Решение по делу № 2-23/2024 (2-1888/2023;) от 27.03.2023

Дело №2-23/2024    

УИД: №

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

    05 апреля 2024 года Кировский районный суд г.Перми в составе:

председательствующего судьи Каменщиковой А.А.,

при секретаре Филиппове А.С.,

с участием прокурора Носовой М.К., истца Свиридюк В.С., представителя истца Козьминых Е.В., действующего на основании доверенности, представителя ответчика Зеленина О.А., действующего на основании доверенности,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Свиридюк В.С. к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница им.С.Н.Гринберга» о компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Свиридюк В.С. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Городская клиническая больница имени Симхи Нафталиевича Гринберга» (далее – ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга») о взыскании компенсации морального вреда в размере 3 000 000 рублей.

В обоснование иска указано, что мать истца – С. наблюдалась в поликлинике ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга», неоднократно проходила стационарное лечение. Последняя госпитализация проведена в экстренном порядке в кардиологическое отделение с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года с диагнозом: ........ За время нахождения в стационаре состояние С. не улучшилось, при выписке у нее сохранялись боли ......., однако, несмотря на это, она была выписана на амбулаторное лечение 04 марта 2020 года. Через 8 дней ее осмотрел врач – невролог В., которая была последним врачом, осмотревшим С. при жизни. Через 4 дня после осмотра, ДД.ММ.ГГГГ С. умерла. Согласно справке о смерти причиной смерти С. явилась ........ Истец считает, что при оказании С. медицинской помощи в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» были допущены дефекты, приведшие к ее смерти: неполное обследование и лечение в стационаре и в поликлинике, неправильно выставленный диагноз, некачественное проведение диспансеризации, не позволившие выявить ......., ставшей непосредственной причиной смерти. Так, диагноз «.......», который явился причиной ....... и смерти С. вообще не был выявлен ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга», соответственно никакого лечения и профилактики смертельных осложнений по данному заболеванию не проводилось. Сообщение о смерти матери явилось для истца сильнейшим потрясением, ведь она не была тяжелобольным человеком, страдающим неизлечимой болезнью, всегда была активной, не имела вредных привычек, занималась ходьбой, следила за здоровьем, выполняла все рекомендации врачей и проходила регулярное санаторно-курортное лечение. В связи со смертью матери истец испытывает тяжелые нравственные страдания в силу того, что в результате действий ответчика был лишен жизни самый близкий и родной истцу человек – его мать – воспитавшая и вырастившая его. Они регулярно общались с ней, постоянно виделись и созванивались по телефону, ездили на юбилеи, свадьбы и путешествовали вместе. Преждевременная смерть матери тяжело подействовала на истца, он сильно переживает, не находит себе места, испытывает проблемы со сном, принимает успокоительные. У истца ухудшилось протекание ......., ему пришлось увеличить прием ........ Из-за ....... и невозможности сосредоточиться на работе из-за утраты матери, истец прекратил свою предпринимательскую деятельность в 2020 году, которую вел с 2011 года и не может найти подходящую работу по сегодняшний день.

Истец Свиридюк В.С., представитель истца Козьминых Е.В. в судебном заседании на исковых требованиях настаивают, подтвердив изложенные в иске обстоятельства.

Представитель ответчика ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» Зеленин О.А. в судебном заседании исковые требования не признал. Из возражений на иск следует, что С. наблюдалась в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» с диагнозом: ........ 25 февраля 2020 года осмотрена кардиологом В.1. При осмотре предъявила жалобы на ....... Оформлено направление на экстренную госпитализацию в кардиологическое отделение. В стационарное отделение С. обратилась по направлению кардиолога поликлиники 26 февраля 2020 года с жалобами на ........ 04 марта 2020 года С. выписывается в удовлетворительном состоянии с улучшением, ангинозные боли не рецидивировали. Осмотрена терапевтом 12 марта 2020 года. При осмотре предъявляла жалобы на ........ При объективном осмотре: патологии со стороны органов и систем не выявлено. Направлена к неврологу. Осмотрена неврологом 12 марта 2020 года. При осмотре предъявляла жалобы на ........ Заключение: ........ Медицинская помощь оказана своевременно, в полном объеме. Дефектов оказания медицинской помощи не выявлено. ДД.ММ.ГГГГ С. умерла в результате ........ Согласно статистических данных у пациентов с ....... сопутствующие заболевания могут повышать риск ......., так риск ....... увеличивается в 52,2% если пациент с ....... находилась в неподвижном состоянии, а если имеет ....... риск составляет 24,4%. Статистические данные взяты из статьи «.......» от 08 июня 2012 года, опубликованный Российским национальным конгрессом кардиологов. Пациентка при росте ....... см. имела вес ....... кг. ИМТ ......., что соответствует ....... страдала ......., которое могло повлиять на исход заболевания. Пациентке были назначены и выданы .......

Суд, выслушав участников процесса, заключение прокурора, исследовав материалы гражданского дела, медицинские документы, приходит к следующему.

Из материалов дела и медицинских документов следует, что 10 января 2020 года С. осмотрена эндокринологом поликлиники ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга». При осмотре жалоб не предъявляла. При объективном осмотре: ....... Рекомендованы: .......

14 января 2020 года С. осмотрена хирургом. При осмотре предъявляла жалобы на ........ При объективном осмотре: ....... Рекомендовано: .......

14 января 2020 года С. осмотрена терапевтом. При осмотре предъявляла жалобы на ........ При объективном осмотре патологии со стороны органов и систем не выявлено. Установлен диагноз: ........ Рекомендовано продолжить терапию, назначена консультация ревматолога.

28 января 2020 года повторно осмотрена хирургом. При осмотре предъявляла жалобы на ........ При объективном осмотре ........ Установлен диагноз: ........

31 января 2020 года осмотрена ревматологом. При осмотре предъявляла жалобы на ....... На основании жалоб, анамнеза, объективного статуса установлен диагноз: .......

Заключением триплексного сканирования вен нижних конечностей установлено – ........

25 февраля 2020 года С. осмотрена кардиологом. При осмотре предъявляла жалобы на ......., заключение – ....... Оформлено направление на экстренную госпитализацию в кардиологическое отделение.

В период с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года С. находилась на стационарном лечении в кардиологическом отделении ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» с диагнозом: .......

04 марта 2020 года С. выписана в удовлетворительном состоянии с улучшением, ангинозные боли не рецидивировали; рекомендовано: .......

12 марта 2020 года С. осмотрена терапевтом. При осмотре предъявляла жалобы на ........ При объективном осмотре: патологии со стороны органов и систем не выявлено. Направлена к неврологу.

12 марта 2020 года С. осмотрена неврологом. При осмотре предъявляла жалобы на ........ Установлен диагноз: .......

16 марта 2020 года С. умерла, что подтверждается свидетельством о смерти № от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно справке о смерти, причина смерти: ........

Из заключения эксперта (экспертиза трупа) № от 15 апреля 2020 года следует, что смерть С. наступила в результате заболевания – ........

Согласно акту проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности Министерством здравоохранения Пермского края № от 01 февраля 2023 года нарушений обязательных требований Порядка оказания медицинской помощи больным с серднечно-сосудистыми заболеваниями, утвержденного Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 года №918н, при оказании медицинской помощи С. в период ее стационарного лечения с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» - не выявлено.

Согласно экспертизе качества оказания медицинской помощи пациенту С. в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга», в соответствии с Порядками оказания медицинской помощи, стандартами медицинской помощи и критериям оценки качества медицинской помощи, проведенной экспертом ГВС кардиологом МЗ ПК С.1., дефектов оказания медицинской помощи с диагнозом: ......., в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года пациентке С., не обнаружено.

Из протокола врачебной комиссии от 30 декабря 2022 года по разбору случая медицинской помощи пациентке С. в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» следует, что медицинская помощь оказана своевременно, в полном объеме. Дефектов оказания медицинской помощи не выявлено. На момент госпитализации клинические и лабораторные проявления соответствовали диагнозу. В ходе обследования показаний к проведению КТ-ангиографии не было.

Согласно протоколу заседания ЛКК ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» от 25 апреля 2023 года сделаны следующие выводы: 1. Врачи амбулаторно-поликлинической помощи, а именно Х. не в полном объеме оформляет результаты первичного осмотра и не устанавливает предварительный диагноз, связанный с заболеванием ....... в ходе первичного приема пациента; 2. Невролог В. назначила инструментальные исследования пациентке для дифференциальной диагностики заболеваний неврологического профиля, соответствующие жалобам пациентки; 3. Данные УЗДГ ....... от 08 февраля 2020 года не подтверждают наличие ....... у пациентки; 4. Лечение С. врачами всех профилей было назначено в соответствии с состоянием пациентки на момент осмотра; 5. Выявленные нарушения, связанные с оформлением медицинской документации, не могли повлиять на то или иное течение заболевания и возникновения ......., которое является острым заболеванием; 6. Пациентка имела тяжелое ....... состояние, что повлияло на исход заболевания.

Истец Свиридюк В.С., ссылаясь на то обстоятельство, что при оказании его матери С. медицинской помощи в ГБУЗ ПК «ГКБ им.С.Н.Гринберга» были допущены дефекты, приведшие к ее смерти, выразившиеся в неполном обследовании и лечении в стационаре и в поликлинике, неправильно выставленном диагнозе, в некачественном проведении диспансеризации, не позволившим выявить ....... и предрасположенность к ......., ставшей непосредственной причиной смерти, обратился в суд с рассматриваемым иском.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь. Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Закон №323-ФЗ) здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Закона №323-ФЗ).

В силу статьи 4 Закона №323-ФЗ к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

В соответствии с пунктом 3 статьи 2 Закона №323-ФЗ под медицинской помощью понимается комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Закона №323-ФЗ).

Пунктом 21 статьи 2 Закона №323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Качество медицинской помощи определяется совокупностью признаков медицинских технологий, правильностью их выполнения и результатами их проведения.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Закона №323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии со статьями 37, 64 Закона №323-ФЗ Министерством здравоохранения Российской Федерации издаются соответствующие приказы об утверждении стандарта медицинской помощи при соответствующих заболеваниях.

В силу статьи 4 Закона №323-ФЗ охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.

На основании пунктов 2, 3 статьи 98 Закона №323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит, в том числе компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Аналогичные разъяснения содержались в пункте 2 ранее действовавшего постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

Согласно пункту 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни (пункт 27).

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (пункт 28).

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости. В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания, устранить эти страдания либо сгладить их остроту (пункт 30).

В пунктах 48, 49 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» указано, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.

Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

    По ходатайству истца, определением суда от 02 июня 2023 года по делу назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» г.Оренбург. На разрешение экспертов поставлены следующие вопросы: 1. Допущены ли врачами Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница имени Симхи Нафтолиевича Гринберга» дефекты при оказании медицинской помощи С. в период стационарного лечения с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года, при последующем амбулаторном лечении до 16 марта 2020 года? Своевременно и верно ли выставлен диагноз, своевременно и в полном объеме оказана медицинская помощь? 2.Соответствовала ли оказанная медицинская помощь С. в период стационарного лечения с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года, при последующем амбулаторном лечении до 16 марта 2020 года порядкам и стандартам оказания медицинской помощи? 3. Если дефекты оказания медицинской помощи имели место, то подробно указать, в чем они заключались, и находятся ли они в причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья С., а в дальнейшем - с ее смертью ДД.ММ.ГГГГ? Способствовали ли эти дефекты наступлению летального исхода, явились ли они условиями, не позволяющими изменить негативный характер течения патологического процесса и предотвратить наступление смерти? 4. Требовалось ли проведение в период с 2015 года по 16 марта 2020 года диспансеризации в отношении С. по имеющимся у нее заболеваниям? Соответствует ли порядок проведения диспансеризации в отношении С. порядкам и стандартам оказания медицинской помощи? Если имеются дефекты оказания диспансеризации, находятся ли они в причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья С., а в дальнейшем - с ее смертью ДД.ММ.ГГГГ?

Согласно заключению эксперта №, экспертная комиссия приходит к следующим выводам:

С учетом имеющих заболеваний у пациентки С. (.......), в период с 2015 года по ДД.ММ.ГГГГ подлежала динамическому диспансерному наблюдению узких специалистов (эндокринолог, хирург, травматолог, гинеколог, ревматолог, кардиолог, сосудистый хирург).

При осмотре сосудистого хирурга от 18 июля 2018 года в рекомендациях имеется указание на динамическое наблюдение ангиохирурга 2 раза в год, что по данным амбулаторной карты №, проведено не было.

В остальном, по данным представленных материалов дела (медицинская карта пациента, получающего помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ Пермского края «Городская клиническая больница имени Симхи Нафтолиевича Гринберга» поликлиника №) порядок проведения диспансерного наблюдения пациентки С. (до момента ухудшения состояния 25 февраля 2020 года и госпитализации в кардиологическое отделение ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга с 26 февраля 2020 года по 04 марта 2020 года) по имеющимся хроническим заболеваниям, соответствовал порядкам и стандартам оказания медицинской помощи (Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1344н «Об утверждении порядка проведения диспансерного наблюдения», в соответствии со статьей 46 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в российской федерации»).

При анализе качества оказания амбулаторной медицинской помощи пациентке С. в ГБУЗ «ГКБ им. С. Н. Гринберга», поликлиника № (до момента госпитализации в кардиологическое отделение 26 февраля 2020 года) определяется, что имели место дефекты диагностического и лечебного характера:

- Отсутствие динамического наблюдения у сосудистого хирурга. При осмотре ангиохирурга от 18 июля 2018 года в рекомендациях имеется указание на динамическое наблюдение 2 раза в год, что по данным амбулаторной карты №, проведено не было. Согласно Рекомендациям Ассоциации флебологов России от 2019 г. Диагностика и лечение ....... «…Пункт 5.3. Общие положения по ....... терапии и наблюдению… Необходимость в повторном обследовании пациента может возникнуть при появлении клинических признаков прогрессирования заболевания или развитии осложнений. Тем не менее окончательное решение о сроке повторного осмотра после назначения терапии остается за лечащим врачом, который должен оценить клиническую ситуацию и учесть индивидуальные особенности пациента…»;

- В день обращения С. в ГБУЗ «ГКБ им. С. Н. Гринберга», поликлиника №, 25 февраля 2020 года отсутствует повторный осмотр кардиолога с интерпретацией результатов ЭКГ;

- Несвоевременная госпитализация С. в кардиологический стационар (региональный сосудистый центр). По заключению врача функциональной диагностики на ЭКГ выявлено: ........ По анамнезу и дате направления из истории болезни стационарного больного № ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга, известно, что, пациентка С. была в неотложном порядке направлена и госпитализирована в кардиологическое отделение РСЦ (региональный сосудистый центр) лишь на следующие сутки – 26 февраля 2020 года (записи об этом в представленной амбулаторной карте нет). В соответствии с клиническими рекомендациями .......…Любое подозрение на ....... является показанием для экстренной госпитализации».

При анализе качества оказания амбулаторной медицинской помощи пациентке С. в ГБУЗ «ГКБ им. С. Н. Гринберга», поликлиника № (после выписки из кардиологического отделения 04 марта 2020 года) определяется, что имели место дефекты ведения медицинской документации и диагностического характера:

- В осмотре терапевта от 12 марта 2020 года не назначена и не запланирована в плане обследования дата осмотра кардиолога, с целью взятия больной на диспансерный учет по профилю «.......»;

- В осмотре терапевта от 12 марта 2020 года нет полного клинического диагноза (.......);

- В осмотре терапевта от 12 марта 2020 года в рекомендациях не указана антитромботическая терапия, назначенная С. после выписки из стационара (.......), но, с учетом выписного эпикриза из кардиологического отделения ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга, пациентка С. знала о необходимости продолжения приема данных препаратов, так как ....... были выданы на руки при выписке 04 марта 2020 года, поэтому данный факт расценен как дефект ведения медицинской документации.

При анализе качества оказания стационарной медицинской помощи пациентке С. в ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга в кардиологическом отделении определяется, что имели место дефекты ведения медицинской документации, диагностического и лечебного характера:

- В нарушение клиническим рекомендациям «.......» от 2018 года пациентке С. при поступлении не проведена .......

- В истории болезни при установлении диагноза нет обоснования исхода ......., в том числе исключение течения .......;

- Согласно клиническим рекомендациям «Российские клинические рекомендации по диагностике, лечению и профилактике .......)» от 2015 года, с учетом выявленной ....... не проведена консультация сосудистого хирурга, отсутствуют назначения о постоянном ношении компрессионного белья, не назначен препарат ....... нет рекомендаций о ежегодном диспасерном наблюдение у сосудистого хирурга по месту жительства;

- В выписном эпикризе в клиническом диагнозе не указаны: .......

- Не проведена проба с 6 минутной ходьбой (при этом, в выписном эпикризе указан объем двигательного режима и рекомендации по его расширению).

В остальном медицинская помощь С. в ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга на всех этапах (амбулаторный и стационарный) была оказана верно и своевременно.

Из материалов дела известно, что С. скончалась дома ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно заключению эксперта (экспертиза трупа) № от ДД.ММ.ГГГГ на имя С., причиной смерти явилось:

Основное заболевание. ........

Фоновое заболевание. .......

Осложнение. .......

Сопутствующие заболевания. .......

Согласно Российским клиническим рекомендациям по диагностике, лечению и профилактике ....... от 2015 года: «…Вероятность ....... при различных предрасполагающих факторах:

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

.......

Помимо этого, к основным клиническим факторам риска ......., не связанные с травмой и операцией, так же относят «…Возраст более 40 лет (с увеличением риск растет; обычные градации более 40, 60 и 75 лет)…».

Учитывая наличие множественных факторов риска у пациентки С., имелась вероятность ......., в любой момент после выписки из стационара.

При анализе причин возникновения неблагоприятного исхода - смерти гражданки С. отмечается сочетание нескольких факторов:

- дефекты оказания медицинской помощи (.......).

- возраст (на момент смерти ........);

- наличие множественных сопутствующих заболеваний, усиливающих вероятность развития .......).

Важно отметить, что, несмотря на отсутствие консультации сосудистого хирурга в условиях стационарного лечения в ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга, ряд лечебных мероприятий по профилактике ....... согласно Российским клиническим рекомендациям по диагностике, лечению и профилактике ....... от 2015 года был выполнен, а именно: с 02 марта 2020 года назначен препарат ....... прямого действия, относится к группе .......); в выписном эпикризе даны рекомендации о приеме препаратов ....... и ....... Комбинация указанных лекарственных средств относится к двойной ....... терапии и дополнительно снижают вероятность развития ......., что в перспективе могло нивелировать ........

Объективных медицинских критериев, которые могли бы быть основанием для оценки степени влияния каждого из вышеперечисленных обстоятельств в количественном отношении (в долях, в процентах и т.п.) не существует, что не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между дефектами оказания медицинской помощи и развитием неблагоприятного исхода – смертью С.

При условии отсутствия всех вышеперечисленных дефектов оказания медицинской помощи в ГБУЗ Пермского края ГКБ им. Симхи Нафтолиевича Гринберга (на амбулаторном и стационарном этапах), сохранялась высокая вероятность развития неблагоприятного исхода (смерти от .......). Важное значение для развития данной патологии имели возраст (на момент смерти ........) и наличие множественных факторов риска, усиливающих вероятность ....... (.......).

По ходатайству представителя ответчика, в судебном заседании 29 марта 2024 года был опрошен эксперт П., который дополнительно пояснил, что экспертиза проведена врачами, судебными экспертами, сосудистым хирургом, патологоанатомом, терапевтом-кардиологом. Учитывая, что область знаний у экспертов одна, соответственно, экспертиза проводилась комиссионная. Указывая в качестве дефекта – отсутствие рекомендации о ношении компрессионного белья имелся в виду период по состоянию на момент выписки из стационара. На тот момент однозначно не было указаний на то, что необходимо ношение компрессионного белья. На этапе стационарного лечения врач проводя лечение конкретного пациента, должен был дать рекомендации для конкретного пациента, а не ссылаться на то, что кто-то раньше дал. На этапе стационарного лечения не было рекомендовано ношение компрессионного белья, и не был назначен препарат «.......», который рекомендован клиническими рекомендациями. Препарат «.......» является Российским аналогом, полностью синтетическим, а препарат «.......» - препарат природного происхождения. Действие у этих препаратов похожее, но они пока не являются взаимозаменяемыми. В любом случае врач на стационарном этапе должен был проконтролировать прием препарата «.......» или назначить препарат «.......». В данном случае на момент выписки из ГКБ Гринберга этого сделано не было, поэтому эксперты и указали это как дефект. Врач должен был назначить консультацию сосудистого хирурга. В этой ситуации зная, что имелась патология со стороны вен и имеет место заболевание кардиологическое - они взаимноотягощают друг друга, врач-кардиолог осведомлен о возможности возникновения ......., должен был назначить консультацию сосудистого хирурга, если же у него нет такой возможности, то в данной ситуации врач берет на себя обязанности сосудистого хирурга, потому что заболевания отягощают друг друга, и в соответствии с клиническими рекомендациями дать подобные рекомендации. Ношение компрессионного белья является одним из самых главных факторов ......., а у пациентки был высокий риск развития ........ В данной ситуации по заболеванию патологии ....... лечащий врач является сосудистый хирург. Сосудистый хирург прописал, что необходимо проводить консультацию два раза в год. Учитывая то, что не было проведено это обследование, дефекты лечения имели место быть. Изначально это является дефектом диагностики, в последующем - это дефект лечения. 25 февраля 2020 года С. обращается к кардиологу, кардиолог ставит под вопросом патологию «.......», направляет на ЭКГ, на ЭКГ имеются признаки патологии ......., которые требуют экстренной госпитализации в кардиологическое отделение в соответствии с клиническими рекомендациями. В течении суток больная находилась без необходимого обследования и диагностики, хотя экстренная госпитализация должна быть в короткий промежуток времени. В данной ситуации подразумевался риск развития ........ Здесь имеет место быть дефект и диагностического и, в последующем, лечебного характера. В данной ситуации, учитывая, что не была проведена консультация сосудистого хирурга, соответственно препараты, которые были назначены, они частично перекликались в рамках кардиологического лечения с профилактикой тромбоэмболических осложнений, но именно конкретно те препараты, которые прописаны в клинических рекомендациях - они назначены не были. У больной имелся очень высокий риск, и развитие ....... осложнений могло произойти в любой момент: в стационаре, после стационара, до стационара. Даже при наличии выполнения всех рекомендаций, высокий риск ....... осложнений сохранялся. В данном случае смерть наступила в результате совокупности имеющихся факторов: основной фактор - наличие патологий, которая имела место быть на фоне ......., возраст пациентки, дефекты оказания медицинской помощи. Проведение пробы с 6 минутной ходьбой при основном диагнозе прописано в клинических рекомендациях. Проба с 6 минутной ходьбой направлена на прогноз ....... и на оценку прогноза данного заболевания. Целесообразность пробы имела место быть. Необходимо было в данной ситуации оценивать риск сердечной недостаточности данного пациента, насколько лечение и состояние пациента стабилизировалось. По заболеванию ....... С. нуждалась в диспансерном наблюдении постоянно, потому что у больной имелась тяжелая патология.

В соответствии со статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Проанализировав указанное заключение экспертов, суд полагает возможным взять его за основу, поскольку оно содержит подробное описание проведенного исследования, ссылки на нормативную документацию, выводы по поставленным вопросам на основании медицинских документов с соответствующим обоснованием, экспертами были оценены все представленные документы. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации, о чем содержится подписка экспертов, отобранная до начала экспертного исследования, содержащая подписи экспертов. Экспертиза проведена уполномоченной организацией на основании определения суда, с соблюдением установленного процессуального порядка, лицами, обладающими специальными познаниями и квалификацией для разрешения поставленных перед ними вопросов, которые предупреждены об уголовной ответственности. Каких-либо нарушений законодательства при проведении судебно-медицинской экспертизы, влекущих невозможность использования заключения в качестве доказательства, не допущено, доказательств, свидетельствующих о недостоверности выводов экспертов, их некомпетентности не представлено. Данное заключение в полной мере является допустимым и достоверным доказательством.

Доказательств, опровергающих выводы экспертов, ответчиком не представлено.

Оценив заключение судебно-медицинской экспертизы в совокупности с медицинскими документами по правилам статей 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд считает установленным, что при оказании медицинской помощи С. врачами допущены дефекты диагностического и лечебного характера, а также дефекты оформления медицинской документации, как на стадии амбулаторного лечения, так при оказании стационарной медицинской помощи.

При этом указанные дефекты не находятся в причинно-следственной связи с наступлением в дальнейшем смерти С.

Вместе с тем, несмотря на то, что в заключении судебно-медицинской экспертизы указано на отсутствие прямой причинно-следственной связи между допущенными дефектами и наступлением смерти С. ответчик не доказал, что отсутствует вина медицинской организации в причинении морального вреда истцу в связи с оказанием медицинской помощи его матери ненадлежащим образом.

Свиридюк В.С. в результате смерти матери испытывал нравственные страдания, переживания из-за недооценки со стороны медицинских работников тяжести состояния матери, непринятия всех возможных мер для оказания ей необходимой и своевременной помощи. Потеря матери стала для истца необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие, неимущественное право на родственные и семейные связи.

Поскольку нравственные страдания близких родственников умершего в связи с его смертью презюмируются и не подлежат специальному доказыванию в силу части 1 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, факт причинения морального вреда истцу при указанных обстоятельствах, сомнений не вызывает.

Установленный факт наличия дефектов оказания медицинской помощи свидетельствует о нарушении ответчиком нормативных положений, регламентирующих обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи, что влечет нарушение нематериальных благ близких родственников умершего, в связи с чем причиненный истцу моральный вред подлежит возмещению.

При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание фактические обстоятельства дела, в том числе, оказание С. медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, с дефектами диагностического и лечебного характера, однако, не находящихся в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациента.

Также судом принимается во внимание вывод экспертов о том, что при условии отсутствия всех вышеперечисленных дефектов оказания медицинской помощи на амбулаторном и стационарном этапах, сохранялась высокая вероятность развития неблагоприятного исхода (смерти от .......).

Оценивая тяжесть причиненных истцу нравственных страданий, суд принимает во внимание характер родственных связей (сын и мать), степень и тяжесть испытываемых нравственных переживаний в результате наличия дефектов оказания его матери медицинской помощи, наступившая смерть которой сама по себе является тяжелейшим событием в жизни, необратимым обстоятельством, неоспоримо причинившим нравственные страдания истцу.

Учитывая изложенное, а также принимая во внимание требования разумности и справедливости, с учетом того, что размер компенсации морального вреда не поддается точному денежному подсчету и взыскивается с целью смягчения эмоционально-психологического состояния лица, которому он причинен, суд полагает возможным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 250 000 рублей.

Указанный размер компенсации морального вреда суд считает разумной, справедливой и достаточной.

Исходя из требований разумности и справедливости, соблюдения принципа баланса интересов сторон в рассматриваемом случае указанный размер компенсации морального вреда представляется соразмерным последствиям нарушенного права с целью компенсировать истцу перенесенные нравственные страдания. Оснований для взыскания размера компенсации морального вреда в большем размере суд не находит.

Доводы ответчика об отсутствии вины медицинского учреждения в наступлении смерти С., судом не могут быть приняты, поскольку сам по себе факт наличия дефектов оказания медицинской помощи причиняет страдания и самому пациенту, и его родственникам, которые видят страдания близкого человека, что само по себе является достаточным основанием для компенсации морального вреда. То обстоятельство, что в данном случае дефекты оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью С. учтены судом при определении размера компенсации морального вреда.

Оснований для освобождения ответчика от ответственности за причинный вред судом не установлено и ответчиками не доказано.

Доводы истца о том, что в результате неправомерных действий ответчика у него ухудшилось протекание гипертонической болезни, из-за периодических головных болей он был вынужден прекратить предпринимательскую деятельность, которую вел с 2011 года, и по сегодняшний день не может найти подходящую работу, судом отклоняются как несостоятельные, поскольку доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями ответчика и указанными последствиями, истцом не представлены.

В соответствии со статьей 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации взысканию с ответчика в доход бюджета подлежит государственная пошлина в размере 300 рублей, от уплаты которой истец при подаче иска освобожден в силу закона.

Руководствуясь статьями 194 – 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Свиридюк В.С. удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница им.С.Н.Гринберга» (ОГРН 1185958061090) в пользу Свиридюк В.С. компенсацию морального вреда в размере 250 000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Городская клиническая больница им.С.Н.Гринберга» (ОГРН 1185958061090) государственную пошлину в доход бюджета в размере 300 рублей.

Решение в течение месяца со дня принятия в окончательной форме может быть обжаловано в Пермский краевой суд через Кировский районный суд города Перми.

Судья                                 А.А. Каменщикова

Мотивированное решение составлено 19 апреля 2024 года.