Решение по делу № 33-3883/2024 от 08.07.2024

Судья Скресанов Д.В.    № 2-46/2023

УИД 35RS0011-01-2022-000922-45

ВОЛОГОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 августа 2024 года № 33-3883/2024

г. Вологда

Судебная коллегия по гражданским делам Вологодского областного суда в составе:

председательствующего Марковой М.В.,

судей Ермалюк А.П., Татарниковой Е.Г.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Матреничевой Я.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Вытегорская центральная районная больница», бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом», бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Череповецкая городская больница», Департаменту здравоохранения Вологодской области о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. на решение Вытегорского районного суда Вологодской области от 06 октября 2023 года.

Заслушав доклад судьи Вологодского областного суда Марковой М.В., объяснения Перовой М.А., Логиновой А.Д., представителя БУЗ Вологодской области «Вытегорская центральная районная больница» Мартяшкова А.В., БУЗ Вологодской области «Череповецкая городская больница» Верстуниной Т.А. заключение прокурора прокуратуры Вологодской области Казначеевой Я.А., судебная коллегия

установила:

Перова М.А., Перов М.Д., Логинова (Перова) А.Д., Перов И.Д. обратились в суд с иском к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Вытегорская Центральная районная больница» (далее – БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ»), бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» (далее – БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом»), бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Череповецкая городская больница» (далее – БУЗ ВО «Череповецкая городская больница») о взыскании компенсации морального вреда, просили взыскать с каждого ответчика компенсацию морального вреда в размере по 2 000 000 рублей, то есть по 500 000 рублей с каждого ответчика в пользу каждого истца.

Требования мотивированы тем, что 07 июля 2021 года умер муж и отец истцов П.Е., причиной смерти явились ..., вызванная SARS-CoV-2, COVID-19. По мнению истцов, смерть П.Е. наступила в результате ненадлежащего оказания ответчиками медицинской помощи.

Решением Вытегорского районного суда Вологодской области от 06 октября 2023 года исковые требования удовлетворены частично.

С БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» в пользу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. взыскана компенсация морального вреда в размере 15 000 рублей каждому.

С БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» в пользу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. взыскана компенсация морального вреда в размере 10 000 рублей каждому.

В удовлетворении остальных исковых требований отказано.

С БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина по 150 рублей с каждого.

С БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» в пользу БУЗ ВО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» взысканы расходы на проведение судебной экспертизы по 28 640 рублей с каждого.

Постановлено при недостаточности находящихся в распоряжении БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» денежных средств возложить субсидиарную ответственность по данным обязательствам на Департамент здравоохранения Вологодской области.

В апелляционной жалобе Перова М.А., Перов М.Д., Логинова А.Д., Перов И.Д. по мотиву несоответствия выводов суда обстоятельствам дела ставят вопрос об отмене решения суда и принятии по делу нового судебного акта об удовлетворении исковых требований в полном объеме. Полагают сумму компенсации морального вреда, взысканной в их пользу, заниженной, несоразмерной степени перенесенных нравственных страданий.

В возражениях на апелляционную жалобу главный врач БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» Устинова Ю.В., и.о. прокурора Вытегорского района Наумова И.В. просили оставить ее без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 30 января 2024 года решение Вытегорского районного суда Вологодской области от 30 января 2024 года изменено в части размера взысканной в пользу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. компенсации морального вреда.

С БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» в пользу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. взыскана компенсация морального вреда в размере 240 000 рублей каждому.

С БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» в пользу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. взыскана компенсация морального вреда в размере 160 000 рублей каждому.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 05 июня 2024 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 30 января 2024 года отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела в судебном заседании суда апелляционной инстанции Перова М.А., Логинова А.Д. доводы апелляционной жалобы поддержали, указав, что по-прежнему тяжело переживают смерть родного человека, представители БУЗ Вологодской области «Вытегорская центральная районная больница» Мартяшков А.В., БУЗ Вологодской области «Череповецкая городская больница» Верстунина Т.А. просили оставить решение суда без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, несмотря на надлежащее уведомление о времени и месте судебного разбирательства, в связи с чем, с учетом положений части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность решения суда в силу статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, возражениях на нее, приходит к следующим выводам.

Разрешая спор, суд первой инстанции, сославшись на положения статей 19, 37, 64, 98 Федерального закона Российской Федерации от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статей 151, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что согласно экспертному заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 23 июня 2023 года №..., выполненной БУЗ ВО «Бюро судебно-медицинской экспертизы», медицинская помощь в БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» П. оказана без каких-либо недостатков, пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска к БУЗ ВО «Череповецкая городская больница».

При этом, исходя из того, что заключением судебно-медицинской экспертизы наличие причинной-следственной связи между действиями ответчиков БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» и наступившими последствиями в виде ухудшения состояния здоровья и смертью П.Е. не подтверждено, однако установлено, что ими допущены дефекты оказания медицинской помощи, суд первой инстанции взыскал с БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» компенсацию морального вреда в связи с дефектами оказания медицинской помощи: с БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» - по 15 000 рублей в пользу каждого истца, с БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» - по 10 000 рублей в пользу каждого истца.

Соглашаясь с выводами суда о наличии вины в действиях ответчиков БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом», судебная коллегия не может согласиться с размером компенсации морального вреда, взысканной с ответчиков в пользу истцов, находя доводы апелляционной жалобы заслуживающими внимания.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ).

В статье 4 названного Федерального закона закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 названного Федерального закона предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, не отчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Пунктом 2 статьи 1101 названного Кодекса предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Из нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, в системной взаимосвязи с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающими основания и условия ответственности за причинение вреда, следует, что медицинские организации несут ответственность за нарушение права граждан на охрану здоровья и обязаны возместить причиненный при оказании гражданам медицинской помощи вред, в том числе моральный вред.

Моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, к которым относится также право на охрану здоровья. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, а равно и по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде физических и нравственных страданий потерпевшего. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим моральным вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить моральный вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Разъяснения по применению правовых норм, относительно взыскания компенсации морального вреда содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» (далее – постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33).

Так, в пунктах 48, 49 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 разъяснено, что разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на лечебное учреждение возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Таким образом, применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинские организации – БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» должны доказать отсутствие вины в оказании П.Е. медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям.

Из материалов дела следует, что умерший П.Е., <ДАТА>, рождения, являлся супругом Перовой М.А., отцом Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д., Перова М.Д.

13 июня 2021 года П.Е. заболел, в связи с чем Перова М.А. по телефону обратилась за медицинской помощью в Оштинскую врачебную амбулаторию, относящуюся к БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ», ей порекомендовали обратиться в рабочий день 15 июня 2021 года, однако, в указанный день фельдшер также не пришел, Перова М.А. общалась с медицинскими работниками получала рекомендации по лечению только по телефону.

Логинова (Перова) А.Д. самостоятельно взяла мазок у П.Е., отвезла его в БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ», 19 июня 2021 года получен положительный результат на COVID-19.

21 июня 2021 года в связи с ухудшением состояния здоровья П.Е. был госпитализирован в БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ», откуда направлен в БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом».

При поступлении в БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» 21 июня 2021 года П.Е. установлен диагноз «...», проведены исследования, назначено лечение, в связи с ухудшением состояния 28 июня 2021 года переведен в моногоспиталь БУЗ ВО «Череповецкая городская больница».

При поступлении в моногоспиталь БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» 28 июня 2021 года П.Е. установлен диагноз «...».

07 июля 2021 года П.Е. умер.

На момент лечения П.Е. действовали Временные методические рекомендации «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» версия 11, утвержденные приказом Минздрава России от 07 мая 2021 года (далее – ВМР).

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы БУЗ ВО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 23 июня 2023 года №... в медицинской помощи, оказанной П.Е. в Оштинской врачебной амбулатории БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ», имеются недостатки ВМР: при первичном обращении пациент не был обследован медицинским работником в поликлинике или на дому (со слов родственников консультировался только по телефону); «мазок» на коронавирусную инфекцию должны брать медработники, соблюдая меры предосторожности и используя средства индивидуальной защиты (СИЗ) (со слов родственников они сами отбирали биологический материал и доставляли его в лабораторию); гормональные препараты (глюкокортикостероиды, в том числе дексаметазон) не должны применяться на амбулаторном этапе; П.Е. как пациент из группы риска (наличие сопутствующей патологии – артериальной гипертензии) должен был быть госпитализирован даже при легкой степени течения коронавирусной инфекции (т.1 л.д. 194-203).

Экспертами обнаружены противоречия между записями в медицинской карте амбулаторного больного №... из ОГРН «Оштинская врачебная амбулатория» и сведениями от истца Перовой М.А.: в медицинской карте имеются записи об осмотрах П.Е. 15 и 19 июня 2021 года на дому, в записи от 21 июня 2021 года не указано, где был проведен осмотр, также 16 июня 2021 года у пациента был взят «мазок» на коронавирусную инфекцию, однако непонятно кем и в каких условиях производился забор (т. 1 л.д. 201 о.с.).

По сведениям Перовой М.А., ее супруг П.Е. заболел 13 июня 2021 года, в тот же день обратился в Оштинскую врачебную амбулаторию, но поскольку это был выходной день, амбулатория не работала, ему порекомендовали обратиться 15 июня 2021 года. В указанный день (15 июня 2021 года) П.Е. вызвал врача из Оштинской врачебной амбулатории на дом, но врач не пришел. 16 июня 2021 года Перова М.А. сама взяла у него «мазок» на коронавирусную инфекцию, самостоятельно доставила его в лабораторию в <адрес>. В связи с ухудшением состояния П.Е. его родственники настаивали на его госпитализации, в чем им было отказано, в связи с чем 21 июня 2021 года Перова М.А. самостоятельно привезла супруга в <адрес>, где его госпитализировали в тяжелом состоянии. В период с 13 по 21 июня 2021 года медицинские работники Оштинской врачебной амбулатории ни разу не посещали больного на дому, бездействовали.

Согласно заключению судебной экспертизы П.Е. поступил в БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» 21 июня 2021 года в 18 часов 30 минут по направлению БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» с диагнозом: «...». В БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» ему выполнена компьютерная томография (КТ) органов грудной клетки» КТ картина может соответствовать ...». При поступлении осмотрен врачом, состояние расценено как средней тяжести, выставлен диагноз: «...» (т. 1 л.д. 202).

В медицинской помощи, оказанной П.Е. в БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» с 21 по 28 июня 2021 года, имеются следующие недостатки ВМР: недооценка тяжести состояния пациента с 26 июня 2021 года; с этой даты до перевода в БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» состояние пациента расценивалось как средней тяжести, однако соответствовало критериям тяжелого (температура тела более 38оC, сатурация без кислородной поддержки 70-86%); из-за недооценки тяжести течения состояния терапия проводилась в соответствии со среднетяжелой степенью состояния пациента, хотя должна была проводиться в соответствии с тяжелым состоянием (т. 1 л.д. 202, 202 о.с.).

Медицинская помощь П.Е. в БУЗ ВО «Череповецкая городская больница» оказана в соответствии с ВМР, каких-либо недостатков не установлено (т. 1 л.д. 202 о.с.).

Определить, находятся ли недостатки оказанной П.Е. медицинской помощи в причинной связи с ухудшением его состояния и с его смертью не представляется возможным, так как в исследовательской части протокола патологоанатомического вскрытия трупа П.Е. отсутствует описание исследования полости черепа, головного мозга и его сосудов, гистологическое исследование головного мозга не проводилось, что не позволяет достоверно установить причину его смерти; новая коронавирусная инфекция имеет особенности течения и непредсказуемость исхода даже при полноценном, своевременно начатом лечении в соответствии с ВМР. В связи с невозможностью установить причинную связь между недостатками в оказанной П.Е. медицинской помощи с ухудшением его состояния и смертью, какой-либо вред здоровью П.Е. не определяется (т. 1 л.д. 202-203).

В соответствии с разделом 5 ВМР (в редакции № 10 от 07 мая 2021 года), основным подходом к терапии COVID-19 должно быть упреждающее назначение лечения до развития полного симптомокомплекса жизнеугрожающих состояний, а именно пневмонии, ОРДС, сепсиса. Лечение COVID-19 в соответствии с протоколами настоящих рекомендаций проводится в подтвержденных и вероятных случаях заболевания.

В рамках оказания медицинской помощи необходим мониторинг состояния пациента для выявления признаков ухудшения его клинического состояния. Пациенты, инфицированные SARS-CoV-2, должны получать поддерживающую патогенетическую и симптоматическую терапию. Лечение сопутствующих заболеваний и осложнений осуществляется в соответствии с клиническими рекомендациями, стандартами медицинской помощи по данным заболеваниям.

Несмотря на то, что заключением судебно-медицинской экспертизы вследствие недостаточно полного исследования (патологоанатомического вскрытия) трупа П.Е. достоверно не установлена причинно-следственная связь между недостатками оказанной П.Е. медицинской помощи, ухудшением состояния его здоровья и смертью, судебная коллегия, анализируя дефекты оказания медицинской помощи П.Е., установленные заключением судебно-медицинской экспертизы, с обстоятельствами болезни пациента, полагает, что размер компенсации морального вреда, взысканной с БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом», не соответствует требованиям разумности и справедливости, степени физических и нравственных страданий истцов.

Обращаясь в суд с настоящим иском, а также давая пояснения в суде апелляционной инстанции, истцы в обоснование своих требований указывали на ненадлежащее оказание П.Е. медицинской помощи со стороны медицинского работника Оштинской амбулатории, который не предпринимал мер к надлежащей диагностике заболевания и его лечению, с момента обращения в амбулаторию и до госпитализации П.Е. в БУЗ «Вытегорская ЦРБ» сотрудники амбулатории проявляли полное бездействие, не реагировали на вызовы, не диагностировали заболевание и не принимали к этому никаких мер, ни разу не посещали больного на дому, в связи с чем истцам сначала пришлось самостоятельно брать у П.Е. «мазок на COVID-19», везти его на диагностику в <адрес>, а впоследствии самостоятельно отвозить П.Е. на госпитализацию в БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ». При оказании П.Е. медицинской помощи в БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» также выявлены дефекты оказания медицинской помощи, которые причинили истцам моральные страдания. Заявленную к взысканию с ответчиков сумму компенсации морального вреда по 500 000 рублей в пользу каждого из истцов, мотивировали тем, что для Перовой М.А. (вдова П.Е.) потеря мужа стала катастрофической и невосполнимой утратой, она до сих пор испытывает душевную боль. Вместе с супругом они воспитывали троих детей, которые очень по нему скучают. Все свободное время они проводили вместе, ходили на рыбалку, ремонтировали машину, строили баню, занимались спортом, разговаривали на личные темы. Супруг содержал материально всю семью, оказывал жене моральную и физическую поддержку, в том числе выполнял работы по хозяйству, что важно, поскольку семья живет в деревне. После смерти супруга Перова М.А. испытала сильнейший стресс и депрессию, принимала антидепрессанты, на протяжении длительного времени не могла восстановить свое здоровье от потрясения в связи с потерей любимого, самого близкого человека.

Истцы Перов М.Д. и Перов И.Д. (сыновья П.Е.) указали, что потеря отца стала для них невосполнимой утратой. Они наблюдали, как состояние здоровья отца ухудшалось, не могли ему помочь, полагали, что бездействие медицинских работников привело к его гибели. До смерти отца они проживали одной большой и дружной семьей, П.Е. занимался их воспитанием, развитием, давал наставления по жизни. Вместе они ходили на рыбалку, отец помогал им осваивать технику, учил ее ремонтировать. Отец содержал всю семью, никогда не отказывал в материальной поддержке. Узнав о смерти отца, Перов М.Д. и Перов И.Д. испытали сильнейшую душевную боль и страдания, которые продолжаются по настоящее время. Им сложно было поверить в смерть отца. Они потеряли близкого человека, который всегда поддержал бы их и дал бы правильный совет.

Истец Логинова (Перова) А.Д. (дочь П.Е.) пояснила, что потеря отца стала для нее невосполнимой утратой, которую она переживает по настоящее время. Состояние здоровья отца ухудшалось на ее глазах. До смерти отца она вместе с ним, мамой и братьями проживали одной дружной семьей, делились друг с другом своими личными переживаниями, событиями в жизни, вместе проводили досуг, отдыхали, работали дома и в огороде.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истцов Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д., судебная коллегия, исходя из положений приведенных выше норм материального права и разъяснений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации, фактических обстоятельства дела, принимая во внимание, что дефекты оказания медицинским персоналом БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ», БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом», БУЗ ВО «Вологодский городской родильный дом», выразившиеся в длительном неоказании медицинской помощи, непроведении диагностических мероприятий БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» в отношении П.Е., а также недооценка медицинским персоналом БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» тяжести его состояния, проведение терапии в соответствии со среднетяжелой степенью состояния пациента вместо терапии в соответствии с тяжелым состоянием, хотя и не состоят в прямой причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья и смертью П.Е., но значительным образом ограничили возможности оказания ему эффективной медицинской помощи, а непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда, учитывая, что у БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» и БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» имелась возможность провести П.Е. все установленные медицинскими стандартами диагностические мероприятия и, как следствие, оказать ему необходимую и своевременную медицинскую помощь, степень нравственных страданий истцов, связанных со скоропостижной утратой близкого человека – супруга и отца, возраст которого на момент смерти составлял 44 года, учитывая требования разумности и справедливости, соотнося сумму компенсации с обычным уровнем жизни и общим уровнем доходов граждан, судебная коллегия приходит к выводу о взыскании с БУЗ ВО «Вытегорская ЦРБ» компенсации морального вреда в пользу каждого истца по 100 000 рублей, с БУЗ ВО «Череповецкий городской родильный дом» в пользу каждого истца по 50 000 рублей.

При этом судебная коллегия учитывает, что на момент смерти П.Е., его жена Перова М.А. и дети Перова (Логинова) А.Д., Перов И.Д., Перов М.Д. проживали вместе, одной семьей, имели хорошие добрые взаимоотношения, потому в данном случае речь идет не о временных и проходящих огорчениях, а о продолжительных трудновосполнимых глубоких переживаниях, которые истцы пережили, переживают в настоящее время и будут переживать в дальнейшем, поскольку утрата близкого родственника навсегда изменила их жизни; новая коронавирусная инфекция имеет особенности течения и непредсказуемость исхода, даже при полноценном, своевременно начатом лечении в соответствии с ВМР.

Указанные суммы компенсации морального вреда, по мнению судебной коллегии, являются адекватными и реальными, учитывают объем и характер допущенных работниками ответчика дефектов при оказании медицинской помощи.

Доводы апелляционной жалобы истцов о необходимости взыскания компенсации морального вреда в размере по 500 000 рублей в пользу каждого подлежат отклонению, поскольку заявленную истцами сумму компенсации морального вреда судебная коллегия считает завышенной, не соответствующей степени вины ответчиков в нарушении прав истцов на семейные связи.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Вытегорского районного суда Вологодской области от 06 октября 2023 года изменить в части размера взысканной в пользу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. компенсации морального вреда.

Изложить второй, третий абзацы резолютивной части решения суда в следующей редакции:

«Взыскать с бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вытегорская центральная районная больница» (...) в пользу Перовой М.А. (паспорт ...), Перова М.Д. (...), Логиновой (Перовой) А.Д. (...), Перова И.Д. (...) компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей каждому.

Взыскать с бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Череповецкий городской родильный дом» (...) в пользу Перовой М.А. (паспорт ...), Перова М.Д. (...), Логиновой (Перовой) А.Д. (...), Перова И.Д. (...) компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей каждому.

В остальной части решение Вытегорского районного суда Вологодской области от 06 октября 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Перовой М.А., Перова М.Д., Логиновой (Перовой) А.Д., Перова И.Д. - без удовлетворения.

Председательствующий                            М.В. Маркова

Судьи:                                     А.П. Ермалюк

Е.Г. Татарникова

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 04 сентября 2024 года.