Решение по делу № 2-505/2017 от 25.10.2017

Дело № 2-505/2017

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

28 ноября 2017 года                                                                             г. Новый Оскол

Новооскольский районный суд Белгородской области в составе :

председательствующего судьи Притулиной Т.В.,

при секретарях судебного заседания Светашовой М.В., Ярных А.Д.,

с участием помощника прокурора Новооскольского района Журахова И.А.,

истца Кравченко И.С., ее представителя адвоката Васильченко И.В.,

представителя ответчика Наумец С.Е.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кравченко Ирины Сергеевны к ЗАО «Приосколье» о восстановлении на работе,

у с т а н о в и л :

    Кравченко И.С. осуществляла трудовую деятельность в ЗАО « Приосколье» (далее Общество, Предприятие) на основании трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ. С ДД.ММ.ГГГГ работала в должности <данные изъяты> 12.10.2017 года уволена из ЗАО « Приосколье» на основании пункта 3 статьи 77 ТК РФ по собственному желанию.

    Считая увольнение незаконным, Кравченко И.С. обратилась в суд с иском к ЗАО « Приосколье», в котором с учетом уточнения заявленных требований просила: признать незаконным приказ об увольнении от 12 октября 2017 года №;    восстановить ее на работе в должности <данные изъяты>; обязать ответчика включить период вынужденного прогула в трудовой стаж; взыскать заработок за время вынужденного прогула из расчета среднего заработка 66500 рублей; компенсацию морального вреда в сумме 5000 рублей.

Свои требования обосновала тем, что ее решение уволиться не было актом добровольного волеизъявления, а являлось вынужденным вследствие действий работодателя, психологического давления со стороны руководства и угроз увольнения по отрицательным мотивам.

В судебном заседании Кравченко И.С. и ее представитель адвокат Васильченко И.В. поддержали исковые требования.

Истец суду сообщила, что ответчик вынудил ее подать заявление об увольнении по собственному желанию, поскольку по выходу из декретного отпуска не предоставил работу, обусловленную трудовым договором и рабочее место, соответствующее условиям, предусмотренным стандартами предприятия и безопасности труда, не обеспечил необходимыми средствами для исполнения трудовых обязанностей. Ее непосредственный руководитель – <данные изъяты> К.Н.Д. и <данные изъяты> Г.С.В. высказывали в ее адрес угрозы создания невыносимых условий труда. По мнению стороны истца, подтверждением тому являются произведенные Кравченко аудиозаписи разговоров, состоявшихся между ней и указанными лицами, и их стенограммы, а также представленная ответчиком подложная должностная инструкция <данные изъяты>, действующая с 01.02.2015 года.

Представитель ответчика Наумец С.Е. в судебном заседании исковые требования не признал, ссылаясь на то, что увольнение истца было произведено с соблюдением требований действующего трудового законодательства, на основании заявления Кравченко И.С. об увольнении по собственному желанию. Считает, что представленные истцом аудиозаписи являются недопустимыми доказательствами по делу. Нарушения трудового законодательства при изменении должностной инструкции <данные изъяты> работодателем не допущено.

По мнению прокурора Журахова И.А. доводы истца о вынужденном характере увольнения не нашли своего подтверждения, в связи с чем иск подлежит отклонению.

Выслушав участников судебного разбирательства, исследовав представленные сторонами доказательства, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска, исходя из следующих обстоятельств.

По делу установлено, что Кравченко И.С. осуществляла трудовую деятельность у ответчика на основании трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительных соглашений к нему, с ДД.ММ.ГГГГ в должности <данные изъяты> с должностным окладом в размере 33275.00 рублей и стимулирующей доплатой в этом же размере ( л.д.98-101,6,7).

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Кравченко И.С. находилась в отпуске по уходу за ребенком по достижению им 3-х лет ( л.д.102). До этого не осуществляла трудовую деятельность ввиду нахождения в отпуске по уходу за ребенком – К.А.М., ДД.ММ.ГГГГ рождения, до достижения <данные изъяты> полутора лет ( л.д.10), что не оспаривалось сторонами.

По выходу из отпуска, ДД.ММ.ГГГГ, инспектор отдела кадров ознакомил истца с должностной инструкцией <данные изъяты> в редакции от 01.02.2015 года, копию которой Кравченко получила. Однако отказалась заверить личной подписью факт ознакомления с инструкцией, мотивировав это несогласием с ее содержанием, значительно отличающимся от предыдущего, и ущемляющим ее ( истца) права (акт на л.д. 12, объяснения истца ).

Текст обновленной инструкции, в копии, приведен на листах дела 121-128.

Изменение должностной инструкции истца обусловлено приказом генерального директора ЗАО «Приосколье» № от ДД.ММ.ГГГГ «Об организации мероприятий по консолидации, актуализации и кодификации должностных инструкций», которым исполнителям в срок до ДД.ММ.ГГГГ предписано произвести названные мероприятия по предприятию в целом, в связи со структурно-организационными и производственно-технологическими изменениями ( л.д.97)

Приказом № от 12.10.2017 года Кравченко уволена из ЗАО «Приосколье» по собственному желанию на основании пункта 3 статьи 77 ТК РФ. С приказом лично ознакомлена 12.10.2017 года, что подтвердила своей подписью в его тексте (л.д.104). В этот же день она получила копию трудовой книжки (л.д.107). 12.10.2017 года на счет Кравченко перечислены расчетные денежные средства ( л.д.109,110).

Основанием для издания названного приказа послужило заявление истца от 12.10.2017 года, согласно которому она просила генерального директора ЗАО «Приосколье» уволить ее по собственному желанию с 12 октября 2017 года (л.д.103).

В соответствии со статьей 77 Трудового кодекса РФ (далее ТК РФ), основанием прекращения трудового договора, в частности, является расторжение трудового договора по инициативе работника.

Согласно положениям статьи 80 ТК РФ, работник имеет право расторгнуть трудовой договор, предупредив об этом работодателя в письменной форме не позднее чем за две недели, если иной срок не установлен Трудовым кодексом или иным федеральным законом. По соглашению между работником и работодателем трудовой договор может быть расторгнут и до истечения срока предупреждения об увольнении.

В силу пп. "а" п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О применении судами РФ Трудового кодекса РФ" при рассмотрении споров о расторжении по инициативе работника трудового договора, заключенного на неопределенный срок, а также срочного трудового договора (п. 3 ч. 1 ст. 77, ст. 80 Трудового кодекса РФ) судам необходимо иметь в виду, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника.

С учетом установленных по делу обстоятельств суд приходит к выводу о том, что в ходе судебного разбирательства не нашли своего подтверждения доводы стороны истца о вынужденном характере увольнения Кравченко И.С. по пункту 3 части 1 статьи 77 ТК РФ.

Факт собственноручного написания заявления об увольнении по собственному желанию от 12 октября 2017 года, а также предъявление его работодателю истцом не оспаривается.

Судом при рассмотрении дела фактов совершения ответчиком в отношении истца каких-либо неправомерных действий, ограничивающих волю работника на продолжение трудовых отношений, не установлено. Заявление написано истцом по своей инициативе, с указанием даты увольнения по собственному усмотрению, что не отрицалось в судебным заседании. Также Кравченко не оспаривает тот факт, что с учетом ее личности, уровня образования, она понимала правовое значение своих действий и их правовые последствия.

Указанные обстоятельства, обращение с заявлением об увольнении, ознакомление под роспись с приказом, получение трудовой книжки, фактическое прекращение работы в день увольнения, получение расчета и дальнейший невыход на работу в совокупности свидетельствуют о последовательности действий истца в осуществлении намерения прекратить трудовые отношения с ответчиком.

Суду Кравченко подтвердила, что сначала она приняла решение уволиться, а потом обратиться в соответствующие органы за помощью. Мотивация принятого решения приведена отказом К.Н.Д. предоставить ей нормальные условия труда, а также необходимостью обращения за медицинской помощью <данные изъяты>

При этом в понимании истца, и это следует из текста искового заявления, смысла зафиксированного на аудиозаписи ее разговора с директором 12.10.2017 года, ее объяснений в суде, нормальные условия – это прежде всего кабинет, оборудованный оргтехникой, возможность пользоваться санпропускником «для специалистов», наличие подчиненных сотрудников.

Приведенные истцом доводы о вынужденном характере увольнения неубедительны, опровергаются письменными доказательствами, показаниями свидетелей.

По выходу из отпуска по уходу за ребенком, Кравченко вышла на свою прежнюю должность – <данные изъяты>, которая не была упразднена (сокращена), с оплатой труда по данной должности, что подтверждается штатным расписанием (л.д.111), дополнительным соглашением к трудовому договору, регулирующим оплату труда ( л.д.6), и не оспорено истцом.

Несмотря на то, что истец не согласилась со своей обновленной должностной инструкцией, т.е. фактически между работодателем и работником возникли разногласия по поводу обязанностей <данные изъяты>, <данные изъяты> К.Н.Д. она была допущена к работе, после прохождения инструктажа по технике безопасности (объяснение л.д.132).

По распоряжению директора завода 11.10.2017 года истец осуществляла <данные изъяты>. 12.10.2017 года Кравченко было поручено <данные изъяты>. Но в первой половине рабочего дня, около 10 часов, она по собственной инициативе покинула цех и, придя в кабинет к К.Н.Д. самостоятельно написала заявление об увольнении по собственному желанию. Директор завода    не предлагала и не требовала от Кравченко написания подобного заявления. Данные обстоятельства подтверждаются объяснениями истца (л.д. 134), аудиозаписью состоявшегося 12.10.2017 года между Кравченко и К. разговора (л.д.44), стенограммой аудиозаписи ( л.д.51-53), показаниями свидетеля Н.Н.Д.

Так, в судебном заседании К.Н.Д. пояснила, что за время нахождения Кравченко в отпуске, на производстве произошли изменения. Из-за большого объема работы главного технолога <данные изъяты> введена еще одна единица технолога <данные изъяты>. Основной обязанностью главного технолога остался контроль технологического процесса именно в цехах, <данные изъяты>. Рабочее место главного технолога – в цеху, а не в кабинете. Поэтому она (<данные изъяты> упразднила все кабинеты для главных специалистов. В каждом из <данные изъяты> цехов есть кабинет, оборудованный оргтехникой, которыми и пользуются главные специалисты. У нее (<данные изъяты>) претензий к качеству    работы Кравченко нет, неприязненных отношений с ней не имеет. Препятствий к осуществлению истцом трудовых функций не чинила, какого-либо давления с целью склонения к написанию заявления об увольнении по собственному желанию, не оказывала.

Суд принимает показания К. в качестве достоверных и допустимых доказательств по делу, поскольку они согласуются с выше изложенными письменными доказательствами, а также с принятыми на заводе регламентами технологического процесса <данные изъяты>). По данным указанных регламентов на главного технолога <данные изъяты> в основном возложены функции по контролю за порядком выполнения определенных операций.

Согласно пунктам 2.5. и 2.6. трудового договора, место работы Кравченко находится в помещениях работодателя, она непосредственно подчиняется директору завода <данные изъяты> ( л.д.98).

Совокупность приведенных доказательств опровергает доводы стороны истца о том, что ответчик фактически лишил ее возможности трудиться, не предоставив работу, обусловленную трудовым договором, соответствующую уровню ее образования и квалификации, допустив дискриминацию в организации труда.

Суд считает необходимым отметить, что при наличии у Кравченко И.С. оснований полагать, что ответчиком нарушаются ее права как работника (необоснованно изменена трудовая функция, существенные условия труда, либо допускаются действия по дискриминация в организации рабочего процесса) она имела возможность обратиться в суд за защитой конкретно этих трудовых прав. Приведенные истцом обстоятельства не могут рассматриваться судом как давление на истца с целью написания заявления об увольнении по собственному желанию.

Судом исследованы аудиозаписи разговоров Кравченко состоявшихся 27.09.2017 года с К.Н.Д.., 02.10.2017 года с Г.С.В.., 12.10.2017 года с К.Н.Д.., зафиксированные как на первоисточнике, сотовом телефоне истца, так и скопированные на диск в материалы дела, а также стенограммы расшифровки данных записей (л.д. 44-53). Представителем ответчика не оспаривалась принадлежность голосов на аудиозаписях К. и Г., а также соответствие содержания стенограмм записанным разговорам.

Давая оценку представленным доказательствам, суд приходит к выводу о том, что данные аудиозаписи не подтверждают доводы истца о наличии психологического давления и угроз со стороны работодателя, с целью ее понуждения уволиться по собственному желанию.

Г.С.В. не является должностным лицом, решающим вопрос о расторжении, либо изменении трудовых отношений с истцом. Его высказывания, зафиксированные на аудиозаписи, относительно возможного увольнения истца по отрицательным мотивам, носят предположительный характер, сделаны до ее выхода на работу. При этом, Г. сообщил Кравченко, что работник, замещающий ее на период отпуска, не работает на постоянной основе, ее должность не ликвидирована, и она может выйти на свое место, никто препятствий в этом чинить не будет.

Указанные обстоятельства Г.С.В.. подтвердил в судебном заседании в качестве свидетеля.

Из аудиозаписей разговоров Кравченко И.С. с <данные изъяты> К.Н.Д.. 27.09.2017 года и 12.10.2017 года не следует, что ее руководитель оказывала давление на истца, требуя от нее написания заявления об увольнении по собственному желанию. Наоборот, 12.10.2017 года директор на претензии работника в начале разговора утвердительно отвечает « выходи, твоя должность, выходи, иди, работай». Но Кравченко, осуществляя скрытно аудиозапись разговора, избрала провокационную тактику построения разговора на развитие конфликтной ситуации, по ходу которой высказала намерение написать заявление об увольнении, а директор в этом намерении ее не остановила, ответив « что угодно, делай».

При таких обстоятельствах, заявление об увольнении по собственному желанию было написано Кравченко по избранным ей личным мотивам, <данные изъяты>. Она осознавала суть написанного заявления и его последствия.

Совокупность исследованных в судебном заседании доказательств не подтверждает вынуждение истца к увольнению со стороны ответчика, а свидетельствует только о возникновении конфликта между сторонами из-за должностной инструкции истца, при том, что работодатель не отказался ее редактировать ( согласовывать) с учетом доводов работника. Однако, само по себе возникновение конфликтной ситуации не свидетельствует о том, что работодатель вынуждал Кравченко уволиться по собственному желанию. Как было указано ранее, истец в случае возникновения конфликтной ситуации на предприятии была вправе защищать свои трудовые права любыми возможными способами, однако данные права не реализовала.

Проверка трудовых функций истца, соответствия ее новой должностной инструкции требованиям действующего законодательства, трудовому договору, а также самой инструкции на наличие, либо отсутствие признаков фальсификации, не относится к предмету настоящего судебного разбирательства, поскольку в указанной части это фактически сводится к самостоятельным требованиям об оспаривании действий работодателя по изменению существенных условий труда.

Суд полагает, что само по себе увольнение истца в день подачи заявления об увольнении не может свидетельствовать об оказании ответчиком давления при подаче ею соответствующего заявления об увольнении по собственному желанию, с учетом установленного судом факта наличия между сторонами соглашения об увольнении с конкретной даты. Доводы представителя истца о том, что увольнение произведено до истечения 14 дней со дня подачи заявления, также не свидетельствуют о незаконности приказа об увольнении.

Разрешая спор, оценивая собранные по делу доказательства в совокупности и по своему внутреннему убеждению, суд приходит к выводу об отказе Кравченко И.С. в удовлетворении заявленных требований о признании приказа незаконным, о восстановлении на работе, и производных от них требований об оплате времени вынужденного прогула, его включении в трудовой стаж, компенсации морального вреда, поскольку увольнение истца по п. 3 ст. 77 ТК РФ по собственному желанию произведено ответчиком с соблюдением требований действующего трудового законодательства, на основании соответствующего заявления.           Утверждения истца об отсутствии намерения уволиться, о наличии со стороны работодателя давления и принуждения к увольнению, в ходе судебного разбирательства вопреки требованиям ст.56, 60 ГПК РФ допустимыми и достоверными доказательствами не подтверждены.

                               Руководствуясь ст. ст 194-198 ГПК РФ, суд

р е ш и л :

░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░ «░░░░░░░░░░» ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░ 12 ░░░░░░░ 2017 ░░░░ №, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ <░░░░░░ ░░░░░░>, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░.

                          ░░░░░                                                     

                  ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 5 ░░░░░░░ 2017 ░░░░

                           ░░░░░