Решение по делу № 22-815/2018 от 22.01.2018

Судья Верхотурова Н.А. Дело № 22-815/18

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е П О С Т А Н О В Л Е Н И Е

г. Владивосток 19 февраля 2018 года

Приморский краевой суд в составе

председательствующего Балашовой И.В.

при секретаре судебного заседания Салареве Р.Е.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №2030, ордер №1/43 Байдак Е.В.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №2066, ордер №264 Ильина А.Г.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №1428, ордер №109 Гончаренко А.А.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №990, ордер №199 Шафорост Г.М.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №582, ордер №1324 Моисеевой О.П.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №1527, ордер №23 Максимова М.В.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №2581, ордер №26 Попкова Д.В.

с участием адвоката, представившего

удостоверение №1364, ордер №37 Чернюк С.С.

обвиняемых ФИО1

ФИО8

прокурора Коршиковой Е.О.

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление заместителя прокурора Ленинского района г. Владивостока Половченя А.С., апелляционные жалобы адвоката Байдак Е.В. в защиту интересов обвиняемого ФИО1, обвиняемого ФИО2 на постановление Ленинского районного суда г. Владивостока Приморского края от 23.11.2017, которым уголовное дело № (№) в отношении:

ФИО1, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого в совершении 22 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ;

ФИО5, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого в совершении 10 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ;

ФИО6, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого в совершении 21 преступления, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ;

ФИО2, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого в совершении 22 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ;

ФИО7, родившейся ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемой в совершении 20 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ;

ФИО8, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого в совершении 09 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ и 01 преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ;

ФИО3, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемого в совершении 21 преступления, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ и 01 преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ;

ФИО4, родившейся ДД.ММ.ГГГГ, обвиняемой в совершении 21 преступления, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ и 01 преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ;

возвращено прокурору Ленинского района г. Владивостока для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Этим же постановлением оставлено без удовлетворения ходатайство обвиняемых ФИО1, ФИО2, ФИО5 и их защитников об изменении им меры пресечения, постановлено продлить в отношении обвиняемых ФИО1, ФИО2, ФИО5 меры пресечения в виде содержания под стражей, в отношении обвиняемых ФИО6, ФИО7, ФИО3, ФИО4 - в виде домашнего ареста, в отношении ФИО8 - в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении.

Заслушав доклад судьи Балашовой И.В., мнение прокурора Коршиковой Е.О., поддержавшей доводы апелляционного представления, обвиняемого ФИО1, принимавшего участие посредством видеоконференц-связи, обвиняемого ФИО8, адвокатов Байдак Е.В., Ильина А.Г., Гончаренко А.А., Шафорост Г.М., Моисеевой О.П., Максимова М.В., Попкова Д.В., Чернюк С.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб и возражавших против удовлетворения апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

В производстве Ленинского районного суда г. Владивостока Приморского края находится уголовное дело № (№) в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении 22 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ; ФИО5, обвиняемого в совершении 10 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ; ФИО6, обвиняемого в совершении 21 преступления, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ; ФИО2, обвиняемого в совершении 22 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ; ФИО7, обвиняемой в совершении 20 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ; ФИО8, обвиняемого в совершении 09 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ и 01 преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ; ФИО3, обвиняемого в совершении 21 преступления, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ и 01 преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ; ФИО4, обвиняемой в совершении 21 преступления, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ и 01 преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ.

Постановлением Ленинского районного суда г. Владивостока Приморского края от 23.11.2017 удовлетворено ходатайство адвоката Максимова М.В. – уголовное дело № (№) в отношении ФИО1, ФИО5, ФИО6, ФИО2, ФИО7, ФИО8, ФИО3, ФИО4 возвращено прокурору Ленинского района г. Владивостока для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Этим же постановлением оставлено без удовлетворения ходатайство обвиняемых ФИО1, ФИО2, ФИО5 и их защитников об изменении им меры пресечения, постановлено продлить в отношении обвиняемых ФИО1, ФИО2, ФИО5 меры пресечения в виде содержания под стражей, в отношении обвиняемых ФИО6, ФИО7, ФИО3, ФИО4 - в виде домашнего ареста, в отношении ФИО8 - в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении.

В апелляционном представлении (т. 66 л.д. 259-265)заместитель прокурора Ленинского района г. Владивостока Половченя А.С. не согласен с постановлением суда ввиду несоответствия его выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела, просит его отменить и направить уголовное дело в суд для рассмотрения по существу.

Полагает, что приведенные судом доводы не являются безусловными основаниями для возвращения уголовного дела прокурору и не исключают возможность его рассмотрения по существу.

Цитируя первое основание суда для возвращения уголовного дела прокурору, указывает, что действительно в обвинительном заключении и в резолютивной части предъявленного ФИО1 обвинения по преступлению в отношении ФИО17 указано, что ФИО1, действуя в составе организованной группы, совершил преступление совместно с ФИО4, ФИО21, ФИО3, ФИО20, ФИО2, ФИО7, ФИО6, а также ФИО5, который участия в совершении данного преступления не принимал, а участвовал ФИО8

Вместе с тем, по мнению автора апелляционного представления, указанное нарушение не препятствует рассмотрению уголовного дела по существу, поскольку из материалов уголовного дела следует, что преступление в отношении ФИО17 совершено организованной группой в составе ФИО4, ФИО21, ФИО3, ФИО20, ФИО2, ФИО8, ФИО7 и ФИО6 под руководством ФИО1 При описании объективной стороны указанного преступления, в фабуле обвинения описаны роли и действия каждого участника организованной группы, в том числе и ФИО8

Указывает, что наряду с ФИО1 по уголовному делу привлечены другие участники организованной группы, а именно ФИО4, ФИО3, ФИО2, ФИО8, ФИО7 и ФИО6 При описании объективной стороны преступления в отношении ФИО17 в фабуле обвинения и в его резолютивной части обвинения ФИО4, ФИО3, ФИО2, ФИО8, ФИО7 и ФИО6 указано, что данное преступление ФИО1 совершил, действуя в составе преступной группы, совместно с ФИО8, а не с ФИО5

Обращает внимание, что при производстве предварительного следствия по данному уголовному делу были выделены два уголовных дела по обвинению ФИО21 и ФИО20, которые заключили досудебные соглашения о сотрудничестве. В настоящее время последние осуждены, приговоры вступили в законную силу. При этом при описании указанного преступления в фабуле обвинения также описаны роли и действия каждого участника организованной группы, в том числе и ФИО8

Указывает, что таким образом в обвинительном заключении и постановлении о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого следователем допущена техническая ошибка, опечатка, которая может быть устранена в ходе судебного следствия.

Выражает несогласие с выводом суда о том, что в обвинении ФИО8, ФИО4, ФИО3, ФИО1, ФИО7, ФИО2, ФИО6 по преступлению в отношении ФИО17 не конкретизировано, какими соучастниками преступления поддержаны действия ФИО8, направленные на совершение разбойного нападения, не конкретизированы заранее распределенные роли на совершение разбойного нападения, а указаны только роли каждого в совершении хищений чужого имущества путем обмана в зависимости от обстоятельств конкретного мошенничества, отведенные им ФИО1

Указывает, что при описании преступления, предусмотренного ст. 162 ч.4 п.п. «а,б» УК РФ, инкриминируемого ФИО3, ФИО4 и ФИО8, указано, что возможность выполнения каждым определенных действий являлось неотъемлемым звеном при совершении мошенничества в отношении ФИО17, так как организованная группа под руководством ФИО1 была создана им именно для совершения мошеннических действий в отношении иногородних граждан.

Ссылаясь на ст. 252 УПК РФ, указывает, что нарушения, поддающиеся опровержению, следует считать устранимыми или опровержимыми. Полагает, что в случае исключения из фабулы обвинения абзаца с описанием юридической оценки деяния как мошенничества, его смысл не изменится, то есть это устранимо в ходе судебного следствия без ухудшения положения обвиняемых.

Указывает, что в описании преступления указано, что ФИО8, реализуя преступный умысел, направленный на совершение разбойного нападения, действовал в соответствии с заранее распределенными ролями, то есть ролям при совершении мошенничества. Однако ФИО8 вышел за пределы достигнутой договоренности между участниками организованной группы, умышленно и самостоятельно продолжил свои преступные действия, направленные на совершение разбойного нападения в целях хищения чужого имущества, поддержанные другими соучастниками преступления ФИО4 и ФИО3

Утверждает, что обвинительное заключение по данному делу соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ, оно содержит все необходимые указания, в том числе на существо предъявленного ФИО1, ФИО2, ФИО4, ФИО7, ФИО8, ФИО3, и ФИО6 обвинения, место и время совершения преступления, способ, форму вины, последствия и иные обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, позволяющие суду при исследовании доказательств, проверить и оценить их.

В обвинительном заключении указана формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление, то есть отражено, что ФИО8, ФИО4 и ФИО3 совершили преступление, предусмотренное ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ.

Считает, что не имеется оснований полагать, что органом следствия не соблюдены требования уголовно-процессуального закона, поскольку предъявленное ФИО1, ФИО2, ФИО4, ФИО7, ФИО8, ФИО3, ФИО6 обвинение, как и доказательства, имеющиеся в материалах дела, подлежат проверке и оценке судом при рассмотрении уголовного дела по существу.

По мнению автора апелляционного представления, неточное изложение по тексту обвинительного заключения объективной стороны преступления, с использование одновременно квалифицирующих признаков, не искажает суть обвинения, не содержит неопределенности и не влечет нарушения права подсудимых на защиту, потому как в окончательной формулировке обвинения в отношении обвиняемых указано, что ФИО1, ФИО2, ФИО7, ФИО6 совершено преступление, предусмотренное ст. 159 ч. 4 УК РФ, а ФИО4, ФИО8, ФИО3 - преступление, предусмотренное ст. 162 ч. 4 п.п. «а», «б» УК РФ. То есть действия подсудимых, составляющие объективную сторону инкриминируемых им преступных деяний, фактически описаны, что полностью соответствует диспозиции указанных статей.

Обращает внимание, что указанные в судебном постановлении противоречия, имеющиеся при изложении квалификации действий ФИО1, ФИО2, ФИО4, ФИО7, ФИО8, ФИО3 и ФИО6, выраженные в обвинении, что заранее распределенные роли на совершение разбойного нападения не конкретизированы, а указаны только роли каждого в совершении хищений чужого имущества путем обмана в зависимости от обстоятельств конкретного мошенничества, отведенные им ФИО1, фактически не были предметом проверки суда.

Ссылаясь на ст. 220 УПК РФ, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 № 1 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса РФ», Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2009 № 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса РФ, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», указывает, что учитывая, что отсутствуют данные о несоответствии врученной копии обвинительного заключения с содержанием обвинительного заключения, имеющегося в материалах уголовного дела, полагает, что указанные судом обстоятельства не препятствуют рассмотрению уголовного дела. Полагает, что несоответствие формы обвинительного заключения не является нарушением действующего законодательства.

В возражениях на апелляционное представление (т. 67 л.д. 19-21) адвокат Попков Д.В. в защиту интересов обвиняемого ФИО3 просит оставить его без удовлетворения, а постановление суда – без изменения.

Полагает, что обвинительное заключение по уголовному делу не соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ, поскольку является противоречивым в части обвинения одного из подсудимых ФИО1 по эпизоду в отношении ФИО17, где описаны действия ФИО8 при совершении в отношении ФИО17 разбоя в составе организованной группы, но он не указан в перечне участников организованной группы, совершившей данное преступление, а вместо него указан другой участник группы - ФИО5, который, согласно обвинению, никаких действий в отношении ФИО17 не совершал.

Полагает, что данное нарушение не может быть устранено в суде, поскольку требуется изменение обвинения путем внесения фамилии одного из обвиняемых вместо другого, что нарушит право подсудимых на защиту.

Анализируя обвинительное заключение, указывает, что верно суд отметил в постановлении и иные противоречия обвинения по данному эпизоду.

Считает, что мнение прокурора о том, что ФИО8 при совершении разбоя мог действовать в соответствии с ролями, распределенными применительно к мошенничеству, не соответствует тому, что указано в обвинении, кроме того способ хищения принципиально отличается. Заранее распределенные роли при разбойном нападении в обвинении не конкретизированы, поскольку и не распределялись.

Вопреки мнению автора апелляционного представления утверждает, что допущенные нарушения не могут быть опровергнуты, а могут быть лишь устранены. При этом, устранение нарушений, допущенных при предъявлении обвинения, составлении обвинительного заключения расценивается как изменение обвинения, которое осуществляется в порядке, предусмотренном ст. 175 УПК РФ, путем предъявления нового обвинения. В суде же противоречивое обвинение без нарушения права на защиту изменено быть не может.

Полагает, что, исходя из обязанности обеспечить равноправие сторон и в целях создания необходимых условий для осуществления прав, предоставленных обвиняемым, суд правомерно учел доводы защитника обвиняемого ФИО8 о несоответствии копии обвинительного заключения, врученного его подзащитному (и другим), обвинительному заключению, находящемуся в материалах уголовного дела.

В апелляционной жалобе (т. 66 л.д. 234-236) адвокат Байдак Е.В. в защиту интересов обвиняемого ФИО1 выражает несогласие с постановлением суда в части продлении в отношении ее подзащитного срока содержания под стражей, просит в данной части постановление отменить, избрать в отношении ФИО1 меру пресечения в виде домашнего ареста.

Указывает, что ходатайство государственного обвинителя о продлении срока содержания под стражей ФИО1 необоснованно, материалы уголовного дела в этой части судом не исследовались.

Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», полагает, что судом не указаны обстоятельства и доказательства необходимости продления срока содержания ФИО1 под стражей и невозможности избрания в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста.

Считает, что суд не принял во внимание возраст ФИО1, что он является пенсионером, социально адаптирован, имеет в собственности жилой дом, регистрацию, состоит в официальном браке, супруга также является пенсионеркой, имеет на иждивении дочь, которая страдает заболеванием и проходит лечение в ....

Сам ФИО1 состоит на диспансерном учете с диагнозом «...», в связи с чем ему необходимы специальные диета и лечение, которые, по мнению защитника, не могут быть обеспечены в условиях следственного изолятора.

Утверждает, что находясь в следственном изоляторе, ФИО1 начал ....

Полагает, что такая мера пресечения как домашний арест, включающая в себя значительное количество ограничений, исключает любое общение с посторонними людьми, в том числе с потерпевшими и свидетелями.

В апелляционной жалобе (т. 66 л.д. 278-283) обвиняемый ФИО2 не согласен с постановлением суда в части продлении в отношении него срока содержания под стражей, просит в данной части постановление отменить, избрать в отношении него меру пресечения в виде домашнего ареста.

Указывает, что ходатайство государственного обвинителя о продлении в отношении него срока содержания под стражей необоснованно, материалы уголовного дела в этой части судом не исследовались.

Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», указывает, что, рассматривая вопросы об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей или о продлении ее действия, суд обязан обсуждать применение в отношении лица иной, более мягкой меры пресечения, а обстоятельства, являвшиеся достаточными для заключения лица под стражу, не всегда свидетельствуют о необходимости продления срока содержания его под стражей.

Обращает внимание, что такая мера пресечения как домашний арест, включающая в себя значительное количество ограничений, исключит возможность скрыться от правосудия или общение с потерявшими и свидетелями, которые проживают за пределами Приморского края.

Отмечает, что за период следствия по данному уголовному делу 5 его фигурантов, находясь на домашнем аресте, условия данной меры пресечения не нарушали. При этом трое из них обвиняются в более тяжком преступлении, чем он сам.

Полагает, что судом превышены все сроки нахождения его под стражей, поскольку, обвиняясь в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 ч. 4 УК РФ, он находится под стражей уже 17 месяцев.

Указывает, что, находясь под стражей, он раскаялся в своих ошибках и полностью поменял свое отношение к жизни и людям.

Отмечает, что им написана явка с повинной, он желает возместить причиненный ущерб, ранее не судим, не имеет вредных привычек, характеризуется положительно, имеет высшее образование, постоянное место жительства и регистрацию, социально адаптирован, дома его ждут жена и дочь.

Считает, что данные обстоятельства суд не учел, а интересы правосудия смогут быть обеспечены и его нахождением под домашним арестом.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления, жалоб, возражения, выслушав мнение сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Согласно ст. 7 ч. 4 УПК РФ постановление суда должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Постановление признаётся таковым, если оно постановлено с учётом требований уголовного и уголовно-процессуального законов и основано на правильном его применении.

Данное требование уголовно-процессуального закона судом первой инстанции не выполнено.

В соответствии с п.1 ч.1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.

Под допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями требований уголовно-процессуального закона понимаются существенные нарушения изложенных в ст. 220 УПК РФ положений, не устранимые в судебном производстве, и которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения. В частности, исключается возможность вынесения судебного решения в случаях, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого; когда обвинительное заключение не подписано следователем, не согласовано с руководителем следственного органа либо не утверждено прокурором; когда в обвинительном заключении отсутствуют указания на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

В соответствии с ч.1 ст. 220 УПК РФ обвинительное заключение должно содержать фамилию, имя, отчество обвиняемого, данные о его личности, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

Согласно ст. 171 УПК РФ должное описание фабулы предъявленного обвинения связывается законодателем с указанием времени, места совершения деяния, оцененного преступным, с указанием иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1-4 части первой статьи 73 УПК РФ и с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающих ответственность за данное деяние.

Приходя к выводу о возвращении уголовного дела прокурору, суд первой инстанции указал, что органы предварительного следствия в обвинении ФИО1 по факту совершения мошенничества в отношении потерпевшего ФИО17 указали на участие в данном преступлении ФИО6, ФИО2, ФИО4, ФИО21, ФИО7, ФИО3, ФИО20, ФИО8 при руководящей роли ФИО1, однако в резолютивной части обвинения последнего по указанному преступлению ФИО8 в состав организованной группы не вошел, несмотря на описание его роли и действий в совершении данного преступления, а органы предварительного следствия указали, что ФИО1 совершил данное преступление в составе преступной группы, в том числе с ФИО5, который участия в нем не принимал.

По мнению суда первой инстанции, указанное нарушение уголовно-процессуального закона при составлении обвинительного заключения лишает суд возможности постановления законного и обоснованного решения по делу на основе имеющегося в деле обвинительного заключения.

Между тем, данный вывод суда является ошибочным, поскольку указанные судом обстоятельства не являются препятствием к рассмотрению уголовного дела судом, так как не исключают возможность вынесения какого-либо итогового решения по делу на основе имеющегося в деле обвинительного заключения.

Как усматривается из обвинительного заключения в части, касающейся обвинения ФИО1, преступление в отношении потерпевшего ФИО17, по мнению органов предварительного следствия, совершено организованной группой, руководимой ФИО1, в составе ФИО2, ФИО4, ФИО21, ФИО7, ФИО6, ФИО3, ФИО20 и ФИО8

При этом, при изложении обвинения ФИО1 по преступлению, совершенному в отношении потерпевшего ФИО17, органами предварительного следствия в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, в обвинительном заключении описаны действия и роли каждого участника вышеуказанной организованной группы, в том числе и ФИО8 (т. 35 л.д. 65-68,т.36 л.д. 121-125).

Более того, постановления о привлечении в качестве обвиняемого ФИО2, ФИО4, ФИО7, ФИО6, ФИО3, а также ФИО8, обвинительное заключение в части, касающейся указанных лиц, свидетельствуют о том, что при описании объективной стороны преступления, совершенного в отношении ФИО17, органами предварительного следствия также указано о совершении данного преступления ФИО1 в составе организованной группы, совместно, в том числе с ФИО8, а не с ФИО5 При этом органами предварительного следствия также описаны действия и роли всех участников организованной группы, в том числе и ФИО8 (т. 34 л.д. 65-69,т.47 л.д. 151-155, т. 34 л.д. 158-162,т. 62 л.д. 73-77,т. 33 л.д. 155-158,т. 51 л.д. 246-249,т. 32 л.д. 155-158,т. 43 л.д. 94-98,т. 33 л.д. 65-69,т. 57 л.д. 227-231,т. 32 л.д. 218-221, т. 55 л.д. 233-237).

При указанных обстоятельствах, ошибочное указание органами предварительного следствия лишь в последнем абзаце обвинения ФИО1 по преступлению в отношении потерпевшего ФИО17 на участие в организованной группе ФИО5 вместо ФИО8 не является существенным нарушением изложенных в ст. 220 УПК РФ положений, неустранимым в судебном производстве.

При этом с учетом обвинения, предъявленного ФИО8 по преступлению в отношении потерпевшего ФИО17, устранение судом первой инстанции вышеуказанного нарушения не влечет нарушение его права на защиту, не ухудшает его положение, как и положение иных лиц, привлеченных к уголовной ответственности по настоящему уголовному делу.

Кроме этого, возвращая уголовное дело прокурору, суд указал, что по преступлению в отношении потерпевшего ФИО17 в обвинении ФИО8, ФИО4, ФИО3 имеются противоречия, которые выразились в том, что действия последних квалифицированы как разбой, а из формулировки предъявленного каждому обвинения следует указание на мошенничество, а именно указано, что их участие в преступлении являлось неотъемлемым звеном при совершении мошенничества.

Также суд первой инстанции указал, что при описании этого же события, инкриминируемого ФИО8, ФИО4, ФИО3, а также ФИО1, ФИО7, ФИО2, ФИО6, не конкретизировано, какими участниками преступления поддержаны действия ФИО8, направленные на совершение разбойного нападения, в обвинении заранее распределенные роли на совершение разбойного нападения не конкретизированы, а указаны только роли каждого в совершении хищений чужого имущества путем обмана в зависимости от обстоятельств конкретного мошенничества, отведенные им ФИО1

Вместе с тем, приведенные судом в обжалуемом постановлении обстоятельства не свидетельствуют о наличии в обвинении ФИО8, ФИО4, ФИО3 противоречий, которые не могут быть устранены в судебном заседании.

Как следует из обвинения, предъявленного ФИО8, ФИО4, ФИО3, последние, имея умысел на совершение мошенничеств, вступили с этой целью в организованную группу в составе ФИО2, ФИО6, ФИО21, ФИО20, в которую в последующем вошли ФИО7, ФИО5, руководимую ФИО1

При этом органы предварительного следствия, описывая объективную сторону мошенничества в обвинении ФИО8, ФИО4, ФИО3, указали, что ФИО8, осознавая, что хищение имущества путем обмана у ФИО17 невозможно в связи с оказанием сопротивления последним, принял решение о совершении разбойного нападения на потерпевшего, то есть вышел за пределы достигнутой договоренности между участниками организованной преступной группы, умышленно и самостоятельно продолжил свои преступные действия, направленные на совершение разбойного нападения в целях хищения чужого имущества, поддержанные другими соучастниками преступления.

Затем, как следует из обвинения ФИО8, ФИО4, ФИО3, органы предварительного следствия описали действия ФИО8, направленные на совершение разбойного нападения в отношении потерпевшего ФИО17, выразившиеся в применении к последнему физического насилия, предмета, используемого в качестве оружия, высказывании угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья, а также указали, что ФИО4 и ФИО3, воспользовавшись примененным ФИО8 насилием для завладения имуществом ФИО17, продолжили свое участие в разбойном нападении, а именно ФИО4, действуя согласованно с ФИО8 и ФИО3, учитывая распределенные роли при совершении разбойного нападения, вырвала у ФИО17 пакет с принадлежащими последнему денежными средствами в сумме 1570 000 рублей, похитив их, и передала его участнику организованной группы ФИО3, который, действуя согласно заранее распределенных ролей, с места совершения преступления скрылся (т. 55 л.д. 233-237, т. 62 л.д. 73-77, т. 57 л.д. 227-231).

При этом органы предварительного следствия в обвинении ФИО8, ФИО4, ФИО3, а также иных соучастников преступления указали, что ФИО20 и ФИО21 не видели преступных действий других участников организованной преступной группы, ФИО2, ФИО7 и ФИО6, не осведомленные о совершении разбойного нападения, видели преступные действия ФИО4, ФИО3 и ФИО8, однако в целях достижения умысла, направленного на совершение хищения чужого имущества, не охватывающегося умыслом других соучастников, не приняли мер по его пресечению.

Согласно обвинению всех привлеченных к уголовной ответственности лиц, в дальнейшем организованная группа распорядилась похищенными денежными средствами потерпевшего ФИО17 в сумме 1570000 рублей по своему усмотрению, разделив преступную прибыль согласно установленных ФИО1 правил (т. 55 л.д. 233-237, т. 62 л.д. 73-77, т. 57 л.д. 227-231, т. 51 л.д. 246-249, т. 43 л.д. 94-98, т. 47 л.д. 151-155, т. 36 л.д. 121-124).

Кроме этого, органы предварительного следствия в обвинении ФИО8, ФИО4 и ФИО3 указали, что каждый из них, действуя в составе организованной преступной группы, совместно с остальными ее участниками при руководящей роли ФИО1, умышленно, из корыстных побуждений, находясь на территории автомобильного рынка «Зеленый угол», напал в целях хищения чужого имущества на ФИО17 с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, применяя предмет, используемый в качестве оружия, похитили денежные средства, принадлежащие ФИО17, причинив последнему ущерб на сумму 1570000 рублей, то есть в особо крупном размере (т. 55 л.д. 233-237, т. 62 л.д. 73-77, т. 57 л.д. 227-231).

Как усматривается из постановлений о привлечении в качестве обвиняемых, обвинительного заключения действия ФИО8, ФИО4, ФИО3 по преступлению в отношении ФИО17 органами предварительного следствия квалифицированы по ст. 162 ч.4 п.п. «а,б» УК РФ – как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, совершенный с применением предметов, используемых в качестве оружия, организованной группой, в особо крупном размере (т. 32 л.д. 218-221, т. 55 л.д. 233-237, т. 34 л.д. 158-162, т. 62 л.д. 73-77, т. 33 л.д. 65-69, т. 57 л.д. 227-231), а действия ФИО1, ФИО2, ФИО6, ФИО7 - по ст. 159 ч.4 УК РФ – как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенное в особо крупном размере, организованной группой (т. 35 л.д. 65-68, т. 36 л.д. 121-124, т. 34 л.д. 65-69, т. 47 л.д. 151-155, т. 32 л.д. 155-158, т. 43 л.д. 94-98, т. 33 л.д. 155-158, т. 51 л.д. 246-249).

Таким образом, из содержания обвинительного заключения в части, касающейся ФИО8, ФИО4, ФИО3 по преступлению в отношении потерпевшего ФИО17, следует, что органами предварительного следствия последние обвиняются именно в совершении преступления, предусмотренного ст. 162 ч.4 п.п. «а,б» УК РФ. Действия каждого из указанных лиц в совершении упомянутого преступления описаны органами предварительного следствия, приведена фабула и формулировка предъявленного обвинения, обозначены пункты, часть и статья УК РФ, по которым квалифицированы действия указанных лиц.

При этом, вопреки выводам суда первой инстанции, указание органами предварительного следствия в обвинении ФИО8, ФИО4 и ФИО3 на то, что участие указанных лиц, а также участие ФИО6, ФИО2, ФИО21, ФИО7, ФИО20 при руководящей роли ФИО1, возможность выполнения каждым определенных действий являлось неотъемлемым звеном при совершении мошенничества в отношении ФИО17, без которого общая преступная цель не могла быть достигнута, не свидетельствует о том, что обвинение ФИО8, ФИО4, ФИО3 в совершении преступления, предусмотренного ст. 162 ч.4 п.п. «а,б» УК РФ, является непонятным, оно не конкретизировано, влечет различное толкование, предъявленное обвинение не позволяет установить подлежащие доказыванию и имеющие значение для дела обстоятельства, затрудняет установление пределов судебного разбирательства, препятствует осуществлению прав и законных интересов потерпевшего, нарушает права ФИО8, ФИО4, ФИО3

По мнению суда апелляционной инстанции, наличие в обвинении ФИО8, ФИО4, ФИО3 вышеуказанного предложения не противоречит существу предъявленного им обвинения, а фактически связано с констатацией органами предварительного следствия участия всех привлеченных к уголовной ответственности лиц в совершении преступления в отношении потерпевшего ФИО17 в составе организованной группы, выполнения каждым определенных действий, в том числе выполнения ФИО8, ФИО4, ФИО3 действий, которые, по мнению органов предварительного следствия, свидетельствовали об эксцессе исполнителя, но без участия которых, как и всех остальных соучастников преступления, общая преступная цель не могла быть достигнута.

Вместе с тем, руководствуясь положениями ст. 252 ч.2 УПК РФ, суд первой инстанции вправе после исследования и оценки представленных сторонами доказательств при наличии к тому законных оснований изменить обвинение ФИО8, ФИО4, ФИО3, а также иных лиц, привлеченных к уголовной ответственности по данному уголовному делу, либо исключить указанный абзац из обвинения последних.

Вопреки утверждениям суда первой инстанции, из вышеуказанного обвинения ФИО8, ФИО4, ФИО3, а также обвинения ФИО1, ФИО6, ФИО2, ФИО7 явствует, кто именно поддержал действия ФИО8, направленные на совершение разбойного нападения. По мнению органов предварительного следствия, это ФИО4 и ФИО3, действия которых, как и ФИО8 квалифицированы по ст. 162 ч.4 п.п. «а,б» УК РФ. При этом органами предварительного следствия по преступлению в отношении потерпевшего ФИО17 описаны роли и действия каждого из соучастников организованной группы.

Отсутствие в обвинении ФИО8, ФИО4 и ФИО3, по мнению суда первой инстанции, конкретизации заранее распределенных ролей на совершение разбойного нападения не свидетельствует о наличии при составлении обвинительного заключения существенных нарушений изложенных в ст. 220 УПК РФ положений, не устранимых в судебном производстве с учетом положений ст. 252 ч.2 УПК РФ и исключающих возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения.

Суд не лишен возможности путем исследования доказательств проверить обоснованность предъявленного ФИО1, ФИО2, ФИО5, ФИО6, ФИО8, ФИО3, ФИО4, ФИО7 обвинения и вынести итоговое решение по делу на основании имеющегося в материалах уголовного дела обвинительного заключения.

Действующим законом определено, что именно суд в пределах своей компетенции и в рамках предъявленного обвинения должен исследовать и оценить все представленные по делу доказательства, после чего сделать вывод о виновности или невиновности подсудимых в совершении инкриминируемых им преступлений.

Кроме этого, возвращая уголовное дело прокурору, суд указал, что копии обвинительных заключений, врученных обвиняемым, не соответствуют обвинительному заключению, имеющемуся в материалах уголовного дела, а именно копии обвинительных заключений изготовлены более мелким шрифтом, чем сам оригинал. По мнению суда, отсутствие нумерации листов свидетельствует о нарушении права обвиняемых на защиту, исключает возможность постановления приговора, поскольку установить неизменность содержания обвинительного заключения не представляется возможным.

Вместе с тем, как усматривается из материалов уголовного дела, составив и подписав обвинительное заключение, согласовав его с руководителем следственного органа, следователь направил уголовное дело прокурору, который, действуя в соответствии со ст. 221 УПК РФ, утвердил обвинительное заключение, после чего его копии с приложениями были вручены обвиняемым (т. 66 л.д. 148, 149, 150, 151, 152, 153, 154, 155), а уголовное дело направлено в суд.

При этом изменение формата копии обвинительных заключений, врученных обвиняемым, а именно применение при их изготовлении более мелкого шрифта, не запрещено уголовно-процессуальным законом и соответственно не является его нарушением.

Более того, вручение обвиняемым копии обвинительных заключений, изготовленных более мелким шрифтом, не свидетельствует об их несоответствии обвинительному заключению, имеющемуся в материалах уголовного дела.

Ни стороной защиты, ни судом в обжалуемом постановлении не приведено конкретных несоответствий копии обвинительных заключений, врученных обвиняемым, обвинительному заключению, имеющемуся в материалах уголовного дела. Доказательств, которые бы свидетельствовали о том, что изменение формата печати копии обвинительных заключений, врученных обвиняемым, повлекло изменение их содержания, ни суду первой, ни апелляционной инстанций не представлено.

Отсутствие нумерации листов во врученных обвиняемым копиях обвинительного заключения, а также нумерации самих томов обвинительного заключения, о чем указывала сторона защиты в своем ходатайстве, не свидетельствует об их несоответствии оригиналу и не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Утверждения суда о невозможности установления неизменности содержания обвинительного заключения являются голословными, не мотивированы. По какой причине невозможно сверить копии обвинительных заключений, врученных обвиняемым, с его оригиналом, имеющимся в материалах уголовного дела, суд не указал. Изготовление же копии обвинительного заключения более мелким шрифтом, по мнению суда апелляционной инстанции, не является таковым препятствием.

Таким образом, доказательств, которые бы свидетельствовали о том, что вручение копии обвинительных заключений обвиняемым, изготовленных более мелким шрифтом, не обеспечило каждому из обвиняемых возможность ознакомиться с полным текстом обвинительного заключения - выдвинутым против каждого из них обвинения, содержанием доказательств и другими сведениями, имеющими значение для дела, не представлено.

Доказательств, которые бы подтверждали доводы стороны защиты в той части, что копии врученных обвинительных заключений фактически не читаемы, также не представлены.

При указанных обстоятельствах нарушения права на защиту обвиняемых апелляционная инстанция не усматривает.

Как следует из материалов уголовного дела, обвинительное заключение составлено с соблюдением требований ст. 220 УПК РФ, в нем отражены фамилии, имена, отчества, даты рождения обвиняемых, данные об их личности, место, время совершения преступлений, их способы, мотивы, цели, последствия, формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление, перечень доказательств, подтверждающих обвинение.

В связи с изложенным доводы адвоката Попкова Д.В., изложенные в возражении на апелляционное представление прокурора, удовлетворению не подлежат.

Таким образом, судом первой инстанции не приведены такие существенные нарушения требований УПК РФ, которые суд не может устранить самостоятельно, и которые, как повлекшие лишения или стеснения гарантируемых законом прав участников уголовного судопроизводства, исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.

Следовательно, предусмотренные законом основания для возвращения уголовного дела прокурору отсутствовали. Суду надлежало рассмотреть уголовное дело и вынести по нему итоговое решение с учетом установленных фактических обстоятельств дела и на основании исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств.

Иных оснований, препятствующих постановлению по делу законного итогового решения, в постановлении не приведено, а возвращение уголовного дела прокурору приведет к затягиванию рассмотрения уголовного дела и нарушению разумного срока уголовного судопроизводства, предусмотренного ст. 6.1 УПК РФ.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции находит постановление суда первой инстанции незаконным и необоснованным, в связи с чем постановление суда в части возвращения уголовного дела прокурору подлежит отмене в виду его несоответствия требованиям уголовно-процессуального закона, а дело передаче на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства.

Оценивая доводы апелляционных жалоб относительно меры пресечения в отношении ФИО1 и ФИО2, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Приходя к выводу о возвращении уголовного дела прокурору, суд первой инстанции рассмотрел вопрос о мере пресечения, продлив срок содержания под стражей обвиняемых, в том числе в отношении ФИО1, ФИО2 на 03 месяца с момента поступления уголовного дела в суд, то есть до 29 января 2018 года включительно.

Как ФИО1, так и ФИО2 обвиняются в совершении организованной группой 22 преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 4 УК РФ, относящихся к категории тяжких, что указывает на высокую степень их общественной опасности. Кроме того, за каждое из инкриминируемых обвиняемым преступлений уголовный закон в качестве основного наказания предусматривает лишь лишение свободы на срок до 10 лет.

При данных обстоятельствах пенсионный возраст обвиняемого ФИО1, наличие у него в собственности жилого дома, а также регистрации, супруги и дочери на иждивении, а также иные обстоятельства, на которые ссылается адвокат Байдак Е.В. в своей апелляционной жалобе, не опровергают правильность выводов суда о том, что ФИО1 при изменении ему меры пресечения на домашний арест может скрыться либо иным образом воспрепятствовать производству по уголовному делу (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога»).

Вопреки доводам стороны защиты, по смыслу закона, тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения по приговору наказания в виде лишения свободы на длительный срок являются не только основаниями для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, но и для ее последующего продления. При этом суд первой инстанции обоснованно установил, что обстоятельства, послужившие основанием для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, в отношении ФИО1 не изменились.

Доводы стороны защиты об отсутствии доказательств, свидетельствующих о том, что ФИО1, находясь на свободе, может продолжить заниматься преступной деятельностью, несостоятельны, поскольку суд первой инстанции на указанное обстоятельство не ссылался.

Доводы адвоката Байдак Е.В. в той части, что суд первой инстанции, продлевая в отношении ФИО1 срок содержания под стражей, не исследовал характеризующий материал в отношении последнего, опровергаются протоколом судебного заседания, из которого следует, что таковые исследовались, в том числе выписка из амбулаторной карты обвиняемого, справка в отношении дочери (т. 66 л.д. 218).

Аналогично не усматривает суд апелляционной инстанции и оснований для изменения меры пресечения в отношении ФИО2, поскольку характер инкриминируемых ему преступлений, несмотря на исследованные судом апелляционной инстанции данные о его личности, позволяет признать обоснованными выводы суда о том, что указанный обвиняемый также может скрыться либо иным образом воспрепятствовать производству по уголовному делу.

Вопреки доводам адвоката Байдак Е.В. и обвиняемого ФИО2, ходатайство о продлении срока содержания их под стражей в судебном заседании государственным обвинителем не заявлялось, данный вопрос поставлен на обсуждение сторон по инициативе суда (т. 66 л.д. 218).

Ссылка ФИО2 на нахождение под домашним арестом иных 5 фигурантов по данному уголовному делу и не нарушении ими избранной меры пресечения, по мнению суда апелляционной инстанции, не свидетельствует о том, что ФИО2 не скроется и не воспрепятствует производству по делу.

Сведения, свидетельствующие о том, что ФИО1, ФИО2 имеют заболевания, входящие в перечень, препятствующих содержанию их под стражей, утвержденный постановлением Правительства РФ от 14.01.2011 № 3 «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений», не предоставлены.

Доказательства, которые бы свидетельствовали о том, что в условиях следственного изолятора ФИО1 начал глохнуть, а необходимые ему специальная диета и лечение не могут быть обеспечены в условиях следственного изолятора, не представлены.

При указанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции полагает, что продление в отношении ФИО1, ФИО2 меры пресечения в виде заключения под стражу соответствует принципу разумной необходимости ограничения их права на свободу, предусмотренному ст. 55 ч. 3 Конституции Российской Федерации и ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года.

Продление срока содержания под стражей в отношении ФИО1, ФИО2 произведено с соблюдением требований ст. 255 УПК РФ.

При этом ссылка ФИО2 на нахождение его под стражей 17 месяцев, доводы адвоката Байдак Е.В. о длительном содержании ФИО1 под стражей не влияют на законность и обоснованность вывода суда о необходимости продления им меры пресечения в виде заключения под стражу, поскольку срок содержания под стражей продлен им на 03 месяца в порядке ст. 255 УПК РФ, с даты поступления уголовного дела в суд.

Данные о личности ФИО2, его семейном положении, иные обстоятельства, на которые он ссылается в апелляционной жалобе, были известны суду, однако с учетом вышеизложенного таковые не являются достаточными и безусловными основаниями для изменения ему меры пресечения.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, судом первой инстанции обсуждался вопрос о возможности применения к ФИО1 и ФИО2 иной меры пресечения, не связанной с заключением под стражу, однако оснований для этого суд верно не усмотрел. С учетом вышеизложенного не находит таковых и апелляционная инстанция.

Обстоятельства, послужившие основанием для избрания ФИО1, ФИО5, ФИО2 меры пресечения в виде заключения под стражу, в отношении ФИО6, ФИО7, ФИО3, ФИО4 – в виде домашнего ареста, в отношении ФИО8 – в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, в настоящее время также не изменились и не отпали.

Постановлением Ленинского районного суда г. Владивостока Приморского края от 09.01.2018, вступившим в законную силу, срок содержания под стражей ФИО1, ФИО5, ФИО2, срок домашнего ареста в отношении ФИО6, ФИО7, ФИО3, ФИО4 продлен на 03 месяца, то есть до 29 апреля 2018 года включительно (т. 67 л.д. 23-28). В связи с этим у суда апелляционной инстанции отсутствуют основания для продления срока действия указанных мер пресечения. Данный вопрос подлежит разрешению судом в порядке ст. 255 УПК РФ.

Оснований для отмены либо изменения постановления суда в части меры пресечения в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО5, ФИО6, ФИО8, ФИО3, ФИО4, ФИО7 не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л :

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 23 ░░░░░░ 2017 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░1, ░░░5, ░░░6, ░░░8, ░░░2, ░░░4, ░░░7, ░░░3 - ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░ - ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░ ░░░ ░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 23 ░░░░░░ 2017 ░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░1, ░░░5, ░░░2, ░░░6, ░░░7, ░░░3, ░░░4, ░░░8 ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░1, ░░░5, ░░░2 ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░ ░░ 29 ░░░░░░ 2018 ░░░░ ░░░░░░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░6, ░░░7, ░░░3, ░░░4 ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 29 ░░░░░░ 2018 ░░░░ ░░░░░░░░░░░░.

░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░8 ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░░ ░░░2 ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░. 391 ░. 4 ░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░ 47.1 ░░░ ░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░

░░░░░░░: ░░░1, ░░░5, ░░░2 ░░░░░░░░░░ ░ ░░░ ░░░░№ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░░░6, ░░░7, ░░░3, ░░░4 ░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░8 – ░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░.