Решение от 29.06.2020 по делу № 7У-6973/2020 [77-1243/2020] от 07.04.2020

        ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                  №77-1242/2020

                  №77-1243/2020

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

суда кассационной инстанции

29 июня 2020 года                                             г. Самара

Судебная коллегия по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Трухина С.А.,

судей Ивановой Н.А. и Гильфанова Р.Р.,

при секретаре Рахманиной А.А.,

с участием прокурора Дупака Д.О.,

осужденного Михайлова А.В., участвующего посредством видеоконференц-связи,

защитника адвоката Досиной О.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Михайлова Андрея Валентиновича с дополнениями на приговор Приволжского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 03 октября 2017 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 05 декабря 2017 года.

Заслушав доклад судьи Трухина С.А., изложившего обстоятельства дела, содержание вынесенных судебных решений, доводы кассационной жалобы с дополнениями, выслушав осужденного Михайлова А.В. и защитника Досину О.А., поддержавших доводы кассационной жалобы, мнение прокурора Дупака Д.О., полагавшего необходимым судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия,

установила:

по приговору Приволжского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 03 октября 2017 года

Михайлов Андрей Валентинович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец г. Казань Республики Татарстан, гражданин РФ, ранее судимый (согласно обжалуемому приговору):

- 29 июля 2005 года приговором Приволжского районного суда г. Казани Республики Татарстан по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, с применением положений ст. 73 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года; по приговору от 27 октября 2005 года данное условное осуждение отменено, наказание назначено с применением ст.70 УК РФ; на основании ч.5 ст.69 УК РФ впоследствии указанное наказание было сложено с наказанием по приговору Приволжского районного суда города Казани от 14 декабря 2005 года, впоследствии последовательно присоединялось к наказаниям по приговору Приволжского районного суда г. Казани от 20 августа 2008 года и Советского районного суда г. Казани от 07 июня 2012 года; отбыто 14 декабря 2012 года;

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии строго режима.

Срок наказания исчислен с 03 октября 2017 года. Зачтен в срок наказания срок задержания и нахождения под стражей с 17 апреля 2017 года по 03 октября 2017 года.

Мера пресечения оставлена без изменения - в виде содержания под стражей до вступления приговора в законную силу.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

        Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 05 декабря 2017 года приговор изменен: исключено из описательно-мотивировочной части приговора указание о нанесении Михайловым А.В. удара шпагой потерпевшей, в остальном приговор оставлен без изменения.

Постановлением Приволжского районного суда г. Казани от 26.04.2018 г. приговор Приволжского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 03 октября 2017 года пересмотрен в соответствии со ст. 10 УК РФ и изменен: из вводной части приговора исключено указание на судимость по приговору Приволжского районного суда г. Казани от 29.07.2005 г., исключено из приговора наличие отягчающего обстоятельства – «опасного рецидива», в остальном приговор оставлен без изменения.

Обжалуемым приговором Михайлов А.В. признан виновным и осужден за совершение 17 апреля 2017 года разбоя, то есть нападения в целях хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в помещение.

В кассационной жалобе с дополнениями осужденный Михайлов выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями по мотивам их незаконности и несправедливости, считает их основанными на доказательствах, полученных с нарушением уголовно-процессуального закона. В обоснование жалобы указывает, что, согласно протоколу судебного заседания от 26 сентября 2017 года, из показаний осужденного следует, что он не прикасался к рукоятке шпаги, так как держал шпагу за ремешок, пристегнутый к ножнам, топор держал за лезвие рукояткой вниз. В то же время, из показаний потерпевшей Г.З.И. следует, что осужденный размахивал топором, держа его за деревянную рукоятку, а затем, держа за рукоятку шпаги, он вытащил ее из ножен. Указывает, что в нарушение УПК РФ ни в стадии предварительного следствия, ни по его ходатайству судом не была назначена экспертиза на наличие на рукоятке шпаги следов его рук и на наличие на деревянной рукоятке топора принадлежащих ему потожировых следов. В связи с чем, полагает, что обвинение не может быть основано на показаниях потерпевшей, т.к. они вызывают сомнения и не подтверждены другими доказательствами; кроме того, вещественные доказательства - шпага и топор также не могут быть положены в основу обвинения как в отдельности, так и в совокупности с другими доказательствами.

Не согласен с выводами суда о том, что показания потерпевшей согласуются с показаниями свидетелей М.Э.Ю. и К.Р.И. Обращает внимание, что указанные свидетели обвинения являются сотрудниками полиции, являются заинтересованными лицами в исходе судебного заседания, не вправе свидетельствовать на стороне обвинения, и их показания строятся со слов потерпевшей. В связи с чем, считает эти доказательства недопустимыми.

Указывает на то, что из заключения эксперта на л.д. 127-128 следует, что телесное повреждение в виде рубца от раны на тыльной поверхности правой кисти потерпевшей Г.З.И. имеет давность 1-3 месяца, что не согласуется с показаниями потерпевшей о получении ею травмы 17 апреля 2017 года. Также, по мнению осужденного, из данного заключения эксперта нельзя сделать вывод о давности причинения ссадины нижней губы ввиду отсутствия описания повреждения. В связи с чем, полагает, что период получения данной травмы не согласуется с показаниями потерпевшей, которая не утверждала, что повреждения получены конкретно от его рук. Ссылаясь на ст. 120 Конституции РФ и ст. 307 УПК РФ, полагает, что суд первой инстанции с целью скрыть неопределенность сроков образования повреждений у потерпевшей, не раскрыл в приговоре в полном объеме заключение судебно-медицинской экспертизы № 2444/2445 от 10 мая 2017 года.

Полагает, что данное заключение эксперта № 2444/2445, также как и заключение эксперта № 366, являются недопустимыми доказательствами, получены с нарушением ст. ст. 195-198 УПК РФ, поскольку ознакомление с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями экспертов были проведены в один день и он был лишен права поставить перед экспертами вопросы для построения своей защиты.

Считает, что суд вопреки требованиям уголовно-процессуального закона ограничился только ссылками на доказательства, в частности на показания потерпевшей, протокол очной ставки, протокол осмотра места происшествия и заключение эксперта об изъятии следов рук, не раскрыв их содержание, при этом, не указал в приговоре о том, что следы рук находились на кофейной банке, а не на изъятой шпаге, топоре, что послужило причиной отказа в удовлетворении его ходатайства о проведении судебно-медицинской экспертизы на наличие следов от его рук. Также считает указанные доказательства недопустимыми.

Отмечает, что судом не были выполнены требования закона об определении значительности причиненного ущерба для потерпевшей, а ущерб указан лишь со слов потерпевшей, без оценки имущества специалистом или экспертом.

Полагает, что указание судом в описательно-мотивировочной части приговора на то, что ему удалось скрыться с похищенным имуществом на сумму 2090 рублей и распорядиться им по своему усмотрению, ухудшает его положение, поскольку из материалов уголовного дела следует, что он покинул место преступления и неподалеку был задержан сотрудниками полиции, где было изъято похищенное имущество на сумму 2090 рублей.

Отмечает, что судом допущены существенные нарушения при исследовании и оценке доказательств, повлиявшие на правильность установления фактических обстоятельств дела. В ходе судебного разбирательства осужденным были предоставлены медицинские документы, подтверждающие ограниченность в движениях его рук ввиду травм плечевых суставов, в связи с чем он не мог размахивать топором, в том числе наносить удары, но они не нашли своего отражения в приговоре суда.

Считает, что протокол судебного заседания, в том числе протокол от 26 сентября 2017 года, составлен с нарушением ст. 259 УПК РФ, а именно: не установлены личности обвиняемого и потерпевшей, не указано какое дело рассматривается, должным образом не разъяснены права обвиняемому, вследствие чего данный протокол не может являться процессуальным документом, а доказательства, исследованные в этот день, в том числе показания свидетелей, потерпевшей, являются недопустимыми. Указывает, что неправильно установлены его анкетные данные в подготовительной части протокола судебного заседания, и данная ошибка была воспроизведена в том числе и в приговоре.

Не согласен с тем, что судом при вынесении приговора учтена погашенная судимость от 29.07.2005 г., необоснованно признан обстоятельством, отягчающим наказание, опасный рецидив преступлений, поскольку из постановления Приволжского районного суда г. Казани от 26.04.2018 г. следует, что на момент совершения преступления 17.04.2017 г. вышеуказанная судимость на основании действующих федеральных законов была погашена. Однако суды первой и апелляционной инстанции, признавая в его действиях наличие опасного рецидива, это не проверили надлежащим образом.

Выражает несогласие с решением суда апелляционной инстанции, полагая, что суд формально подошел к проверке и оценке показаний потерпевшей, вещественных доказательств, заключения эксперта в части образования телесных повреждений потерпевшей, не раскрывая их содержания в полном объеме и не проверив должным образом законность и обоснованность приговора.

Осужденный, подробно раскрывая показания потерпевшей в ходе судебного заседания от 26 сентября 2017 года, указывает на наличие у него сомнений в достоверности ее показаний, поскольку они не подтверждаются другими доказательствами; полагает, что не доказано то, что в момент происшедшего он держал находящиеся при нем топор за ручку и шпагу за рукоятку.

Указывает, что органы предварительного следствия неправильно изложили формулировку предъявленного ему обвинения, ограничившись лишь указанием на наиболее тяжкие признаки преступления; когда его застигла потерпевшая возле помещения бытовки, то он не смог оставить похищенное имущество, т.к. потерпевшая на него напала, а он от нее вырвался и убежал, но был впоследствии задержан сотрудниками полиции по «горячим следам». Полагает, что формулировка предъявленного обвинения ухудшила его положение. Считает, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, указав наиболее тяжкие квалифицирующие признаки.

Отмечает, что в приговоре не указано, почему суд отверг показания подсудимого Михайлова А.В., свидетелей М.С.В. и М.С.Н. и медицинские документы на подсудимого.

Не согласен с выводом суда, что он напал на потерпевшую, считает, что это потерпевшая напала на него, пытаясь связать.

Указывает, что похищенные им у потерпевшей топор и шпага, которые использованы для удержания имущества, не могли быть признаны оружием в соответствии с Федеральным законом «Об оружии» без соответствующего заключения эксперта.

Не согласен с признанием отягчающим наказанием обстоятельством нахождение его в состоянии алкогольного опьянения; полагает, что в нарушение ч. 1.1 ст. 63 УК РФ и ст. 307 УПК РФ это не было надлежаще мотивировано судом.

Считает, что суд, с учетом ряда смягчающих наказание обстоятельств, не привел убедительных конкретных доводов, подтверждающих наличие препятствий для применения к осужденному положений ст. ст. 64, 73, ч. 3 ст. 68 УК РФ. Полагает, что ему назначено чрезмерно суровое наказание, не соответствующее тяжести преступления и личности виновного.

Таким образом, осужденный считает, что нарушено его право на справедливое судебное разбирательство, в основу приговору положены недопустимые доказательства, которые требуют проверки. В связи с чем, просит обжалуемые судебные решения отменить, признать недопустимыми указанные в жалобе доказательства, исключить их из приговора, направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В ходе производства предварительного следствия существенных нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела и влекущих отмену приговора, не допущено.

Вопреки доводам кассационной жалобы постановление о привлечении Михайлова в качестве обвиняемого, в том числе в части формулировки обвинения, соответствует требованиям ст. 171 УПК РФ, а обвинительное заключение – требованиям ст. 220 УПК РФ, в них надлежащим образом указана формулировка предъявленного обвинения с описанием преступления, с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1 - 4 части первой статьи 73 УПК РФ; указаны пункт, часть, статья Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающие ответственность за данное преступление.

Приведенная в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении формулировка предъявленного Михайлову обвинения никак не нарушает его права на защиту. Указание в обвинении при описании инкриминируемого преступления всех квалифицирующих признаков преступления соответствует требованиям уголовно-процессуального и уголовного закона.

Судебное разбирательство по делу проведено с соблюдением требований УПК РФ, в том числе принципов равноправия и состязательности сторон. Суд не выступал на стороне обвинения или стороне защиты, а создал необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ. Составление протокола по частям, каждая из которых подписана председательствующим судьей и секретарем судебного заседания, не противоречит положениям ч. 6 ст. 259 УПК РФ.

Статьи 265, 267 и 268 УПК РФ требуют открытия судебного заседания, объявления, какое уголовное дело рассматривается, установления личности подсудимого и потерпевшей, разъяснения подсудимому и потерпевшей их процессуальных прав и обязанностей лишь в подготовительной части судебного заседания, что было выполнено судом 14.07.2017 г. (т. 1 л.д. 231-233), и не требуют повторно производить эти же процессуальные действия в каждом последующем судебном заседании при отложении рассмотрения дела. Ходатайство о повторном разъяснении подсудимому прав, в том числе в судебном заседании от 26.09.2017 г., подсудимым Михайловым не заявлялось. Права подсудимого Михайлова на участие в рассмотрении дела, на дачу показаний, выступления в прениях сторон и в последнем слове были судом соблюдены.

Таким образом, протокол судебного заседания во всех его частях соответствует требованиям закона, оснований признавать его и показания допрошенных в суде потерпевшей и свидетелей недопустимыми доказательствами не имеется.

Данные о личности осужденного Михайлова, в том числе фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, отражены в протоколе судебного заседания и приговоре суда верно, с учетом пояснений в суде подсудимого, и соответствуют его паспортным данным.

В обжалуемом приговоре в соответствии со ст. 307-309 УПК РФ содержится описание преступного деяния, признанного судом доказанным, приведены доказательства, исследованные в судебном заседании и оцененные судом, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного, мотивированы выводы относительно квалификации преступления и назначения наказания.

Допустимость доказательств по делу судом проверена. Вопреки доводам кассационной жалобы приговор основан на допустимых доказательствах.

Как следует из приговора, фактические обстоятельства совершения осужденным Михайловым А.В. преступления установлены судом на основании совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе:

- показаний потерпевшей Г.З.И. о том, что она обнаружила Михайлова А.В., когда тот вылез из окна помещения бытовки с ее имуществом. На ее требования вернуть похищенное Михайлов замахивался на неё топором, высказал при этом слова «убью, зарублю». Данную угрозу она восприняла реально, испугавшись за свою жизнь. После чего она попыталась пресечь действия осужденного, но Михайлов скрылся с частью похищенного имущества;

- показаний свидетелей К.Р.И. и М.Э.Ю., согласно которым 17 апреля 2017 года при несении службы поступило сообщение о том, что мужчина, угрожая топором, похитил имущество женщины. Позже Михайлов А.В. был задержан, досмотрен и у него обнаружили похищенное имущество;

- показаний свидетеля Д.К.А. о том, что он участвовал в качестве понятого при личном досмотре и изъятии у Михайлова А.В. предметов: ножа, степлера, монет, компаса, зарядного устройства с телефоном;

- заключении эксперта № 366, согласно которому след руки, изъятый с места происшествия, принадлежит Михайлову А.В. (том 1 л.д.64-69);

- заключении эксперта № 2444/2445 согласно которому у потерпевшей Г.З.И. обнаружена ссадина нижней губы (том 1 л.д. 127-128);

- сведений из протоколов осмотра места происшествия, протоколов личного досмотра Михайлова, осмотра предметов, и иных исследованных судом доказательств, указанных в приговоре.

Всем вышеуказанным доказательствам судом была дана надлежащая оценка в соответствии со ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения дела, при этом причины по которым одни доказательства положены в основу приговора, а другие – отвергнуты, судом указаны.

Вопреки доводам кассационной жалобы судом в приговоре в соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ изложено краткое содержание доказательств, в том числе показаний потерпевшей, заключений экспертов. Приводить содержание доказательств в полном объеме закон не требует.

Суд апелляционной инстанции исключил из осуждения Михайлова указание о нанесении Михайловым удара шпагой потерпевшей, поскольку органом предварительного следствия в обвинении Михайлову это не вменялось. Указанное решение суда апелляционной инстанции не ухудшило положение осужденного.

В остальной части описание преступления, приведенное в приговоре, не выходит за пределы предъявленного Михайлову обвинения. Поэтому, с учетом апелляционного определения, Михайлов осужден судом с соблюдением установленных ст. 252 УПК РФ пределов судебного разбирательства.

В этой связи ссылки осужденного Михайлова на необнаружение его следов на рукоятке шпаги не повиляли на исход дела.

Показания потерпевшей Гаязовой получены с соблюдением положений УПК РФ, с разъяснением ей процессуальных прав, обязанностей и ответственности по ст. 307, 308 УПК РФ, что подтверждается протоколом судебного заседания и соответствующей распиской (т. 2 л.д. 27). Суд дал надлежащую оценку указанным показаниям потерпевшей, которые последовательны, согласовывались с иными доказательствами по делу. Сам подсудимый Михайлов не отрицал факт проникновения в бытовку и хищения имущества у потерпевшей, при котором он был ею застигнут, не отрицал наличие при нем топора и шпаги. Сотрудники полиции Кабиров и Малахов подтвердили факт поступления от потерпевшей сообщения о разбойном нападении и задержания по «горячим следам» осужденного Михайлова. У задержанного Михайлова была изъята часть похищенного имущества. В таких условиях у суда не было оснований ставить под сомнения показания потерпевшей Гаязовой относительно обстоятельств происшедшего, в том числе о демонстрации осужденным топора и высказывания угроз его применения с целью удержания похищаемого имущества.

При этом вещественные доказательства – шпага и топор - были надлежащим образом изъяты и упакованы при осмотре места происшествия, а впоследствии постановлением следователя признаны и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств.

Доводы осужденного о том, что на рукоятке топора не были обнаружены следы его рук, с учетом вышеуказанных материалов дела, не ставят под сомнение вывод суда о виновности осужденного, которые основаны не всей совокупности доказательств по делу.

Все ходатайства стороны защиты были надлежаще разрешены судом в порядке ст. 271 УПК РФ.

Показания свидетелей Малахова и Кабирова об обстоятельствах получения сообщения о разбое от потерпевшей и задержания подозреваемого Михайлова, вопреки доводам кассационной жалобы соответствуют требованиям УПК РФ, предусмотренных ст. 75 УПК РФ оснований для признания их недопустимыми не имеется. Оценка достоверности показаний данных свидетелей судом дана в совокупности с иными доказательствами по делу, какой-то личной заинтересованности в исходе дела и оснований для оговора указанными свидетелями осужденного Михайлова судом не установлено. Поэтому оснований ставить под сомнения показания этих свидетелей у суда не имелось.

Заключения судебно-медицинской экспертизы № 2444/2445 и судебно-дактилоскопической экспертизы № 366 получены в соответствии с требованиями закона. В частности, при ознакомлении с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями экспертов от обвиняемого Михайлова и его защитника ходатайств о производстве экспертизы другими экспертами или в другом экспертном учреждении, о постановке на разрешение экспертов иных вопросов не поступало, заявлений об отводах экспертам не делалось, ходатайств о назначении повторных или дополнительных экспертиз не заявлялось. Таким образом, предусмотренные ст. 198 УПК РФ права обвиняемого Михайлова фактически не были нарушены.

Указанные заключения экспертов получены в соответствии с требованиями закона, соответствуют положениям ст. 204 УПК РФ, научно обоснованы, и у суда не было оснований ставить указанные заключения экспертов под сомнения.

Вопреки доводам кассационной жалобы Михайлову не было инкриминировано причинение потерпевшей рубца в области левой кисти, а потерпевшая не заявляла о причинении ей осужденным какой-либо рубленной раны. В заключении судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшей указано о наличии у нее, кроме того, согласно представленной медицинской документации ушиба правой кисти, который выставлен на основании субъективных жалоб осужденной.

Также данной судебно-медицинской экспертизой зафиксировано наличие у потерпевшей на момент обращения за медицинской помощью ссадины нижней губы. Невозможность экспертным путем установить давность ссадины нижней губы ввиду отсутствия в медицинской документации описания поверхности этой ссадины, само по себе, не ставит под сомнения выводы суда о виновности осужденного Михайлова в разбое.

При этом Михайлов осужден за разбойное нападение с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья. Поэтому вышеуказанные доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о наличии существенных нарушений, повлиявших на исход дела.

Размер причиненного потерпевшей ущерба установлен судом с учетом совокупности доказательств по делу, в том числе с учетом показаний потерпевшей, и не оспаривался подсудимым Михайловым в суде. При этом, вопреки доводам кассационной жалобы, осужденному не инкриминировалось причинение значительного ущерба потерпевшей. Таким образом, оснований ставить под сомнения вывод суда о стоимости имущества, являвшегося предметом разбойного нападения, не имеется.

Вопреки доводам кассационной жалобы, поскольку разбой является оконченным с момента нападения в целях хищения чужого имущества, то момент последующего задержания осужденного сотрудниками полиции с частью похищенного имущества, не влияет на квалификацию действий осужденного.

Суд дал надлежащую оценку представленным стороной защиты медицинским документам на осужденного Михайлова, его показаниям, а также показаниям свидетелей М.С.В. и М.С.Н. о состоянии здоровья осужденного и доводам осужденного, что ввиду травм плечевых суставов он не мог размахивать топором. Оценка им дана судом в совокупности с иными доказательствами по делу, в том числе с показаниями потерпевшей Гаязовой и подсудимого Михайлова в той части, что подсудимый смог залезть через окно в помещение бытовки, похитить несколько вещей потерпевшей, в том числе шпагу и топор, и с ними вылезти из помещения бытовки. В таких условиях у суда не было оснований сомневаться в показаниях потерпевшей о том, что Михайлов демонстрировал ей топор и угрожал его применением, что она восприняла как угрозу ее жизни и здоровью.

Доводы осужденного, что он не нападал на потерпевшую, опровергаются материалами дела и установленными судом обстоятельствами, согласно которым в ходе совершения тайного хищения осужденный Михайлов был обнаружен потерпевшей, постаравшейся пресечь его преступные действия, но осужденный с целью удержания похищенного имущества высказал в отношении потерпевшей угрозу применения насилия, опасного для жизни и ее здоровья, угрожая топором.

То, что потерпевшая в соответствии со ст. 38 УК РФ попыталась пресечь преступные действия осужденного Михайлова, не влияют на квалификацию действий осужденного Михайлова как разбоя. Соответствующие выводы суда о квалификации действий осужденного даны судом с учетом разъяснения, содержащегося в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое".

Вопреки доводам кассационной жалобы Михайлов осужден за совершение разбоя не с применением оружия, а с применением предмета, используемого в качестве оружия – топора. Поэтому проведение экспертизы в целях установления принадлежности топора к оружию не требовалось.

Вопреки доводам кассационной жалобы суд апелляционной инстанции, проверив материалы дела в апелляционном порядке, дал надлежащую оценку доводам апелляционных жалоб и всем доказательствам по делу, и пришел к мотивированному выводу, что фактические обстоятельства уголовного дела судом первой инстанции установлены правильно.

Несогласие осужденного с приведенной судами первой и апелляционной инстанций оценкой достоверности доказательств и несогласие с выводами о фактических обстоятельствах дела в силу ст. ст. 401.1, 401.15 УПК РФ не являются основаниями для переоценки достоверности доказательств в кассационном порядке.

Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона при производстве предварительного следствия и в судебном разбирательстве, в том числе при собирании, исследовании и оценке доказательств, не было допущено.

Исходя из фактически установленных обстоятельств дела, действия осужденного Михайлова А.В. правильно квалифицированы судом по ч. 3 ст. 162 УК РФ.

При назначении наказания суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, характеристики личности осужденного; в качестве смягчающих наказание обстоятельств суд учел частичное признание подсудимым вины в судебном заседании и на стадии предварительного расследования, раскаяние в содеянном, добровольное возмещение потерпевшей материального ущерба от преступления, состояние здоровья подсудимого и его родственников и близких, наличие иждивенцев, в том числе малолетнего ребенка.

Вопреки доводам кассационной жалобы суд обоснованно признал обстоятельством, отягчающим наказание в соответствии с ч. 1.1 ст. 63 УК РФ, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, что надлежаще мотивировано судом. При этом суд учел характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения и личность виновного, влияние состояния опьянения на поведение виновного во время совершения преступления и пришел к выводу, что это состояние опьянения способствовало указанному преступлению. Вывод о совершения данного преступления в состоянии опьянения основан на материалах дела, в том числе показаниях подсудимого.

При этом, как разъяснено в п. 31 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", состояние опьянения лица (за исключением случаев, предусмотренных ст. ст. 264, 264.1 УК РФ) может быть подтверждено как медицинскими документами, так и показаниями подсудимого, потерпевшего или иными доказательствами.

С учетом этого суд пришел к правильному выводу, что достижение целей наказания возможно только путем назначения Михайлову наказания в виде реального лишения свободы, и обоснованно не усмотрел оснований для применения к нему положений ст. 73 УК РФ.

С учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ к осужденному не усматривается.

В то же время приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Такие нарушения по делу установлены.

В частности, суд апелляционной инстанции, исключив из осуждения Михайлова указание о нанесении Михайловым удара шпагой потерпевшей, то есть уменьшив фактический объем обвинения, в то же время в нарушение ст. ст. 389.15, 389.17, п. 7 ч. 3 ст. 389.28 УПК РФ не дал никакой оценки относительно необходимости снижения наказания осужденному.

Кроме того, суд первой инстанции в приговоре указал на наличие в действиях осужденного рецидива преступлений, с учетом судимости по приговору от 29.07.2005 г. и признал это отягчающим наказание обстоятельством. Суд апелляционной инстанции признал такое решение обоснованным.

Между тем впоследствии постановлением Приволжского районного суда г. Казани от 26.04.2018 г. приведены в соответствие с новым уголовным законом:

- приговор Приволжского районного суда г. Казани от 27.10.2005 г. (с учетом изменений, внесенных постановлением Приволжского районного суда города Казани от 11 декабря 2012 года), который изменен, Михайлов освобожден от наказания по ч. 1 ст. 158 УК РФ (по эпизоду от 13.09.2005 г.) в связи с декриминализацией деяния, исключено назначение наказания на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения к наказанию по данному приговору неотбытой части наказаний по приговорам от 29 июля 2005 года и от 05 сентября 2005 года окончательное наказание Михайлову А.В. назначено в виде лишения свободы на срок 1 год 10 месяцев. В остальной части приговор оставлен без изменения.

- приговор Приволжского районного суда города Казани от 14 декабря 2005 года (с учетом изменений, внесенных постановлением Приволжского районного суда города Казани от 11 декабря 2012 года), который изменен, в соответствии с частью 5 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказания по данному приговору с наказанием по приговору от 27 октября 2005 года окончательное наказание Михайлову А.В. назначено в виде лишения свободы сроком на 2 года 7 месяцев. В остальной части приговор оставлен без изменения. Указано, что по постановлению Вахитовского районного суда города Казани от 15 мая 2007 года (с учетом изменений, внесенных постановлением Приволжского районного суда города Казани от 11 декабря 2012 года) считать Михайлова А.В. освобожденным 15.05.2007 г. от отбывания наказания условно-досрочно на 1 год 11 дней.

Таким образом, на момент совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ, - 03.07.2008 г. (за которое Михайлов осужден приговором Приволжского районного суда города Казани от 20 августа 2008 года) срок условно-досрочного освобождения истек.

В связи с чем, вышеуказанным постановлением Приволжского районного суда г. Казани от 26.04.2018 г. изменен и данный приговор Приволжского районного суда города Казани от 20 августа 2008 года (с учетом изменений, внесенных постановлением Приволжского районного суда города Казани от 11 декабря 2012 года), постановлено считать Михайлова А.В. осужденным по ч. 2 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 10 месяцев. Исключена ссылка на назначение окончательного наказания на основании ст. 70 УК РФ.

Соответственно на момент совершения Михайловым преступления 17.04.2017 года (за которое он осужден обжалуемым приговором от 03.10.2017 года) предусмотренный п. «г» ч. 3 ст. 86 УК РФ (в редакции от 13.06.1996 N 63-ФЗ) 6-летний срок погашения судимости от 29.07.2005 г. истек, Михайлов являлся несудимым и в его действиях отсутствовал рецидив преступлений.

Вышеуказанным постановлением Приволжского районного суда г. Казани от 26.04.2018 г. изменен и данный приговор Приволжского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 03 октября 2017 года, из вводной части приговора исключено указание на судимость по приговору Приволжского районного суда г. Казани от 29.07.2005 г., исключено из приговора наличие отягчающего обстоятельства – «опасного рецидива», в остальном приговор оставлен без изменения.

Указанное постановление Приволжского районного суда г. Казани от 26.04.2018 г. вступило в законную силу и не является предметом настоящего кассационного обжалования и пересмотра.

В то же время, учитывая отсутствие такого отягчающего наказание обстоятельства, как рецидив преступлений, и то, что суд апелляционной инстанции уменьшил фактический объем обвинения Михайлову, принимая во внимание характер и степень общественной опасности совершенного преступления, обстоятельства, связанные с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время и после совершения преступления, а также совокупность установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств, суд кассационной инстанции признает эти обстоятельства исключительными, существенно уменьшающими степень общественной опасности преступления, и считает необходимым с применением ст. 64 УК РФ смягчить осужденному наказание.

При этом наличие отягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного ч. 1.1 ст. 63 УК РФ, по мнению судебной коллегии, не препятствует применению ст. 64 УК РФ, что не противоречит требованиям закона и разъяснению, содержащемуся в п. 40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания".

В остальной части, за исключением вносимых изменений, приговор и апелляционное определение являются законными, оснований для их отмены нет.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 401.13- 401.16 УПК РФ,

определила:

░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ 03 ░░░░░░░ 2017 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ 05 ░░░░░░░ 2017 ░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░░░ ░░. 64 ░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░░ ░. 3 ░░. 162 ░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░ 6 ░░░ 6 ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░.

░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░. ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. (░ ░░░░░░░░░░░░) ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░ ░░░░░ 47.1 ░░░ ░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:

░░░░░:                                                                        ░░░░░: