Решение по делу № 2-3188/2016 от 20.05.2016

Дело №2-3188/16

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Ухтинский городской суд в составе:

председательствующий судья Утянский В.И.,

при секретаре Евсевьевой Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании 21 июля 2016г. в г. Ухте гражданское дело по исковому заявлению Васильева В.А. к Отделу Министерства внутренних дел России по г. Ухте и Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Васильев В.А. обратился в суд с указанным исковым заявлением к ответчикам, указав в обоснование своих требований, что 10 октября 1997г. началось судебное разбирательство по уголовному делу по обвинению его в совершении преступления. Судебное заседание было открытым и только на 1 час из зала суда удалялись свидетели и его знакомые, другие лица, а в остальное время они находились в зале суда. Дело освещалось средствами массовой информации, потому что в виде наказания могла быть назначена смертная казнь. Судебное заседание началось 10.10.1997г., истец находился в металлической клетке, размерами 1х2 м., потолок клетки также был сделан из металла. В период судебного разбирательства ему была установлена 3 группа инвалидности, а после ампутации частей стоп обеих ног он ходил на 2 костылях. Исходя из изложенного, он не представлял опасности для окружающих лиц, находившихся в суде, и не мог совершить побег. При таких обстоятельствах нахождение истца на глазах публики в клетке породило у него чувство унижения, беспомощности, страха, гнева и неполноценности. Соответственно он испытывал нравственные страдания и переживания. Заключение его в клетку в зале судебного заседания приравнивается к унижающему человеческое достоинство обращению в нарушение требований ст. 3 Конвенции. Истец просит признать период времени с 10.10.1997г. по 26.12.1997г. содержания его в ходе судебного заседания в металлической клетке нарушение ст. 3 Конвенции и ст. 21 Конституции РФ, взыскать в счет компенсации морального вреда 10000 евро с переводом по курсу рубля.

Ввиду объективной невозможности личного участия в рассмотрении дела в связи с тем, что заявитель отбывает наказание в другом регионе, находящемся на значительном удалении от места юрисдикции суда, рассматривающего спор, в соответствии с требованиями ст. 155.1 ГПК РФ, для предоставления Васильеву В.А. возможности предстать перед судом, дать пояснения по существу иска, выслушал пояснения заявителя путем видеоконференц-связи. При этом, подобный способ участия заявителя в судебном разбирательстве (в месте лишения свободы) не отрицается практикой Европейского Суда по правам человека (см. соответствующие принципы в постановлении Европейского Суда по делу «Рипан против Австрии» (Riepan v. Аustria), жалоба № 35115/97 пункты 27-42, ЕСНR 2000-ХII, и в постановлении Европейского Суда по делу «Марчелло Виола против Италии» (Marcello Viola v. Italy) жалоба №45106/04, пункт 49 и далее, ЕСНR 2006-ХI).

Будучи опрошенным Васильев В.А. указал, что на исковых требованиях настаивает. Пояснил, что в ходе рассмотрения уголовного дела в отношении него он все время судебного разбирательства находился в «металлической клетке». В зале находились его знакомые, посторонние лица, это вызывало у него чувство унижения. Данный способ унижает человеческое достоинство и нарушает требования ст. 21 Конституции РФ и ст. 3 Конвенции. Европейский суд по правам человека в своих постановлениях неоднократно указывал на недопустимость подобного обращения.

Представитель ответчика Минфина РФ в суд не прибыл, извещен надлежащим образом, письменно ходатайствовал о рассмотрении дела в его отсутствие, с иском не согласен, полагая, что отсутствуют доказательства причинения истцу нравственных страданий. Не имеется доказательств незаконных действий (бездействия) должностных лиц государственных органов в отношении истца. Из искового заявления не следует, что истец обжаловал помещение его за металлическое ограждение при рассмотрении уголовного дела и такое помещение было признано незаконным. Постановления Большой палаты Европейского Суда по правам человека №32541/08 и №43441/08, на которые ссылается истец, были приняты в 2014г., тогда как истец оспаривает действия, совершенные в 1997г. и обратился в суд спустя 19 лет после рассмотрения уголовного дела.

Представитель ответчика ОМВД России по г. Ухте в суд не прибыл, извещался надлежащим образом, в письменном отзыве с исковыми требованиями заявителя не согласен, истцом не доказана противоправность действий ответчика.

Исследовав материалы настоящего гражданского дела, суд приходит к следующему выводу.

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Следовательно, компенсация морального вреда не является самостоятельным гражданско-правовым требованием, оно неразрывно связано с фактом нарушения, в первую очередь, личных неимущественных прав гражданина. Для того чтобы претендовать на компенсацию морального вреда, гражданин должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав.

В силу ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Под вредом как основанием деликтной ответственности понимаются неблагоприятные для субъекта гражданского права имущественные или неимущественные последствия, возникшие в результате повреждения или уничтожения принадлежащего ему имущества, а также в результате увечья или смерти гражданина.

По общим правилам возмещения вреда необходимо доказать наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между наступлением вреда и противоправностью поведения в соответствии с нормами Гражданского законодательства России.

Судом установлено, что согласно приговору Верховного суда Республики Коми от 25 декабря 1997г. Васильев В.А. признан виновным по ст.ст.102 п.п. «в,е,з» УК РСФСР, ст. ст. 30, 131 ч.2 п. «д», ст. 222 ч.1 УК РСФСР и ему назначено наказание в виде смертной казни. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 1998г. приговор изменен только в части указания на вид режима исправительной колонии при назначении наказания по ст.ст.30,131 ч.2 п. «д», 222 ч.1 УК РФ.

Как следует из приговора и определения Верховного Суда РФ при расследовании уголовного дела каких-либо нарушений норм уголовно-процессуального закона не допущено.

Из материалов дела следует, что 08 февраля 1996г. истец был задержан по подозрению в совершении преступлений и помещен в изолятор временного содержания УВД г. Ухты, в последующем в отношении заявителя была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, заявитель содержался в следственном изоляторе №2 (п. Лыа-Ель г. Сосногорск).

Судебное разбирательство по уголовному делу в Верховном Суде Республики Коми было начато 10.10.1997г. Приговор провозглашен 25.12.1997г.

Из материалов дела следует, что разбирательство по делу проводилось Верховным Судом Республики Коми в г. Ухте.

Истец пояснил, что судебные заседания проходили в зале №2, расположенном на 1 этаже в здании Ухтинского городского суда.

В соответствии с актом комиссии от 20.07.2016г. в зале №2 для обеспечения безопасности проведения судебных заседаний имеется защитная кабина в процессуальной зоне (высота 2,8 м., длина 2,66 м., ширина 1,1 м.).

Согласно ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998г. №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» Российская Федерация в соответствии со ст. 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации.

Поэтому применение судами названной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003г. №5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»).

Суд обращает внимание на то обстоятельство, что предполагаемое нарушение прав и свобод истца в ходе судебного разбирательства по уголовному делу имело место в 1997г., то есть до вступления в силу Федерального закона от 30 марта 1998г. №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»

Постановления Большой палаты Европейского Суда по правам человека №32541/08 и №43441/08, на которые ссылается истец, были приняты в 2014г., тогда как истец оспаривает действия, совершенные в 1997г. и обратился в суд спустя 19 лет после рассмотрения уголовного дела.

Согласно ст. 3 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (в редакции, действовавшей в спорный период) содержание под стражей осуществляется в целях, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР.

В силу ст. 96 УКК РСФСР (утратившего силу с 01.01.2003г.) заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется с соблюдением требований ст. 11 настоящего Кодекса в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет. В исключительных случаях по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, указанная мера пресечения может быть применена к подозреваемому или обвиняемому, если он нарушил ранее избранную ему меру пресечения либо не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации или личность его не установлена. Порядок содержания лиц, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, определяется Положением о предварительном заключении под стражу. В тех случаях, когда лица, указанные в части первой настоящей статьи, содержатся до трех суток в местах содержания задержанных, на них распространяются правила, установленные Положением о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления (ст. 96.1 УПК РСФСР).

В силу ч. 1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, при наличии одного из следующих обстоятельств: 1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации; 2) его личность не установлена; 3) им нарушена ранее избранная мера пресечения; 4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.

Федеральный закон «О содержании под стражей…» в ст. 28 предусматривает, что администрация мест содержания под стражей по указанию следователя, лица, производящего дознание, прокурора или суда (судьи) обеспечивает прием подозреваемых и обвиняемых в места содержания под стражей и передачу их конвою для отправки к месту назначения для участия в следственных действиях и судебных заседаниях.

Согласно п. 16 ст. 10 Закона Российской Федерации «О милиции» (в редакции до 01.03.2011г.) милиция в соответствии с поставленными перед ней задачами обязана охранять, конвоировать и содержать задержанных и лиц, заключенных под стражу.

Письмом Министерства юстиции Российской Федерации (№5-63-96), Верховного Судом Российской Федерации (№11-нк/7) и Министерства внутренних дел Российской Федерации (№1/483), определены предложения по созданию надлежащих условий для рассмотрения судами уголовных дел и безопасности участников уголовного судопроизводства и конвойных внутренних войск и милиции при исполнении ими обязанностей. В письме предлагалось председателям судов общей юрисдикции обеспечить оборудование всех залов судебных заседаний специальными фиксированными металлическими заграждениями, отделяющими подсудимых по уголовным делам от состава суда и посетителей, прибывших на слушание и обязывались конвойные помещать за эти заграждения всех подсудимых, содержащихся под стражей.

Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 26 января 1996г. №41дсп, утверждено Наставление по содержанию, охране и конвоированию подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. Наставление регламентирует деятельность милиции по вопросам содержания, охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений и определяет задачи, принципы организации, порядок и особенности несения службы, обязанности и права нарядов, а также основы управления подразделениями и нарядами, выполняющими указанные функции. Абзацем 1 пункта 3.113 Наставления предусмотрено размещение за барьером (металлическим заграждением) в зале судебного заседания обвиняемых, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Технические характеристики барьера (металлического ограждения) Наставлением не установлены.

Подобная норма содержалась в Наставлении по служебной деятельности изоляторов временного содержания и подразделений охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых, предварительно одобренном Судебным департаментом при Верховном Суде Российской Федерации (№СД-АГ/269) и Генеральной прокуратурой Российской Федерации (№16-13-06) и утвержденном приказом №140(дсп) Министерства внутренних дел Российской Федерации.

Согласно последнему наставлению доставление подозреваемых и обвиняемых в залы судебных заседаний, которые не оборудованы защитным ограждением, запрещено.

В залах судебных заседаний для рассмотрения уголовных дел устанавливаются металлические решетки, пуленепробиваемые стекла либо иные приспособления, ограждающие места для размещения подсудимых во время проведения судебных процессов (письмо Судебного Департамента при Верховном Суде РФ от 25.11.2009г. №СД-АП/21-43).

Верховным Судом Российской Федерации в решении от 19.10.2004г. №ГКПИ04-1248 установлено, что абзацем 1 пункта 3.113 Наставления предусмотрено размещение за барьером (металлическим заграждением) в зале судебного заседания обвиняемых, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Технические характеристики барьера (металлического ограждения) Наставлением не установлены.

Свод правил по проектированию и строительству «Здания районных (городских) судов» СП 31-104-2000 к требованиям безопасности относит установление в залах судебных заседаний для слушания уголовных дел металлических заграждений для размещения подсудимых.

Верховный Суд Российской Федерации в своем решении от 19.10.2004г. отметил, что положения абзаца 1 пункта 3.113 Наставления не могут расцениваться как унижающие честь и достоинство личности и нарушающие права человека на справедливое публичное разбирательство уголовного дела независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.12.2004г. №КАС04-595 указано, что принципы содержания под стражей, определенные Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» предполагают, что содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

Верховный Суд Российской Федерации в указанном определении подтвердил вывод о том, что оспоренное положение Наставления по своему содержанию не могут быть расценены как унижающее честь и достоинство личности и нарушающее права человека на справедливое публичное разбирательство уголовного дела независимым и беспристрастным судом.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. При этом из ст. 57 ГПК РФ следует, что доказательства предоставляются сторонами.

Следовательно, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий; при этом активность суда, являющегося субъектом гражданского судопроизводства, в собирании доказательств законодательно ограничена.

Как указал Европейский Суд по правам человека в своем постановлении по делу «Махмудов против Российской Федерации» от 26.07.2007г. «бремя доказывания лежит на том, кто делает утверждение, а не на том кто его отрицает».

Такой способ защиты права как денежная компенсация морального вреда предусмотрена законом не для всех случаев причинения гражданину физических или нравственных страданий, а только для защиты от таких действий, которые нарушают личные неимущественные права гражданина либо посягают на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

В силу закона истец, полагающий, что чьими-либо действиями ему причинен моральный вред, обязан доказать обстоятельства причинения вреда, незаконность действий причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) и наступившим вредом. Отсутствие одного из названных элементов является основанием для отказа в иске.

При этом следует учитывать, что наличие у гражданина установленного законом права на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти, должностными лицами, не освобождает его от обязанности приводить в исковом заявлении, либо при рассмотрении дела по существу обоснование того, в чем конкретно выразилось нарушение его прав, свобод и законных интересов, а также представлять доказательства, подтверждающие нарушение такого права.

В соответствии с п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 20.12.1994г. «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные и физические страдания, которые причинены действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом (пункт 3).

Изложенное свидетельствует о том, что обязательство по компенсации морального вреда возникает при наличии следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерные действия (бездействие) причинителя вреда; причинная связь между неправомерными действиями и моральным вредом; вина причинителя вреда.

В силу закона обязанность по доказыванию факта причинения вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам возлагается на истца.

Именно истец должен доказать наличие причинно-следственной связи между незаконными действиями, бездействием государственного органа и имеющимся у истца моральным вредом.

Однако, истцом по настоящему делу, в нарушениевышеизложенных положений, не представлено доказательств, подтверждающих, что условия нахождения истца за специальными фиксированными металлическими заграждениями в зале судебных заседаний представляло собой обращение, выходящее за пределы минимального уровня суровости для целей применения статьи 3 Конвенции, что принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний являлись чрезмерными и могли обоснованно восприниматься истцом как унижающие достоинство.

Суд полагает, что с учетом объема предъявленного обвинения Васильеву В.А., по одной из статей которого предусматривалась смертная казнь, а по другим - лишение свободы, данное обстоятельство само по себе являлось достаточным для подтверждения предрасположенности истца к насилию и наличия реальных угроз безопасности.

В материалах дела отсутствуют данные о том, что состояние здоровья истца было неудовлетворительным или требовало постоянной медицинской помощи во время слушаний.

Истец не являлся известной публичной фигурой, чье нахождение в зале судебных заседаний за заграждением безопасности могло серьезно повредить его репутации. Его судебный процесс не был выдающимся, и не имеется данных о том, что он широко освещался в федеральной либо региональной прессе или массово посещался общественностью.

Истцом не представлено и доказательств того, что он или его адвокат не были заслушаны судом либо ограничены в использовании всего необходимого для защиты своих интересов. Из протокола следует, что истцу в ходе разбирательства разъяснились процессуальные права, сущность обвинения, нормы ст. 51 Конституции Российской Федерации, он имел возможность свободно давать пояснения суду, чем широко пользовался. Кроме того, истцом не представлено доказательств того, что он воспользовался правом обратить внимание суда, рассматривавшего уголовное дело, на факт его нахождения в «металлической клетке».

При рассмотрении дела «Титаренко против Украины» Европейский Суд указал, что мера пресечения, как правило, не порождает вопросов в соответствии со статьей 3 Конвенции, если эта мера применяется в связи с законным содержанием под стражей и не влечет за собой применение силы или публичность, превышающие обоснованно необходимый уровень. В этой связи важно учитывать, существует ли опасность, что задержанный может скрыться или причинить какой-либо вред. Оценивая обстоятельства конкретного дела, Европейский Суд пришел к заключению, что рассматриваемая мера пресечения не была, в обстоятельствах настоящего дела, чрезмерной, поскольку заявитель, хотя и не имел судимостей, подозревался в совершении особо тяжких преступлений в отношении сотрудников милиции, которые пытались арестовать его по подозрению в совершении другого преступления. Кроме того, дело не было предметом общественного внимания в связи с широким освещением в средствах массовой информации (Постановление Европейского Суда по делу «Титаренко против Украины» (Titarenko v. Ukraine), жалоба №31720/02, §§ 58 - 64).

Принимая во внимание практику Европейского Суда по правам человека, неправомерное обращение с человеком должно нести в себе некий минимум жестокости, чтобы на акт такого обращения распространялось действие ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В своей практике суд относит обращение с тем или иным лицом к категории «бесчеловечного» только в случае преднамеренного характера такого обращения. По делу подобные обстоятельства не установлены.

Претерпевание же осужденным, отбывающим наказание в исправительных учреждениях, либо лицом, заключенным под стражу, определенных нравственных и физических страданий, учитывая
факт нахождения под стражей и наличие неизбежного элемента
страдания и унижения, связанного с применением данной формы
правомерного обращения, является неизбежным следствием исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы и не может служить основанием применения положений ст. 1100 ГК РФ, определяющей основания компенсации морального вреда независимо от вины причинителя.

Следовательно, правовые основания удовлетворения исковых требований отсутствуют.

Руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ,

р е ш и л:

В удовлетворении исковых требований Васильева В.А. к Отделу Министерства внутренних дел России по г. Ухте и Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда – отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Коми через Ухтинский городской суд в течение месяца с момента изготовления мотивированного текста (полный текст – 26 июля 2016г.).

Судья В.И. Утянский