Решение от 20.06.2024 по делу № 8Г-5829/2024 [88-10466/2024] от 14.03.2024

УИД 45RS0021-01-2022-001249-30

Дело № 88-10466/2024

Мотивированное определение изготовлено 26 июня 2024 г.

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Челябинск                                                 20 июня 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.,

судей Карповой О.Н., Ложкарёвой О.А.,

с участием прокурора Кустикова А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-24/2023 по иску Соколовой Ольги Николаевны к Государственному бюджетному учреждению «Шадринская городская больница», Государственному бюджетному учреждению «Шадринская центральная районная больница» о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Соколовой Ольги Николаевны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 30 ноября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н., заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кустикова А.Г., полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Соколова О.Н. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению «Шадринская больница скорой медицинской помощи» (далее - ГБУ «Шадринская больница скорой медицинской помощи»), Государственному бюджетному учреждению «Шадринская центральная районная больница» (далее - ГБУ «Шадринская ЦРБ»), в котором, уточнив заявленные требования, просила взыскать с ответчиков компенсацию морального вреда в размере 10 000 000 руб. (том 2 л.д. 129).

В обоснование заявленных требований истец ссылалась на то, что 2001 г. встала на учет по беременности в женской консультации                  ГБУ «Шадринская больница скорой медицинской помощи» (в 2001 г. -       ГБУ «Шадринский родильный дом»). Беременность протекала без особенностей, она соблюдала все медицинские рекомендации и указания. В ноябре-декабре 2001 г. в связи с острыми болями в области живота она находилась в гинекологическом отделении той же больницы, откуда по итогам положительной динамики наблюдения была выписана. Затем вновь появились боли внизу живота, на что она жаловалась в женской консультации, но ее не направили на ультразвуковое исследование или сдачу проб для анализов, а выдали направление на дородовую госпитализацию.     28 января 2002 г. она поступила в родильное отделение ГБУ «Шадринская центральная районная больница» также с аналогичными симптомами и жалобами, в этот же день в 21:30 родила дочь <данные изъяты>. В ночь с 31 января 2002 г. на 1 февраля 2002 г. состояние новорожденной стало резко ухудшаться. 5 февраля 2002 г. в 10 час. 10 мин. ее дочь умерла в ГБУ «Курганская областная детская клиническая больница им. Красного Креста». Полагала, что непрофессиональные действия сотрудников ответчиков, дефекты (недостатки) оказания ей работниками ответчика медицинской помощи способствовали ухудшению состояния здоровья ее дочери и привели к смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (не постановка диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда. Указала, что дочь умерла мучительной смертью, испытывала сильную физическую боль, постоянно плакала, впоследствии у нее отказали все органы. Смерть дочери стала для нее тяжелым моральным и психологическим испытанием, более того, и в настоящее время воспоминания о прожитой трагедии причиняют боль и переживания.

Постановлением Правительства Курганской области от 22 декабря 2014 г. № 504 ГБУ «Шадринский родильный дом» реорганизовано путем присоединения к ГБУ «Шадринская больница скорой медицинской помощи».

Постановлением Правительства Курганской области от 5 сентября      2022 г. № 274 ГБУ «Шадринская больница скорой медицинской помощи» реорганизовано путем присоединения к ГБУ «Шадринская городская больница».

Определением Шадринского районного суда Курганской области от 28 марта 2023 г. ответчик ГБУ «Шадринская больница скорой медицинской помощи» заменен на правопреемника ГБУ «Шадринская городская больница».

Решением Шадринского районного суда Курганской области от 6 июня 2023 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 30 ноября 2023 г., исковые требования Соколовой О.Н. к ГБУ «Шадринская ЦРБ» удовлетворены частично. Взыскана с ГБУ «Шадринская ЦРБ» в пользу Соколовой О.Н. компенсация морального вреда в размере 150 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. Взыскана с ГБУ «Шадринская ЦРБ» в бюджет муниципального образования Шадринский муниципальный округ государственная пошлина в размере 300 руб.

В кассационной жалобе истец Соколова О.Н. ставит вопрос об отмене апелляционного определения по мотивам незаконности и необоснованности, направлении дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Учитывая, что в кассационной жалобе заявитель выражает несогласие и с выводами суда первой инстанции, предметом проверки суда кассационной инстанции являются оба судебных акта.

    Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

    В соответствии с частью 1 статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

    В соответствии со статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

    Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, выслушав заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

    Как установлено судами и следует из материалов дела, истец    Соколова О.Н. (ранее – Шахматова, Курочкина) является матерью <данные изъяты>, родившейся 28 января 2002 г. в родильном отделении ГБУ «Шадринская ЦРБ» в г. Шадринске Курганской области и умершей 5 февраля 2002 г. в ГБУ «Курганская областная детская клиническая больница им. Красного Креста» в г. Кургане; отцом ребенка является Шахматов А.Г.

Соколова О.Н. (в 2001 г. Шахматова) состояла на учете по беременности в женской консультации ГБУ «Шадринский родильный дом» (г. Шадринск, ул. Карла Либкнехта, д. 23).

28 января 2002 г. в 14 час. 30 мин. Соколова (Шахматова) О.Н. поступила в родильное отделение ГБУ «Шадринская ЦРБ» со сроком беременности 39 недель в удовлетворительном общем состоянии с жалобами на наличие нерегулярных болей внизу живота, схватками.

28 января 2002 г. в 21 час. 30 мин. родилась доношенная девочка, состояние ребёнка расценивалось как удовлетворительное.

1 февраля 2002 г. в связи с жалобами Шахматовой О.Н. на боли в правой подвздошной области в проекции аппендикса, появившиеся, с ее слов, 2 дня назад, истец была переведена в хирургическое отделение          ГБУ «Шадринская ЦРБ», где прооперирована с диагнозом <данные изъяты> 7 февраля 2002 г. выписана в удовлетворительном состоянии.

1 февраля 2002 г. в 03 час. 00 мин. при осмотре врачом-педиатром у новорожденной девочки отмечено ухудшение состояния здоровья, назначены лечебные мероприятия, ребёнок оставлен под наблюдением медсестры, в последующем при осмотре ребёнка врачом-педиатром в 03 час. 57 мин., 06 час.15 мин. также отмечалось ухудшение состояния его здоровья, в 12 час. 00 мин. новорожденная осмотрена врачом-неонатологом, 18:30 девочка осмотрена врачом реанимационно-консультационного центра.

1 февраля 2002 г. в 21 час. 40 мин. осуществлен перевод ребенка с диагнозом <данные изъяты> в ГБУ «Курганская областная детская клиническая больница им. Красного Креста», где 5 февраля 2002 г. в 10 час. 10 мин. зафиксирована ее смерть <данные изъяты>

25 марта 2020 г. Соколова О.Н. обратилась в следственный отдел по г. Шадринску Следственного комитета Российской Федерации по Курганской области с заявлением о проведении проверки, полагая, что смерть дочери связана с неверными действиями врачей при ведении беременности и в родовом периоде, а также с неправильной диагностикой состояния ребенка после родов.

В рамках проведения проверки по обращению Соколовой О.Н., Департаментом здравоохранения Курганской области, по поручению следователя по особо важным делам следственного отдела по г. Шадринску Следственного комитета Российской Федерации по Курганской области <данные изъяты> проведена внеплановая целевая документарная проверка соблюдения ГБУ «Шадринская ЦРБ» порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи в отношении Шахматовой О.Н. и <данные изъяты>, в результате которой составлено заключение о том, что при проведении родоразрешения дефектов оказания медицинской помощи не выявлено. <данные изъяты>

Назначенная следователем 5 апреля 2020 г. комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой было поручено Курганскому областному бюро судебно-медицинской экспертизы, не была проведена ввиду отсутствия достаточных медицинских документов.

Постановлением от 24 апреля 2020 г. в возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием событий преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 109, части 2 статьи 293 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Из постановления следует, что смерть <данные изъяты> наступила        5 февраля 2002 г. в ГБУ «Курганская областная детская клиническая больница им. Красного Креста» <данные изъяты> В ходе проведенной проверки не установлено дефектов оказания медицинской помощи со стороны сотрудников ГБУ «Шадринская ЦРБ», которые могли бы послужить причиной наступления тяжких последствий в виде смерти <данные изъяты>

В результате проверки, проведенной ГБУ «Шадринская ЦРБ» в рамках внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности при оказании медицинской помощи Шахматовой О.Н. и ее новорожденной дочери, установлено, что роды у Шахматовой О.Н. протекали без осложнений; диагноз: <данные изъяты> диагностирован своевременно, лечение проведено своевременно и в полном объеме; оценка причинно-следственной связи между заболеванием ребёнка и заболеванием матери в послеродовом периоде невозможна ввиду отсутствия медицинских документов. Подкомиссия врачебной комиссии приняла решение, что медицинская помощь, оказанная пациентке Шахматовой О.Н. в стационаре ГБУ «Шадринская ЦРБ», признана адекватной, полной и своевременной (протокол заседания от 22 июля 2020 г. № 4, приказ ГБУ «Шадринская ЦРБ» от 22 июля 2020 г. № 257).

В результате экспертизы качества оказания медицинской помощи Шахматовой О.Н., проведенной главным внештатным акушером-гинекологом Департамента здравоохранения Курганской области <данные изъяты>., сделан вывод о том, что при родоразрешении дефектов оказания медицинской помощи не выявлено; острый флегмонозный аппендицит, осложнивший течение послеродового периода, имеет давность заболевания не более 2 суток, то есть начало заболевания возникло на 2 сутки послеродового периода, в связи с чем причинно-следственной связи развившейся хирургической патологией в послеродовом периоде и смертью ребёнка от врожденного сепсиса не имеется. Внутриутробное инфицирование плода произошло, возможно, во втором-третьем триместре беременности.

<данные изъяты> являющейся заведующим отделением патологии новорожденных и недоношенных детей ГБУ «Курганский областной перинатальный центр», проведена экспертиза контроля качества и безопасности медицинской деятельности при оказании работниками родильного отделения ГБУ «Шадринская ЦРБ» медицинской помощи <данные изъяты>, в результате которой специалист пришла к выводу о том, что инфекция у новорожденной была внутриутробная, при такой тяжёлой патологии шансов выжить очень мало; помощь ребенку оказана исходя из возможностей лечебного учреждения; с замечанием о том, что бригаду реанимационно-консультативного центра нужно было вызвать к новорожденной намного раньше, как только у нее стало ухудшаться состояние.

6 июня 2022 г. подкомиссией врачебной комиссии по внутреннему контролю качества и безопасности медицинской деятельности                       ГБУ «Шадринская ЦРБ» проведена проверка качества оказания медицинской помощи Шахматовой О.Н. и ее новорожденной дочери, по результатам которой подкомиссия врачебной комиссии пришла к выводам, что госпитализация пациентки в родильное отделение была своевременной, роды протекали в штатном режиме, наблюдение за пациенткой в послеродовом периоде было адекватное; диагноз <данные изъяты> выставлен врачом-хирургом необоснованно на основании сомнительных косвенных признаков, УЗИ сделано не было, соответственно данный диагноз не мог быть причиной возможного внутриутробного инфицирования плода; острый аппендицит у пациентки развился лишь спустя двое суток после родоразрешения, поэтому также не мог быть причиной возможного внутриутробного инфицирования плода; медицинская помощь ребёнку была оказана своевременно, качественно и в полном объеме; достоверно определить источник и путь инфицирования ребенка без анализа предшествующей (обменная карта из женской консультации г. Шадринска) и последующей (медкарта с протоколом патологоанатомического вскрытия) медицинской документации не представляется возможным. Подкомиссия врачебной комиссии приняла решение считать медицинскую помощь пациентке Шахматовой О.Н., а также ее новорожденной дочери, оказанной своевременно, качественно и в полном объеме (протокол заседания от 6 июня 2022 г. № 003).

Согласно мнению специалистов, изложенному в письменной консультации <данные изъяты> проведенной в период с 14 сентября 2020 г. по 24 сентября 2020 г., по медицинским данным, представленным истцом в копиях (история родов № 35/8, история развития новорожденного № 35/8, медкарта стационарного больного № 655, лист из журнала умерших, протокол патологоанатомического вскрытия, ответы Департамента здравоохранения Курганской области, ГБУ «Курганская областная детская клиническая больница им. Красного Креста»), медицинская помощь, оказываемая больному в раннем неонатальном периоде, была в полном объеме, своевременная, должного качества. Замечаний по оказанию медицинской помощи по порядкам и стандартам в 2002 г. ребенку Шахматовой не выявлено. Имеется прямая причинно-следственная связь между инфекционным процессом матери и развитием септического процесса и последующей смертью ребенка.

Определением Шадринского районного суда Курганской области от 20 октября 2022 г. по делу назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» г. Оренбурга.

Согласно выводам экспертной комиссии, изложенным в заключении <данные изъяты> за время пребывания Шахматовой (Соколовой) О.Н. в родильном отделении с 28 января 2002 г. по 1 февраля 2002 г. дефектов оказания медицинской помощи не выявлено.

При исследовании истории развития ребенка <данные изъяты> выявлены следующие дефекты оказания ребенку медицинской помощи:

1) дефекты лечебно-диагностических мероприятий: отсутствует результат рентгенографии лёгких (имеется запись о ее назначении), его описание. При первом эпизоде ухудшения состояния <данные изъяты> (состояние расценено как средней степени тяжести) ребёнка следовало перевести в палату интенсивной терапии под наблюдение врача анестезиолога-реаниматолога, а не оставлять на месте под наблюдением медицинской сестры. При дальнейшем ухудшении состояния ребёнка <данные изъяты> (нарастании дыхательной недостаточности, сохраняющемся цианозе губ, одышке, частоте сердечных сокращений более 200 в минуту) у нее имелись показания для перевода на искусственную вентиляцию лёгких с последующим вызовом «на себя» реанимационной бригады, чего выполнено не было;

2) дефекты оформления медицинской документации: на титульном листе истории развития новорожденной отсутствуют данные о течении беременности у матери, длительности безводного периода и не указана характеристика околоплодных вод. Оценка по шкале Апгар после рождения ребёнка указана с исправлением, непонятно, какие цифры оценки были первоначально выставлены, в заключении экспертизы качества оказания медицинской помощи Шахматовой О.Н. указана оценка по Апгар 1/3 баллов. Отсутствует предварительный диагноз у ребенка при рождении. Отсутствует трактовка анализа крови от 1 февраля 2002 г., нет ни одной записи о совместном осмотре ребёнка лечащим врачом с заведующим отделением для согласования тактики ведения. В дневниковой записи от 1 февраля 2002 г. в 10:30 при оказании ребёнку респираторной поддержки отсутствует указание на способ ее выполнения. После проведения патологоанатомического исследования установлен диагноз: <данные изъяты>

Отвечая на дополнительные вопросы, эксперты указали, что перечисленные дефекты лечебно-диагностических мероприятий и оформления медицинской документации не являлись решающими в ухудшении состояния здоровья ребенка Шахматовой Е. и не привели к наступлению ее смерти. Причинно-следственная связь между дефектами оказания новорожденной <данные изъяты> медицинской помощи в стационаре ГБУ «Шадринская ЦРБ» и смертью ребёнка отсутствует.

Инфекционный процесс у ребёнка <данные изъяты> - внутриутробное врождённое заболевание, причиной которого являлось проникновение в организм ребёнка инфекции от матери во время беременности или во время родов при прохождении родовых путей, или в первые дни после родов. Более конкретно установить время инфицирования не представляется возможным ввиду отсутствия обменной карты и/или индивидуальной карты беременной женщины. При поступлении мамы ребенка <данные изъяты> в лечебное учреждение для родоразрешения какие-либо отметки, свидетельствующие о наличии у плода Шахматовой О.Н. врождённого инфицирования (отклонения внутриутробного развития плода, много- или маловодия и др. по ультразвуковому исследованию) отсутствовали.

Дать оценку развития плода до родов не представляется возможным ввиду отсутствия индивидуальной карты беременной женщины или обменной карты.

Диагностированная у Шахматовой (Соколовой) О.Н. острая хирургическая патология <данные изъяты> через два дня после родов не повлияла на возникновение и развитие у <данные изъяты> врождённого сепсиса, обусловленного кишечной палочкой, двусторонней субтотальной гнойной бронхопневмонии, гнойного менингита с последующей смертью ребёнка. Причинно-следственная связь между острой хирургической патологией у      Шахматовой (Соколовой) О.Н. и врожденным сепсисом у ее ребенка <данные изъяты> отсутствует.

Так как индивидуальная карта беременной не была предоставлена на экспертизу, определить имелись ли какие-либо патологические отклонения у плода Шахматовой O.Н., свидетельствующие о внутриутробном инфицировании, не представляется возможным. Признаками возможного внутриутробного инфицирования плода являются: изменение количества и качества околоплодных вод (многоводие /маловодие), изменения внутриутробного развития и состояния плода (тахикардия плода, задержка роста плода) по данным ультразвукового исследования). Очаг инфекции можно выявить при полном и всестороннем обследовании женщины в женской консультации (бактериологические и иммунологические методы: взятие мазков из половых путей, взятие крови на инфекции, соскобы и посевы). Регламентирующих документов по обследованию женщин в женской консультации на тот момент не существовало. Вероятнее всего врачи действовали в соответствии с имеющимися клиническими проявлениями различных патологий. Следовательно, вменять в обязанность врачам обязательное выявление инфекции у Шахматовой О.Н., которое возможно протекало без клинических проявлений, на момент событий, является неверным.

При рождении ребёнка, состояние <данные изъяты> было компенсированным (оценена по шкале Апгар 7-8 баллов), что позволяет, предположить, что признаки внутриутробного инфицирования проявились только после родов.

Достоверно (при отсутствии индивидуальной карты беременной) можно утверждать, что инфекционный процесс у ребёнка <данные изъяты> являлся внутриутробным врожденным заболеванием, причиной которого являлось проникновение в организм ребёнка инфекции от матери во время беременности, или во время родов при прохождении родовых путей или в первые дни после родов. Более конкретно установить время периода инфицирования не представляется возможным, ввиду отсутствия обменной карты и/или индивидуальной карты беременной женщины.

Дефекты, выявленные при оказании медицинской помощи ребёнку <данные изъяты> в стационаре, не являлись решающими в ухудшении состояния здоровья ребёнка и не привели к наступлению неблагоприятного исхода – её смерти. Конкретно ответить на вопрос о возможности благоприятного исхода не представляется возможным, так как данный вопрос является гипотетическим. При диагнозе <данные изъяты> риск неблагоприятного исхода очень высок, и даже при одном самостоятельном заболевании, таком как гнойный менингит летальность составляет 30%, у выживших имеется высокий риск инвалидизации: нарушения слуха, зрения, умственной отсталости.

Установить срок инфицирования плода Шахматовой О.Н. по данным протокола патологоанатомического исследования, не представляется возможным. Инфицирование плода Шахматовой О.Н. с развитием сепсиса возможно при прохождении ребёнка через родовые пути, и при условии нахождении кишечной палочки в родовых путях (чего в норме у женщин быть не должно).

Разрешая требования истца, предъявленные к ГБУ «Шадринская городская больница» (правопреемник женской консультации ГБУ «Шадринский родильный дом», в которой наблюдалась истец в период беременности), и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 41 Конституции Российской Федерации, статей 2, 4, 19, 37, 52, 64, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статей 150, 151, 1064, 1085, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 33 от 15 ноября 2022 г. «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», исходил из недоказанности в ходе судебного разбирательства с учётом результатов судебно-медицинской экспертизы того, что работниками женской консультации ГБУ «Шадринский родильный дом» истцу была оказана некачественная медицинская помощь, повлекшая смерть дочери <данные изъяты>

При этом суд принял во внимание, что беременность истца имела место более 20 лет назад, на момент рассмотрения дела индивидуальная карта беременной, обменная карта беременной женщины на имя    Шахматовой О.Н., сведения о стационарном лечении истца в гинекологическом отделении ГБУ «Шадринская больница скорой медицинской помощи» не сохранились, по запросам суда не получены. Оснований полагать, что медицинские документы утрачены вследствие противоправных действий работников медицинских учреждений, не имеется. При указанных обстоятельствах возложенное на медицинскую организацию бремя доказывания отсутствия своей вины и правомерности тех или иных действий (бездействия), которые, по мнению истца, повлекли возникновение морального вреда, само по себе не является достаточным основанием для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности.

Разрешая исковые требования, предъявленные к ГБУ «Шадринская ЦРБ» (учреждение, в котором проходили роды, операция по удалению аппендицита), суд первой инстанции исходил из того, что медицинская помощь самой истице в период пребывания в данном учреждении оказана качественно, своевременно и в полном объёме; дефектов оказания медицинской помощи не выявлено. Диагностированная у                Шахматовой (Соколовой) О.Н. острая хирургическая патология (аппендицит, флебит вен аппендикса, его брыжейки) через два дня после родов не повлияла на возникновение и развитие у её дочери <данные изъяты> врождённого сепсиса, обусловленного кишечной палочкой, двусторонней субтотальной гнойной бронхопневмонии, гнойного менингита с последующей смертью ребёнка. Причинно-следственная связь между острой хирургической патологией у Шахматовой (Соколовой) О.Н. и врождённым сепсисом у её ребёнка отсутствует.

Учитывая, что в ходе судебного разбирательства установлены дефекты лечебно-диагностических мероприятий, допущенные работниками ГБУ «Шадринская ЦРБ» при оказании медицинской помощи новорожденной дочери истца (несвоевременный перевод ребенка в палату интенсивной терапии под наблюдение врача анестезиолога-реаниматолога, на искусственную вентиляцию лёгких с вызовом реанимационной бригады при том, что вероятность излечения ребенка эксперты не исключили), суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения исковых требований, предъявленных к данному ответчику.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ГБУ «Шадринская ЦРБ» в пользу Соколовой О.Н. 150 000 руб., суд первой инстанции принял во внимание существо и значимость для потерпевшей семейных и родительских прав и нематериальных благ, которым нанесен вред по вине ответчика, характер нравственных страданий, обусловленных тем, что Соколова О.Н. вынуждена была пережить душевные волнения по поводу болезненного состояния первого новорожденного ребенка и сомнений в правильности оказываемой ребенку медицинской помощи, связанные с этим отрицательные эмоции, негативный жизненный опыт, нарушение нематериальных прав истца в сфере охраны здоровья более 20 лет назад, однократно.

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов, изложенными в обжалуемых судебных постановлениях, поскольку они подробно мотивированы, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым суды дали надлежащую правовую оценку, при разрешении спора судами правильно истолкованы и применены нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения.

    В кассационной жалобе заявитель приводит доводы о том, что суды необоснованно отказали в возложении на ГБУ «Шадринская городская больница» ответственности за некачественно оказанную медицинскую помощь, освободив ответчика от бремени представления доказательств отсутствия вины в связи с тем, что прошло более 20 лет с момента смерти ребенка.

Выражает несогласие с выводом суда апелляционной инстанции о том, что срок хранения медицинской карты составляет 5 лет и она уничтожена, поскольку материалы дела не содержат акты уничтожения медицинских карт, которые могли бы подтверждать ее уничтожение в установленном законом порядке. Более того, в материале проверки Следственного комитета (в результате которого было отказано в возбуждении уголовного дела) имеется иная информация от данного ответчика, которая содержит сведения об утрате карты в результате затопления.

По мнению заявителя, указанные обстоятельства свидетельствуют о злоупотреблении правами со стороны ответчика в части неисполнения обязательств по предоставлению доказательств по делу. Иные карты по данному спору также не были предоставлены в суд ответчиком, а были предоставлены истцом, поскольку их копии имелись у истца после проверки следственным комитетом.

Считает, что ответчиком не опровергнуты доводы истца о том, что на стадии наблюдения в женской консультации ей была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества, что подтверждается, в том числе, заключением экспертов, на разрешение которых, был поставлен вопрос о том, соответствуют ли действия лечащих врачей стандартам оказания медицинской помощи при наблюдении Соколовой (Шахматовой) О.Н. в женской консультации ГБУ «Шадринский родильный дом» в период беременности в 2001-2002 гг.

Полагает, что материалами дела, в том числе заключением судебно-медицинской экспертизы подтвержден факт наличия вреда, который выразился в бездействии медицинских работников ГБУ «Шадринский родильный дом» (женской консультации) в части отсутствия своевременного и квалифицированного лечения, которое могло принять своевременные меры по лечению выявленного инфекционного заболевания, избежать инфицирования ребенка истца и как следствие смерти дочери.

Считает, что между действием/бездействием сотрудников                   ГБУ «Шадринская городская больница» и смертью ее дочери имеется прямая причинно-следственная связь, поскольку дефекты (недостатки) оказания истцу работниками ответчика медицинской помощи способствовали ухудшению состояния здоровья ребенка и привели к ее смерти. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (непостановка диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Судебная коллегия полагает, что доводы кассационной жалобы являются необоснованными, не свидетельствуют о наличии оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Доводы жалобы повторяют правовую позицию заявителя, ранее изложенную в ходе рассмотрения дела судами первой и апелляционной инстанций, были предметом проверки и оценки судов первой и апелляционной инстанций, которыми правомерно отвергнуты, как несостоятельные.

Отклоняя аналогичные доводы апелляционной жалобы истца о несогласии с решением суда об отказе в удовлетворении требований к        ГБУ «Шадринская городская больница» в связи с непредоставлением ответчиком относимых и допустимых доказательств, суд апелляционной инстанции обоснованно указал, что из заключения судебно-медицинской экспертизы усматривается, что установить время инфицирования ребенка не представляется возможным в связи с отсутствием обменной карты и (или) индивидуальной карты беременной женщины.

Как следует из материалов дела, индивидуальная карта беременной Шахматовой О.Н. была уничтожена.

В соответствии с приказом Минздрава СССР от 4 октября 1980 г.           № 1030, действовавшим в период возникновения спорных правоотношений, срок хранения обменной карты составлял 5 лет. В соответствии с письмом Минздрава России от 7 декабря 2015 г. № 13-2/1538 в настоящее время установлен аналогичный срок хранения указанной медицинской документации.

С иском истец обратилась в 2022 г. При указанных обстоятельствах в рассматриваемом случае отсутствует уклонение ответчика от предоставления медицинской документации в связи с ее уничтожением из-за истечения сроков хранения. Отсутствие актов об уничтожении не свидетельствует о том, что обменная карта не была ликвидирована по истечению срока хранения.

Соглашаясь с выводами судов, судебная коллегия обращает внимание на то обстоятельство, что отсутствие актов уничтожения документов с истекшими сроками хранения не свидетельствует о неправомерности действий ответчика по сокрытию доказательств, законодательством не предусмотрена обязанность медицинских учреждений бессрочно хранить акты уничтожения документов.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с выводами судов первой и апелляционной инстанций по существу сводятся к несогласию с выводами судов в части оценки установленных обстоятельств дела, оценки доказательств, что в соответствии со статьей 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не может являться основанием для пересмотра в кассационном порядке вступивших в законную силу судебных постановлений.

Согласно положениям статей 3796, 3797, Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции наделен ограниченными полномочиями по проверке судебных актов нижестоящих инстанций - имеет право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права, однако не полномочен при этом непосредственно переходить к исследованию доказательств и переоценке установленных на их основании фактических обстоятельств.

Принятые по делу решение суда первой инстанции и определение апелляционной инстанции вынесены на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, вследствие чего основания для их отмены по доводам жалобы отсутствуют.

    Руководствуясь статьями 3795, 3796, 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

    ОПРЕДЕЛИЛА:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 6 ░░░░ 2023 ░. ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 30 ░░░░░░ 2023 ░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ - ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░

░░░░░