Решение по делу № 33-7170/2021 от 14.04.2021

Дело № 33-7170/2021 (2-28/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 20 мая 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Локтина А. А.,

судей Ильясовой Е.Р., Кайгородовой Е. В.,

при ведении протокола помощником судьи Фоминой А. С.,

с участием прокурора Истоминой И. В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы гражданского дела по иску Константиновой Т.В., Минеевой О.В. к Минеевой И.С., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних М., С., Х. о признании утратившими право пользования жилым помещением и выселении и по встречному иску Минеевой Ирины Семеновны, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней М., к Минеевой О.В., Константиновой Т.В., Минееву В.К. о признании сделки недействительной,

по апелляционным жалобам Константиновой Т. В., Минеевой О. В., Минеева В. К. решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 22 января 2021 года,

Заслушав доклад судьи Ильясовой Е.Р., пояснения представителя истцов Константиновой Т. В., Минеевой О. В., ответчика по встречному иску Минеева В. К. – Сахровой Н. А., ответчика по встречному иску Минеева В. К., ответчика по первоначальному иску Минеевой И. С., заключение прокурора, судебная коллегия

установила:

спорным жилым помещением является квартира, расположенная по адресу: <адрес>. Обращаясь в суд с иском, Минеева О.В. и Константинова Т. В. указали, что стали собственниками указанной квартиры на основании договора дарения от 19 марта 2020 года, заключенного с их отцом Минеевым В. К. В настоящее время в квартире проживает ответчик Минеева И. С. и ее несовершеннолетние дети М., С., Х. Учитывая, что казанные лица являются бывшими членами семьи бывшего собственника жилого помещения, у них на праве собственности имеется иное жилое помещение, истцы просили требования удовлетворить.

Ответчик Минеева И. С., действуя в своих интересах и интересах несовершеннолетней М., обратилась с встречным иском о признании договора дарения недействительным по основаниям, указанным в ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поскольку сделка совершена с целью, заведомо противоправной основам правопорядка и нравственности. Свои требования мотивировала тем, что совершая сделку по дарению спорной квартиры, Минеевой В. К. отказался от своих обязанностей родителя, лишая свою дочь, в отношении которой не исполняет алиментные обязательства, нормальных жилищных условий, перекладывая свои обязанности на мать ребенка.

Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 22 января 2021 года постановлено:

Исковые требования Константиновой Т. В., Минеевой О. В. к Минеевой И. С., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетних М., С., Х., о признании утратившими право пользования жилым помещением, выселении, оставить без удовлетворения.

Встречные исковые требования Минеевой И. С., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней М., к Константиновой Т. В., Минеевой О. В., Минееву В. К. о признании сделки недействительной удовлетворить частично.

Признать недействительным договор дарения жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес>, от 19 марта 2020 года, заключенный между Минеевым В. К. и Минеевой О. В., Константиновой Т. В.

Прекратить право собственности Минеевой О. В. на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на жилое помещение – <адрес> в <адрес>.

Прекратить право собственности Константиновой Т. В. на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на жилое помещение – <адрес> в <адрес>.

Признать за Минеевым В. К. право собственности на жилое помещение – <адрес> в <адрес>.

Решение является основанием для государственной регистрации права в установленном законом порядке.

Взыскать с Константиновой Т. В., Минеевой О. В., Минеевой В. К. в пользу Минеевой И. С. расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб., по 100 руб. с каждого.

С постановленным решением суда не согласились истцы по первоначальному иску Константинова Т. В. и Минеева О. В., а также ответчик по встречному иску Минеев В.К.

В апелляционной жалобе истцы указывают, что суд необоснованно сослался на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 08 июня 2010 года № 13-П, которое к спорным правоотношениям неприменимо. У ответчика Минеевой И. С. и ее несовершеннолетних детей на праве собственности есть жилое помещение – комната, площадью 16 кв.м, расположенная по адресу: <адрес>. У отца ребенка Минеева В. К. на праве собственности имеется дом по <адрес>.

После совершения оспариваемой сделки дарения спорной квартиры, права несовершеннолетней М. никак не нарушены, поскольку она права собственности на принадлежащую ей комнату не лишилась, ее доля в этом жилом помещении никак не уменьшилась. При этом, приобретая на средства материнского капитала комнату по адресу: <адрес>, то есть фактически с намерением улучшить свои жилищные условия, Минеева И. С. понимала, какое жилое помещение приобретает, была согласна на это, намеревалась там проживать совместно с детьми.

Суд в качестве обоснования своих выводов ссылается на акт обследования условий проживания от 14 января 2021 года, составленный ТОИОГВ СО – Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области № 26, где указано на невозможность проживания в комнате по адресу: <адрес>, Минеевой И. С. совместно с тремя разнополыми детьми. Однако условия проживания по этому адресу непосредственно М. не проверялись, соответствующего обследования не проводилось. При этом, исходя из акта, комната имеет удовлетворительное состояние, в неудовлетворительном состоянии находятся только места общего пользования. Но данное обстоятельство не должно влиять на права истцов, поскольку ответчик изначально видела состояние комнаты на момент приобретения.

Судом также не учтено, что за Минеевой И. С. и другими ее детьми – С. и Х. решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга закреплено право пользования в ином жилом помещении по адресу:. <адрес>.

Минеевой И. С. не представлено доказательств того, что сделка дарения совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, а также того, что при совершении этой сделки нарушены права несовершеннолетней Минеевой И. С., самой Минеевой И. С. и других ее детей. Само по себе то обстоятельство, что дети посещают образовательные учреждения в близи спорной квартиры, таким доказательством являться не может, поскольку до переезда в спорную квартиру, они также посещали школу и детский сад.

Кроме того истцы указывают, что суд защищая права одного несовершеннолетнего ребенка, никак не защитил права другого ребенка – Константиновой С. Д., 15 апреля 2017 года рождения.

Решением суда нарушены жилищные права истцов Минеевой О. В. и Константиновой Т. В. и ее несовершеннолетнего ребенка, и права Минеева В. К., который отказался от своих прав на долю в комнате по адресу: <адрес>, передав ее Минеевой И. С., и в настоящее время лишен возможностью пользоваться спорной квартирой в связи с проживанием в ней ответчиков.

В апелляционной жалобе ответчик по встречному иску Минеев В. К. указывает, что суд не учел, что спорная квартира является его единоличной собственностью, и он имеет право по распоряжению данным помещением. При этом он отказался от своих прав при приобретении Минеевой И. С. комнаты по адресу: <адрес>.

От исполнения своих родительских обязанностей в отношении М. он не отказывался и не самоустранялся, готов предоставить ей прав пользования в жилом <адрес> в <адрес>, где созданы все надлежащие условия для проживания несовершеннолетней, по близости имеется детский сад и школа. Помимо этого он ежемесячно выплачивает алименты на содержание ребенка.

Суд не принял во внимание, что при обследовании жилищных условий по адресу: <адрес>, ответчик в известность поставлен не был, фактически акт обследования был составлен только в присутствии Минеевой И. С., заинтересованной в составлении данного акта.

При этом, при возвращении квартиры в собственность ответчика, он будет лишен возможности в полной мере осуществлять права собственника, так как в квартире проживает Минеева И. С. с детьми, и доступу в жилое помещение препятствует, сменила замок от входной двери.

По сути, Минеева И. С. злоупотребляет своими правами, ссылаясь на нарушение прав ребенка. Она сдает в аренду комнату по адресу: <адрес>, получая при этом доход, пользуется спорной квартирой и имеет также право пользования квартирой по адресу: <адрес>.

В суде апелляционной инстанции представитель истцов Константиновой Т. В. и Минеевой О. В. – Сахрова Н. А., ответчик Минеев В. К. на доводах и требованиях своих апелляционных жалоб настаивали.

Ответчик Минеева И. С. возражала против удовлетворения апелляционных жалоб.

Прокурор Истомина И. В. дала заключение об отсутствии оснований для отмены решения суда в части отказа в удовлетворении исковых требований о признании Минеевой И. С., М.,, С., Х. утратившими право пользования спорным жилым помещением и их выселении.

Иные лица в суд апелляционной инстанции не явились, были извещены своевременно и надлежащим образом, истцам направлено СМС-извещение, третье лицо ТОИОГВ СО – Управление социальной политики Министерства социальной политики № 26 путем направления письма по электронной почте. Кроме того, информация о деле была размещена на официальном сайте Свердловского областного суда.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с тем, что не явившиеся лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом и в срок, достаточный для обеспечения явки и подготовки к судебному заседанию, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Заслушав явившихся лиц, заключение прокурора, проверив материалы дела в пределах доводов апелляционных жалоб в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, Минеев В. К. являлся собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>.

На основании договора дарения жилое помещение было подарено Минеевой О. В. и Константиновой Т. В. (дочери Минеева В. К.), которые 23 марта 2020 года зарегистрировали свое право собственности.

В указанной квартире на регистрационном учете состоят Минеева И. С. и несовершеннолетняя Минеева М. В., также в квартире помимо данных лиц проживают несовершеннолетние С. и Х.

Минеева И. С., М., С., Х. являются долевыми сособственниками комнаты, площадью 16,9 кв.м, расположенной по адресу: <адрес>, которая приобретена с использованием кредитных денежных средств и средств материнского капитала.

Разрешая спор и руководствуясь положениями ст.ст. 168, 169, 209, 292, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, Постановлением Конституционного суда Российской Федерации от 08 июня 2010 года № 13-П, ст.ст. 17, 38, 40 Конституции Российской Федерации, ст.ст. 63 Семейного кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к выводу о ничтожности договора дарения от 19 марта 2020 года (ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации), как нарушающего и существенно ухудшающего жилищные права несовершеннолетней М. Учитывая данные обстоятельства, суд первой инстанции отказал в удовлетворении первоначального иска.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции и отмены решения по доводам апелляционных жалоб.

В соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

Правомочия собственника установлены и закреплены положениями ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии с п. 85 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в качестве сделок, совершенных с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

Согласно ч. 4 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 года № 13-П «По делу о проверке конституционности п. 4 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В. В. Чадаевой.» п. 4 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации признан не соответствующим Конституции Российской Федерации в части, определяющей порядок отчуждения жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения, если при этом затрагиваются их права или охраняемые законом интересы, в той мере, в какой содержащееся в нем регулирование - по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесен к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Положения п. 1 ст. 18 и п. 2 ст. 27 Конвенции о правах ребенка 1989 года возлагают на родителя (родителей) основную ответственность за обеспечение в пределах своих способностей и финансовых возможностей условий жизни, необходимых для его развития.

Конституционный Суд Российской Федерации в абз. 1 п. 3 Постановления от 8 июня 2010 года N 13-П указал на то, что забота о детях, их воспитание как обязанность родителей, по смыслу ст. 38 ч. 2 Конституции Российской Федерации, предполагают, что ущемление прав ребенка, создание ему немотивированного жизненного дискомфорта несовместимы с самой природой отношений, исторически сложившихся и обеспечивающих выживание и развитие человека как биологического вида.

Согласно п. 1 ст. 63 Семейного кодекса Российской Федерации родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей. Защита прав и интересов детей возлагается на их родителей (п. 1 ст. 64 Семейного кодекса Российской Федерации). Родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей. Обеспечение интересов детей должно быть предметом основной заботы их родителей (п. 1 ст. 65 Семейного кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем, согласно разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации в Постановлении от 8 июня 2010 года № 13-П в силу ст. ст. 38, 40 во взаимосвязи со ст. 17 Конституции Российской Федерации родители при отчуждении принадлежащего им на праве собственности жилого помещения не вправе произвольно и необоснованно ухудшать жилищные условия проживающих совместно с ними несовершеннолетних детей, и во всяком случае их действия не должны приводить к лишению детей жилища. Иное означало бы невыполнение родителями их конституционных обязанностей и приводило бы в нарушение ст. ст. 55, 56 Конституции Российской Федерации к умалению и недопустимому ограничению права детей на жилище, гарантированного ст. 40 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи со ст. 38 Конституции Российской Федерации.

По смыслу данных статей Конституции Российской Федерации при отчуждении собственником жилого помещения, в котором проживает его несовершеннолетний ребенок, должен соблюдаться баланс их прав и законных интересов. Нарушен или не нарушен баланс прав и законных интересов детей при наличии спора о праве, в конечном счете, должен решать суд, который правомочен, в том числе с помощью гражданско-правовых компенсаторных или правовосстановительных механизмов, понудить родителя - собственника жилого помещения к надлежащему исполнению своих обязанностей, связанных с обеспечением несовершеннолетних детей жилищем, и тем самым к восстановлению их нарушенных прав или законных интересов.

Принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, с учетом приведенных выше требований материального закона и правовых позиций, судебная коллегия приходит к выводу об обоснованности выводов суда первой инстанции о ничтожности договора дарения квартиры от 19 марта 2020 года, заключенного между Минеевым В. К. (даритель) и Константиновой Т. В., Минеевой О. В. (одаряемые), по основаниям, указанным в ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации (с учетом разъяснений, содержащихся в п. 85 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25), как ухудшающего жилищные условия несовершеннолетней М., зарегистрированной и проживающей в квартире, что свидетельствует о несовместимом с основами правопорядка и нравственности характере сделки и злоупотреблении правом.

Минеев В. К. реализуя свое право по распоряжению принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению, подарив его своим старшим дочерям (истцам по первоначальному иску), интересы младшего ребенка не учел. При изменении состава собственников спорной квартиры, истцы Минеева О. В. и Константинова Т. В. право пользования жилым помещением за М. не признают, обратились в суд с иском о признании утратившей ее право пользования.

Судом первой инстанции верно учтено, что само по себе то обстоятельство, что М. принадлежит 1/10 доля в праве собственности на комнату по адресу: <адрес>, площадью 16,9 кв., не свидетельствует, что жилищные права ребенка при совершении оспариваемой безвозмездной сделки не нарушены. В названном жилом помещении нормальные условия для проживания ребенка не созданы, что подтверждено актом обследования, составленного специалистом ТОИОГВ СО – Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области № 26. При этом в спорном жилом помещении несовершеннолетняя М. постоянно проживает, числится на регистрационном учете, то есть надлежащие условия проживания ребенка созданы именно по спорному адресу.

Не соглашаясь с данным актом, апеллянты доказательств, опровергающих его содержание, в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представили. Составление органом опеки и попечительства акта обследования жилищных условий в отношении Минеевой И. С. (ответчика), на что ссылаются авторы апелляционных жалоб, не указывает, что условия проживания в комнате непосредственно ребенка не обследованы, поскольку из содержания акта, а также отзыва ТОИОГВ СО – Управление социальной политики Министерства социальной политики Свердловской области № 26 на исковое заявление, следует, что условия проживания в комнате троих разнополых детей и их матери, не созданы.

Не может являться основанием для отмены решения суда и то обстоятельство, что за Минеевой И. С., С. и Х. закреплено право пользования в жилом помещении по адресу: <адрес>, поскольку в данном конкретном споре предметом исследования и оценки является нарушение прав М., а не иных лиц. Минеева М.В. право пользования данным жилым помещением не имеет.

Наличие у Минеева В. К. на праве собственности жилого дома, где он может предоставить право пользования несовершеннолетней дочери, о неправильности выводов суда первой инстанции также не свидетельствует, поскольку в доме ребенок никогда не проживал, привычная для нее жизнь организована в спорной квартире.

Невозможность использования спорной квартиры Минеевым В. К. по причине того, что там проживает Минеева И. С. с детьми, основанием для отмены решения суда не является, поскольку свои права собственника Минеев В. К. может защитить способами, предусмотренными законом.

Несостоятельными являются доводы апелляционной жалобы истцов о том, что суд, защищая права одного несовершеннолетнего ребенка – М., никак не защитил права другого ребенка – Константиновой С. Д., 15 апреля 2017 года рождения. Судебная коллегия отмечает, что обеспечение интересов Константиновой С. Д. должно быть предметом основной заботы ее родителей (п. 1 ст. 65 Семейного кодекса Российской Федерации), и эта обязанность не может быть переложена на иных лиц, в частности на Минеева В. К.

Доводы апелляционной жалобы истцов о том, что к спорным правоотношениям не применимо Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 года № 13-П, опровергаются самим содержанием данного Постановления.

Иные доводы апелляционных жалоб правового значения не имеют, отмену решения суда не влекут.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что доводы, приведенные в апелляционной жалобе, не являются основаниями для отмены решения суда в силу статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 22 января 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Председательствующий: А. А. Локтин

Судьи: Е. Р. Ильясова

Е. В. Кайгородова