Решение по делу № 8Г-12941/2021 [88-14081/2021] от 22.06.2021

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                                   №88-14081/2021

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                         11 августа 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Александровой Ю.К.,

судей Смирновой О.В., Шевчук Т.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело                             №2-3043/2020 по иску Иванова В.А. к администрации Красногвардейского района Санкт-Петербурга о признании права собственности на жилое помещение в порядке приобретательской давности по кассационной жалобе представителя Иванова В.А. по доверенности Прошкиной О.Г. на решение Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 24 ноября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 06 апреля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Шевчук Т.В., объяснения Иванова В.А. и его представителя Прошкиной О.Г., представителя администрации Красногвардейского района Санкт-Петербурга по доверенности           Суворовой В.А., судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Иванов В.А. обратился в суд с иском к администрации Красногвардейского района Санкт-Петербурга о признании права собственности на квартиру в порядке приобретательной давности.

В обоснование требований истец указал, что проживает в квартире со своей семьей с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, собственником квартиры являлась К.Р.П., которая умерла ДД.ММ.ГГГГ. К.Р.П. при жизни фактически отказалась от вышеуказанной квартиры, истец открыто и добросовестно владеет жилым помещением более <данные изъяты> лет, оплачивает коммунальные услуги, налоги, производил ремонт.

Решением Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 24 ноября 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 06 апреля 2021 года, в удовлетворении иска Иванову В.А. отказано.

В кассационной жалобе представитель Иванова В.А. по доверенности Прошкина О.Г. просит об отмене решения Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 24 ноября 2020 года и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 06 апреля 2021 года, как постановленных с нарушением норм материального и процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об удовлетворении жалобы.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Как установлено судом, собственником жилого помещения по адресу: <адрес> являлась               К.Р.П. на основании договора мены квартир от ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ К.Р.П. умерла.

Согласно архивной справке о регистрации по форме 9 К.Р.П. с ДД.ММ.ГГГГ и до момента смерти была зарегистрирована по адресу спорной квартиры, снята с регистрационного учета ДД.ММ.ГГГГ в связи со смертью, иные лица по данному адресу регистрации не имели, в настоящее время жилое помещение числится как свободная площадь.

В соответствии с ответом на запрос суда наследственного дела после умершей ДД.ММ.ГГГГ К.Р.П. не заводилось.

Согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости собственником квартиры с ДД.ММ.ГГГГ и до настоящего времени числится К.Р.П.

Разрешая спор, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, пришел к выводу об отказе истцу в удовлетворении иска, не установил предусмотренных законом оснований для признания за ним права собственности на квартиру в порядке ст. 234 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку при жизни К.Р.П. истец в установленном порядке в качестве члена семьи собственника в квартиру вселен не был, регистрации по данному адресу не имел, родственником К.Р.П. истец не является, в связи со смертью К.Р.П., предоставившей свое жилое помещение для проживания истцу, на что ссылается последний, право пользования спорной квартирой у истца прекратилось.

Суд пришел к выводу, что Ивановым В.А. не представлено доказательств, подтверждающих то обстоятельство, что при вселении в квартиру он и члены его семьи не знали и не могли знать об отсутствии у них оснований возникновения права собственности на данную квартиру, в связи с чем владение указанным имуществом добросовестным быть признано не может и исключает возможность признания права собственности.

Также суд указал, что сам по себе факт проживания истца в жилом помещении, внесение им платы за предоставляемые коммунальные услуги и оплаты услуг по содержанию жилого помещения и пользование истцом квартирой после смерти Крупениной Р.П. не свидетельствуют о наличии критериев, предусмотренных статей 234 Гражданского кодекса Российской Федерации для признания права собственности в порядке приобретательной давности, таким образом, данный факт не является основанием для признания права собственности в силу приобретательной давности.

Вместе с тем, судами не учтено следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Право собственности на недвижимое и иное имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает у лица, приобретшего это имущество в силу приобретательной давности, с момента такой регистрации.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда N 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности; давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Не наступает перерыв давностного владения в том случае, если новый владелец имущества является сингулярным или универсальным правопреемником предыдущего владельца; владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору. По этой причине статья 234 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).

Как указано в абзаце первом пункта 16 приведенного выше Постановления, по смыслу статей 225 и 234 Гражданского кодекса Российской Федерации, право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество.

Согласно абзацу первому пункта 19 этого же Постановления возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из статей 11 и 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым защита гражданских прав осуществляется судами путем признания права. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности.

По смыслу указанных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации давностное владение является добросовестным, если, приобретая вещь, лицо не знало и не должно было знать о неправомерности завладения ею, то есть в тех случаях, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может. При этом лицо владеет вещью открыто, как своей собственной, то есть вместо собственника, без какого-либо правового основания (титула).

Наличие титульного собственника само по себе не исключает возможность приобретения права собственности другим лицом в силу приобретательной давности.

Не является давностным владение, которое осуществляется по договору с собственником или иным управомоченным на то лицом, не предполагающему переход титула собственника. В этом случае владение вещью осуществляется не как своей собственной, не вместо собственника, а наряду с собственником, не отказавшимся от своего права на вещь и не утратившим к ней интереса, передавшим ее непосредственно или опосредованно во владение, как правило - временное, данному лицу. Примерный перечень таких договоров приведен в пункте 15 указанного выше Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда - аренда, хранение, безвозмездное пользование и т.п.

В таких случаях в соответствии со статьей 234 Гражданского кодекса Российской Федерации давностное владение может начаться после истечения срока владения имуществом по такому договору, если вещь не будет возвращена собственнику и не истребована им, но не ранее истечения срока исковой давности по соответствующим требованиям.

В отличие от указанных выше договоров наличие каких-либо соглашений с титульным собственником или иным уполномоченным лицом, направленных на переход права собственности, не препятствует началу течения срока приобретательной давности.

По смыслу положений статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено и в том случае, если владение началось по соглашению с собственником или иным лицом о передаче права собственности на данное имущество, однако по каким-либо причинам такая сделка в надлежащей форме и установленном законом порядке не была заключена и переход права собственности не состоялся (лицо, намеренное передать вещь, не имеет соответствующих полномочий, не соблюдена форма сделки, не соблюдены требования о регистрации сделки или перехода права собственности и т.п.).

Отсутствие надлежащего оформления сделки и прав на имущество применительно к положениям статьи 254 Гражданского кодекса Российской Федерации само по себе не означает недобросовестности давностного владельца. Напротив, данной нормой предусмотрена возможность легализации прав на имущество и возвращение его в гражданский оборот в тех случаях, когда переход права собственности от собственника, который фактически отказался от вещи или утратил к ней интерес, по каким-либо причинам не состоялся, но при условии длительного, открытого, непрерывного и добросовестного владения.

Требование о том, что на момент вступления во владение у давностного владельца должны были иметься основания для возникновения права собственности, противоречит смыслу статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в таком случае право собственности должно было возникнуть по иному основанию.

При этом давностное владение недвижимым имуществом, по смыслу приведенных выше положений абзаца второго пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации, осуществляется без государственной регистрации.

В частности, пунктом 60 названного выше Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда разъяснено, что после передачи владения недвижимым имуществом покупателю, но до государственной регистрации права собственности покупатель является законным владельцем этого имущества и имеет право на защиту своего владения на основании статьи 305 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как установлено судом по настоящему делу, Иванов В.А. вступил во владение спорным имуществом по воле собственника имущества К.Р.П. при ее жизни и с момента смерти собственника в ДД.ММ.ГГГГ требований о возврате имущества истцу наследниками собственника не предъявлено.

При таких обстоятельствах доводы судебных инстанций о недобросовестности владения Ивановым В.А. спорным имуществом не основаны на законе и не соответствуют обстоятельствам дела.

То обстоятельство, что с момента вступления во владение недвижимым имуществом Иванов В.А. владел им открыто, как своим собственным, добросовестно и непрерывно, судом установлено и ответчиком не оспаривалось.

Из судебных постановлений и материалов дела следует, что в течение всего указанного времени никакое иное лицо не предъявляло своих прав на недвижимое имущество и не проявляло к нему интереса как к своему собственному, в том числе как к наследственному либо выморочному.

Данных о том, что спорное недвижимое имущество признавалось бесхозяйным, либо о том, что оно является самовольной постройкой, не имеется.

При таких обстоятельствах, пока не установлено иное, отказ в удовлетворении требований истцов о признании за ними права собственности на спорное недвижимое имущество в силу приобретательной давности не основан на законе.

Судами первой и апелляционной инстанций при разрешении дела не учтено, что органы местного самоуправления с момента смерти             К.Р.П. с ДД.ММ.ГГГГ интереса к испрашиваемому истцом имуществу не проявляли, правопритязаний в отношении его не заявляли, обязанностей собственника этого имущества не исполняли; согласно выпискам из ЕГРН его правообладателем на момент рассмотрения дела записана             К.Р.П.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 22 июня 2017 г. N 16-П отметил, что переход выморочного имущества в собственность публично-правового образования независимо от государственной регистрации права собственности и совершения публично-правовым образованием каких-либо действий, направленных на принятие наследства (пункт 1 статьи 1151 Гражданского кодекса Российской Федерации в истолковании постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании"), не отменяет требования о государственной регистрации права собственности. Собственник имущества, по общему правилу, несет бремя содержания принадлежащего ему имущества (статья 210 Гражданского кодекса Российской Федерации), что предполагает и регистрацию им своего права, законодательное закрепление необходимости которой, как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, является признанием со стороны государства публично-правового интереса в установлении принадлежности недвижимого имущества конкретному лицу (постановления от 26 мая 2011 г. N 10-П, от 24 марта 2015 г. N 5-П и др.). Бездействие же публично-правового образования как участника гражданского оборота, не оформившего в разумный срок право собственности, в определенной степени создает предпосылки к его утрате.

Таким образом, при разрешении вопроса о добросовестности давностного владения истцом испрашиваемой квартирой указанные выше обстоятельства должны были быть учтены судами первой и апелляционной инстанций в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора.

Ссылки судов на то, что истец пользовался квартирой периодически и эта квартира не является его постоянным местом жительства, также не являются основанием к отказу в удовлетворении иска. При разрешении вопроса о непрерывности давностного владения истца данным имуществом, суды фактически отождествили правомочие владения и правомочие пользования имуществом. Периодическое неиспользование имущества по назначению (эксплуатация его полезных свойств), само по себе не означает фактического выбытия такой вещи из владения пользователя.

Между тем юридически значимым обстоятельством при разрешении вопроса о непрерывности давностного владения является выяснение вопроса о том, прекращалось ли давностное владение истца имуществом в течение всего срока приобретательной давности (абзац пятый пункта 15 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав"), а не вопроса непрерывности использования такого имущества по назначению, в частности вопроса о непрерывном проживании истца в квартире.

Учитывая, что повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции (пункт 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 16 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции"), а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает необходимым отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 06 апреля 2021 года и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

    Руководствуясь статьями 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

    определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 06 апреля 2021 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи