однако вследствие ДТП Г.Р.Р. умер, что и явилось основанием для отказа в возбуждении уголовного дела.

Данные обстоятельства подтверждаются упомянутым постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, справкой о ДТП от 1 декабря 2014 г., составленной ИДПС ОГИБДД ОМВД России по Пестречинскому району, заключениями эксперта ГАУЗ «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» Министерства здравоохранения Республики Татарстан.

Размер убытков, причинённых автомобилю истца «Шкода», определён на основании экспертного заключения от 10 февраля 2015 г. № 794-15, составленным ООО «Независимое оценочное агентство».

Приведённые доказательства истребованы, приобщены в делу и исследованы судом апелляционной инстанции на основании статей 12 (часть 2) и 56 (часть 2) ГПК РФ в целях правильного разрешения дела, установления фактических обстоятельств, имеющих значение для дела, всестороннего и полного исследования имеющихся доказательств, поскольку суд первой инстанции в нарушение приведённых норм процессуального закона их не исследовал, при этом не определил обстоятельства, имеющие значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, и не вынес эти обстоятельства на обсуждение.Оценивая новые доказательства, суд апелляционной инстанции признаёт их относимыми, допустимыми и достоверными, поскольку они ответчиками не оспорены и не опровергнуты.

Судебная коллегия отклоняет доводы апеллянта о том, что в деле имеется только копия экспертного заключения от 10 февраля 2015 г. № 794-15, так как истец представил суду апелляционной инстанции подлинник указанного документа.

Доводы апеллянта о том, что ответчики не были извещены о проведении экспертизы, не принимаются во внимание, так как сведений о том, что данное обстоятельство повлияло или могло повлиять на правильность экспертного заключения, не имеется. Законом, иным правовым актом не предусмотрено обязательное извещение заинтересованных лиц об экспертизе, проводимой в досудебном порядке. При этом на момент проведения экспертизы о стоимости восстановительного ремонта автомобиля «Шкода» ответчики не оформили принятия наследства после смерти Р.Р. Галиуллина, поэтому истец не мог полагать, что они являются лицами, заинтересованными в определении размера ущерба.

Ссылка апеллянта на то, что судом не исследовался вопрос о получении истцом страхового возмещения в связи с повреждением автомобиля, отклоняется.

На момент ДТП автомобиль «Шкода» был застрахован по договору страхования, заключённому между А.Р. Зайнуллиной (страхователь) и ООО СК «Мегарусс-Д» (страховщик). Однако ООО СК «Мегарусс-Д» отказало истцу в выплате страхового возмещения по факту повреждения данного автомобиля вследствие ДТП от 1 декабря 2014 г., так как Г.Р.Р., управлявший автомобилем, находился в состоянии алкогольного опьянения, ввиду чего указанное событие не является страховым случаем.

Определением Кировского районного суда г. Казани от 3 июня 2015 г., вступившим в законную силу 19 июня 2015 г., принят отказ А.Р. Зайнуллиной от иска к ООО СК «Мегарусс-Д» о взыскании страхового возмещения (по факту причинения ущерба автомобилю «Шкода» в результате ДТП от 1 декабря 2014 г.) и производство по делу прекращено.

Довод апеллянта о необходимости выяснения, за счёт каких средств истцом приобретён автомобиль «Шкода», отклоняется, поскольку данное обстоятельство не имеет значения для рассматриваемого дела и не влияет на право А.Р. Зайнуллиной как собственника автомобиля на возмещение причинённого ей ущерба.

Судебная коллегия не принимает во внимание утверждение апеллянта о необходимости привлечения к участию в деле ООО «Русфинанс Банк» как залогодателя автомобиля «Шкода», приобретённого истцом за счёт кредитных средств, предоставленных данной организацией.

Решение суда по делу не влияет и не может повлиять на права и обязанности ООО «Русфинанс Банк», а также не затрагивает его законные интересы.

Довод апелляционной жалобы о том, что размер причинённого истцу ущерба определяется исходя из стоимости восстановительного ремонта имущества с учётом износа, основан на неверном толковании норм права.

Как разъяснено в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Таким образом, истцу подлежит возмещению стоимость восстановительного ремонта повреждённого автомобиля без учёта его износа, поскольку в рассматриваемом случае законами, правовыми актами иное не предусмотрено, а ответчиками не представлено доказательств наличия другого, более разумного и распространённого в обороте способа исправления повреждений автомобиля истца.

Утверждение апеллянта о том, что стоимость перешедшего к ответчикам наследственного недвижимого имущества должна определяться исходя из кадастровой, а не рыночной стоимости этого имущества, также основано на неверном толковании норм права.

В пункте 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании» разъяснено, что стоимость перешедшего к наследникам имущества, пределами которой ограничена их ответственность по долгам наследодателя, определяется его рыночной стоимостью на время открытия наследства вне зависимости от ее последующего изменения ко времени рассмотрения дела судом.

Таким образом, при определении стоимости наследственного недвижимого имущества Г.Р.Р. суд первой инстанции правомерно принял во внимание рыночную стоимость данного имущества согласно ответу нотариуса Г.И. Черновой на запрос суда от 26 октября 2018 г., а также выданным данным нотариусом наследникам свидетельствам о праве на наследство по закону.

Определённая судом рыночная стоимость наследственного имущества Г.Р.Р. ответчиками не оспаривается и не опровергается.

Необходимо отметить, что указанная в апелляционной жалобе стоимость наследственного имущества с учётом кадастровой стоимости недвижимого имущества (1 117 988 руб. 32 коп.) не ниже размера причинённого истцу ущерба.

Суд апелляционной инстанции отклоняет доводы ответчиков о том, что они не были извещены надлежащим образом о времени и месте судебного заседания.

Как следует из материалов дела, в соответствии с требованиями статьи 113 ГПК РФ судебные извещения о рассмотрении дела в судебном заседании от 12 ноября 2018 г. направлены судом ответчикам по месту их жительства по адресу: г. Казань, <адрес> по почте 17 октября 2018 г.

Судебные извещения прибыли в место вручения 18 октября 2018 г., но впоследствии возвращены организацией почтовой связи в суд в связи с неудачной попыткой вручения и истечением срока хранения; то есть ответчики не явились в организацию почтовой связи для получения почтовой корреспонденции из суда, тем самым уклонились от её получения.

Данные обстоятельства доказываются конвертами, в которых судебные извещения направлены судом ответчикам, и отчётами об отслеживании отправления с почтовым идентификатором, сформированным официальным сайтом ФГУП «Почта России».

Применительно к части 2 статьи 117 ГПК РФ, статье 165.1 ГК РФ, с учётом разъяснений, изложенных в пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», судебные извещения считаются доставленными ответчикам 18 октября 2018 г., а ответчики извещены о рассмотрении дела надлежащим образом.

В судебном заседании от 12 ноября 2018 г. был объявлен перерыв до 15 ноября 2018 г.

Вопреки доводам ответчиков, суд не должен был извещать их об объявлении перерыва, поскольку это не предусмотрено ГПК РФ.

Утверждение ответчиков о том, что на судебном заседании от 12 ноября 2018 г. истец изменил предмет иска и уточнил размер требования, является необоснованным, так как истец предмет иска не менял, а лишь указал, что просит возместить с ответчиков ущерб, а не взыскать страховое возмещение, что являлось очевидной ошибкой в исковом заявлении.

Кроме того, истец уменьшил размер исковых требований.

Поэтому изменение истцом наименования требования и уменьшение его размера не являлось основанием для отложения судебного заседания с извещением об этом ответчиков.

Доводы ответчиков о том, что судебные извещения не были доставлены им, так как на конвертах в адресе места жительства ответчиков указано помещение № 89, а не квартира № 89, являются несостоятельными.

Как указано выше, судебные извещения были фактически доставлены ответчикам, но не вручены им лишь по причине неудачной попытки вручения и истечения срока хранения, а не по причине неверного указания адреса.

Кроме того, квартира является помещением, поэтому указание на конвертах на помещение, а не квартиру, не могло повлиять и не повлияло на возможность доставки почтовой корреспонденции адресатам.

При этом номер помещения (квартиры) в конвертах, в которых судебные извещения направлены судом ответчикам, указан правильно.

Ссылка ответчиков на то, что они не были извещены о судебном заседании от 15 октября 2018 г., не принимается во внимание, поскольку данное обстоятельство не привело и не могло привести к принятию неправильного решения.

При этом судебное заседание от 15 октября 2018 г. было отложено именно в связи с неявкой ответчиков и отсутствием сведений об их извещении о рассмотрении дела.

Судебная коллегия отклоняет доводы апелляционной жалобы о пропуске истцом срока исковой давности.

В силу пункта 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», пунктом 2 статьи 199 ГК РФ не предусмотрено какого-либо требования к форме заявления о пропуске исковой давности: оно может быть сделано как в письменной, так и в устной форме, при подготовке дела к судебному разбирательству или непосредственно при рассмотрении дела по существу, а также в судебных прениях в суде первой инстанции, в суде апелляционной инстанции в случае, если суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции (часть 5 статьи 330 ГПК РФ). Если заявление было сделано устно, это указывается в протоколе судебного заседания.

Однако ответчики не заявляли о пропуске срока исковой давности при рассмотрении дела в суде первой инстанции, а суд апелляционной инстанции не перешёл к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, так как оснований для этого не имеется.

Следует отметить, что определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 6 июня 2019 г. изначально апелляционная жалоба Р.Р. Иксановой была оставлена без рассмотрения, дело возвращено в суд первой инстанции для совершения процессуальных действий, предусмотренных статьёй 201 ГПК РФ, а именно для рассмотрения вопроса о принятии дополнительного решения суда по неразрешённому решением суда требованию о взыскании компенсации морального вреда.

При разрешении данного вопроса, как указано выше, суд первой инстанции определением от 5 августа 2019 г. принял отказ истца от требования о взыскании компенсации морального вреда и производство по делу в этой части прекратил.

При этом представитель ответчика на судебном заседании от 5 августа 2019 г. представил суду первой инстанции заявление о пропуске истцом срока исковой давности по требованию о возмещении ущерба.

Между тем требование о возмещении ущерба разрешено решением суда от 15 ноября 2018 г., а в силу разъяснений, изложенных в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», предусматривая право суда принимать дополнительные решения, статья 201 ГПК РФ вместе с тем ограничивает это право вопросами, которые были предметом судебного разбирательства, но не получили отражения в резолютивной части решения, или теми случаями, когда, разрешив вопрос о праве, суд не указал размера присужденной суммы либо не разрешил вопрос о судебных расходах. Поэтому суд не вправе выйти за пределы требований статьи 201 ГПК РФ, а может исходить лишь из обстоятельств, рассмотренных в судебном заседании, восполнив недостатки решения.

Поэтому представленное при разрешении вопроса о принятии дополнительного решения суда представителем ответчиков заявление о пропуске срока исковой давности не принимается во внимание.

Таким образом, с учётом мотивов, приведённых судом апелляционной инстанции, решение суда первой инстанции является правильным, а доводы апелляционной жалобы правовых оснований к его отмене или изменению не содержат.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьёй 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Советского районного суда г. Казани от 15 ноября 2018 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу Р.Р. Иксановой – без удовлетворения.

Апелляционное определение суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение трёх месяцев в Шестой кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

Председательствующий

РЎСѓРґСЊРё