Решение по делу № 33-5399/2024 от 23.09.2024

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

31RS0022-01-2022-006163-38                                                                                   33-5399/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород                                                                                                         29 октября 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Переверзевой Ю.А.

судей Украинской О.И., Фурмановой Л.Г.

при секретаре Батищевой В.Н.

с участием прокурора Кирилловой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Андреевой Елены Александровны к ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода», ОГБУЗ "Станция скорой медицинской помощи Белгородской области" о компенсации морального вреда

по апелляционным жалобам ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода», ОГБУЗ "Станция скорой медицинской помощи Белгородской области", апелляционному представлению прокурора

на решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 28 сентября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Украинской О.И., объяснения представителя областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» Сиротенко А.В., представителя областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода» Ковалевой И.Н., представителя истца Андреевой Е.А. Анненковой С.Н., представителей областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Борисовская ЦРБ» Волковой К.А., Черевотенко О.В., заключение прокурора Кирилловой М.А., судебная коллегия

установила:

Андреева Е.А. обратилась в суд с иском, указав, что ее отец Андреев А.Е. в период с 15 октября 2021 г. по 23 октября 2021 г. находился на плановом стационарном лечении в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», 22 октября 2021 г. ему диагностирован <данные изъяты> и ДД.ММ.ГГГГ Андреев А.Е. выписан на амбулаторное лечение по месту жительства в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода», 27 октября 2021 г. Андреевым А.Е. в связи с ухудшением состояния его здоровья осуществлялся вызов бригады скорой медицинской помощи, ДД.ММ.ГГГГ Андреев А.Е. умер, считая, что смерть отца наступила в результате ненадлежащей и некачественно оказанной ему медицинской помощи со стороны ответчиков, просила взыскать солидарно с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Городская поликлиника города Белгорода», областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в счет компенсации морального вреда 1 500 000 рублей.

Решением Свердловского районного суда г. Белгорода от 28 сентября 2023 г. иск Андреевой Е.А. удовлетворен частично. В пользу Андреевой Е.А. взыскано с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» в счет компенсации морального вреда 450 000 рублей и расходы на проведение судебной экспертизы 33 750 рублей, с ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» в счет компенсации морального вреда 450 000 рублей и расходы на проведение судебной экспертизы в размере 33 750 рублей, с ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в счет компенсации морального вреда 100000 рублей и расходы на проведение судебной экспертизы в размере 7 500 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. На ответчиков возложена обязанность выплатить в доход муниципального образования городской округ «Город Белгород» государственную пошлину по 300 рублей.

В апелляционных жалобах ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» просят решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований, ссылаясь на допущенные судом нарушения материального и процессуального права.

В апелляционной жалобе ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» просит решение суда изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда.

В апелляционном представлении прокурор просит решение суда изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда, взысканной с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» и с ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода», до 100 000 рублей с каждого.

Андреевой Е.А. поданы возражения на апелляционные жалобы и на апелляционное представление, просит оставить решение суда без изменения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители ответчиков ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» Сиротенко А.В., ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» Ковалева И.Н. поддержали апелляционные жалобы, прокурор Кириллова М.А. поддержала апелляционное представление.

Представитель истца Андреевой Е.А. Анненкова С.А. поддержала возражения на апелляционное жалобы и представление, просила в их удовлетворении отказать.

Представители третьего лица ОГБУЗ «Борисовская ЦРБ» Волкова К.А., Черевотенко О.В. полагались на усмотрение судебной коллегии.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились истец Андреева Е.А., о месте и времени рассмотрения дела по апелляционным жалобам и представлению извещена электронным заказным письмом, полученным 22 октября 2024 г., представитель ответчика ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» - извещен посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», а также электронным заказным письмом, полученным 18 октября 2024 г., представители третьих лиц Министерства здравоохранения Белгородской области, Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Белгородской области, ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода» - извещены посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», а также электронными заказными письмами, полученными соответственно 21 и 18 октября 2024 г., третьи лица Туренко Р.А., Суслов С.Е., Кичигина Л.И., Ефименко Н.И., Шаповалова С.Л. – извещены электронными заказными письмами, полученными соответственно 23, 19, 18 и 21 октября 2024 г., извещения, направленные в адрес третьих лиц Купко Е.Л., Копыловой Л.П., Соколова А.Р., возвращены в связи с истечением срока хранения, что в силу абз.2 п.1 ст.165.1 ГК РФ, ч.2 ст.117 ГПК РФ суд апелляционной инстанции признает надлежащим извещением о времени и месте рассмотрения дела, причины неявки судебной коллегии не сообщили, истец обеспечила участие представителя.

В соответствии с ч.3 ст.167 ГПК РФ судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционных жалоб, представления и возражений, выслушав объяснения явившихся лиц, заключение прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

При разрешении спора суд первой инстанции, оценив исследованные в судебном заседании доказательства в их совокупности по правилам ст.67 ГПК РФ, руководствуясь положениями Конституции Российской Федерации, ст.ст. 150, 151, 1064, 1068, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 21 ноября 2011 г. 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», установил, что в материалах дела не содержится доказательств отсутствия вины ответчиков в оказании медицинской помощи ненадлежащего качества, основные и наиболее существенные недостатки оказания Андрееву А.Е. медицинской помощи допущены ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» и ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода»: дефекты тактики, выразившиеся в непринятии мер по госпитализации пациента с <данные изъяты>, в специализированный стационар, также ОГБУЗ «ССМП Белгородской области» допущены дефекты оказания медицинской помощи в виде <данные изъяты>. Поскольку ответчики не являются лицами, совместно причинившими вред, пришел к выводу о наличии правовых оснований для частичного удовлетворения исковых требований, с учетом степени и количества допущенных каждым из ответчиков дефектов при оказании Андрееву А.Е. помощи, характера причиненных истцу физических и нравственных страданий, требований разумности и справедливости, определил размер компенсации морального вреда с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» и ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» в сумме 400000 рублей с каждого, с ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в сумме 100000 рублей.

Судебная коллегия соглашается с обоснованностью выводов суда первой инстанции о наличии оснований для компенсации морального вреда, поскольку они основаны на совокупном исследовании имеющихся в деле доказательств, не противоречат законодательству, аргументированы в обжалуемом судебном акте, не может согласиться с определенным судом размером компенсации морального вреда, считая его определенным без учета конкретных обстоятельств дела, требований разумности и справедливости.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно ст.4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" основными принципами охраны здоровья являются: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; социальная защищенность граждан в случае утраты здоровья; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья и др.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская услуга - это медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (пункт 4 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункт 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно части 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (часть 2 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл. 59 (ст. 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Согласно пп. 1, 2 ст. 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Согласно разъяснениям п.п. 48, 49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода. На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Андреев А.Е. являлся отцом Андреевой Е.А.

15 октября 2021 г. Андреев А.Е. в плановом порядке госпитализирован в <данные изъяты> отделение ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» с целью проведения <данные изъяты>.

22 октября 2021 г. у Андреева А.Е. отмечалась <данные изъяты>, он переведен в изолятор под динамическое наблюдение. Пациент осмотрен врачом - терапевтом, по результатам <данные изъяты> выявлена <данные изъяты> (<данные изъяты>), характерные для <данные изъяты> лабораторные изменения не выявлены.

23 октября 2021 г. при получении <данные изъяты> результата ПЦР-исследования на COVID-19, отсутствии признаков дыхательной недостаточности Андреев А.Е. выписан домой под амбулаторное наблюдение врачом общей практики.

24 октября 2021 г. Андреев А.Е. осмотрен на дому врачом общей практики ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» с симптомами <данные изъяты>, назначена <данные изъяты> терапия.

25 октября 2021 г. Андреев А.Е. повторно осмотрен врачом общей практики, симптомов дыхательной недостаточности у него не отмечалось, сатурация – 98 %, при ПЦР-исследовании на COVID-19 получен <данные изъяты> результат. При этом у больного сохранялись симптомы <данные изъяты>, рекомендовано продолжить назначенную терапию, при нарастании степени тяжести вызвать бригаду скорой медицинской помощи. Аудиоконтроль за состоянием Андреева А.Е. 26 и 27 октября не осуществлялся, лекарственные препараты для лечения COVID-19 ему не предоставлялись.

27 октября 2021 г. в 20 часов 39 минут в связи с резким ухудшением состояния здоровья Андреевым А.Е. вызвана бригада скорой медицинской помощи ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области», которая прибыла 28 октября 2021 г. в 02 часа 13 минут, у больного отмечались признаки <данные изъяты>, болевой синдром <данные изъяты>, заподозрено развитие <данные изъяты>. С целью уточнения диагноза бригада скорой медицинской помощи в 02 часа 33 минуты вызвала Андрееву А.Е. врачебную бригаду скорой медицинской помощи, которая прибыла к больному в 02 часа 50 минут. Врачебной бригадой скорой медицинской помощи принято решение о транспортировке пациента в хирургическое отделение ковидного госпиталя ОГБУЗ «Борисовская ЦРБ» (в соответствии с утвержденной маршрутизацией пациентов с COVID-19 и хирургической патологией).

В ОГБУЗ «Борисовская ЦРБ» пациент осмотрен совместно врачом-хирургом, врачом-инфекционистом, врачом-анестезиологом-реаниматологом. Данных об острой хирургической патологии не выявлено. При осмотре у больного отмечались <данные изъяты>, на фоне оказанной медицинской помощи состояние стабилизировалось. У Андреева А.Е. в ходе обследования выявлено подозрение на сердечную патологию, в этой связи врачебная бригада скорой медицинской помощи транспортировала его в специализированное кардиологическое отделение ковидного госпиталя ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода».

28 октября 2021 г. Андреев А.Е. госпитализирован в отделение анестезиологии и реанимации ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода», где осуществлялась интенсивная комплексная терапия <данные изъяты>), при нарастании дыхательной недостаточности он был переведен на <данные изъяты> и умер 28 октября 2021 г. в 12 часов 27 минут.

По результатам оценки качества медицинской помощи, оказанной Андрееву А.Е., экспертами АО «МАКС-М» подготовлены заключения, согласно которым при оказании медицинской помощи в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» выявлено нарушение: при выписке из стационара пациент не направлен в ковидный госпиталь, что создало риск прогрессирования имеющегося заболевания. В отношении других ответчиков эксперты АО «МАКС-М» не установили нарушений, связанных с оказанием медицинской помощи больному, отмечено лишь нарушение заполнения медицинской документации работниками ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Белгородской области проведена проверку оказания медицинской помощи пациенту, дополнительно указано, что ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» в ходе оказания медицинской помощи Андрееву А.Е. не обеспечило больного необходимыми лекарственными препаратами для лечения COVID-19 в амбулаторных условиях, в том числе и на бесплатной основе.

Определением Свердловского районного суда города Белгорода от 31 января 2023г. по делу была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы от 17 марта 2023 г. №, проведенной ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Комитета здравоохранения Курской области, в период нахождения Андреева А.Е. в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» с 15 по 23 октября 2021 г. имели место следующие дефекты оказания медицинской помощи: <данные изъяты> регистрируется только 18 октября 2021 г. (3 дня с момента госпитализации), изменения на ней не учтены; при составлении плана обследования нарушены положения приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации № 203н от 10 мая 2017 г. «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» (пункты 3.14.19, 3.9.4): в плане обследования отсутствует выполнение ЭГОКГ (эхокардиографии), рентгенографии аорты, определение уровня витамина D, назначено, но не выполнено определение уровней насыщения трансферином железа, ЩФ, кальция, фосфора, бикарбоната, не запланировано суточное мониторирование артериального давления, УЗИ почечных артерий, консультация окулиста; дефекты лечения: гипотензивная терапия назначена только со второго дня пребывания 16 октября 2021 г., лечение анемия – с 19 октября 2021 г.; в день поступления больному назначено только 2 препарата – аллопуринол (лечение гиперурекикемии) и кетостерил (лечение ХБП); в лечении артериальной гипертензии не учитывался риск сердечно-сосудистых событий; не назначена коррекция липидного обмена; при выписке в качестве рекомендованных гипотензивных препаратов указан Бисотропол в дозе, не оттитрованной в процессе стационарного лечения, и Валсартан, не применявшийся в схеме стационарного лечения, а также требующий титрования дозы амбулаторно; дефекты тактики: после выявления новой коронавирусной инфекции у Андреева А.Е., имевшего серьезные фоновые заболевания (артериальную гипертензию, ХБП стадии 5), его целесообразно было не выписывать на амбулаторное лечение, а решить вопрос о госпитализации в стационар специализированной медицинской организации для лечения COVID-19. Если же вопрос о переводе в ковидный госпиталь не решался на уровне дежурного врача, то к переводу необходимо было привлечь администрацию областной больницы (заведующего отделением, зам. главного врача по лечебной работе, главного врача).

В период амбулаторного лечения Андреева А.Е. с 24 по 27 октября 2021 г. в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» имели место следующие дефекты: дефекты оформления медицинской документации (результаты осмотра недостаточно полные, не отражают в полном объеме клиническую картину имевшейся патологии); дефекты диагностического характера: в диагнозе не указана тяжесть течения заболевания в соответствии с классификацией COVID-19 по степени тяжести (легкое, среднетяжелое, тяжелое течение); не были назначены и проведены диагностические исследования (уровня СРБ, показателей коагулограммы, общего анализа крови); дефекты лечения: не назначены антикоагулянты, противопоказания к ним не указаны; в качестве противовирусного средства применялся арбидол, антибактериальная терапия проводилась неадекватно, без учета результатов лабораторного обследования, которое к тому же не было назначено; дефекты тактики: вопрос о госпитализации пациента с COVID-19, относящегося к группе риска (артериальная гипертензия, ХБП стадии 5), на амбулаторном этапе не рассматривался и не решался; в течение 26 и 27 октября 2021 г. динамическое наблюдение отсутствовало, не был проведен дистанционный контроль состояния пациента.

Экспертами указано, что выявленные и указанные выше дефекты оказания медицинской помощи, допущенные в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», а также в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» не могли сами по себе привести к возникновению или ухудшению течения заболевания, послужившего причиной наступления и смерти (НКВИ COVID-19), то есть способствовать ухудшению состояния здоровья Андреева А.Е.

Имевшие место как в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», так и в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» дефекты тактики в виде непредпринятых мер по госпитализации пациента с неблагоприятным преморбидным фоном, находящегося в группе риска по развитию тяжелого и осложненного течения НКВИ, в специализированный стационар, могли оказать определенное влияние на течение данного тяжелого инфекционного заболевания, развитие осложнений и наступивший исход. Однако объективно оценить степень этого влияния не представляется возможным, так как современная медицина не располагает надежными, объективными научными методиками или технологиями, позволяющими достоверно установить вероятность наступления того или иного исхода заболевания в зависимости от различных гипотетических условий (в данном случае отсутствия или наличия стационарного наблюдения и лечения).

Учитывая тяжесть и высокий уровень смертности основного заболевания (НКВИ COVID-19), недостаточную изученность новой коронавирусной инфекции, непредсказуемость течения и исхода этой патологии, тем более на неблагоприятном преморбидном фоне (при наличии тяжелой сопутствующей патологии – гипертонической болезни, ХБП стадии 5, атеросклеротического мелкоочагового диффузного кардиосклероза, стенозирующего атеросклероза коронарных артерий), обоснованно предполагать, что при гипотетическом отсутствии выявленных дефектов оказания медицинской помощи неблагоприятный исход (смерть больного) не наступил бы, нельзя.

Экспертами установлено, что смерть Андреева А.Е. наступила от заболевания – новой коронавирусной инфекции (COVID-19) (вирус лабораторно идентифицирован), осложнившейся внебольничной двухсторонней крупноочаговой пневмонией, развитием острого респираторного дистресс-синдрома взрослых, дыхательной недостаточности, протекавшей на неблагоприятном фоне гипертонической болезни, ХБП стадии 5, атеросклеротического мелкоочагового диффузного кардиосклероза, стенозирующего атеросклероза коронарных артерий.

Дефекты оказания медицинской помощи, допущенные в ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» (оформления медицинской документации, диагностики, лечения), а также в ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» (оформления медицинской документации, диагностики и лечения), не могли сами по себе привести к возникновению или ухудшить течение заболевания, послужившего причиной наступления и смерти (НКВИ COVID-19), то есть способствовать ухудшению состояния здоровья Андреева А.Е. Таким образом, в причинной связи (ни в прямой, ни в косвенной) с наступлением смерти не состоят.

Тактические дефекты оказания медицинской помощи, хотя и могли оказать определенное влияние на течение данного тяжелого инфекционного заболевания, развитие осложнений и наступивший исход, однако, этиологически и патогенетически не могли породить и определить характер следствия (смерти) и являются в данном случае не причиной, а лишь частью совокупности условий, от наличия которых зависит возникновение, существование, развитие и время наступления следствия (смерти). Данное условие нельзя считать необходимым (то есть таким, без которого смерть закономерно не наступила бы), поскольку однозначно и аргументированно установить, наступила бы или нет смерть пациента при отсутствии этих дефектов медицинской помощи, нельзя. Таким образом, эти тактические дефекты оказания медицинской помощи в прямой причинной связи со смертью Андреева А.Е. также не состоят.

В связи с невозможностью объективного определения степени влияния на течение заболевания и его исход выявленных тактических дефектов, отсутствие объективных оснований полагать, что при их гипотетическом отсутствии неблагоприятный исход (смерть больного) не наступил бы, установить наличие или отсутствие косвенной причинной связи между этими дефектами и наступлением смерти Андреева А.Е. не представляется возможным.

В ходе рассмотрения дела судом назначалась дополнительная судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению эксперта ООО «Комитет судебных экспертов» от 07 июля 2023 г. № возможно было избежать смерти Андреева А.Е., если бы по договоренности ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» с ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода» произвели перевод в специализированное отделение по лечению новой короновирусной инфекции своевременно, то есть 23 октября 2021 г., и там проводилось лечение COVID-19, сопутствующей патологии со стороны сердца и почек.

В свою очередь поликлиника бы при выписке на дом контролировала процессы воспаления в организме, проводила анализы, показывающие изменения в организме при COVID-19 и сопутствующей патологии, следила бы за общим состоянием и при малейшем ухудшении (или без него) госпитализировала пациента в связи с сопутствующей патологией сердечно-сосудистой системы и почек, то исход заболевания не был бы летальным для больного, это зависит еще и от развития тяжести заболевания, своевременного медикаментозного лечения коронавирусной инфекции.

Также экспертом установлены дефекты оказания медицинской помощи со стороны ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи ФИО2 <адрес>».

При ухудшении состояния здоровья Андрееву А.Е. 27 октября 2021 г. вызвана скорая помощь, длительность ожидания которой составила 5,5 часов, что превысило время в 2,7 раза. При прибытии бригады № 22 установлен неправильно диагноз: тромбоз мезентериальных сосудов, что привело к лишним действиям по исключению острой хирургической патологии, требующей оперативного лечения, увеличения длительности по времени при доставке в ковидный госпиталь. В записи талона СМП при измерении сатурации указана цифра 27 %. Проведение оксигенотерапии со скоростью 8 л/мин. Его недостаточно при такой сатурации. Не указан метод введения кислорода и аппарат. При сатурации 92 % показана интубация трахеи и скорость введения кислорода должна быть до 30-60 л/мин., также не проводилась прон-позиция.

Вызванная другая бригада № 17 также выявила симптомы острой хирургической патологии, для исключения ее по маршрутизации пациент доставлен в Борисовскую ЦРБ. В процессе доставки в связи со снижением сатурации до 88 % проводилась оксигенотерапия со скоростью потока 10 л/мин. Без указания методов введения кислорода и аппарата также не проведена интубация, и скорость введения кислорода недостаточна. Здесь также показана интубация и применение низко поточной оксигенации со скоростью потока 15 л/мин при сатурации ниже 93 % - 75 %. По причине не точной диагностики острой хирургической патологии, для исключения которой необходимо было ехать в другой населенный пункт, потеряно время для лечения в специализированном ковидном госпитале. Тем более, состояние больного ухудшалось до крайне тяжелого по прибытии в ОГБУЗ «Городская больница № 2 города Белгорода», у него появились признаки нарушения сознания на фоне недостаточности оксигенации кислородом и интоксикации, ухудшения состояния вплоть до комы и развития ОРДС. Ухудшение состояния со стороны легочной системы на фоне сопутствующей патологии сердца и почек, лечение оказалось не эффективным. В итоге около 9 часов времени понадобилось для доставки больного в ковидный госпиталь.

Принимая вышеуказанные заключения судебно – медицинской экспертизы в качестве относимых и допустимых доказательств, судебная коллегия учитывает, что заключения подготовлены компетентными специалистами в соответствующей области знаний, оснований сомневаться в объективности и беспристрастности экспертов не имеется. Выводы экспертов основаны на данных, содержащихся в медицинской документации, сформулированы экспертами достаточно полно и ясно, сомнений в правильности и обоснованности не вызывают, эксперты имеют высшее медицинское образование, соответствующую квалификационную категорию, достаточный стаж работы в указанной области медицины, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Заключения сторонами не оспорены, ходатайств о назначении дополнительной или повторной экспертизы не заявлено.

Доводы ответчиков об отсутствии причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи и смертью Андреева А.Е. и соответственно, оснований для компенсации морального вреда, причиненного истцу, обоснованно отклонены судом.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что при оказании Андрееву А.Е. медицинской помощи ответчиками допущены дефекты, которые нарушают право пациента на получение полного, своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине таких дефектов ее оказания как непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред как самому пациенту, так и его родственникам. Таким образом, ответчиками причинены нравственные страдания Андреевой Е.А., которая вправе была рассчитывать на полную, квалифицированную и своевременную медицинскую помощь ее близкому человеку при обращении в учреждение здравоохранения, в связи с чем суд пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел имевшуюся между Андреевой Е.А. и ее отцом тесную семейную связь, принял во внимание фактические обстоятельства оказания Андрееву А.Е. медицинской помощи, существенность допущенных нарушений при ее оказании и с учетом требований разумности и справедливости, принципа ценности здоровья и жизни человека, пришел к выводу о взыскании компенсации в размере 1 000 000 рублей (с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» и ОГБУЗ «Городская поликлиника города Белгорода» по 450 000 рублей, с ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» - 100000 рублей с учетом степени и количества допущенных каждым из ответчиков дефектов при оказании больному медицинской помощи, их существенности).

При определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции не в полной мере учтены конкретные обстоятельства дела, так, судом не учтено, что причиной смерти Андреева А.Е. явилось новое, неизученное заболевание, тактика лечения которого до настоящего времени не урегулирована какими-либо стандартами, исход заболевания новой коронавирусной инфекцией непредсказуем на любом из этапов, даже при правильном, своевременном и полном лечении, способы его лечения данного заболевания находились на тот момент в разработке, часто менялись, Минздравом России принимались Временные методические рекомендации по Профилактике, диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции (COVID-19), которые неоднократно изменялись.

С учетом данных обстоятельств, а также ввиду отсутствия прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи ответчиками и смертью Андреева А.Е., учитывая, что выявленные дефекты могли оказать определенное влияние на течение заболевания, развитие осложнений и наступивший исход, но при этом невозможно однозначно установить, что при отсутствии выявленных дефектов медицинской помощи смерть Андреева А.Е. бы не наступила, с учетом причиненных истцу нравственных страданий, степени вины ответчиков в ненадлежащем оказании медицинской помощи, характера, объема и существенности допущенных нарушений каждым из ответчиков, менее существенных нарушений со стороны ОГБУЗ «ССМП Белгородской области», требований разумности и справедливости, судебная коллегия приходит к выводу о том, что взысканная судом первой инстанции с ответчика в пользу истца сумма в счет компенсации морального вреда подлежит уменьшению с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» до 100 000 рублей, с ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода» до 100 000 рублей, с ОГБУЗ «ССМП Белгородской области» до 50 000 рублей, связи с чем решение суда в данной части в соответствии с п.3 ч.1 ст.330 ГПК РФ подлежит изменению.

Исходя из положений статей 88, 94, 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчиков понесенных истцом расходов на проведение экспертизы.

При принятии решения судом взысканы в пользу истца с ответчиков понесенные истцом расходы на проведение судебных экспертиз в общем размере 75 000 рублей, данные расходы обоснованно признаны судом необходимыми и подлежащими возмещению, ответчиками факт несения, размер расходов, выводы суда о возмещении данных расходов ответчиками пропорционально взысканному с них размеру компенсации морального вреда не оспорены.

С учетом изменения судебной коллегией размера взысканной компенсации морального вреда также подлежат перераспределению судебные расходы на оплаты экспертиз, с учетом взысканной с каждого из ответчика компенсации в пользу истца подлежат взысканию расходы на проведение судебной экспертизы в следующих размерах: с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» 30 000 рублей, с ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода» 30 000 рублей, с ОГБУЗ «ССМП Белгородской области» 15 000 рублей.

    Иных доводов апелляционные жалобы и представление не содержит, в остальной части суд правильно применил нормы материального права, предусмотренные статьей 330 Гражданского процессуального кодекса РФ основания к отмене решения суда отсутствуют.

Руководствуясь ст.ст. 328 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 28 сентября 2023 г. по делу по иску Андреевой Елены Александровны (паспорт №) к ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» (ИНН №), ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода» (ИНН №), ОГБУЗ "Станция скорой медицинской помощи Белгородской области" (ИНН № о компенсации морального вреда изменить в части размера компенсации морального вреда и расходов на оплату экспертизы, уменьшив размер взыскания в счет компенсации морального вреда с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» до 100 000 рублей, с ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода» до 100 000 рублей, с ОГБУЗ «ССМП Белгородской области» до 50 000 рублей, изменив размер взысканных расходов на проведение судебной экспертизы с ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа» до 30 000 рублей, с ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода» до 30 000 рублей, с ОГБУЗ «ССМП Белгородской области» до 15 000 рублей.

В остальной части решение оставить без изменения, апелляционные жалобы ОГБУЗ «Белгородская областная клиническая больница Святителя Иоасафа», ОГБУЗ «Городская поликлиника г. Белгорода», ОГБУЗ «ССМП Белгородской области», апелляционное представление прокурора без удовлетворения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня изготовления мотивированного апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы (представления) через Свердловский районный суд г. Белгорода.

Мотивированный текст апелляционного определения изготовлен 8 ноября 2024 г.

Председательствующий

Судьи