Решение по делу № 22-1388/2024 от 22.04.2024

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КРЫМ

Дело № 1-8/2024 Производство № 22-1388/2024 Судья 1-ой инстанции – Зинченко Н.С. Судья – докладчик – Цораева Ю.Н.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

28 мая 2024 года г. Симферополь

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым в составе:

председательствующего судьи – Михайлова Д.О.,

судей – Глуховой Е.М., Цораевой Ю.Н.,

при секретаре – Лалакиди А.А.,

с участием прокурора – Туробовой А.С.,

защитника – Мисюка С.А.,

осужденного – ФИО2,

рассмотрев в открытом судебном заседании в режиме видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Мисюка Сергея Анатольевича на приговор Белогорского районного суда Республики Крым от 12 марта 2024 года, которым

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, имеющий высшее образование, не трудоустроенный, женатый, зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживающий по адресу: <адрес>, ранее не судимый,

признан виновным и осужден:

- по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде 4 (четырех) лет лишения свободы;

- по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде 8 (восьми) лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, ФИО2 назначено окончательное наказание в виде 8 (восьми) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбытия ФИО2 наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения ФИО2 в виде заключения под стражу до вступления приговора в законную силу оставлена без изменений.

На основании ч. 3.2 ст. 72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2018 года № 186), время содержания ФИО2 под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Вопрос по вещественным доказательствам разрешен в соответствии с законом.

Заслушав доклад судьи Цораевой Ю.Н., изложившей содержание приговора и доводы апелляционной жалобы, осужденного и его защитника, поддержавших доводы, изложенные в ней, прокурора, возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором Белогорского районного суда Республики Крым от 12 марта 2024 года ФИО2 признан виновным и осужден:

-за незаконный сбыт наркотических средств - каннабис (марихуана) массой 1,55 г (в перерасчете на высушенное вещество) лицу под псевдонимом «Свидетель №1», ДД.ММ.ГГГГ, в период времени с 14 часов 32 минут до 14 часов 41 минуты по <адрес> в <адрес>;

-за покушение на незаконный сбыт наркотических средств - частей растений конопли (растения рода Cannabis), совершенный в значительном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам, до обнаружения и изъятия их сотрудниками полиции – ДД.ММ.ГГГГ, в период времени с 16 часов до 17 часов 10 минут, в ходе проведения обыска домовладения, расположенного по адресу: <адрес>

при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

Оспаривая фактические обстоятельства дела и правильность квалификации действий осуждённого, адвокат Мисюк С.А. в апелляционной жалобе просит приговор суда отменить; по эпизоду по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ переквалифицировать действия ФИО2 на ч. 1 ст. 228 УК РФ; применить при назначении ФИО2 наказания положения ст. 73 УК РФ.

Свои требования защитник мотивирует тем, что приговор суда является незаконным и необоснованным, выводы суда не основаны на достаточной совокупности исследованных и достоверных доказательств, перечисленных в ст. 74 УПК РФ и оцениваемых по правилам, изложенным ст. ст. 87, 88 УПК РФ.

Отмечает, что его подзащитный ФИО2 свою вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, в ходе всего досудебного производства не признавал. Вину в незаконном хранении наркотических средств в значительном размере без цели сбыта ФИО2 признал, однако суд по надуманным «основаниям» дал показаниям последнего критическую оценку.

Защитник полагает, что доводы ФИО2 о его непричастности к совершению инкриминируемого ему деяния носят реальный и состоятельный характер, а потому заслуживают удовлетворения.

По мнению защитника, суд первой инстанции при вынесении приговора в отношении ФИО2 не учёл требования ч. 3 ст. 14, ч. 2 ст. 17, ст. ст. 87, 88 УПК РФ, ч. 3 ст. 49, ч. 2 ст. 50 Конституции РФ.

Защитник указывает, что материал проверки по факту сбыта наркотических средств был зарегистрирован по рапорту о/у ОКОН ОМВД России по Белогорскому району ФИО8 под № КУСП от ДД.ММ.ГГГГ. После чего проведение доследственной проверки в порядке ст. 144 поручен о/у ОКОН ФИО8 Впоследствии ДД.ММ.ГГГГ по материалу доследственной проверки ст. о/у ОКОН ФИО7 вынесено постановление о назначении судебной экспертизы материалов, веществ и изделий. По вышеуказанному постановлению в дальнейшем проведена экспертиза материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ.

Также материал проверки по факту обнаружения наркотических средств зарегистрирован по рапорту о/у ОКОН ОМВД России по Белогорскому району ФИО8 под № КУСП от ДД.ММ.ГГГГ. После чего проведение доследственной проверки в порядке ст. 144 поручен врио начальника ОКОН ФИО7 Впоследствии ДД.ММ.ГГГГ по материалу доследственной проверки о/у ОКОН ФИО8 вынесено постановление о получении образцов для сравнительного исследования, на основании которого о/у ОКОН ФИО8 произведён сбор образцов ДНК у ФИО2 Впоследствии данные образцы были направлены на экспертизу (исследование ДНК). На основании отобранных образцов проведена экспертиза (исследование ДНК) № от ДД.ММ.ГГГГ.

Считает, что вышеуказанные действия являются грубым нарушением действующего законодательства в силу п. 40 Приказа МВД России от 29 августа 2014 года № 736 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях», поскольку постановление о назначении экспертизы, постановление о получении образцов для сравнительного исследования вынесены с нарушением закона, отбор образцов проведен незаконно, и, соответственно заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ являются незаконными, в связи с чем, являются недопустимыми доказательствами, которым суд первой инстанции не дал никакой оценки, просто указав, что якобы нарушений законодательства в действиях сотрудников полиции не имеется.

Кроме того, в материалах уголовного дела имеется акт сбора образцов от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому у ФИО2 произведён сбор образцов ДНК для проведения экспертизы, однако протокол при получении образцов для сравнительного исследования в соответствии со ст. ст. 166, 167 УПК РФ не составлялся, а был составлен акт, что является грубым нарушением. В связи с чем, образцы ДНК получены с нарушением законодательства, вследствие чего заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ необходимо признать недопустимым доказательством.

Защитник отмечает, что при назначении судебной дактилоскопической экспертизы эксперту была для сравнения предоставлена дактилокарта ФИО2, вместе с тем, в нарушении ст. 202 УПК РФ, постановление об отобрании образцов для сравнительного исследования не выносилось и составление необходимого протокола не проводилось, ФИО2 не были разъяснены права о том, что он может отказаться от предоставления образцов, следовательно, образцы пальцев рук были отобраны незаконно, использование дактилокарты ФИО2 в ходе проведения экспертизы также незаконно. В связи с чем, заключение судебной дактилоскопической экспертизы №э от ДД.ММ.ГГГГ необходимо признать недопустимым доказательством.

Считает, что выводы суда первой инстанции о том, что образцы ДНК и пальцев рук отобраны законно и без нарушений норм законодательства, не правомерны, поскольку суд сослался на неверные нормы законодательства, а именно положения ст. 7 ФЗ от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об ОРД», предусматривающей сбор образцов для негласной идентификации лица, однако, в данном случае сбор образов вёлся гласно, следовательно, подлежали применению нормы ст. 15 ФЗ «Об ОРД».

Указывает, что в ходе предварительного следствия были вынесены постановления о назначении судебной экспертизы материалов, веществ и изделий от ДД.ММ.ГГГГ, о назначении судебной дактилоскопической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, о назначении судебной экспертизы тканей, выделений человека, животных (исследование ДНК) от ДД.ММ.ГГГГ, на основании которых проведены экспертизы и составлены заключение № от ДД.ММ.ГГГГ, заключение №э от ДД.ММ.ГГГГ, заключение № от ДД.ММ.ГГГГ

С вышеуказанными постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями экспертиз обвиняемый ФИО2 и его защитник были ознакомлены в нарушение разъяснений, изложенных в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам».

Обращает внимание на то, что ФИО2 признан подозреваемым в момент возбуждения в отношении него уголовного дела ДД.ММ.ГГГГ. После чего, ДД.ММ.ГГГГ два уголовных дела были соединены в одно производство. По второму уголовному делу ФИО2 на момент соединения находился уже в статусе обвиняемого. При этом ФИО2 с защитником были ознакомлены с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями экспертиз ДД.ММ.ГГГГ, что является грубым нарушением права на защиту. Вследствие чего, постановления о назначении судебной экспертизы материалов, веществ и изделий от ДД.ММ.ГГГГ, о назначении судебной дактилоскопической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, о назначении судебной экспертизы тканей, выделений человека, животных (исследование ДНК) от ДД.ММ.ГГГГ, и заключение судебной экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ, заключение №э от ДД.ММ.ГГГГ, заключение № от ДД.ММ.ГГГГ, необходимо признать недопустимыми доказательствами.

Полагает, что довод суда первой инстанции о том, что в протоколах ознакомления обвиняемый и его защитник не заявили никаких ходатайств, является неверным, поскольку в Постановлении Пленума не имеется каких-либо исключений, предусматривающих, что, в случае отсутствия каких-либо ходатайств, с постановлением о назначении экспертизы можно знакомить уже после проведённой экспертизы. В связи с чем, суд первой инстанции интерпретирует норму закона под своё толкование.

Защитник отмечает, что в ходе предварительного следствия вынесено постановление о назначении амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы. При ознакомлении обвиняемого ФИО2 и его защитника с вышеуказанным постановлением составлен протокол ознакомления с постановлением о назначении экспертизы, при этом в данном протоколе отсутствует подпись ФИО2, что свидетельствует о том, что обвиняемый так и не был ознакомлен с данным постановлением, в результате чего были нарушены его права на защиту, в связи с чем, заключение судебно-психиатрической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ необходимо признать недопустимым доказательством.

Также при ознакомлении обвиняемого ФИО2 и его защитника с заключением судебной экспертизы тканей, выделений человека, животных (ДНК) № от ДД.ММ.ГГГГ составлен протокол ознакомления с заключением экспертизы. При этом права, предусмотренные ст. 206 УПК РФ, не разъяснены, что является грубым нарушением права на защиту, в связи с чем, полагает, что обвиняемый так и не был ознакомлен с заключением судебной экспертизы тканей, выделений человека, животных (исследование ДНК) № от ДД.ММ.ГГГГ, что свидетельствует о неполноте предварительного следствия и преждевременном объявлении об окончании предварительного следствия.

Считает, что доводы суда первой инстанции о том, что при ознакомлении с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ ФИО2 не был ограничен во времени и был ознакомлен с материалами уголовного дела в полном объёме, являются несостоятельными, поскольку законодателем специально предусмотрена норма отдельного ознакомления с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями экспертиз, с целью избежания нарушений прав на защиту.

Кроме того, окончательное обвинение ФИО2 было предъявлено ДД.ММ.ГГГГ в 09-40 часов, допрошен в качестве обвиняемого ФИО2 был ДД.ММ.ГГГГ в период с 09-50 часов до 10-20 часов, и только после этого ФИО2 и его защитник были ознакомлены с вышеуказанными постановлениями о назначении экспертиз и заключениями экспертиз, то есть уже после того, как ФИО2 дал показания. Более того, с материалами дела ФИО2 был также ознакомлен ДД.ММ.ГГГГ.

Таким образом, орган предварительного следствия в один день предъявил окончательное обвинение, ознакомил с постановлениями о назначении экспертиз, заключениями экспертиз, материалами уголовного дела в промежутке времени с 09-40 часов до 14-00 часов, однако суд первой инстанции не усмотрел нарушения права на защиту.

Отмечает, что оценку довода стороны защиты о нарушениях при ознакомлении с заключением экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ суд первой инстанции в приговоре не дал.

Обращает внимание на то, что в материалах уголовного дела имеется протокол допроса свидетеля Свидетель №7 от ДД.ММ.ГГГГ, который составлен о/у ОКОН ОМВД России по Белогорскому району ФИО8 Допрос свидетеля проводился на основании поручения ст. следователя ФИО9, которое вынесено ДД.ММ.ГГГГ.

Защитник указывает, что в материалах уголовного дела имеется рапорт о/у ОКОН ОМВД России по Белогорскому району ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому он просит разрешение передать исполненное поручение в СО ОМВД России по Белогорскому району. При этом никаких резолюций руководства на согласие передачи исполненного поручения и самого сопроводительного поручения не имеется, следовательно, поручение надлежащим образом не исполнено, срок исполнения поручения нарушен, вследствие чего проведённые следственные действия после 10-дненвного срока являются незаконными, в том числе и протокол допроса свидетеля Свидетель №7 от ДД.ММ.ГГГГ.

Ссылаясь на разъяснения, изложенные в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55, положения ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ, отмечает, что показания свидетеля Свидетель №7 оглашены с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, незаконно, и суд при вынесении приговора не вправе ссылаться на них, как на доказательство.

Полагает, что доводы суда первой инстанции о том, что нарушение сроков, установленных УПК РФ, влечет лишь дисциплинарную ответственность, являются неверными, поскольку нарушение сроков исполнения поручения является нарушением процессуальных сроков, указанных в УПК РФ, за пределы которых лицо, которому поручено исполнение поручения, выходить не может, поскольку в ином случае добытое должно быть признано недопустимым доказательством.

Обращает внимание на то, обвинительное заключение и предъявленное обвинение противоречат материалам уголовного дела. Так, ФИО2 обвиняется в покушении на сбыт наркотических средств. Обнаруженные в ходе обыска по месту его проживания вещества являются частями растения конопля, содержащими наркотическое средство, согласно заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, вместе с тем, в материалах уголовного дела отсутствует такая экспертиза, поскольку имеется экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ, то есть, по сути, обвинение ссылается на заключение другой экспертизы, которой в материалах уголовного дела не имеется.

Считает, что выводы суда о том, что была допущена техническая ошибка, являются неверными, поскольку такие обстоятельства интерпретированы самим судом. Следователь в судебном заседании не допрашивался, иных данных, что имела место именно техническая ошибка, суду предоставлено не было, то есть суд первой инстанции вышел за рамки судебного следствия и сам установил, по его мнению, причину не соответствия предъявленного обвинения и обвинительного заключения материалам уголовного дела.

Суд первой инстанции в обвинительном приговоре указал, что ФИО2 незаконно приобрёл части растений, содержащие наркотические средство массой не менее 21,41 г, которое стал незаконно хранить на территории своего домовладения по месту своего жительства, расположенного по адресу: <адрес>, с целью дальнейшего сбыта.

Ссылаясь на разъяснения, изложенные в п. 13 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», защитник указывает, что стороной обвинения так и не было предоставлено суду каких-либо убедительных доказательств виновности ФИО2 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Обращает внимание на то, что допрошенный в судебном заседании ФИО2 показал, что обнаруженное наркотическое вещество он сорвал и хранил для личного употребления, и о самом факте его существования вообще забыл. Данный факт подтверждается тем, что обнаруженное вещество состоит из частей растений, в ходе обыска обнаружена курительная трубка для употребления наркотических средств, в материалах дела имеется задокументированный факт употребления ФИО2 наркотических средств, а именно, привлечение мировым судом последнего к административной ответственности за употребление наркотических средств, при этом суд первой инстанции в приговоре никакую оценку данным обстоятельствам не дал. Также допрошенные в судебном заседании в качестве свидетелей Свидетель №5 и Свидетель №6, которые участвовали при обыске в качестве понятых, сообщили, что при проведении обыска ФИО2 сказал, что обнаруженное вещество он хранил с целью личного употребления.

Доказательства со стороны обвинения, опровергающие факт употребления наркотических средств ФИО2, отсутствуют.

Кроме того, в ходе обыска обнаружено и изъято 21,31 г наркотического средства, однако в массу наркосодержащих растений, согласно заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, входят листья, стебли, ветки, то есть для курения пригодно ещё меньше наркотических средств.

Более того, судом вменено ФИО2, что тот хранил с целью сбыта наркотические наслоения на весах весом 0,07 г, что, по мнению защитника, вообще невозможно и свидетельствует о том, что столь маленький вес обнаруженных наркотических средств не может трактоваться, как хранение их с целью сбыта.

Защитник отмечает, что обнаруженные в ходе обыска наркотические средства были изъяты в нежилой пристройке, на полу, под грудой мусора, данный факт подтверждается показаниями ФИО2, его супруги и понятой, соответственно, о размещении в удобной для передачи расфасовке вообще не приходится говорить. В ходе обыска по месту жительства ФИО2 не были обнаружены и изъяты какие-либо расфасовочные материалы, пакетики, фольга и т.д.

Доказательства со стороны обвинения, подтверждающие наличие удобной для передачи расфасовки, также отсутствуют.

Защитник указывает, что допрошенный в судебном заседании закупщик ФИО24. сообщил, что несколько раз приобретал наркотические средство у ФИО2, порядок приобретения наркотика был следующим: он звонил ФИО2 и просил продать наркотик, а тот в свою очередь только через несколько дней перезванивал и договаривался с ним о встрече.

Сторона защиты считает, что, если, по мнению стороны обвинения, ФИО2 и хранил бы наркотические средства с целью сбыта, то, наверное, он бы сразу в тот же день и продавал их.

Указывает, что в судебном заседании были прослушаны результаты ОРМ «прослушивание телефонных разговоров», согласно которым ФИО2 звонил по мобильному телефону Свидетель №7 и несколько раз просил приобрести у него наркотическое средство. Вместе с тем, суд первой инстанции в приговоре основывается на показаниях Свидетель №7, согласно которым, якобы ФИО2 несколько раз его угощал наркотическими средствами, при этом кроме слов Свидетель №7 больше ничего не предоставлено, и материалами дела доказывается, что именно Свидетель №7 продавал наркотические средства ФИО2, а не наоборот. Однако судом первой инстанции в приговоре не дана оценка данным обстоятельствам.

Других каких-либо доказательств договорённостей с потребителями со стороны ФИО2 суду не предоставлено.

Обращает внимание на то, что в основу приговора суд положил лишь только то, что у ФИО2 по месту проведения обыска были обнаружены весы. Сам ФИО2 пояснил, что использовал весы для взвешивания наркотического средства, когда бросал курить, с их помощью он делил наркотические средства пополам или на четверти для того, чтобы уменьшить дозу наркотиков, которые употреблял. Никакой оценки суд данным обстоятельствам в своём приговоре не дал.

Также в приговоре указано, что допрошенный в судебном заседании ФИО2 несколько раз покупал наркотические средства у своего знакомого по прозвищу «ФИО28» (Свидетель №7), сам ничего ему не продавал. При этом, далее в приговоре указаны показания ФИО2, согласно которым якобы «...ему позвонил «ФИО25» (Свидетель №7) и попросил продать наркотик, он сразу не ответил, так как ему необходимо было спросить у человека, у которого он брал для себя, после того как поговорил с тем, кто продавал ему, он перезвонил «ФИО26» (Свидетель №7), и они договорились о встрече, после чего тому ФИО2 передал наркотик, а «ФИО27» (Свидетель №7) передал ему денежные средства...»

Однако ФИО2 в ходе допроса в судебном заседании данные показания не давал. ФИО2 давал такие показания в части сбыта наркотических средств Свидетель №1, но никак не в части якобы продажи наркотических средств Свидетель №7 Данные обстоятельства имеют большое значение для рассматриваемого дела, поскольку, по мнению суда, преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, доказывается, в том числе, и фактом продажи наркотических средств Свидетель №7

При этом судом первой инстанции факт продажи наркотических средств со стороны ФИО2 Свидетель №7 не доказан, а суд в приговоре изменил показания ФИО2 в этой части и положил их в основу доказательств вины ФИО2, что является грубым нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, то есть, суд подошёл формально к рассмотрению данного дела.

Кроме того, суд первой инстанции в приговоре указал, что кроме показаний свидетелей, вина ФИО2 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, подтверждается доказательствами: рапортом врио начальника ОКОН ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 140); протоколом обыска от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 76-84); заключением экспертизы материалов, веществ изделий № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 162-167); заключением дактилоскопической экспертизы №э от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 173-179); протоколом осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 220-222); постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ о признании и приобщении к делу вещественных доказательств (т. 1 л.д. 223-224); протоколом осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 230-234).

Между тем, данные доказательства в судебном заседании не оглашались, судом первой инстанции исследованы не были и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Согласно ч. 3 ст. 240 УПК РФ, приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре», суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Обращает внимание на то, что суд первой инстанции, принимая решение о виновности ФИО2 в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, сослался в приговоре на вышеуказанные доказательства виновности, в том числе на протокол обыска, в ходе которого были изъяты вещества, и на заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ. Однако из протокола судебного заседания следует, что вышеуказанные доказательства не оглашались и не были исследованы в суде первой инстанции.

Таким образом, полагает, что суд первой инстанции, оценив вышеприведенные доказательства без их исследования в рамках судебного разбирательства и фактически лишив стороны возможности всесторонне реализовать свои процессуальные права, допустил существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Выслушав участников процесса, проверив материалы уголовного дела и доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит обжалуемый приговор подлежащим отмене, а уголовное дело - направлению на новое судебное разбирательство, по следующим основаниям.

В соответствии с п. 2 ст. 389.15 УПК РФ, основанием отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке является существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Согласно ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ, существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, являющимися основанием для отмены судебного решения, признаются такие нарушения, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

В силу ст. 73 УПК РФ, при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления.

В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Согласно ч. 3 ст. 240 УПК РФ, п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре», выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, постановленного в общем порядке судебного разбирательства, должны быть основаны на тех доказательствах, которые непосредственно исследованы в судебном заседании.

Согласно требованиям ч. 1 ст. 259 УПК РФ, в ходе судебного заседания судов первой и апелляционной инстанций составляется протокол в письменной форме и ведется протоколирование с использованием средств аудиозаписи (аудиопротоколирование).

В соответствии с п. 12 ч. 3 ст. 259 УПК РФ, в протоколе судебного заседания обязательно указываются, в том числе результаты произведенных в судебном заседании осмотров и других действий по исследованию доказательств.

Указанные требования закона при постановлении судом первой инстанции обвинительного приговора по настоящему уголовному делу в полной мере не выполнены, что повлияло на законность и обоснованность приговора.

Из материалов уголовного дела усматривается, что в основу обвинительного приговора от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО2 по преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, судом первой инстанции положены доказательства, в том числе, постановление №е от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 23-24); постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Наблюдение» №е-от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 25); постановление начальника ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 36); постановление начальника ОМВД России по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности (т. 1 л.д. 37); постановление начальника ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 198); постановление начальника ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности (т. 1 л.д. 199); справка о результатах ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» (т. 1 л.д. 200-208);

Также, по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 30 п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, судом первой инстанции в основу обвинительного приговора положены доказательства, в том числе, рапорт врио начальника ОКОИ ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 140); протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 76-84); заключение экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 162-167); заключение дактилоскопической экспертизы №э от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 173-179); протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 220-222); постановление следователя от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 223-224); протокол осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 230-234).

Из протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ (т. 2 л.д. 234 оборот - 235), составленного в письменной форме, следует, что государственным обвинителем ФИО10, принимавшим участие в данном судебном заседании, вышеизложенные доказательства не представлены и, соответственно, судом первой инстанции не исследованы.

ДД.ММ.ГГГГ государственным обвинителем ФИО11 были принесены замечания на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ в части исследования представленных стороной обвинения доказательств по уголовному делу, на которые имеется ссылка в обвинительном приговоре суда от ДД.ММ.ГГГГ, а именно, рапорта врио начальника ОКОИ ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 140); протокола обыска от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 76-84); заключения экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 162-167); заключения дактилоскопической экспертизы №э от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 173-179); протокола осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 220-222); постановления следователя от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 223-224); протокола осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 230-234).

ДД.ММ.ГГГГ постановлением Белогорского районного суда Республики ФИО3 удостоверена правильность поданных государственным обвинителем замечаний на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, в части исследования в судебном заседании представленных государственным обвинителем доказательств, а именно рапорта врио начальника ОКОИ ОМВД России по Белогорскому району от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 140); протокола обыска от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 76-84); заключения экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 162-167); заключения дактилоскопической экспертизы №э от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 173-179); протокола осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 220-222); постановления следователя от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 223-224).

В апелляционной жалобе защитник осужденного ФИО2 – адвокат ФИО1 указал, что вышеизложенные доказательства в судебном заседании не оглашались, судом первой инстанции исследованы не были и не нашли отражения в протоколе судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ.

В заседании суда апелляционной инстанции защитник пояснил, что у стороны защиты имеются обоснованные сомнения в правильности удостоверения замечаний, поданных государственным обвинителем на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, и в законности постановления Белогорского районного суда Республики ФИО3 от ДД.ММ.ГГГГ.

Судебная коллегия отмечает, что в материалах дела (т. 2 л.д. 233) имеется акт, подписанный помощником судьи и судьей, согласно которому, в ходе прослушивания аудиозаписи было установлено, что осуществлялось аудиопротоколирование судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ, однако по техническим причинам запись не сохранилась.

Таким образом, по причине отсутствие аудиопротокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, судебная коллегия лишена возможности провести проверку и опровергнуть доводы стороны защиты о том, что вышеуказанные доказательства, положенные в основу обвинительного приговора в отношении ФИО2, не исследовались судом первой инстанции, в связи с чем, отсутствует возможность проверить соблюдение судом первой инстанции требований уголовно-процессуального закона и соответствие судебного решения установленным в ходе судебного разбирательства фактическим данным.

Письменные доказательства, находящиеся в т. 1 л.д. 140, т. 1 л.д. 76-84, т. 1 л.д. 162-167, т. 1 л.д. 173-179, т. 1 л.д. 220-222, т. 1 л.д. 223-224, т. 1 л.д. 230-234, имеют существенное значение для установления фактических обстоятельств дела и оценки деяний ФИО2 по уголовному делу по факту совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, по которому осужденный оспаривает свою вину.

Принимая во внимание положения ч. 3 ст. 14 УПК РФ о том, что все неустранимые сомнения относительно обстоятельств совершенного деяния трактуются в пользу обвиняемого, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости отмены приговора суда и направления уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Вышеприведенные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные судом, являются существенными, влияют на исход дела, искажают саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия и не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, поэтому они влекут, в силу ст. 389.22 УПК РФ, отмену обвинительного приговора с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство.

При новом судебном разбирательстве суду необходимо учесть допущенные нарушения, тщательно проверить и учесть доводы апелляционной жалобы, после чего принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Принимая решение об отмене приговора, судебная коллегия, обсуждая вопрос о мере пресечения, учитывает, что ФИО2 обвиняется в совершении тяжкого и особо тяжкого преступлений, принимает во внимание данные о личности ФИО2, а также, что обстоятельства, послужившие основаниями для избрания и продления меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении ФИО2, в настоящее время не отпали и не изменились, в связи с чем, коллегия судей апелляционной инстанции полагает необходимым продлить в отношении ФИО2 срок содержания под стражей на три месяца, что будет достаточным для обеспечения процессуального поведения обвиняемого.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.19-389.20, 389.22, 389.28, 389.33, 389.35 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Белогорского районного суда Республики Крым от 12 марта 2024 года в отношении ФИО2 отменить.

Уголовное дело передать в Белогорский районный суд Республики Крым на новое судебное разбирательство, со стадии судебного разбирательства, в ином составе суда.

Меру пресечения ФИО2 в виде заключения под стражу продлить на 03 (три) месяца, то есть до ДД.ММ.ГГГГ.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора или иного итогового судебного решения в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии судебного решения.

Судебное решение вступает в законную силу со дня его вынесения.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий судья Д.О. Михайлов

Судьи Е.М. Глухова

Ю.Н. Цораева