Решение по делу № 33-13936/2022 от 15.11.2022

Судья Булыгина С.А. № 33-13936/2022, 2.211

24RS0017-01-2021-004486-61

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

05 декабря 2022 года г. Красноярск

Судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Петрушиной Л.М.,

судей Александрова А.О., Лоншаковой Е.О.,

при ведении протокола помощником судьи ФИО7,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Лоншаковой Е.О.

гражданское дело по иску Гарина Руслана Александровича к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе истца Гарина Руслана Александровича,

по апелляционной жалобе представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю Бураковой Ю.С.

на решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 15 июня 2022 года, которым постановлено:

«Взыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний России за счет казны Российской Федерации в пользу Гарина Руслана Александровича компенсацию морального вреда в размере 15 000 рублей, возврат государственной пошлины 300 рублей, всего 15 300 рублей.

В удовлетворении остальной части требований Гарина Руслана Александровича к ФСИН России, а также в требованиях к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ГУФСИН России по Красноярскому краю, - отказать.».

Заслушав докладчика, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Гарин Р.А. обратился к ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России с требованием о компенсации морального вреда, причиненного незаконным содержанием в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю в тюремных условиях.

Требования мотивированы тем, что истец был лишен возможности приобретения в магазине СИЗО-1 продуктов питания, гигиенических средств, в которых испытывал нужду, вследствие незаконных этапирований, будучи инвалидом, испытывал нервные стрессы, психологическую подавленность, беспокойство, бессонницу, тоску и печаль, ощущение незащищенности перед незаконными действиями ответчиков.

С учетом уточнений просил взыскать с ответчиков сумму в размере 1 000 000 рублей в счет компенсации морального вреда.

Судом постановлено приведенное решение.

В апелляционной жалобе истец Гарин Р.А. просит отменить решение, принять по делу новый судебный акт. Полагает, что судом не полностью исследованы и оценены доводы истца, которые указывают на обстоятельства, имеющие значение для правильного, справедливого и разумного определения размера компенсации морального вреда. Полагает, что судом не принято во внимание, что истец является инвалидом № группы по состоянию здоровья, что, по мнению апеллянта, свидетельствует о причинении вреда здоровью истца, поскольку содержание в камере и постоянное перемещение из одного учреждения в другое причиняет вред его здоровью путем стрессов, утомляемости, переживаний, что противопоказано истцу при его заболеваниях и влечет угрозу жизни и здоровья. Полагает, что определенный судом размер компенсирует, причиненный Гарину Р.А. моральный вред.

В апелляционной жалобе представитель ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю Буракова Ю.С. просит отменить решение, принять новый судебный акт. Считает, что истцом в нарушение ст. 56 ГПК РФ не представлено доказательств перенесенных физических и нравственных страданий в связи с причиненным ему вредом. Указывает, что факт лишения истца возможности приобретения продуктов питания, гигиенических принадлежностей, в которых он испытывал нужду, опровергается решением Братского районного суда Иркутской области от 19 января 2021 года по делу № 2а-6/2021. Полагает, что при рассмотрении данного спора необходимо учитывать, что до перевода в ФКУ СИЗО-1 истец содержался в исправительной колонии строго режима, являлся злостным нарушителем порядка отбывания наказания.

Представитель ответчика ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю (извещение с отметкой о вручении, т. 2, л.д. 186), представитель Прокуратуры Красноярского края (реестр доставки курьерской корреспонденции, т. 2, л.д. 132), надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в суд апелляционной инстанции не явились, о причинах своего отсутствия суд не уведомили, в силу положений ч. 3 ст. 167 ГПК РФ, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Рассмотрев материалы дела, проверив решение суда согласно ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционных жалоб, выслушав истца Гарина Р.А., поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы и возражавшего про ив апелляционной жалобы представителя ответчика, представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю Буракову Ю.С., поддержавшую доводы своей апелляционной жалобы и возражавшую по доводам жалобы истца, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения.

Согласно ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 ГК РФ.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 10 июня 2020 года заместителем прокурора края, старшим советником юстиций Степановым В.А., вынесено представление в отношении СИЗО-1, ИК-5, ИК-31, в котором установлено, что 01 апреля 2020 года сотрудниками управления по конвоированию на основании сопроводительных документов о переводе осужденного для обследования в КТБ-1 Гарин Р.А. перемещен из ИК-5 не в указанное лечебно-профилактическое учреждение, а СИЗО-1, несмотря на то, что КТБ-1 и СИЗО-1 дислоцируются в г. Красноярске и территориально располагаются на незначительном расстоянии друг от друга, в связи с чем отсутствовала необходимость перевода его в следственный изолятор. Помимо этого, в нарушение требований статьи 76 УИК РФ и ведомственных нормативных правовых актов, осужденный Гарин Р.А. необоснованно в течение 20-ти дней (с 01 апреля 2020 года по 20 апреля 2020 года) содержался в СИЗО-1 при отсутствии каких-либо объективных препятствий для его направления в лечебно-профилактическое учреждение, куда он перемещен 20 апреля 2020 года без направительного диагноза и по прибытии в которое выразил письменный отказ от медицинских вмешательств. Несмотря на это, Гарин Р.А. без необходимости содержался в КТБ-1 до 23 апреля 2020 года, после чего вновь переведен в СИЗО-1, где необоснованно содержался до 08 мая 2020 года. Таким образом, Гарин Р.А. переводился из ИК-5 в КТБ-1 с нарушением требований действующего законодательства и в отсутствие законных оснований содержался в СИЗО-1 на протяжении более 20 дней, в связи с чем необоснованно был ограничен в реализации ряда прав, в том числе на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости.

Решением Братского городского суда Иркутской области от 19 февраля 2021 года в удовлетворении административных исковых требований, предъявленных Гариным Русланом Александровичем к ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФКУ СИЗО-1 по Красноярскому краю, ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю о незаконном этапировании 01 апреля 2020 года из ФКУ ИК-5 в ФКУ СИЗО-1; о вручении формуляра в ЕСПЧ 2016 года; о вручении испорченного формуляра в ЕСПЧ 2018 года; о незаконном содержании в СИЗО-1 с 01 апреля 2020 года по 04 мая 2020 года; о незаконном неотоваривании в магазине СИЗО-1 свыше месяца; о незаконном проведении обыска в СИЗО-1 ночью с 01 апреля 2020 года на 02 апреля 2020 года; о незаконном проведении обыска в СИЗО-1 ночью с 23 апреля 2020 года на 24 апреля 2020 года; о незаконном изъятии копировальной бумаги при обыске в СИЗО-1 ночью с 23 апреля 2020 года на 24 апреля 2020 года, отказано.

Апелляционным определением Иркутского областного суда от 17 июня 2021 года указанное решение Братского городского суда Иркутской области от 19 февраля 2021 года отменено в части отказа в удовлетворении административного иска Гарина Р.А. к ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФКУ СИЗО-1 по Красноярскому краю, ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю о признании действий по переводу незаконными. В указанной части принято новое решение, которым административный иск Гарина Р.А. удовлетворен. Признаны незаконными действия ГУФСИН России по Красноярскому краю по переводу Гарина Р.А. из ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю. В остальной части решение суда оставлено без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Вышеуказанным апелляционным определением установлено, что перевод осужденного Гарина Р.А. в лечебное учреждение административным ответчиком ГУФСИН России по Красноярскому краю был осуществлен с нарушением Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, в том числе пункта 18 раздела 1, поскольку информированное добровольное согласие не было получено, права административного истца при переводе были нарушены. В отсутствие согласия пациента нельзя признать законными действия ГУФСИН России по Красноярскому краю по переводу административного лица в лечебное учреждение. В связи с изложенным, цель перевода не была достигнута, так как прибывший в лечебное учреждение Гарин Р.А. 20 апреля 2020 года отказался от лечения. Учитывая изложенное, судебная коллегия пришла к выводу о том, что незаконность действий административного ответчика ГУФСИН России по Красноярскому краю по переводу и нарушение данными действиями прав административного истца нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Как следует из представленной справки, подписанной заместителем начальника ОСУ ФКУ СИЗО-1 майором внутренней службы ФИО10, Гарин Руслан Александрович, <дата> года рождения, содержался в следственном изоляторе в период: прибыл в следственный изолятор 01 апреля 2020 из ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю на основании наряда № от 31 марта 2020 года, следовал транзитом в ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю. Убыл 20 апреля 2020 года в ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, прибыл в следственный изолятор 23 апреля 2020 года из ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России Красноярскому краю на основании наряда № от 20 апреля 2020 года, следовал транзитом в ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю. Убыл 08 мая 2020 года в ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю для дальнейшего отбывания наказания. Прибыл в следственный изолятор 19 августа 2020 года из ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю на основании указания ФСИН № от 12 февраля 2020 года, следовал транзитом в ФКУ Т-2 УФСИН России по Владимирской области. Убыл 23 августа 2020 года в ФКУ Т-2 УФСИН России по Владимирской области через ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области для дальнейшего отбывания наказания.

Также в материалы дела представлена копия реабилитационной программы инвалида № от 19 февраля 2019 года в отношении Гарина Р.А., <дата> года рождения, в которой отмечено, что Гарин Р.А. нуждается в медицинской реабилитации с 11 февраля 2019 года – бессрочно.

В материалы дела представлены копии жалоб Гарина Р.А, в адрес Прокуратуры Красноярского края, ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю.

Из медицинской справки следует, что плановое этапирование осужденных из учреждений УИС при наличии медицинских показаний осуществляется путем оформлений запроса, выписки из амбулаторной карты, при наличии информированного добровольного согласия, в соответствии с требованиями п. 18 приказа Минюста России от 28 декабря 2017 года № 285 «Об утверждении Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, ученным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы». п. 18 В медицинских организациях УИС медицинская помощь в стационарных условиях лицам, заключенным под стражу, или осужденным оказывается в больницах, а также в специализированных отделениях при медицинских частях. Заявление лиц, заключенных под стражу, или осужденных в больницу в плановом порядке осуществляется медицинским работником по предварительному письменному запросу с учетом сроков ожидания медицинской щи: предусмотренных Программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2017 год и на плановый период 2018 - 2019 годы, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 19 декабря 2016 года №1403 (Собрание законодательства Российской грации, 2017, № 1 (ч. 1) ст. 159) (далее - Программа). К запросу прилагаются выписка из медицинской документации пациента и информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство лица, заключенного под стражу или осужденного. Срок рассмотрения запроса руководством больницы не может превышать 7 рабочих дней со дня его получения. Лица, заключенные под стражу, или осужденные, нуждающиеся в оказании медицинской помощи в экстренной или неотложной форме, госпитализируются в больницу без предварительного письменного запроса по согласованию с медицинской организацией УИС. За прошедший период 2020 года, в частности 01 апреля 2020 года, на осужденного Гарина запрос на плановое этапирование не составлялся, наряд не запрашивался. Медицинских оснований для направления в экстренной неотложной форме, за указанный период у осужденного Гарина Р.А. – не выявлено.

20 апреля 2020 года истцом Гариным Р.А. подписан отказ от видов медицинского вмешательства, по тексту которого следует, что он отказывается от нахождения в КТБ-1, так как не осведомлён о том, в связи с какими обстоятельствами его этапировали в КТБ-1, полагал, что с целью устрашения, так как он выиграл ряд дел в отношении ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФСИН России.

Из справки от 08 июня 2020 года следует, что при содержании в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю в период времени с 01 апреля 2020 года по <дата> осужденный Гарин Р.А., <дата> года рождения с заявлениями для приобретения продуктов питания, предметов первой необходимости и промышленных товаров не обращался. В соответствии с требованиями пункта 19 главы 4 приказа МЮ РФ № 94 дсп от 23 июня 2005 года, а так же Указания ГУФСИН России по Красноярскому краю от 23 августа 2017 года № «вскрытие личных дел осужденных, следующих транзитом возможно только в случае расхождения данных, указанных на справке по личному делу с опросом лица, следующего транзитом». В указанном случае вскрытие личного дела производит ДПНСИ с указанием причины и составлением акта. В связи с тем, что осужденный Гарин Р.А. следовал через ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю транзитом, он не мог быть отоварен в магазине ФКУ СИЗО-1, так как узнать информацию о состоянии его лицевого счета не предоставлялось возможным.

Кроме того, в материалы дела представлены копии книг учета, в которых истец Гарин Р.А. указывал о незаконном содержании его в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю.

Разрешая спор, суд первой инстанции, установил, что незаконность действий ответчика ФСИН России по этапированию Гарина Р.А. из ФКУ ИК-5 ГУФСИН России по Красноярскому краю в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, в дальнейшем – в ФКЛПУ КТБ-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю нашло свое подтверждение, в связи с чем пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для взыскания с Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 15 000 рублей, суд, как это предусмотрено законом, принял во внимание фактические обстоятельства, при которых был причинен вред, характер допущенных со стороны исправительного учреждения нарушений, характер и степень физических и нравственных страданий истца, его индивидуальные особенности, требования разумности и справедливости.

Определяя сумму компенсации морального вреда в размере 15 000 рублей, суд первой инстанции, исходил из характера и степени, причиненных истцу нравственных страданий, степени вины причинителя вреда и характера нарушений, личности истца, периода и условий содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Красноярскому краю, имевшихся ограничений в связи с нахождением в этом учреждении, а также требования разумности и справедливости.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, поскольку размер компенсации морального вреда определен судом с учетом фактических обстоятельств дела, оснований для изменения определенного судом размера компенсации морального вреда не усматривается.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага (п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

Определенный судом размер компенсации морального вреда в сумме 15 000 рублей, с учетом установленных по делу обстоятельств, отвечает требованиям разумности и справедливости, а также способствует восстановлению нарушенных прав истца в результате незаконного содержания в СИЗО-1 и необоснованным его переводом из колонии в лечебное учреждение.

При этом судебная коллегия исходит из того, что определенный судом размер компенсации морального вреда соответствуют характеру причиненных Гарину Р.А. нравственных страданий, которые были связаны с необоснованным переводом Гарина Р.А. из ИК-5 в КТБ-1 и в отсутствие законных оснований содержанием его в СИЗО-1 на протяжении более 20 дней, что повлекло необоснованное ограничение его прав, в том числе на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости.

Соглашаясь с определенным судом размером компенсации морального вреда, судебная коллегия принимает во внимание, что, подвергаясь этапированию в отсутствие на то законных оснований Гарин Р.А., учитывая его состояние здоровья наличие инвалидности, безусловно испытывал нравственные страдания, связанные с условиями его содержания в конкретном исправительном учреждении, а также нравственные страдания, связанные с невозможностью реализации его прав, в том числе по приобретению продуктов питания и иных средств в магазине ФКУ СИЗО-1 за счет собственных средств.

Принимая во внимание фактические обстоятельства дела, непродолжительность срока содержания в ФКУ СИЗО-1, характер допущенного нарушения прав истца, характер и степень причиненных истцу вследствие этого страданий, отсутствие иных доказательств, подтверждающих значительность степени физических и нравственных страданий, связанных с личностью, наступления иных негативных последствий, а также учитывая, что доводы жалобы не свидетельствуют о несоответствии выводов суда обстоятельствам дела, судебная коллегия не усматривает оснований для увеличения размера компенсации морального вреда, полагая определенный судом ко взысканию размер отвечающим требованиям разумности и соразмерности.

При этом судебная коллегия находит несостоятельными доводы апелляционной жалобы стороны ответчика о недоказанности перенесенных истцом физических и нравственных страданий, поскольку факт нарушения прав истца установлен вступившим в законную силу апелляционным определением Иркутского областного суда от 17 июня 2021 года, имеющим в силу ст. 61 ГПК РФ преюдициальное значение для рассмотрения настоящего спора. Кроме того, доводы истца о причинении ему моральных и нравственных страданий ответчиками не опровергнуты.

В целом доводы апелляционных жалоб направлены на несогласие с выводами суда, однако не опровергают их, а также направлены на переоценку исследованных судом доказательств по делу, что не может служить основанием к отмене решения суда. Обстоятельств, требующих дополнительной проверки, в апелляционных жалобах не содержится.

Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену решения, при рассмотрении дела судом первой инстанции допущено не было.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 15 июня 2022 года оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи