Решение по делу № 33-2340/2025 от 14.02.2025

Судья Казакова Д.А.                   Дело № 33-2340/2025 (2-328/2024)

                                                    УИД 25RS0021-01-2024-000561-07

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

11 марта 2025 года                                                      г. Владивосток

Судебная коллегия по гражданским делам Приморского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Коржевой М.В.,

судей Вишневской С.С., Симоновой Н.П.,

с участием прокурора Бокиевец Я.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Киселевой Е.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Козлова Александра Игоревича к

КГБУЗ «Михайловская центральная районная больница» о

взыскании компенсации морального вреда,

с участием третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Министерства здравоохранения Приморского края, ГУ «Территориального фонда обязательного медицинского страхования Приморского края»,

по апелляционной жалобе представителя ответчика Сальникова Виктора Алексеевича на решение Михайловского районного суда Приморского края от 03.12.2024, которым исковые требования удовлетворены частично, с КГБУЗ «Михайловская центральная районная больница» в пользу Козлова Александра Игоревича взыскана компенсация морального вреда в размере 500000 рублей, в удовлетворении исковых требований Козлова Александра Игоревича к КГБУЗ «Михайловская центральная районная больница» в большем размере отказано, с КГБУЗ «Михайловская центральная районная больница» в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина 300 рублей.

Заслушав доклад судьи Коржевой М.В., объяснения представителя ответчика Сальникова В.А., истца, заключение прокурора, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

истец обратился в суд с иском, указав, что является родным братом Козлова Д.И., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершего ДД.ММ.ГГГГ в КГБУЗ «Михайловская ЦРБ», по данному факту ДД.ММ.ГГГГ следственным отделом по Михайловскому району следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Приморскому краю возбуждено уголовное дело, он (истец) по делу признан потерпевшим, уголовное дело прекращено ДД.ММ.ГГГГ по основанию, предусмотренному № УПК РФ. Воспроизведя в иске заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы, которым установлено, что непосредственное причиной смерти Козлова Д.И. явилась тромбоэмболия легочной артерии, возникшая на почве цирроза печени в терминальной стадии в сочетании с нарушением энтерального питания, при этом при оказании медицинской помощи сотрудниками КГБУЗ «Михайловская ЦРБ» неполно был выставлен диагноз, последующее лечение организованно неправильно, тактика и методика лечения с момента обращения за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ до смерти последнего были выбраны ошибочно, назначенное лечение не соответствовало тому, которое должно быть назначено при циррозе печени, в то же время оснований для постановки вывода о том, что допущенные дефекты в диагностике и лечении находятся в причинной связи с наступлением смерти не установлено, необратимые осложнения, явившиеся непосредственной причиной смерти потерпевшего, развились задолго до госпитализации, реальных способов борьбы с такого рода осложнениями не существует, полагал, что врачами КГБУЗ «Михайловская ЦРБ» нарушены требования по оказанию квалифицированной медицинской помощи, из-за чего наступила смерть Козлова Д.И., которая причинила ему моральный вред, т.к. Козлов Д.И. при жизни обеспечивал их мать, оказывал финансовую помощь его семье, в связи с чем просил взыскать с КГБУЗ «Михайловская ЦРБ» моральный вред в размере 8000000 рублей.

Определением Михайловского районного суда Приморского края от 24.06.2024 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: Министерство здравоохранения Приморского края, ГУ «Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Приморского края».

В судебное заседание суда первой инстанции третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, не явились, извещены надлежащим образом, в том числе в силу положений ч. 2.1 ст. 113 ГПК РФ, об уважительности причин неявки суду не сообщили, об отложении не просили. Суд счел возможным рассмотреть дело при имеющейся явке.

Истец, его представитель, в судебном заседании суда первой инстанции на удовлетворении исковых требований настаивали по доводам, изложенным в иске.

Представитель ответчика в судебном заседании суда первой инстанции против удовлетворения исковых требованиях возражал по доводам, изложенным в письменной форме.

Прокурор в судебном заседании суда первой инстанции дал заключение о том, что требования о компенсации морального вреда подлежат удовлетворению, при этом размер необходимо определить с учетом требований действующего законодательства.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

С решением суда не согласился представитель ответчика Сальников В.А., им подана апелляционная жалоба, из которой следует, решение является необоснованным, подлежит отмене. Не оспаривал, что заключением судебно-медицинской экспертизы, проведенной в ходе предварительного следствия по уголовному делу, выявлены дефекты и недостатки оказания медицинской помощи, однако полагал, что суд не учел, что смерть наступила бы в любом случае, даже если бы диагноз был выставлен своевременно и верно. Также указал, что судом не дана надлежащая оценка постановлению о прекращении уголовного дела и экспертному заключению. Указал, что судом были допущены и процессуальные нарушения. Суд безосновательно оставил без удовлетворения ходатайство о привлечении третьими лицами матери и дочери погибшего, что должно повлечь за собой переход к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции. Также указал, что суд при вынесении решения вышел за рамки своей компетенции и полномочий, указав в судебном акте о праве иных близких родственников на обращение в суд с требованиями о компенсации морального вреда. Также полагал, что истцом не представлено ни одного доказательства в подтверждение наличия его физических и нравственных страданий, эмоциональной близости и постоянного общения с умершим. Судом не было удовлетворено их ходатайство об истребовании сведений из материалов уголовного дела, а именно бытовой характеристики на умершего. Указал, что представленное ими заключение специалиста ставит под сомнение наличие у членов комиссии, проводивших судебно-медицинскую экспертизу, документов, подтверждающих право на производство данного вида экспертизы, но суд этого не учел, отказал в истребовании сведений о наличии дипломов и сертификатов у членов комиссии. Ранее они были лишены возможности оспорить данное доказательство. Полагал, что в ходе производства по уголовному делу было установлено отсутствие вины ответчика, что напрямую указывает на отсутствие доказательств для удовлетворения исковых требований. С учетом изложенного просил решение отменить, вынести новое, которым в удовлетворении исковых требований отказать.

Возражений на апелляционную жалобу не поступило.

Представитель ответчика в судебном заседании суда апелляционной инстанции на удовлетворении апелляционной жалобы настаивал по доводам, в ней изложенным, дополнительно показал, что ходатайства о назначении судебной экспертизы не заявлялось, поскольку специалист, готовивший заключение, уверил его доверителя, что его заключение отменит экспертизу, он как представитель связан позицией своего доверителя.

Истец в судебном заседании суда апелляционной инстанции против удовлетворения апелляционной жалобы возражал, показал, что они тесно общались с братом несмотря на большую разницу в возрасте, из-за смерти брата, который всем помогал, все теперь легло на него одного.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом, об уважительности причин неявки суду не сообщили, об отложении не просили. Судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при имеющейся явке.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителя ответчика, истца, заключение прокурора, полагавшего, что решение является законным и обоснованным, отмене или изменению по доводам жалобы не подлежит, поскольку при отсутствии прямой причинно-следственной связи, косвенная связь не исключается, сумма соответствует всем требованиям, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со статьей 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При рассмотрении настоящего спора такие нарушения не допущены.

Разрешая спор, суд первой инстанции установил, что Козлов Д.И., умерший ДД.ММ.ГГГГ, являлся родным братом истца. Суд установил обстоятельства поступления ДД.ММ.ГГГГ Козлова Д.И. в терапевтическое отделение КГБУЗ «Михайловская ЦРБ», где он проходил лечение в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в объеме, приведенном в решении. Также суд установил, что биологическая смерть Козлова Д.И. наступила ДД.ММ.ГГГГ, посмертный диагноз - дисциркуляторная энцефалопатия неуточненной этиологии, декомпенсация, отек головного мозга с дислокацией ствола, сопутствующий диагноз – хронический панкреатит паренхиматозная форма, стадия обострения, состояние после оперативного лечения язвенной болезни двенадцатиперстной кишки от 2001 года с формированием пилоростеноза под вопросом.

Также суд установил, что по факту смерти Козлова Д.И. было возбуждено уголовное дело № по № УК РФ, в ходе предварительного следствия была проведена комиссионная судебно-медицинская экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ, постановлением от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело прекращено по основанию, предусмотренному № УПК РФ, ввиду отсутствия в действиях Канюк Е.С. признаков преступлений; при этом суд в решении привел выводы вышеуказанного заключения.

Указанные обстоятельства подтверждены материалами дела, по существу никем не оспариваются.

Суд не нашел оснований сомневаться в компетентности комиссии экспертов, обладающих необходимыми познаниями и квалификацией в установленной области, недостаточной ясности или полноты самого заключения не установил, в связи с чем принял заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы № в качестве допустимого доказательства, учитывая, что стороны, реализуя свои процессуальные права при рассмотрении настоящего дела, ходатайств о назначении экспертизы не заявляли.

Принимая решение о частичном взыскании компенсации морального вреда, суд привел положения Конституции РФ, ст. ст. 150, 151, 1101 ГК РФ, ст. ст. 12, 56, 67 ГПК РФ, разъяснения п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», учел характер и степень физических и нравственных страданий, перенесенных истцом в результате смерти старшего брата, невосполнимость утраты близкого человека, степень родства, эмоциональную близость, постоянное общение, приняв во внимание пояснения истца, фактические обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, установленные дефекты оказания медицинской помощи, наличие у умершего тяжелого хронического заболевания, необратимые последствия которого развились задолго до поступления в стационар больницы, отсутствие прямой причинно-следственной связи между установленными дефектами и недостатками оказания медицинской помощи и наступлением неблагоприятных последствий в виде смерти пациента, исходя из обстоятельств дела пришел к выводу об уменьшении размера компенсации морального вреда требуемого к взысканию, взыскав с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 500000 рублей.

Также в соответствии со ст. 103 ГПК РФ, ст. 333.19 НК РФ, с ответчика в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

Указанные выводы суда первой инстанции судебная коллегия находит соответствующими закону и фактическим обстоятельствам дела, вследствие чего не усматривает необходимости повторно приводить их мотивировку в настоящем определении.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не учел, что из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № следует, что смерть наступила бы в любом случае, даже если бы диагноз был выставлен своевременно и верно, что уголовное дело прекращено в связи с отсутствием состава преступления, основанием к отмене решения и отказе истцу в иске являться не могут.

Действительно, из вышеуказанного заключения следует, что непосредственной причиной смерти Козлова Д.И. явилась тромбоэмболия легочной артерии, возникшая на почве цирроза печени в термальной стадии, в сочетании с нарушением энтерального питания, при этом тяжесть основного хронического заболевания (цирроза печени) была так велика, что даже при правильной постановке диагноза и лечении больного в соответствии с действующими клиническими рекомендациями («Лечение цирроза и фиброза печени»), утвержденными Минздравом в 2021 году, шансы на благоприятный исход отсутствовали, по указанной причине нет оснований для постановки вывода о том, что допущенные дефекты в диагностике и лечении находятся в причинной связи с наступлением смерти, что необратимые осложнения, явившиеся непосредственной причиной смерти потерпевшего развились задолго до госпитализации в стационар, реальных способов борьбы с такого рода осложнениями не существует.

В то же время, соглашаясь с правом истца на взыскание морального вреда, суд исходил из того, что этим же заключением установлены дефекты оказания медицинской помощи: диагноз Козлову Д.И. при обращении за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ был выставлен неполно, последующее лечение организованно неправильно, тактика и методика лечения с момента обращения за медицинской помощью до смерти были выбраны ошибочно, выставленный прижизненный диагноз (дисциркуляторная энцефалотапия), в соответствии с которым осуществлялось лечение, на самом деле являлся не самостоятельной нозологической формой, а только одним из симптомов (осложнений) терминального поражения печени, фактическое проводимое лечение не соответствовало тому, которое должно быть назначено при циррозе печени, указанные дефекты и недостатки в оказания медицинской помощи обусловлены неверной постановкой основного диагноза. В ст. 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь, в данном случае последняя была оказана некачественно, что влечет для ответчика обязанность компенсировать моральный вред.

    В свою очередь прекращение уголовного дела, возбужденного по факту смерти Козлова Д.И. в отношении врача Канюк Е.С., также не снимает с ответчика обязанность компенсировать моральный вред, причиненный его работником с учетом установленных дефектов оказания медицинской помощи, которые не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью умершего.

    Довод апелляционной жалобы о том, что несвоевременное обращение за медицинской помощью самого Козлова Д.И. явилось основным фактором, который препятствовал правильной диагностике и лечению на всех этапах оказания помощи, что, по мнению апеллянта, подтверждено допросами матери умершего и истца по делу, имеющимися в уголовном деле, судебной коллегией отклоняется. Само по себе то обстоятельство, что плохое самочувствие у истца началось ДД.ММ.ГГГГ, что следует из материалов уголовного дела, изложенное представителем ответчика не подтверждает, допустимых доказательств своей позиции не представлено.

    Довод апелляционной жалобы о том, что на постановку своевременно верного диагноза при поступлении на лечение повлияло и то, что во время первичного осмотра Козлов Д.И. не смог указать имеющиеся у него хронические заболевания, ухудшение состояния здоровья при поступлении ни с чем не связывал, на право истца взыскать моральный вред с медицинского учреждения также не влияет.

    Доводы апелляционной жалобы о наличии процессуальных нарушений судебной коллегией также отклоняются.

    Ссылка апеллянта на отказ в удовлетворении ходатайства о привлечении к участию в деле третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, матери и дочери умершего, не может являться основанием для отмены решения суда, поскольку решением суда не разрешены их права или обязанности, т.к. при определении размера морального вреда суд учел только страдания истца, кроме того у апеллянта не имеется полномочий на представление интересов данных лиц в суде. С учетом изложенного мнение апеллянта о наличии оснований для перехода к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции в связи с не привлечением указанных лиц к участию в деле является ошибочным.

    Также судебная коллегия не может согласиться с тем, что суд вышел за рамки своей компетенции и полномочий, указав в решении о праве иных близких родственников на обращение в суд с требованиями о компенсации морального вреда, поскольку из решения следует, что изложенное в апелляционной жалобе представляет собой мотивировку, по которой суд отказал в удовлетворении ходатайства представителя ответчика о привлечении к участию в деле вышеуказанных лиц в качестве третьих, в свою очередь мотивированное разрешение ходатайств является обязанностью суда, предусмотренной ГПК РФ. Изложение мотивировки разрешения ходатайства в решении суда, а также несогласие стороны с мотивировкой разрешения ходатайства, процессуальными нарушениями, влекущими отмену решения, не являются.

    Доводы апелляционной жалобы о том, что в обоснование своих возражений по иску ответчиком было представлено заключение специалиста № от ДД.ММ.ГГГГ, которое как следует из его содержания, представляет собой рецензию на заключение экспертов, проведенное в рамках уголовного дела, основанием к отмене решения также не является. Поскольку доводы апелляционной жалобы применительно к оценке заключения экспертов полностью повторяют позицию стороны по иску, изложенную в суде первой инстанции, учитывая, что суд подробно оценил представленное ответчиком заключение специалиста и с учетом материалов уголовного дела не нашел оснований сомневаться в заключении экспертов, необходимости повторно воспроизводить мотивировку оценки указанных доказательств судебная коллегия не усматривает в связи с отсутствием оснований не согласиться с последней. Дополнительно судебная коллегия полагает необходимым указать, что никаких доказательств, подтверждающих, что заключению специалиста № от ДД.ММ.ГГГГ подготовлено, как указано в нем, лицом, имеющим высшее медицинское и заключение образование, кандидатом медицинских наук и т.д., суду представлено не было, что также подтверждает обоснованность его непринятия в качестве допустимого доказательства по делу.

    Также судебная коллегия полагает несостоятельным довод апелляционной жалобы о том, что в ходе производства по уголовному делу было установлено отсутствие вины ответчика. В ходе производства по уголовному делу было установлено отсутствие вины врача в совершении преступления, т.к. не была установлена прямая причинно-следственная связь со смертью, но не в наличии дефектов оказания медицинской помощи, установленных допустимым доказательством по делу – заключением экспертов. Сторона ответчика доказательств обратного не представила, ни в суде первой, ни в суде апелляционной инстанции ходатайств о назначении соответствующей экспертизы, не заявлялось.

    Согласиться с тем, что доказательств эмоциональной близости и постоянного общения братьев не имеется, судебная коллегия не может, поскольку помимо пояснений самого истца о данных обстоятельствах, последнее подтверждается протоколами допроса свидетелей по уголовному делу, Козловой Ж.Г., супруги истца, и Козловой А.К., матери истца и умершего, никаких оснований для отказа в иске либо снижении его размера, при том, что при его определении были учтены все заслуживающие внимание обстоятельства, судебная коллегия не усматривает.

Иных доводов о несогласии с решением суда апелляционная жалоба не содержит.

Таким образом, обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба сводится к несогласию с выводами суда и оценкой представленных по делу доказательств, оцененных судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подлежит оставлению без удовлетворения, поскольку не содержит предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Каких-либо нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения суда первой инстанции в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Михайловского районного суда Приморского края от 03.12.2024 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Мотивированный текст апелляционного определения изготовлен        13.03.2025.

    Председательствующий

    Судьи