Решение по делу № 2-4/2020 от 01.10.2019

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

п. Тюльган 02 июня 2020 года

Тюльганский районный суд Оренбургской области в составе:

председательствующего судьи Власовой Н.Н.,

при секретаре Рыбчук Е.В.,

с участием:

помощника прокурора Карпова Я.В.,

истца Самсонова В.В.,

представителя ответчика, ГБУЗ «Тюльганская РБ» Овчинниковой О.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Самсонова Василия Васильевича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Тюльганская районная больница» о компенсации морального вреда, причиненного смертью близкого родственника, вследствие ненадлежащего оказания медицинских услуг,

установил:

Самсонов В.В. обратился в суд с вышеназванным иском, указав, что ФИО4 являлась его супругой. 10 июня 2018 года вечером у его супруги ФИО4 поднялась высокая температура, сбить которую она не смогла. <данные изъяты> Утром 15 июня 2018 года на автомобиле реанимации его супругу отправили в ГБУЗ «ООКБ» в тяжелом состоянии. В обед 15 июня 2018 года ФИО4 доставили в ГБУЗ «ООКБ», где начали проводить гемодиализ. Вечером 15 июня 2018 года его супруга скончалась. Считает, что в гибели его супруги виноваты врачи ГБУЗ «Тюльганская РБ», которые вовремя не выставили правильный диагноз, назначили неверное лечение, а лечили <данные изъяты>, т.е. согласно поставленному в приемном покое диагнозу. 10 сентября 2018 года он обратился в Филиал ООО «СК «Ингосстрах-М» в г. Оренбурге, по его обращению была проведена целевая экспертиза качества медицинской помощи. В ходе анализа медицинской документации, предоставленной ГБУЗ «Тюльганская РБ», выявлены значительные дефекты диагностики: не проведено исследование уровня калия в крови, что совершенно необходимо для определения тактики лечения, не проведено рутинное исследование свертывающей системы крови. При формулировке диагноза не указаны осложнения основного заболевания (не рубрифицированы), не рубрифицированы сопутствующие патологии, не установлена стадия острого почечного повреждения. Выявлены значительные дефекты лечения, создавшие риск прогрессирования имеющегося заболевания: применение лекарственных препаратов без установленных показаний – в медицинской документации не установлены показания для применения альбумина, этамзилата; необоснованно высокий объем инфузионной терапии; не обосновано применение фуросемида при анурии. Также в ответе директора Филиала ООО «СК «Ингосстрах-М» в г. Оренбурге ФИО7 указано, что в ходе контроля качества медицинской помощи выявлено отсутствие в первичной медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния застрахованного лица, объем, характер, условия предоставления медицинской помощи и провести оценку качества оказанной медицинской помощи. Считает, что дефекты, допущенные при оказании медицинской помощи его жене, хотя по заключению эксперта и не явились непосредственной причиной смерти ФИО4, но создали условия для прогрессирования осложнений, которые привели к смерти его жены, то есть состоят в косвенной причинно-следственной связи. Действиями и бездействием медицинских работников ему причинен моральный вред, поскольку он ежедневно испытывает боль и горечь утраты супруги.

Просит суд взыскать в его пользу с ГБУЗ «Тюльганская РБ» компенсацию морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинских услуг, в размере 5000000 рублей, судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

В судебном заседании истец Самсонов В.В. исковые требования поддержал по основаниям, изложенным в иске, просил их удовлетворить.

Представитель ответчика, ГБУЗ «Тюльганская РБ», Овчинникова О.Н.,действующая в силу доверенности от 27.05.2020 года. возражала против иска. Показала, что проведенными экспертизами не установлена причинно-следственная связь между смертью ФИО23 и дефектами оказания медицинской помощи со стороны Тюльганской районной больницы.

Третье лицо, Министерство здравоохранения Оренбургской области, представителя для участия в суде не направило. В возражении на исковое заявление просили в иске Самсонову В.В. отказать, поскольку из материалов дела не усматривается наличие причинно-следственной связи между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступившими последствиями в виде смерти пациентки.

На основании ст. 167 ГПК РФ суд определил рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Выслушав участников процесса, заключение помощника прокурора Карпова Я.В., полагающего иск подлежащим удовлетворению частично, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 41 Конституции РФ каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ).

В силу ст. 4 вышеназванного закона охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.

В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч.ч. 1, 2 ст. 19).

Согласно ст. 1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу ст. 1068 ГК РФ, юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 11 Постановления от 26 января 2010 года N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснил, что установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Согласно ч. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей настоящего Кодекса.

Пунктом 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье и т.п.).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда, в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ).

Как следует из материалов дела, 13 июня 2018 года супруга истца – ФИО4 была госпитализирована в ГБУЗ «Тюльганская РБ» с предварительным диагнозом <данные изъяты>. 14 июня 2018 года установлен диагноз «<данные изъяты>». 15 июня 2018 года ФИО4 переведена в ГБУЗ «ООКБ» для проведения <данные изъяты> В тот же день ФИО4 скончалась. Установлен окончательный клинический диагноз <данные изъяты> Диагноз подтвержден результатами патолого-анатомического исследования.

Филиалом ООО «СК «Ингосстрах-М» в г. Оренбурге организовано проведение целевой экспертизы качества медицинской помощи, оказанной ФИО4 Экспертным заключением № к акту № в ходе анализа медицинской документации выявлены значительные дефекты диагностики (не было контроля уровня калия крови) и лечения (применение лекарственных препаратов без установленных показаний, необоснованно высокий объем инфузионной терапии), создавшие риск прогрессирования имеющегося заболевания, выявлены нарушения в предоставлении сведений об оказанной медицинской помощи (специальность – педиатрия), не повлиявшие на размер оплаты.

Постановлением следователя Октябрьского МСО СУ СК России по Оренбургской области ФИО9 от 20 сентября 2019 года отказано в возбуждении уголовного дела по ч. 2 ст. 124, п. «в» ч. 2 ст. 238, ч. 2 ст. 293 УК РФ за отсутствием состава указанных преступлений в действиях медработников ГБУЗ «Тюльганская РБ» - ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО30 Отказано в возбуждении уголовного дела по ч. 2 ст. 109, ч. 2 ст. 124, п. «в» ч. 2 ст. 238, ч. 2 ст. 293 УК РФ за отсутствием состава указанных преступлений в действиях медработников ГБУЗ «ООКБ» - ФИО31, ФИО32, ФИО33, ФИО34

Постановлением следователя Октябрьского МСО СУ СК России по Оренбургской области ФИО9 от 20 сентября 2019 года прекращено уголовное дело №, возбужденное 20 мая 2019 года по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ в связи с отсутствием данного состава преступления в действиях медработников ГБУЗ «Тюльганская РБ» - ФИО35, ФИО36, ФИО37, ФИО38, ФИО39, ФИО40

По сообщению ФКУ «ГБ МСЭ по Оренбургской области» Минтруда России от 3 декабря 2019 года, сведений о предоставлении государственной услуги по проведению медико-социальной экспертизы с целью установления инвалидности ФИО4 не имеется.

В ходе рассмотрения данного гражданского дела по ходатайству истца назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ГБУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» отдел особо сложных (комплексных, комиссионных) экспертиз.

Согласно выводам заключения судебно-медицинской экспертизы № «П» от 20 апреля 2020 года: смерть ФИО4 наступила от заболевания: геморрагической <данные изъяты>, осложнившейся развитием инфекционно-токсического шока, острым почечным повреждением с развитием анурии, что в совокупности приводило к развитию метаболического ацидоза, который усугублял течение инфекционно-токсического шока и острого почечного повреждения, в свою очередь далее усугублявших развитие метаболического ацидоза.

На госпитальном этапе ГБУЗ «Тюльганская РБ» в период с 13 июня 2018 года по 15 июня 2018 года установлены дефекты медицинской помощи ФИО4:

- дефекты диагностики, обусловившие в дальнейшем дефекты лечения: <данные изъяты>

- дефекты лечения: <данные изъяты>

На догоспитальном этапе ССМП ГБУЗ «Тюльганская РБ» 13 июня 2018 года установлен диагностический дефект медицинской помощи, который не оказал значимого влияния на дальнейшее течение заболевания: <данные изъяты>

Крайне тяжелое состояние ФИО4 <данные изъяты> было абсолютным показанием для госпитализации в ОРИТ. В этой связи решение о госпитализации ФИО4 в отделение анестезиологии-реаниматологии ГБУЗ «Тюльганская РБ» было принято правильно и своевременно.

На догоспитальном этапе медицинской помощи ФИО4 ССМП в Тюльганской РБ (при осмотре в приемном отделении) 13 июня 2018 года выявлен диагностический дефект: <данные изъяты> На госпитальном этапе в ОРИТ диагноз <данные изъяты> был выставлен ФИО4 своевременно относительно времени обращения в стационар (менее, чем через 24 часа) – 14 июня 2018 года в 12.00 (проведена врачебная комиссия ВК). Принципиально, симптомы <данные изъяты> у ФИО4 были уже при поступлении в ГБУЗ «Тюльганская РБ».

Симптоматика острой интоксикации имеет место как при <данные изъяты>. В этой связи был необходим диагностический поиск, который у ФИО4 был своевременно выполнен: диагноз <данные изъяты> установлен своевременно и правильно.

Комиссией экспертов установлено, что имели место существенные нарушения регламентирующих положений «Клинических рекомендаций (протокол лечения) оказания медицинской помощи взрослым больным геморрагической лихорадкой с почечным синдромом», 2016 г. (утверждены на заседании Профильной комиссии Минздрава РФ по специальности «инфекционные болезни» 4 ноября 2016 года) в части:

- лабораторной диагностики: <данные изъяты>

- превышения объема инфузионной терапии: <данные изъяты>

- непоказанного назначения и введения растворов глюкозы, реополиглюкина, раствора Рингера.

Данные нарушения утяжеляли течение заболевания.

Необоснованно высокий объем инфузионной терапии в сочетании с нарушением качественных характеристик вводимых сред (назначение и введение коллоидных растворов) при отсутствии мониторинга кислотно-щелочного состава крови (рН крови, уровень электролитов) утяжеляло течение осложнений <данные изъяты>

Назначение ФИО4 коллоидных растворов было противопоказано, а их введение утяжеляло течение осложнений <данные изъяты>

Согласно листам назначений ФИО4 <данные изъяты>

Сами по себе перечисленные дефекты диагностики не оказали какого-либо влияния на течение заболевания. В то же время отсутствие контроля показателей КЩС (Na, K, Cl, pH, BE, HCO3, paO2, paCO2) не позволяло проводить скорректированную инфузионную терапию. Выполнение коагулограммы необходимо для контроля за гемостазом и своевременного выявления возможного развития у ФИО4 такого осложнения <данные изъяты>, как ДВС-синдром с развитием внутреннего кровотечения. Однако в данном случае у ФИО4 ДВС-синдром не развился.

Ни один из установленных при производстве настоящей экспертизы дефектов медицинской помощи ФИО4 на госпитальном этапе в ГБУЗ «Тюльганская РБ» в период 13 июня 2018 года – 15 июня 2018 года, указанных в п. 2 выводов, сам по себе не привел к развитию у нее заболевания – <данные изъяты>. Следовательно, между дефектами медицинской помощи ФИО4 в ГБУЗ «Тюльганская РБ» в период 13 июня 2018 года – 15 июня 2018 года, и наступлением ее смерти прямая причинно-следственная связь отсутствует. Дефекты медицинской помощи в части лечения: неадекватной инфузионной терапии усугубляли развитие метаболического ацидоза, острой почечной недостаточности, инфекционно-токсического шока. Следовательно, смерть ФИО4 находится в косвенной причинно-следственной связи с неадекватной инфузионной терапией. Степень этого усугубления возможно было определить при наличии динамики данных КЩС (Na, K, Cl, pH, BE, HCO3, paO2, paCO2) на момент поступления, динамики лечения до перевода в ОКБ.

Понятие «позднее обращение за медицинской помощью» не зафиксировано в специальной медицинской литературе. В этой связи нет градации, что именно считать поздним обращением. Смерть ФИО4 находится в прямой причинно-следственной связи с заболеванием – <данные изъяты>. Более раннее обращение в стационар не могло гарантировать ФИО4 благоприятный исход заболевания, так как летальность при <данные изъяты> достигает по данным литературы 20%.

Выводы экспертов мотивированы, сделаны на основании подробного исследования всех материалов дела, медицинской документации (медицинской карты медицинской карты стационарного больного №, медицинской карты амбулаторного больного №, микропрепаратов на стеклах). Эксперты имеют высшее медицинское образование, высшие и первую квалификационные категории, большой экспертный стаж работы, предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ.

Оснований сомневаться в компетенции экспертов экспертной комиссии, а также в объективности и действительности выводов экспертного заключения, у суда не имеется. Не усматривает суд и каких-либо противоречий в выводах на поставленные судом перед экспертами вопросы.

Таким образом, суд приходит к выводу, что при оказании ФИО4 медицинской помощи в ГБУЗ «Тюльганская РБ» сотрудниками ответчика были допущены дефекты диагностики, обусловившие в дальнейшем дефекты лечения, которые усугубляли развитие <данные изъяты>

Данные обстоятельства свидетельствуют о наличии косвенной причинно-следственной связи между действиями работников ответчика и наступившими последствиями, в связи с чем, суд приходит к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд исходит из степени нравственных и физических страданий, которые безусловно причинены Самсонову В.В. смертью супруги, а также степени вины ответчика, носящей косвенный (опосредованный) характер, приходя к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца в счет компенсации морального вреда 400000 рублей.

В соответствии со статьей 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

Согласно квитанции от 30 сентября 2019 года, истцом при подаче иска в суд оплачена госпошлина в размере 300 рублей, данная сумма подлежит взысканию с ответчика в пользу истца.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования Самсонова Василия Васильевича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Тюльганская районная больница» о компенсации морального вреда, причиненного смертью близкого родственника, вследствие ненадлежащего оказания медицинских услуг – удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Тюльганская районная больница» Оренбургской области в пользу Самсонова Василия Васильевича в счет компенсации морального вреда четыреста тысяч рублей, расходы по оплате госпошлины 300 рублей, а всего взыскать на сумму четыреста тысяч триста рублей.

В удовлетворении остальной части иска Самсонову В.В. отказать.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Оренбургский областной суд через Тюльганский районный суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Председательствующий судья Н.Н. Власова

Решение в окончательной форме принято 05 июня 2020 года

Судья Н.Н. Власова