Решение от 12.08.2024 по делу № 33-28172/2024 от 16.07.2024

Судья: Малахова Е.Б. дело <данные изъяты>УИД 50RS0<данные изъяты>-64

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Красногорск Московской области                              12 августа 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда в составе:

председательствующего судьи Вуколовой Т.Б.,

судей: Гордиенко Е.С. Спиридоновой В.В.

с участием прокурора Богатырева Д.А.

при ведении протокола секретарем судебного заседания,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело <данные изъяты> по иску Чеховского городского прокурора в интересах Российской Федерации к Кириллову А. А. о взыскании денежных средств,

по апелляционной жалобе Кириллова А. А. на решение Чеховского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты>.

Заслушав доклад судьи Вуколовой Т.Б.,

Объяснения явившихся лиц

                                               У С Т А Н О В И Л А:

           Чеховский городской прокурор, действуя в интересах Российской Федерации, обратился в суд с иском к Кириллову А.А. о взыскании в доход бюджета Российской Федерации денежных средств в размере 340182183,71 руб., полученных в результате незаконной предпринимательской деятельности. В обоснование своих исковых требований указал, что вступившим в законную силу приговором Чеховского городского суда от <данные изъяты> Кириллов А.А. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ. Приговором установлено, что в период времени с <данные изъяты> по <данные изъяты> Кириллов А.А., умышлено, руководствуясь корыстными побуждениями, с целью незаконного материального обогащения, в нарушение положений ч.1 ст.6 Федерального закона от <данные изъяты> № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», п.12 ч.1 ст.12 Федерального закона от <данные изъяты> № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», в отсутствиилицензии, являясь лицом, фактически выполняющим обязанности (функции) руководителя ООО «Кайрос Ойл» и ООО «Базис», осуществлял предпринимательскую деятельность по хранению и реализации нефтепродуктов (бензина марки АИ-92, АИ-95, дизельного топлива, атмосферного газоля, конденсата газового компаундированного, жидких продуктов пиролиза Е-18), посредством эксплуатации взыровопожароопасных и химически опасных производственных объектов III класса опасности, в результате Кириллов А.А. за период с <данные изъяты> по <данные изъяты> от незаконной предпринимательской деятельности согласно заключению эксперта <данные изъяты> от <данные изъяты> извлек доход на общую сумму 340182183,71 руб. В силу положений ст. 169 ГК РФ сделки, заключенные в рамках незаконной предпринимательской деятельности, являются ничтожными, поскольку заключены в нарушение закона, в связи с чем имеются основания для взыскания дохода в пользу Российской Федерации.

Прокурор Иванова А.Ю. в судебное заседание явилась, на исковых требованиях настаивает.

Представитель ответчика Кириллова А.А. по ордеру адвокат Онищенко Р.В. в судебное заседание явился, возражал против удовлетворения исковых требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях.

Решением суда исковые требования удовлетворены.

В апелляционной жалобе Кириллов А.А. просит об отмене решения суда как незаконного.

Апелляционным определением судебной коллегии от <данные изъяты> решение суда оставлено без изменения, апелляционная жалоба без удовлетворения.

Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от <данные изъяты> апелляционное определение судебной коллегии МОС от <данные изъяты> отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Апелляционным определением судебной коллегии от <данные изъяты> решение суда оставлено без изменения, апелляционная жалоба без удовлетворения.

Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от <данные изъяты> апелляционное определение судебной коллегии МОС от <данные изъяты> отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Судом кассационной инстанции обращено внимание суда апелляционной инстанции на то, что признание сделки ничтожной на основании статьи 169 ГК РФ влечёт общие последствия, предусмотренные статьёй 167 этого Кодекса, в виде двусторонней реституции, а взыскание в доход Российской Федерации всего полученного по такой сделке возможно в случаях, предусмотренных законом, и в качестве такого закона, устанавливающего гражданско-правовые последствия недействительности сделок, не могут рассматриваться нормы Уголовного кодекса Российской Федерации о конфискации имущества в силу статей 2 и 3 его.

При повторном рассмотрении законности и обоснованности решения суда первой инстанции, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе (ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

В силу п. 4 ст. 390 ГПК РФ указания вышестоящего суда о толковании закона являются обязательными для суда, вновь рассматривающего дело.

При новом апелляционном рассмотрении стороны в судебное заседание явились, доводы поддержали.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

          Из дела следует, что вступившим в законную силу приговором Чеховского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> Кириллов А.А. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ, - осуществление предпринимательской деятельности без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, с извлечением дохода в особо крупном размере.

Данным приговором установлено, что Кириллов А.А. в период времени с <данные изъяты> по <данные изъяты>, действуя умышленно, руководствуясь корыстными побуждениями, с целью незаконного материального обогащения, в нарушение положений ч.1 ст.6 Федерального закона от <данные изъяты> № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», п.12 ч.1 ст.12 Федерального закона от <данные изъяты> № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», в отсутствии лицензии, являясь лицом, фактически выполняющим обязанности (функции) руководителя ООО «Кайрос Ойл» и ООО «Базис», осуществлял предпринимательскую деятельность по хранению и реализации нефтепродуктов (бензина марки АИ-92, АИ-95, дизельного топлива, атмосферного газоля, конденсата газового компаундированного, жидких продуктов пиролиза Е-18), посредством эксплуатации взыровопожароопасных и химически опасных производственных объектов III класса опасности, в результате Кириллов А.А. за период с <данные изъяты> по <данные изъяты> от незаконной предпринимательской деятельности согласно заключению эксперта <данные изъяты> от <данные изъяты> извлек доход на общую сумму 340182183,71 руб.

Разрешая настоящий спор по существу, суд первой инстанции, сославшись на положения статей 153, 167, 169 ГК РФ, квалифицировал действия Кириллова А.А. по осуществлению предпринимательской деятельности без лицензии, когда такая лицензия обязательна, с извлечением дохода в особо крупном размере, установленные приговором суда и образующие состав преступления, предусмотренного пунктом «б» части 2 статьи 171 УК РФ, в качестве ничтожной сделки, совершённой с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, влекущие применение последствий ничтожности сделки в виде взыскания денежных средств в доход Российской Федерации, в связи с чем взыскал с Кириллова А.А. в доход бюджета Российской Федерации денежные средства, полученные в результате незаконной предпринимательской деятельности, в размере 340182183 рублей 71 копейки.

Однако, суд апелляционной инстанции с данным выводом суда согласиться не может.

В соответствии со статьей 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, тогда как в силу части 1 статьи 14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное данным кодексом под угрозой наказания, в связи с чем действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, в частности по передаче (получению) денежных средств и иного имущества (сделки), в случае их общественной опасности и обусловленного этим уголовно-правового запрета могут образовывать состав преступления.

Однако, квалификация одних и тех же действий как сделки по нормам Гражданского кодекса Российской Федерации и как преступления по нормам Уголовного кодекса Российской Федерации влечёт разные правовые последствия: в первом случае – признание сделки недействительной (ничтожной) и применение последствий недействительности сделки судом в порядке гражданского судопроизводства либо посредством рассмотрения гражданского иска в уголовном деле, во втором случае – осуждение виновного и назначение ему судом наказания и иных мер уголовно-правового характера, предусмотренных УК РФ, либо освобождение от уголовной ответственности и наказания, либо прекращение дела по нереабилитирующим основаниям в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – УПК РФ).

Признание лица виновным в совершении преступления и назначение ему справедливого наказания по нормам УК РФ сами по себе не означают, что действиями осуждённого не были созданы изменения в гражданских правах и обязанностях участников гражданских правоотношений, а также не свидетельствуют об отсутствии необходимости в исправлении таких последствий.

Гражданским кодексом Российской Федерации недействительность сделок, нарушающих требования закона или иного правового акта, в отсутствие иных, специальных оснований недействительности сделки предусмотрена статьёй 168 данного Кодекса.

Однако, если сделка совершена с целью, противной основам правопорядка и нравственности, что очевидно в случае ее общественной опасности и уголовно-правового запрета, такая сделка является ничтожной в силу статьи 169 ГК РФ, согласно которой сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от <данные изъяты> <данные изъяты>-О разъяснялось, что статья 169 ГК РФ указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является её цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит – заведомо и очевидно для участников гражданского оборота – основам правопорядка и нравственности. Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму Гражданского кодекса Российской Федерации, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий.

Статьёй 169 ГК РФ предусмотрено, что такая сделка влечет последствия, установленные статьёй 167 данного Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации всё полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Согласно пункту 1 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечёт юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с её недействительностью, и недействительна с момента её совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2).

В пункте 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты> «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в качестве сделок, совершённых с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

Нарушение стороной сделки закона или иного правового акта само по себе не означает, что сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Для применения статьи 169 ГК РФ необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно.

Сделка, совершённая с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, влечёт общие последствия, установленные статьёй 167 ГК РФ – двусторонняя реституция. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации всё полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом.

Суд взыскивая денежные средств в указанном размере с Кириллова А.А., исходил из того, что получив денежные средства от незаконной предпринимательской деятельности, Кириллов А.А. по сути увеличил свой доход в обход закона, такое имущество не может являться легальным объектом гражданского оборота и находится у кого-либо на законных основаниях, в силу чего подлежит безусловному обращению в доход Российской Федерации, в связи с чем взыскание в казну государства полученного по ничтожной сделке дохода является самостоятельной мерой гражданской правовой ответственности. Конфискация денежных средств в размере 340182183 рублей 71 копейки, полученных в результате совершения преступления, не была произведена, поэтому необходимо их изъятие в доход государства.

Однако, суд не указал нормы гражданского законодательства, допускающей взыскание в доход Российской Федерации всего полученного по ничтожной сделке, исключающую применение реституции согласно статье 167 ГК РФ в качестве последствия недействительной сделки.

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> <данные изъяты> «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве» разъяснялось, что действия лица, признанного виновным в занятии незаконной предпринимательской деятельностью и не уплачивающего налоги и (или) сборы с доходов, полученных в результате такой деятельности, полностью охватываются составом преступления, предусмотренного статьей 171 УК РФ. При этом имущество, деньги и иные ценности, полученные в результате совершения этого преступления, в соответствии с пунктами 2 и 2.1 части 1 статьи 81 УПК РФ признаются вещественными доказательствами и в силу пункта 4 части 3 статьи 81 УПК РФ подлежат обращению в доход государства с приведением в приговоре обоснования принятого решения.

Вместе с тем пунктом 4 части 3 статьи 81 УПК РФ в редакции Федерального закона от <данные изъяты> № 153-ФЗ уже предусмотрено, что деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу.

Гражданское судопроизводство не может использоваться для исправления недостатков и упущений уголовного процесса, если таковые имели место.

В данном случае совершенные Кирилловым А.А. сделки к сделкам, совершенным с целью противоправной основам правопорядка и нравственности, которые влекут последствия, предусмотренные ст.169 ГК РФ не могут быть отнесены.

При этом Кириллов А.А. лично стороной по указанным сделкам не являлся, при этом доказательств того, что Кирриллов А.А. полученные денежные средства, от незаконной предпринимательской деятельности присвоил себе не имеется также отсутствуют.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <данные изъяты> N 17 "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве", конфискация имущества является мерой уголовно-правового характера, состоящей в принудительном безвозмездном его изъятии и обращении в собственность государства, что связано с ограничением конституционного права граждан на частную собственность и осуществляется в точном соответствии с положениями Конституции Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства.Согласно абзацу второму пункта 4 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по делам о коррупционных преступлениях деньги, ценности и иное имущество, переданные в виде взятки или предмета коммерческого подкупа, подлежат конфискации и не могут быть возвращены взяткодателю либо лицу, совершившему коммерческий подкуп, в том числе в случаях, когда они освобождены от уголовной ответственности.

Таким образом, с учетом приведенных выше норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, конфискация имущества является мерой уголовно-правового характера и применяется на основании обвинительного приговора суда, постановленного по результатам рассмотрения уголовного дела, а не решения суда по гражданскому делу, принятого в порядке гражданского судопроизводства.

Применение принудительных мер уголовно-правового характера в порядке гражданского судопроизводства, тем более после вступления в законную силу приговора суда, которым определено окончательное наказание лицу, осужденному за совершение преступления, является недопустимым, поскольку в соответствии с частью 1 статьи 50 Конституции Российской Федерации никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление.

При этом гражданское судопроизводство не может использоваться для исправления недостатков и упущений уголовного процесса, если таковые имели место.

Предусмотренная статьей 243 Гражданского кодекса Российской Федерации конфискация не является мерой уголовно-правового характера, однако применяется только в случаях, предусмотренных законом.

Из установленных судом обстоятельств следует, что Кириллов А.А. за совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ, - осуществление предпринимательской деятельности без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, с извлечением дохода в особо крупном размере., вынесен обвинительный приговор, ответчику назначено наказание в виде штрафа, При этом, конфискацию имущества, предусмотренную Уголовным кодексом Российской Федерации, суд в отношении Кириллову А.А. не применил.

Поскольку применение принудительных мер уголовно-правового характера в порядке гражданского судопроизводства является недопустимым, законом не предусмотрено в качестве последствий ничтожности сделки взыскание всего полученного по сделке в доход государства, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения настоящего иска прокурора.

При изложенных обстоятельствах решение Чеховского городского суда от <данные изъяты> подлежит отмене на основании пункта 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с принятием по делу нового решения об отказе прокурору в удовлетворении исковых требований.

Руководствуясь статьями 199, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░> ░░ <░░░░░░ ░░░░░░> –░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░. ░. ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░