Решение от 12.02.2020 по делу № 33-2280/2020 от 14.01.2020

Судья Колесова Ю. С. Дело № 33-2280/2020 (2-2072/2019)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г.Екатеринбург 12 февраля 2020 года

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда всоставе:

председательствующего	Локтина А. А.,
судей	Кайгородовой Е.В.,
	Ильясовой Е.Р.

при помощнике судьи Пиратинской М. В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Игнатовой Ольги Викторовны, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней Игнатовой Виктории Александровны, к Игнатову Александру Владимировичу, Власовой Валентине Алексеевне о вселении, сохранении права пользования жилым помещением до совершеннолетия ребенка, не чинении препятствий в пользовании жилым помещением,

по апелляционным жалобам ответчиков на решение Верхнепышминского городского суда Свердловской области от 08 ноября 2019 года,

Заслушав доклад судьи Ильясовой Е.Р., объяснения истца Игнатовой О. В. и ее представителя Рыбиной И. Н., ответчиков Власовой В. А., Игнатова А. В. и его представителя Никифоровой С. В., судебная коллегия

установила:

спорным жилым помещением является двухкомнатная квартира, расположенная по адресу: ....

Игнатова О. В,, действуя в своих интересах и интересах несовершеннолетней дочери Игнатовой В. А., обратилась в суд с указанным иском к Игнатову А. В.

Впоследствии определением суда от 18 сентября 2019 года к участию в деле в качестве соответчика была привлечена Власова В. А.

В обоснование заявленных требований истец указала, что с 2005 года находилась с Игнатовым А. В. в фактических брачных отношениях, в 2006 году у них родилась дочь Виктория, которая совместно с матерью была вселена в спорную квартиру, собственниками которой на тот момент являлись ответчик Власова В. А. и Игнатова Н. В. С 2012 года по 2017 годы Игнатов А. В. и Игнатова О. В. состояли в зарегистрированном браке. Даже после расторжения брака истец продолжала проживать с дочерью в спорной квартире до 09 августа 2019 года, когда доступ в жилое помещение был прекращен Игнатовым В. А., который стал собственником квартиры. В сентябре 2019 года Игнатов В. А. подарил квартиру своей матери Власовой В. А.

Также истец указала, что несовершеннолетняя Игнатова В. А. приобрела право пользования жилым помещением, поскольку была вселена своим отцом, который также имел право пользования, сама Игнатова О. В. приобрела право пользования как законный представитель ребенка.

Поскольку у истца иного жилого помещения не имеется, материальной возможности улучшить свои жилищные условия также нет, а ребенок посещает учебное и медицинское заведение по адресу спорного жилого помещения, более того, несовершеннолетняя в силу своего состояния здоровья проживать отдельно от матери не сможет, Игнатова О. В. просила удовлетворить заявленные требования.

В суде первой инстанции истец и ее представитель на заявленных требованиях настаивали.

Ответчик Игнатов А. В. и его представитель исковые требования не признали, указав, что на момент вселения истца в жилое помещение оно принадлежало Власовой В. А. и Игнатовой Н. В. После расторжения брака Игнатова О. В. осталась проживать в квартире с согласия Власовой В. А. После того, как Игнатов А. В. стал собственником квартиры он 31 июля 2019 года предъявил истцу требование о выселение, которое она не выполнила, в связи с чем были сменены замки на входной двери в жилое помещение. ( / / ) он подарил квартиру матери, при этом Игнатова О. В. бывшим членом семьи Власовой В. А. не является право пользования квартирой не приобрела, имеет регистрацию по иному адресу в квартире своих родителей. В то же время ответчик указал, что против проживания в спорной квартире дочери – Игнатовой В. А. не возражает.

Ответчик Власова В. А. исковые требования также не признала, указала, что в настоящее время является собственником спорного жилого помещения и проживает там. Также в квартире проживает Игнатов А. В., который намерен создать другую семью. Проживание в квартире Игнатовой О. В. не возможно ввиду наличия неприязненных отношений.

Решением Верхнепышминского городского суда Свердловской области от 08 ноября 2019 года исковые требования удовлетворены. Игнатова О. В. и Игнатова В. А. вселены в жилое помещение – квартиру, распложенную по адресу: .... За Игнатовой В. А. и Игнатовой О. В. сохранено право пользования указанным жилым помещением до достижения Игнатовой В. А. дееспособного возраста либо до момента возникновения у нее права пользования иным жилым помещением. На Игнатова А. В. и Власову В.А. возложена обязанность не чинить Игнатовой О. В. и Игнатовой В. А. препятствий в пользовании квартирой и жилищно-коммунальными услугами, передать ключи от входной двери.

Не согласившись с решением суда, ответчик Игнатов А. В. обратился с апелляционной жалобой. Фактически не оспаривая решение суда относительно вселения в квартиру несовершеннолетней дочери Игнатовой В. А. и сохранения за ней права пользования жилым помещением, он не согласен с решением в части, касающейся истца Игнатовой О. В. Указывает, что суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования, сослался на положения ч. 4 ст. 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, не приняв во внимание, что истец Игнатова О. В. является членом семьи собственника жилого помещения по адресу: ..., имеет право пользования данным жилым помещением своих родителей, где и зарегистрирована по месту жительства. За это жилое помещение Игнатова О. В. ежемесячно производит оплату, там проживает и ее старшая дочь Елена.

Поскольку за Игнатовой О. В. сохраняется право пользования и проживания в жилом помещении своих родителей, сохранение за ней права пользования спорной квартирой противоречит закону. В случае, если Игнатова О. В. желает проживать совместно с несовершеннолетней Игнатовой В. А., она вправе обратиться в суд с иском об определении места жительства ребенка по месту своей регистрации по адресу: ....

Также ответчик не согласен с выводами суда о том, что Игнатова О. В. вселена в спорное жилое помещение с согласия собственников Власовой В. А. и Игнатовой Н.В. Полагает, что такого согласия от собственников получено не было. Более того, Игнатова Н. В. на 2006 год была несовершеннолетней и не могла дать такого согласия. Вселение Игнатовой О. В. было произведено непосредственно ответчиком Игнатовым А. В. без получения согласия собственников.

Кроме того, ответчик не согласен с тем, что ввиду состояния здоровья несовершеннолетней дочери ей необходимо проживать с матерью. Полагает, что какого-либо серьезного заболевания, которое бы требовало постоянное и обязательное участие Игнатовой О. В., у ребенка не имеется. Чтобы доказать данное обстоятельство, было заявлено ходатайство о запросе из лечебного учреждения информации относительно состояния здоровья ребенка и требуемого лечения, однако данное ходатайство было оставлено без удовлетворения.

Относительно своего состояния здоровья указывает, что он на учете у психиатра не состоит, психическими расстройствами не страдает. При этом ходатайство об истребовании информации из клиники неврозов «Сосновый бор», где он проходил лечение в 2011 и 2016 годах, также было отказано.

В дополнении к апелляционной жалобе Игнатов А. В. указывает, что судом не были установлены юридически значимые обстоятельства при применении ч. 4 ст. 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, такие как отсутствие у истца иного жилого помещения в собственности либо в пользовании, а также доходов для обеспечения возможности обеспечить себя иным жилым помещением.

Вопрос о возможности проживания Игнатовой О. В. по месту регистрации не исследовался, собственники данного жилого помещения и иные зарегистрированные в нем лица к участию в деле привлечены не были.

Выводы об отсутствие у Игнатовой О. В. возможности приобрести иное жилое помещение, сделаны на основании голословного утверждения истца.

Сохраняя за истцом право пользования, суд не определил характеристики жилого помещения и право, на котором она подлежит обеспечению жильем.

Также суд учел интересы несовершеннолетнего ребенка, не выяснил, смогут ли стороны проживать совместно и при этом сохранить душевное равновесие ребенка, при том, что между истцом и ответчиками имеется явная неприязнь.

Ответчик Власова В. А. в апелляционной жалобе указывает, что как такового согласия на вселение и проживание Игнатовой О. В. в жилом помещении она не давала, в настоящее время намерена сама проживать в спорной квартире. Ссылается также на взаимоотношения между Игнатовым А. В. и Игнатовой О. В. в течение всего периода совместного проживания, возможность Игнатовым А.В. самостоятельно содержать своего ребенка, наличие у истца права пользования жилым помещением родителей, где есть возможность проживания, неучастие Игнатовой О. В. в расходах на спорную квартиру.

В суде апелляционной инстанции ответчики доводы своих апелляционных жалоб поддержали, истец против удовлетворения апелляционных жалоб возражала.

Заслушав явившихся лиц, обсудив доводы апелляционных жалоб, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, Игнатов А. В. и Игнатова О. В. проживали совместно с 2005 года. ( / / ) у них родилась дочь Игнатова Виктория.

С 2006 года Игнатова О. В. и Игнатова В. А. были вселены в спорную квартиру, право пользования которой имел Игнатов А. В. При этом, на тот момент собственниками квартиры являлись Власова В. А. и Игнатова Н. В.

Игнатов В. А. и несовершеннолетняя Игнатова В. А. зарегистрированы в жилом помещении по месту жительства с 01 февраля 2007 года. Игнатова О. В. имеет регистрацию по адресу: Екатеринбург, ....

С ( / / ) Игнатов А. В. и Игнатова О. В. состояли в зарегистрированном браке, который расторгнут решением мирового судьи ( / / ).

После расторжения брака Игнатова О. В. и несовершеннолетняя Игнатова В. А. остались проживать в квартире.

С ( / / ) собственником квартиры являлся Игнатов А. В. на основании договора купли-продажи от ( / / ). В августе 2019 года ответчик сменил замки на входной двери, после чего у истца и несовершеннолетнего ребенка свободный доступ в жилое помещение отсутствует.

( / / ) Игнатов А. В. подарил квартиру Власовой В. А.

Установив указанные обстоятельства, приняв во внимание, что спорная квартира является постоянным и единственным местом жительства несовершеннолетней Игнатовой В. А., которая право пользования данным жилым помещением не утратила, при этом ребенок в силу своего возраста и состояния здоровья не может проживать отдельно от матери, находится полностью на ее попечении, содержании, при этом только Игнатова О. В. осуществляет уход и воспитание дочери, суд первой инстанции пришел к вводу об удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы.

В соответствии с частью 1 статьи 40 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на жилище. Никто не может быть произвольно лишен жилища.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», при рассмотрении дел, вытекающих из жилищных правоотношений, судам необходимо учитывать, что Конституция Российской Федерации предоставила каждому, кто законно находится на территории Российской Федерации, право свободно передвигаться, выбирать место жительства, а также гарантировала право на жилище.

По общему правилу в соответствии с частью 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением собственника с бывшим членом его семьи. Это означает, что бывшие члены семьи собственника утрачивают право пользования жилым помещением и должны освободить его (часть 1 статьи 35 Жилищного кодекса Российской Федерации"). В противном случае собственник жилого помещения вправе требовать их выселения в судебном порядке без предоставления другого жилого помещения (пункт 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации»).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации регулирование прав на жилое помещение должно осуществляться на основе баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников соответствующих правоотношений; в тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь имеют другие, помимо собственника, лица, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита их прав; признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении иных лиц, как и обеспечение взаимного учета их интересов, зависит от установления и исследования фактических обстоятельств конкретного спора, то есть не исключается необходимость учета особенностей конкретных жизненных ситуаций при разрешении соответствующих гражданских дел (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 года « № 6-П, от 8 июня 2010 года № 13-П и определение этого же суда от 3 ноября 2006 года № 455-О).

Часть 1 статьи 38 Конституции Российской Федерации провозглашает, что материнство и детство, а также семья находятся под защитой государства.

Согласно преамбуле Декларации прав ребенка, принятой Генеральной Ассамблеей 20 ноября 1959 года, ребенок ввиду его физической и умственной незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения.

В силу положений статьи 3 Конвенции ООН «О правах ребенка», одобренной Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года, во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка.

Государства-участники признают право каждого ребенка на уровень жизни, необходимый для физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития ребенка (пункт 1 статьи 27 Конвенции).

Статьей 10 Жилищного кодекса Российской Федерации установлено, что жилищные права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных этим кодексом, другими федеральными законами и иными правовыми актами, а также из действий участников жилищных отношений, которые хотя и не предусмотрены такими актами, но в силу общих начал и смысла жилищного законодательства порождают жилищные права и обязанности.

В соответствии с пунктом 2 статьи 20 Гражданского кодекса Российской Федерации местом жительства несовершеннолетних детей, не достигших четырнадцати лет, признается место жительства их законных представителей - родителей, усыновителей или опекунов.

Согласно пункту 2 статьи 54 Семейного кодекса Российской Федерации каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно, право знать своих родителей, право на их заботу, право на совместное с ними проживание, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. Ребенок имеет права на воспитание своими родителями, обеспечение его интересов, всестороннее развитие, уважение его человеческого достоинства.

Родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей. Родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей. Родители имеют преимущественное право на обучение и воспитание своих детей перед всеми другими лицами (пункт 1 статьи 63 Семейного кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 3 статьи 65 Семейного кодекса Российской Федерации место жительства детей при раздельном проживании родителей устанавливается соглашением родителей.

Из материалов дела следует, что несовершеннолетняя Игнатова В. А. была вселена в спорное жилое помещение в 2006 году с согласия собственников по месту жительства своих родителей. При этом, право пользования Игнатовой О. В. и Игнатова А. В. жилым помещением на тот момент никем не оспаривалось. Место жительства несовершеннолетней определено соглашением между родителями.

После расторжения брака между Игнатовым А. В. и Игнатовой О. В. место жительства ребенка в судебном порядке с одним из родителей определено не было, несовершеннолетняя Игнатова В. А. фактически осталась проживать с матерью.

В соответствии со статьей 9 Конвенции ООН «О правах ребенка», одобренной Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года, государства-участники обеспечивают, чтобы ребенок не разлучался со своими родителями вопреки их желанию, за исключением случаев, когда компетентные органы, согласно судебному решению, определяют в соответствии с применимым законом и процедурами, что такое разлучение необходимо в наилучших интересах ребенка.

Вопреки утверждениям ответчиков, ребенок в силу своего возраста и состояния здоровья, что подтверждено документами, представленными в дело, не может проживать отдельно от матери, которая фактически и осуществляет все обязанности законного представителя.

Доказательств того, что проживание Игнатовой В. А. отдельно от матери не отразиться негативным образом на состоянии ребенка, не имеется. Место жительства ребенка с отцом в судебном порядке либо по соглашению между родителями не определялось.

При таких обстоятельствах вселение в спорное жилое помещение только несовершеннолетней Игнатовой В. А. существенно бы нарушило ее права на совместное проживание с матерью, поскольку мать в таком случае не сможет в полной мере осуществлять свои родительские обязанности по воспитанию, содержанию и совместному проживанию с несовершеннолетней дочерью, что будет противоречить пункту 2 статьи 54, пункту 1 статьи 63 Семейного кодекса Российской Федерации.

Судом первой инстанции правильно к спорным правоотношениям применены положения ст. 31 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Фактически Игнатова О. В. была вселена в жилое помещение в качестве члена семьи собственника и с согласия собственника. Вселения на ином основании судом не установлено, а доказательством согласия собственников на вселение является сам факт длительного проживания Игнатовой О. В. в жилом помещении как при совместном проживании с Игнатовым А. В., так и после расторжения брака.

То обстоятельство, что в настоящее время Игнатова О. В. членом семьи Игнатова А. В. и Власовой В. А. не является, не может служить основанием для удовлетворения апелляционных жалоб, поскольку, в любом случае, истец является законным представителем своей несовершеннолетней дочери, которая право пользования жилым помещением не утратила.

Не может служить основанием для отмены решения суда и наличие у истца регистрации по месту жительства в ином жилом помещении, поскольку, как верно отметил суд первой инстанции, сама по себе регистрация по месту жительства доказательством наличия права в отношении данного жилого помещения не является. Более того, как уже было указано ранее, в любом случае Игнатова О. В. должна проживать совместно с несовершеннолетней дочерью Игнатовой В. А., их раздельное проживание сделает невозможным осуществление со стороны матери ежедневной заботы, попечения, воспитания своего ребенка. Спорное жилое помещение является для ребенка постоянным и единственным местом жительства, прав пользования иным жилым помещением у нее не имеется, а ответчики права ребенка не оспаривают, напротив, согласны на ее проживание в квартире.

Необходимо отметить, что несовершеннолетняя Игнатова В. А. по адресу спорной квартиры посещает учебное заведение и получает медицинскую помощь, в связи с чем ее переезд в жилое помещение по месту регистрации матери также нарушит ее права, поскольку она лишится привычного окружения и круга общения.

По делу не добыто доказательств того, что истец в силу своего материального положения способна обеспечить себя и ребенка иным жилым помещением.

Неудовлетворение судом первой инстанции ходатайств ответчика об истребовании документов, касающихся его состояния здоровья и состояния здоровья ребенка отмену решения суда также не влечет, поскольку, в силу изложенного выше, документы о состоянии здоровья какого-либо решающего значения по спору не имеют.

При изложенных обстоятельствах, решение суда первой инстанции является правильным и по доводам апелляционных жалоб отмене не подлежит.

Поскольку нарушений норм материального права, которые бы привели к неправильному разрешению спора по существу, а также нарушений положений процессуального закона, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебной коллегией не установлено, основания для отмены обжалуемого решения суда и удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 08 ░░░░░░ 2019 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░– ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░. ░. ░░░░░░

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░

░.░. ░░░░░░░░