Решение по делу № 2-83/2024 (2-2028/2023;) от 21.06.2023

Дело № 2 – 83/2024

УИД 24RS0024-01-2023-001885-56

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

22 января 2024 года          г. Канск

Канский городской суд Красноярского края в составе:

председательствующего судьи Блошкиной А.М.,

при секретаре Гридневой Ю.Е.,

с участием помощника Канского межрайонного прокурора Нестеренко Е.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Золоторевич С. М., Золоторевич (Горбуновой) С. С. к Бобрику А. В., Дундзис И. Г., Кентавичус И. Н., Юлдашевой У. М., Гоппе Н. А., Кочетковой Л. К., Матчиной Н. В., КГБУЗ «Канская межрайонная детская больница» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Золоторевич С.М., Золоторевич (Горбунова) С.С. обратились в суд с исковым заявлением о компенсации морального вреда, в ходе судебного разбирательства исковые требования уточнили в части увеличения размера компенсации морального вреда и основания иска, мотивируя свои требования тем, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ их внук и сын Золоторевич А.О., ДД.ММ.ГГГГ г.р. находился в реанимации КГБУЗ «Канская межрайонная детская больница», его лечение осуществляли вышеперечисленные ответчики.

Бабушка (Золоторевич С.М.) посещала ребенка на протяжении всего лечения дважды в день, мама (Золоторевич (Горбунова) С.С.) также посещала ребенка. На протяжении всего времени ответчики своими действиями, словами и высказываниями, зафиксированными, в том числе, и в медицинских документах (мед. карте), унижали достоинство истцов, оказывали моральное давление, сокращали часы пребывания у больного ребенка, настаивали на подписании истцами согласий для проведения опасных для жизни ребенка медицинских манипуляций, угрожали лишить опеки над ребенком. Кроме этого, главврач Бобрик А.В. в сюжете, снятом федеральным каналом НТВ, распространил недостоверную информацию личного характера в отношении истцов, которая была озвучена на федеральном канале, стала доступна общественности, в том числе в г. Канске. Указанными действиями ответчиками истцам был причинен моральный вреда.

На основании изложенного, истцы просят суд взыскать с Бобрика А.В. в пользу Золоторевич С.М. 700 000 руб., в пользу Золоторевич (Горбуновой) С.С. 1 000 000 рублей; с Дундзис И.Г. 250 000 рублей в пользу Золоторевич С.М.; с Гоппе Н.А. 200 000 рублей в пользу Золоторевич С.М.; с Юлдашевой А.М. в пользу Золоторевич С.М. и Золоторевич С.С. по 100 000 рублей каждой; с Кенставичус И.Н. по 150 000 рублей в пользу каждого из истцов; с Кочетковой Л.К. по 50 000 рублей в пользу истцов, а также взыскать с ответчиков в солидарном порядке расходы по уплате госпошлины в размере 300 рублей, а также иные судебных расходы (почтовые услуги, услуги ксерокопирования и печати) в сумме 50 руб.

В ходе судебного разбирательства истец Золоторевич С.М., действующая в своих интересах и в интересах истца Золоторевич (Горбуновой) С.С. (на основании выданной ДД.ММ.ГГГГ нотариально заверенной доверенности), с учетом пояснений относительно невозможности личного участия Золоторевич (Горбуновой) С.С. в судебном заседании, заявленные исковые требования, с учетом их уточнения, поддержала в полном объеме, суду пояснила, что главный врач Бобрик А.В. ей заявлял, что будет обращаться в опеку для лишения её прав опекуна ребенка, при этом, она полагает, что никаких негативных действий с её стороны в отношении внука не было, также Бобрик А.В., давая интервью каналу НТВ, заявил, что мать ребенка была в тюрьме за убийство первого ребенка, тем самым, исказил факты, поскольку осуждена Золоторевич (Горбунова) С.С. была по иной статье, кроме этого, намеренно распространил информацию личного характера, в том числе относительно того, что Золоторевич С.М. всячески препятствует оказанию медицинской помощи своему внуку, отказывается давать согласие на необходимые процедуры. Дундзис И.Г. постоянно настаивала на том, что Золоторевич С.М. подписывала согласие на опасные медицинские манипуляции, Кенставичус И.Н. в медицинских документах отражала, что истец ведет себя неадекватно, Юлдашева У.М. в медицинской карте записала, что «ни бабушка, ни мама не интересуются состоянием ребенка», Гоппе Н.А. настаивала на подписании ежедневной памятки посетителей палаты реанимации, Кочеткова Л.К. подписывала все совместные экспертизы, в которых было указано, что КТ и трахеостома могут привести к летальному исходу, но при этом заставляла подписывать согласия на эти процедуры, Матчина Н.В. также в разговорах с Золоторевич С.М. допускала недопустимый тон общения, допускала нарушения Кодекса этики врачей. Все указанные как ответчики врачи при этом принимали участие в медицинских консилиумах, по выводам которых указывалось на крайне тяжелое состояние ребенка, неблагоприятный исход, что причиняло моральные страдания истцам, кроме того, из-за этих переживаний у истца Золоторевич С.М. ухудшилось здоровье, вызвала скорую, находилась на лечении. Истец Золоторевич С.М. полагает, что врачами был нарушен Кодекс этики врача РФ, согласно которому интересы пациента являются приоритетом, равно как и соблюдение этических и моральных норм, уважительное и гуманное отношение.

Ответчик Бобрик А.В. в судебном заседании участия не принимал, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, его представитель Мохов Д.В., действующий на основании доверенности от Бобрика А.В.), а также действующий на основании доверенности в интересах ответчика КГБУЗ «Канская МДБ», исковые требования не признал, суду пояснил, что при лечении ребенка Золоторевича А.О. всеми врачами каждый раз исполнялись требования статьи 20 Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», никаких некорректных высказываний, оскорблений в адрес истцов не высказывалось, использовались общепринятые медицинские термины, в том числе, относительно состояния больного, со стороны Золоторевич С.М. имелись претензии, отношения она выясняла в повышенном тоне, руководство больницы шло навстречу Золоторевич С.М., разрешая ей в условиях карантина на тот момент времени посещать ребенка в отделении реанимации. В случае удовлетворения исковых требований просил суд пересмотреть размер компенсации морального вреда.

Ответчики Бобрик А.В., Дундзис И.Г., Кентавичус И.Н., Юлдашева У.М., Гоппе Н.А., Кочеткова Л.К., Матчина Н.В. в судебном заседании участия не принимали, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Ранее в предыдущих судебных заседаниях ответчики Кентавичус И.Н., Юлдашева У.М., Гоппе Н.А., Кочеткова Л.К., Матчина Н.В. исковые требования не признали, каждая в отдельности, поясняли, что при оказании медицинской помощи Золоторевичу А.О. вели себя корректно в отношении истцов, никаких высказываний личного характера себе не позволяли, работа осуществлялась в пределах компетенции и полномочий каждого врача.

Представители третьих лиц - Управление образования администрации г. Канска КГБУЗ «Красноярский краевой клинический центр охраны материнства и детства» в судебном заседании участия не принимали, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, дело просили рассматривать в свое отсутствие.

В силу п. 2 ст. 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Распоряжение своими правами является одним из основополагающих принципов судопроизводства.

В соответствии с ч. 4 ст. 113 ГПК РФ, судебное извещение, адресованное лицу, участвующему в деле, направляется по адресу, указанному лицом, участвующим в деле, или его представителем.

Юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено, но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним (пункт 1 статьи 165.1 ГК РФ).

Сообщение считается доставленным, если адресат уклонился от получения корреспонденции в отделение связи, в связи с чем она была возвращена по истечении срока хранения. Риск неполучения поступившей корреспонденции несет адресат. Сообщения, доставленные по названным адресам, считаются полученными, даже если соответствующее лицо фактически не проживает (не находится) по указанному адресу (пункт 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

При этом, суд исходит из того, что в силу ч. 2.1 ст. 113 ГПК РФ, органы государственной власти, органы местного самоуправления, иные органы и организации, являющиеся сторонами и другими участниками процесса, могут извещаться судом о времени и месте судебного заседания или совершения отдельных процессуальных действий лишь посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в указанный в ч. 3 ст. 113 ГПК РФ срок, если суд располагает доказательствами того, что указанные лица надлежащим образом извещены о времени и месте первого судебного заседания.

Такие лица, получившие первое судебное извещение по рассматриваемому делу, самостоятельно предпринимают меры по получению дальнейшей информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи, и несут риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия ими мер по получению информации о движении дела, если суд располагает сведениями о том, что данные лица надлежащим образом извещены о начавшемся процессе, за исключением случаев, когда меры по получению информации не могли быть приняты ими в силу чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств.

В силу п. 2 ст. 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Распоряжение своими правами является одним из основополагающих принципов судопроизводства.

В соответствии с положениями ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации, злоупотребление правом не допускается.

Суд, таким образом, полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, в порядке ст. 167 ГПК РФ, и, заслушав истца Золоторевич С.М., представителя ответчиков Бобрика А.В., КГБУЗ «Канская МБ» - Мохова Д.В., заключение в порядке ст. 45 ГПК РФ прокурора Нестеренко Е.А., полагавшей, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению в отношении главного врача КГБУЗ «Канская МБ»Бобрика А.В., исследовав письменные материалы дела, считает, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с Федеральным законом от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» основными принципами охраны здоровья являются: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; приоритет охраны здоровья детей; социальная защищенность граждан в случае утраты здоровья. Приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи реализуется путем соблюдения этических и моральных норм, а также уважительного и гуманного отношения со стороны медицинских работников и иных работников медицинской организации; создания условий, обеспечивающих возможность посещения пациента и пребывания родственников с ним в медицинской организации с учетом состояния пациента, соблюдения противоэпидемического режима и интересов иных лиц, работающих и (или) находящихся в медицинской организации.

В соответствии со ст. 20 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

В соответствии со статьей 8 Кодекса профессиональной этики врача Российской Федерации, принятого Первым национальным съездом врачей Российской Федерации 05.10.2012 г., врачебная тайна относится ко всему, что стало известно врачу при выполнении им профессионального долга. Не допускается разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, без разрешения пациента или его законного представителя, в том числе после смерти человека, за исключением случаев, предусмотренных российским законодательством.

Согласно положениям ст.ст. 16, 21, 26, 28, 29, 30, 32, 33, 35, 36, 38, 39 Кодекса профессиональной этики врача Российской Федерации, врач не должен вмешиваться в семейную и личную жизнь пациента, не имея на то законных оснований. Каждый врач должен быть честен и откровенен при оформлении историй болезни, написании отчетов, заполнении и подписании форм и других документов.

Врач Российской Федерации обязан воздерживаться от поступков, способных подорвать авторитет и уважение в обществе к профессии врача. Врач должен уважать честь и достоинство пациента и при лечении учитывать все особенности его личности; побуждать пациента заботиться о состоянии здоровья; относиться с уважением к его личной жизни и праву на конфиденциальность. Если интересы пациента, связанные с его здоровьем или с оказанием ему медицинской помощи, противоречат интересам других лиц, врач обязан отдать предпочтение интересам пациента, если это не причиняет прямого ущерба самому пациенту или окружающим.

Врач должен строить отношения с пациентом на основе взаимного доверия и взаимной ответственности. Объективная информация о состоянии здоровья пациента дается доброжелательно; план медицинских действий разъясняется в доступной форме, включая преимущества и недостатки существующих методов обследования и лечения, не скрывая возможных осложнений и неблагоприятного исхода.

Взаимоотношения врача и пациента должны строиться на партнерской основе и принципах информационной открытости. Врач должен в доступной форме информировать пациента о состоянии его здоровья, возможных изменениях, методах лечения, включая те, с которыми связана определенная доля риска или неуверенность в результате. Врач должен убедиться в том, что пациент удовлетворен полученной информацией.

Если физическое или психическое состояние пациента не допускает возможность доверительных отношений, их следует установить с его законным представителем. Информированное добровольное согласие или отказ пациента на медицинское вмешательство и любой конкретный его вид должны быть оформлены письменно в соответствии с законодательством и нормативными документами.

Медицинское вмешательство без согласия гражданина или его законного представителя допускается по экстренным показаниям, прежде всего, в случаях: угрозы жизни человека, опасности для окружающих, тяжелых психических расстройствах, общественно опасных деяниях (преступлениях) и других состояниях, предусмотренных действующим законодательством.

При оказании медицинской помощи несовершеннолетнему или же находящемуся под опекой пациенту, врач должен получить согласие родителей ребенка или его законного представителя. Врач должен защитить права ребенка любым законным способом, если считает, что окружающие плохо понимают проблемы его здоровья или же не берегут его должным образом.

В соответствии со ст. 18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

В соответствии со ст.ст. 45, 46 Конституции РФ государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется.

Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд.

Статьей 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода мысли и слова, а также свобода массовой информации. Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Применительно к свободе массовой информации на территории Российской Федерации действует статья 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в соответствии с частью 1 которой каждый человек имеет право свободно выражать свое мнение.

Это право включает свободу придерживаться своего мнения, получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.

Вместе с тем, в ч. 2 ст. 10 названной Конвенции указано, что осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.

В силу ст. 128 ГК РФ нематериальные блага относятся к объектам гражданских прав. Согласно ст. 150 ГК РФ достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация являются неотчуждаемыми личными неимущественными правами гражданина. В соответствии со ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и ст. 151 ГК РФ. Статьей 151 ГК РФ установлено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Предусмотренное статьями 23 и 46 Конституции Российской Федерации право каждого на защиту своей чести и доброго имени, а также установленное ст. 152 ГК РФ право каждого на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространенных не соответствующих действительности порочащих сведений является необходимым ограничением свободы слова и массовой информации для случаев злоупотребления этими правами.

Исходя из разъяснений, содержащихся в п. 5 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г., согласно положениям ст. 29 Конституции Российской Федерации и ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующих каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Согласно ч.2 ст. 152 ГК РФ сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина и распространенные в средствах массовой информации, должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации. Гражданин, в отношении которого в средствах массовой информации распространены указанные сведения, имеет право потребовать наряду с опровержением также опубликования своего ответа в тех же средствах массовой информации. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 ГК РФ значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

Согласно п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

В силу п. 9 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ и в силу ст. 152 ГК РФ и ст. 43 Закона РФ «О средствах массовой информации», обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

Решение об удовлетворении иска о защите чести, достоинства и деловой репутации выносится судом в случае установления совокупности трех условий: сведения должны носить порочащий характер, быть распространены и не соответствовать действительности.

При этом, заявитель обязан доказывать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, и порочащий характер этих сведений. На ответчика же возложена обязанность доказать, что распространенные им сведения соответствуют действительности.

В силу положений ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте п. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Судом в ходе рассмотрения дела достоверно установлено, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ несовершеннолетний Золоторевич А.О., ДД.ММ.ГГГГ г.р., законным представителем которого на тот момент являлась его бабушка – Золоторевич С.М. (опекун), находился в реанимации КГБУЗ «Канская межрайонная детская больница», его лечение осуществляли, в частности, главный врач Бобрик А.В., заместитель главного врача Дундзис И.Г., врач-реаниматолог Кенставичус И.Н., врач-реаниматолог Юлдашева У.М., зав. отделением реанимации Гоппе Н.А., врач-педиатр Кочеткова Л.К., врач-невролог Матчина Н.В., именно указанные врачи, по мнению истцов, свои отношением, форматом общения, словами относительно как состояния больного Золоторевича А.О., так и в адрес самих истцов при оказании ребенку медицинской помощи, причинили истцам моральные страдания, так в присутствии истцов указывалось на крайне тяжелое состояние ребенка, риск неблагоприятного исхода, такие же формулировки содержались медицинских записях.

Вместе с тем, с учетом пояснений сторон, с учетом изучения медицинских материалов дела, суд приходит к выводу, что не могут быть расценены как слова и действия, причинившие истцам моральный вред, действия и заключения врачей касательно состояния пациента – несовершеннолетнего Золоторевич А.О.

Суд полагает, что описание хода болезни и лечения пациента в данном случае, в том числе, с формулировками в медицинских документах – о нетранспортабельности ребенка по тяжести состояния, наличие высокого риска летального исхода во время транспортировки, о том, что риск летального исхода при проведении трахеотомии превышает необходимость её проведения, и т.п., о чем подробно указано в уточненных исковых требованиях истцов, сами по себе имели объективную оценку состояния ребенка на тот момент времени.

Сам по себе факт того, что перед проведением той или иной процедуры (либо её планировании) у истца со стороны медицинского учреждения запрашивалось согласие на те или иные манипуляции, не может быть расценено как намерение переложить ответственность на возможный летальный исход на законного представителя ребенка – истца Золоторевич С.М., вопреки её мнению, равно как не усмотрел суд в указанных действиях врачей оказания психологического давления на опекуна, так как сам по себе формат получения согласия на медицинские действия предусматривает пояснения как о сути запрашиваемой процедуры, так и о возможных рисках при этом.

Законодательством предусмотрена возможность посещения пациента, находящегося в реанимации, его родственниками и иными членами семьи или законными представителями при условии соблюдения общих требований к организации посещения.

При согласии пациента посетить его в реанимации могут и иные граждане (п. 15 ч. 1 ст. 79 Закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ; п. п. 2, 3 Общих требований к организации посещения пациента родственниками и иными членами семьи или законными представителями пациента в медицинской организации, в том числе в ее структурных подразделениях, предназначенных для проведения интенсивной терапии и реанимационных мероприятий, при оказании ему медицинской помощи в стационарных условиях, утв. Приказом Минздрава России от 19.08.2020 № 869н).

Посещать пациентов отделений реанимации и интенсивной терапии в общем случае разрешается при соблюдении ряда условий (п. п. 7 - 10 Общих требований):

1)    не осуществляются посещения пациентов, находящихся в инфекционных боксированных отделениях и инфекционных боксированных палатах, а также в период введения в медицинской организации (ее структурном подразделении) ограничительных мероприятий (карантин);

2)    допускается одновременное нахождение в палате реанимации и интенсивной терапии не более двух посетителей одного пациента;

3)    посетителям запрещается препятствовать оказанию медицинской помощи;

4)    посетителям следует отключить или перевести в беззвучный режим мобильные телефоны и иные средства связи.

Медицинская организация размещает информацию о правилах организации посещения пациента, включая информацию о требованиях, установленных санитарными правилами, на своем официальном сайте и в общедоступных местах в медицинской организации (п. 11 Общих требований). Посещение пациентов осуществляется с учетом их состояния, соблюдения противоэпидемического режима и интересов иных лиц, работающих и (или) находящихся в медицинской организации, с согласия пациентов (их законных представителей). В отдельных случаях (например, если пациент находится в тяжелом состоянии) требуется разрешение руководителя структурного подразделения медицинской организации, дежурного врача или ответственного лица (п. п. 5, 6 Общих требований).

Перечень видов медицинских вмешательств, требующих получения информированного добровольного согласия в целях получения первичной медико-санитарной помощи, утверждается Минздравом России. В этот перечень включены (ч. 1, 6 ст. 20 Закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ; Приложение к Приказу Минздрава России от 23.04.2012 № 390н; п. 3 Указа Президента РФ от 21.05.2012 № 636; п. 5.2.20 Положения, утв. Постановлением Правительства РФ от 19.06.2012 № 608):     опрос, в том числе выявление жалоб, сбор анамнеза, осмотр, антропометрические исследования, измерение температуры и давления; неинвазивные исследования органа зрения (слуха) и зрительных (слуховых) функций, исследование функций нервной системы (чувствительной и двигательной сферы); лабораторные (например, клинические и биохимические), функциональные (например, суточное мониторирование артериального давления, электроэнцефалография), рентгенологические методы обследования; введение лекарственных препаратов по назначению врача, медицинский массаж, лечебная физкультура.

Информированное добровольное согласие дает один из родителей или иной законный представитель в отношении (ч. 2 ст. 20 Закона N 323-ФЗ; п. 2 Порядка), в частности, несовершеннолетнего не старше 15 лет, или больного наркоманией несовершеннолетнего не старше 16 лет, или лица, признанного недееспособным, которое по своему состоянию не способно дать согласие на медицинское вмешательство. Перед оформлением информированного добровольного согласия гражданину, родителям или иным законным представителям в доступной форме предоставляется полная информация о целях и методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, о возможных вариантах видов медицинских вмешательств и их последствиях, в том числе о вероятности развития осложнений, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи (ч. 1 ст. 20 Закона № 323-ФЗ; п. 4 Порядка). Гражданин, один из родителей или иной законный представитель имеют право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения. В этом случае им в доступной форме должны быть разъяснены возможные последствия такого отказа. Отказ от проведения медицинского вмешательства, так же как и согласие на него, содержится в медицинской документации гражданина и оформляется в виде документа на бумажном носителе либо формируется в форме электронного документа (ч. 3, 4, 7 ст. 20 Закона № 323-ФЗ; п. п. 1, 5, 8 - 10 Порядка).

В связи с этим, сам по себе факт необходимости подписывать формуляр Памятки посещения родственниками пациентов в отделениях реанимации и интенсивной терапии при посещении ребенка, равно как и запрос на получение согласия на медицинское вмешательство со стороны истца также обусловлен существующими требованиями оказания медицинских услуг, и не может быть расценен как совершение ответчиками действий, причинивших моральный вред лицу, которому предлагается вышеуказанные документы подписать.

С учетом заслушанной аудиозаписи разговора, имевшего место между гл.врачом КГБУЗ «Канская МДБ» и Золоторевич С.М. ДД.ММ.ГГГГ, суд не может согласиться с выводами истца относительно того, что при данной беседе со стороны ответчика Бобрика А.В. имели место угрозы в лишении его опекунства, наличие каких-либо неэтичных высказываний, при условии, что указанный разговор действительно проходил на повышенных тонах как со стороны истца, так и со стороны ответчика в равной степени.

Факт обращения гл.врачом КГБУЗ «Канская МДБ» Бобриком А.В. в адрес Отдела опеки и попечительства от 21.10.2022 г. № 916 (Т.1, л.д. 22), в котором ставится вопрос об оказании содействия в сопровождении психологической помощи опекуну Золоторевич С.М., обеспечив присутствие сотрудника органа опеки и попечительства в часы посещения опекуном отделения реанимации и интенсивной терапии, по причине тяжелых переживаний болезни внука в связи с его крайне тяжелым состоянием, по мнению суда, также не свидетельствует о том, что такое обращение в органы опеки может находиться в прямой причинно-следственной связи с причинением истцу морального вреда.

Также суд отмечает, что истец Золоторевич (Горбунова) С.С., со слов истца Золоторевич С.М., из мест лишения свободы освободилась во второй половине декабря 2022 г., после чего и стала навещать в больнице своего сына, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Относительно доводов истца Золоторевич С.М. о том, что по причине всех перечисленных ею переживаний и конфликтов с сотрудниками больницы, у неё наступило ухудшение здоровья, выразившегося, в частности, в наступлении гипертонического криза, суд также не находит указанный факт доказанным, поскольку согласно сведениям, содержащимся в амбулаторной медицинской карте Золоторевич С.М., 03.10.1965г.р., Золоторевич С.М. действительно обращалась 09.11.2022г. к врачу-терапевту с жалобами на нестабильное артериальное давление, выставлен диагноз: гипертензивная (гипертоническая) болезнь с преимущественным поражением сердца без (застойной) сердечной недостаточности, характер заболевания: хронический, известное ранее; на «Д» учет по диагнозу – Гипертоническая болезнь, 1 р 2 СНО (как указано в записи), Золоторевич С.М. была поставлена ДД.ММ.ГГГГ, тогда же ей были прописано медикаментозное лечение. Таким образом, речь в данном случае, по мнению суда, идет об обострении хронического заболевания, причинно-следственной связи между предметов спора и данным фактом суд не усматривает.

Исходя из всего вышеперечисленного, суд исходит из того, что в ходе оказания медицинской помощи несовершеннолетнем Золоторевичу А.О. со стороны ответчиков – врачей КГБУЗ «Канская МДБ» Бобрика А.В., Дундзис И.Г., Кентавичус И.Н., Юлдашевой У.М., Гоппе Н.А., Кочетковой Л.К., Матчиной Н.В. – не было совершено таких действий, который могли бы быть основанием для взыскания с них компенсации морального вреда в пользу истцов, все суждения, озвученные и описанные в медицинской документации, по мнению суда, сами по себе имеют нейтральное, соответствующее фактическому состоянию, содержание, со стороны истцов оцениваются субъективно, что не может быть достаточным основанием для удовлетворения исковых требований.

Вместе с тем, ознакомившись в ходе судебного разбирательства с видеосюжетом телеканала НТВ в программе «ЧП. Прямой эфир», в котором была освещена ситуация, сложившаяся между истцами и ответчиками по факту смерти Золоторевича А.О., и который был показан на федеральном канале, суд констатирует, что при предоставлении своих пояснений относительно сложившейся ситуации гл.врач КГБУЗ «Канская МДБ» Бобрик А.В. действительно высказался некорректно как относительно причин отбытия наказания со стороны Золоторевич С.С. (указав на то, что она сидит за убийство другого своего ребенка), так и охарактеризовав поведение истца Золоторевич С.М. как препятствующее оказанию медицинской помощи ребенку, указав, в частности, на то, что последняя не давала согласий на медицинские процедуры.

Вместе с тем, данные сведения не соответствуют действительности, в том числе, с учетом приговора Сосновоборского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым Золоторевич С.С. осуждена по ч. 4 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенного в отношении малолетнего, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего), а равно имеющимся в деле доказательствам того, что со стороны Золоторевич С.М. давались согласия на медицинское вмешательство в ходе лечения Золоторевича А.О., наравне с тем, что имели место и факты отказа давать такое согласие с её стороны.

Указанные обстоятельства, в совокупности с иными данными по делу, позволяет суду сделать вывод, что ответчиком Бобриком А.В. в интервью федеральному каналу НТВ были допущены некорректные и недостоверные высказывания в отношении истцов, распространена конфиденциальная информация, носящая личный характер и, кроме этого не имеющая отношения к происходящим событиям с несовершеннолетним Золоторевичем А.О., при этом, суд соглашается с доводами истцов относительно того, что указанные обстоятельства причинили моральный вред истцам, доставили им нравственные переживания самим фактом распространения несоответствующей действительности информации, носящей личный характер, на телеканале федерального уровня.

В указанной части требования о взыскании морального вреда со стороны Бобрика А.В. в пользу истцов были оценены ими в сумме 1 000 000 руб. – в пользу Золоторевич (Горбуновой) С.С., в сумме 200 000 руб. – в пользу истца Золоторевич С.М.

Из анализа положений ст. 152 ГК РФ следует, что под признаки «сведений, не соответствующих действительности», подпадают словесные конструкции и смысловые единицы текстов, которые суд обязан проанализировать для определения содержательно-смысловой направленности спорных текстов.

Суд, принимая решение, учитывает, что порочащими являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица, предметом оспаривания путем предъявления иска о защите чести, достоинства и деловой репутации физического лица могут являться только утверждения о фактах, которые умаляют его деловую репутацию и которые возможно проверить на соответствие действительности.

От указанных сведений необходимо отличать оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Таким образом, суд полагает, что не нашли своего подтверждения заявления, сделанные Бобриком А.В., в связи с чем указанные заявления суд признает не соответствующими действительности, а, с учетом их содержания и характера, суд также полагает, что в данном случае имеются основания для компенсации морального вреда в пользу истцов.

Суд констатирует при этом, что доказательств, подтверждающих, что вышеизложенные факты соответствуют действительности, со стороны ответчика представлено не было, в то время как обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике.

Согласно п.п. 2 – 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на компенсацию морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага. Моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, в силу пункта 2 статьи 1099 ГК РФ подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом. В указанных случаях компенсация морального вреда присуждается истцу при установлении судом самого факта нарушения его имущественных прав.

Судам следует учитывать, что в случаях, если действия (бездействие), направленные против имущественных прав гражданина, одновременно нарушают его личные неимущественные права или посягают на принадлежащие ему нематериальные блага, причиняя этим гражданину физические или нравственные страдания, компенсация морального вреда взыскивается на общих основаниях.

Обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ) (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). В случаях, предусмотренных законом, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, статьи 1095 и 1100 ГК РФ).

Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда повлекло наступление негативных последствий в виде физических или нравственных страданий потерпевшего (п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 ГК РФ). Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд исходит из следующего. Достоинство и право на защиту своего доброго имени признаются за каждым человеком и охраняются государством как высшие ценности (ст.ст. 2, 21, 23 Конституции Российской Федерации).

Поскольку судом установлено, что распространение ответчиком Бобриком А.В. не соответствующих действительности сведений, имело место, с учетом характера и содержания этих сведений, потенциального воздействия на значительный круг зрителей, объема причиненных истцам при этом нравственных страданий, принимая во внимание личность истцов, исходя из требований разумности и справедливости, а также того обстоятельства, что подлежащая взысканию сумма компенсации морального вреда должна быть соразмерна причиненному вреду и не вести к ущемлению свободы массовой информации, судом определяется размер компенсации морального вреда в сумме 25 000 рублей в пользу истца Золоторевич С.М., и в сумме 20 000 руб. – в пользу истца Горбуновой (Золоторевич) С.С. с ответчика Бобрика А.В., как лица, непосредственно распространившего не соответствующие действительности сведения.

Указные суммы в счет компенсации морального вреда судом определены с учетом обстоятельств по делу, степени значимости указанных сведений для истцов, исходя из заслушанных пояснений истца Золоторевич С.М., данных ею как в ходе рассмотрения дела, так и по тексту письменных уточнений иска, принимая также во внимание факт того, что Золоторевич С.М. продолжает проживать в г. Канске, имея здесь определенный круг родных и знакомых лиц, бывших коллег и соседей, в то время как Золоторевич (Горбунова) С.С. личного участия в судебном разбирательстве не принимала, в настоящее время проживает (со слов Золоторевич С.М.) в ином регионе страны, вступила в брак, сменила фамилию, воспитывает ребенка, имеет новый круг общения.

В соответствии с п. 1 ст. 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

Разрешая вопрос о судебных расходах, суд исходит из того, что при подаче иска в суд, истцом Золоторевич С.М. была уплачена государственная пошлина в сумме 300 руб. (чек – ордер от ДД.ММ.ГГГГ). В связи с этим, в пользу истца Золоторевич С.М. с ответчика в порядке ст. 98 ГПК РФ, взысканию подлежит сумма уплаченной госпошлины.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

Исковые требования Золоторевич С. М., Золоторевич (Горбуновой) С. С. к Бобрику А. В., Дундзис И. Г., Кентавичус И. Н., Юлдашевой У. М., Гоппе Н. А., Кочетковой Л. К., Матчиной Н. В., КГБУЗ «Канская межрайонная детская больница» о компенсации морального вреда, - удовлетворить частично.

Взыскать с Бобрика А. В. (ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженец <адрес>, паспорт №, выдан 17Л0.2002 г. УВД <адрес> края, к.п. 242-030) в пользу Золоторевич С. М. (ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженка <адрес>а <адрес>, паспорт 04 11 №, выдан ДД.ММ.ГГГГ Отделом УФМС России по <адрес> в <адрес> и <адрес>е, к.п. 240-010) в счет компенсации морального вреда 25 000 рублей, в счет понесенных расходов по уплате госпошлины – 300 рублей.

Взыскать с Бобрика А. В. (ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженец <адрес>, паспорт №, выдан ДД.ММ.ГГГГ УВД <адрес> края, к.п. 242-030) в пользу Горбуновой (Золоторевич) С. С. (ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженка <адрес>, паспорт 95 23 №, выдан ДД.ММ.ГГГГ МВД по <адрес>, к.п. 190-003) в счет компенсации морального вреда 20 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований – отказать.

Решение может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Красноярский краевой суд через Канский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено 26 января 2024 года.

Судья             А.М. Блошкина