Решение от 18.11.2021 по делу № 33а-16706/2021 от 06.10.2021

Дело № 33а-16706/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

18 ноября 2021 года г. Екатеринбург

Судебная коллегия по административным делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Кормильцевой И.И.,

судей Насыкова И.Г., Рудакова М.С.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи
Панфиловой А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело
№ 2а-4375/2021 по административному исковому заявлению Комельковой Татьяны Алексеевны к Министерству по управлению государственным имуществом Свердловской области, начальнику отдела по работе с земельными участками, собственность на которые не разграничена, Министерства по управлению государственным имуществом Свердловской области Заварыкиной Ольге Витальевне о признании незаконным отказа в заключении соглашения о перераспределении земель

по апелляционной жалобе административного истца Комельковой Татьяны Алексеевны на решение Кировского районного суда
г. Екатеринбурга от 12 августа 2021 года.

Заслушав доклад судьи Рудакова М.С., объяснения представителя административного истца Комельковой Т.А. – Рязанова В.В., судебная коллегия

установила:

Комелькова Т.А. обратилась в суд с административными исковыми требованиями к Министерству по управлению государственным имуществом Свердловской области (далее также – министерство) о признании незаконным изложенного в письме управления от 07 апреля 2021 года
№ 170182/1465нз отказа в перераспределении земель (далее также – отказ). Одновременно Комелькова Т.А. просила возложить на министерство обязанность принять решение о заключении соглашения о перераспределении земель неразграниченной формы собственности и земельного участка, площадью 700 кв. м, расположенного по адресу:
<адрес>, имеющего кадастровый <№> (далее – земельный участок № 34), в соответствии со схемой расположения земельного участка на кадастровом плане территории.

В обоснование предъявленных требований Комелькова Т.А. ссылалась на то, что министерство незаконно отказало ей в удовлетворении заявления о заключении соглашения о перераспределении земельных участков, поскольку к такому заявлению были приложены все предусмотренных законодательством документы, соответствующие предъявляемым к ним требованиям.

В ходе рассмотрения дела к участию в нем в качестве административного соответчика была привлечена начальник отдела министерства по работе с земельными участками, собственность на которые не разграничена, Заварыкина О.В., подписавшая оспоренный административным истцом отказ.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга
от 12 августа 2021 года административный иск Комельковой Т.А. был оставлен без удовлетворения.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, административный истец Комелькова Т.А. подала на него апелляционную жалобу, в которой, повторяя доводы административного иска и ссылаясь на несоответствие выводов суда первой инстанции фактическим обстоятельствам спора, неправильное применение норм права, просила обжалованный судебный акт отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции принял участие представитель административного истца Комельковой Т.А., который поддержал доводы апелляционной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в судебное заседание не явились. В связи с этим судебная коллегия, руководствуясь положениями статьи 150 и части 6 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее также – КАС РФ), признала возможным рассмотреть административное дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Заслушав участника судебного заседания, исследовав и оценив в совокупности материалы административного дела, доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность обжалованного судебного акта, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 1 статьи 218 КАС РФ гражданин, организация, иные лица могут обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

Исходя из положений части 2 статьи 227 КАС РФ суд удовлетворяет заявленные требования об оспаривании решения, действия (бездействия) органа государственной власти, если установит, что оспариваемое решение, действие (бездействия) нарушает права и свободы административного истца, а также не соответствует закону или иному нормативному правовому акту.

В силу пункта 1 статьи 11.2 Земельного кодекса Российской Федерации (далее – ЗК РФ) земельные участки образуются при разделе, объединении, перераспределении земельных участков или выделе из земельных участков, а также из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности.

Земельные участки, из которых при разделе, объединении, перераспределении образуются земельные участки (исходные земельные участки), прекращают свое существование с даты государственной регистрации права собственности и иных вещных прав на все образуемые из них земельные участки (далее также – образуемые земельные участки) в порядке, установленном Федеральным законом от 13 июля 2015 года
№ 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» (далее – Федеральный закон «О государственной регистрации недвижимости»), за исключением случаев, указанных в пунктах 4 и 6 статьи 11.4 настоящего Кодекса, и случаев, предусмотренных другими федеральными законами (пункт 2 статьи 11.2 ЗК РФ).

В соответствии с предложением первым абзаца второго пункта 1
статьи 11.7 ЗК РФ при перераспределении земель и земельного участка существование исходного земельного участка прекращается и образуется новый земельный участок, за исключением случая, предусмотренного пунктом 12 статьи 39.29 настоящего Кодекса.

Перераспределение земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, между собой и таких земель и (или) земельных участков и земельных участков, находящихся в частной собственности, осуществляется в случаях и порядке, которые предусмотрены главой V.4 настоящего Кодекса (пункт 3 статьи 11.7 ЗК РФ).

Согласно пункту 2 статьи 39.28 ЗК РФ перераспределение земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, и земельных участков, находящихся в частной собственности, осуществляется на основании соглашения между уполномоченными органами и собственниками земельных участков.
При этом указанное соглашение должно содержать сведения о возникновении права государственной или муниципальной собственности и (или) права частной собственности на образуемые земельные участки.

В целях заключения соглашения о перераспределении земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, и земельных участков, находящихся в частной собственности, гражданин или юридическое лицо – собственники таких земельных участков обращаются с заявлением о перераспределении земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, и земельных участков, находящихся в частной собственности (далее – заявление о перераспределении земельных участков), в уполномоченный орган (пункт 1 статьи 39.29 ЗК РФ).

В силу пункта 8 статьи 39.29 ЗК РФ в срок не более чем тридцать дней со дня поступления заявления о перераспределении земельных участков уполномоченный орган по результатам его рассмотрения совершает одно из следующих действий:

1) принимает решение об утверждении схемы расположения земельного участка и направляет это решение с приложением указанной схемы заявителю;

2) направляет заявителю согласие на заключение соглашения о перераспределении земельных участков в соответствии с утвержденным проектом межевания территории;

3) принимает решение об отказе в заключении соглашения о перераспределении земельных участков при наличии оснований, предусмотренных пунктом 9 настоящей статьи.

Как следует из материалов дела и было установлено судом первой инстанции, Комелькова Т.А. с 10 октября 2013 года является собственником земельного участка № 34 и расположенного на нем жилого дома, имеющего кадастровый <№>.

26 марта 2021 года Комелькова Т.А. обратилась в министерство с заявлением, в котором просила заключить с ней соглашение о перераспределении земель, государственная собственность на которые
не разграничена, и земельного участка № 34, сообщив о принадлежности ей земельного участка № 34 и расположенного на нем жилого дома, приложив к такому заявлению схему расположения земельного участка или земельных участков на кадастровом плане территории (далее – схема) и документы, подтверждающие принадлежность названного имущества.

Письмом от 07 апреля 2021 года № 170182/1465нз (далее также – письмо) министерство отказало в заключении соответствующего соглашения, указав на то, что испрашиваемый Комельковой Т.А. земельный участок подлежит формированию из земельного участка № 34 и земельного участка, имеющего кадастровый <№> (далее – земельный участок № 4), тогда как последний поставлен на кадастровый учет с видом разрешенного использования – пруды, что исключает его приватизацию. Кроме того, в письме министерство также указало на отсутствие в представленной заявителем схеме сведений о местоположении, координатах характерных точек границ объектов недвижимости, расположенных в пределах образуемого земельного участка, а также данных об образовании земельного участка № 4.

Оспаривая законность отказа министерства в заключении соглашения о перераспределении земель, Комелькова Т.А. доказывала представление ею для рассмотрения оставленного без удовлетворения заявления всех предусмотренных законодательством документов, в том числе схемы, соответствующей предъявляемым к ней требованиям, а также то, что отсутствие в Едином государственном реестре недвижимости (далее – ЕГРН) сведений о местоположении находящегося в государственной собственности земельного участка № 4 не является основанием для отказа в удовлетворении требований Комельковой Т.А., поскольку в данном случае заявитель обеспечивает выполнение кадастровых работ в целях государственного кадастрового учета земельного участка, право собственности на который он приобретает и обращается с заявлением о государственном кадастровом учета такого земельного участка, тогда как земельный участок, находящийся в государственной собственности, сохраняется в измененных границах.

Возражая против удовлетворения административного иска, министерство в своем отзыве просило признать оспоренный
Комельковой Т.А. отказ законным как соответствующий подпункту 11 пункта 9 статьи 39.29 ЗК РФ, в силу которого уполномоченный орган принимает решение об отказе в заключении соглашения о перераспределении земельных участков является в случае, если имеются основания для отказа в утверждении схемы расположения земельного участка, предусмотренные пунктом 16 статьи 11.10 ЗК РФ, согласно положениям которого схема расположения земельного участка
не утверждается при ее несоответствии форме, формату или требованиям к ее подготовке, которые установлены в соответствии с пунктом 12 статьи 11.10 ЗК РФ (подпункт 1), а также при разработке схемы расположения земельного участка с нарушением предусмотренных статьей 11.9 ЗК РФ требований к образуемым земельным участкам (подпункт 3).

При этом применительно к подпункту 1 пункта 16 и пункту 12
статьи 11.10 ЗК РФ министерство ссылалось на то, что требования к схеме утверждены приказом Минэкономразвития от 27 ноября 2014 года № 762 (далее соответственно – Приказ, Требования), однако в нарушение пунктов 4, 6 и 7 Требований в представленной Комельковой Т.А. схеме отсутствовали данные о местоположении, координатах характерных точек границ объектов недвижимости, расположенных в пределах образуемого земельного участка, а также данные об образовании земельного участка № 4. Одновременно министерство сообщило о том, что с учетом действующей редакции
пункта 12 статьи 39.29 ЗК РФ необходимо отображение данных об исходном участке и изображение границ учтенного земельного участка.

Применительно к подпункту 3 пункта 16 и пункту 6 статьи 11.9 ЗК РФ министерство ссылалось на то, что в силу пункта 8 статьи 27 ЗК РФ запрещается приватизация земельных участков в пределах береговой полосы, установленной в соответствии с Водным кодексом Российской Федерации, а также земельных участков, на которых находятся пруды, обводненные карьеры, в границах территорий общего пользования, тогда как в границах земельного участка № 4, имеющего вид разрешенного использования – пруды, установлены водоохранная зона 200 м, прибрежная защитная полоса 200 м и береговая полоса 20 м.

Оставляя без удовлетворения административный иск, суд первой инстанции согласился с возражениями министерства, сделав выводы о том, что представленная Комельковой Т.А. административному ответчику схема не соответствовала установленным требованиям, о том, что с учетом правильной геометрической формы земельного участка, принадлежащего Комельковой Т.А., она не доказала нуждаемость в перераспределении земельных участков, а также о том, что нахождение на земельном участке
№ 4 водоохранной зоны, приобрежной защитной полосы и береговой полосы являлось самостоятельным основанием для отказа в поданном
Комельковой Т.А. заявлении.

Судебная коллегия признала выводы суда первой инстанции, обусловившие принятие обжалованного административным истцом решения по делу, ошибочными как не соответствующие фактическим обстоятельствам дела и основанные на неправильном применении норм права.

В силу пункта 10 статьи 39.29 ЗК РФ решение об отказе в заключении соглашения о перераспределении земельных участков должно быть обоснованным и содержать указание на все основания отказа.

Как следует из содержания оспоренного Комельковой Т.А. отказа, фактически министерство основывало его на двух обстоятельствах:

1)       несоответствие схемы Требованиям, а именно отсутствие в ней сведений о местоположении, координатах характерных точек границ объектов недвижимости, расположенных в пределах образуемого земельного участка, а также данных об образовании второго земельного участка;

2)       невозможность приватизации земельного участка № 4 с учетом вида его разрешенного использования (пруды).

В качестве правового обоснования оспоренного отказа министерство указало в письме Требования (без конкретизации конкретных пунктов), пункт 1 статьи 7, пункт 6 статьи 11.9, подпункты 1 и 3 пункта 16
статьи 11.10, пункт 8 статьи 27 и подпункт 11 пункта 9 статьи 39.29 ЗК РФ.

Следовательно, правовое обоснование первой причины оспоренного отказа (несоответствие схемы) министерство должным образом не изложило.

С учетом того, что заявление о перераспределении соответствующих земельных участков было подано Комельковой Т.А. в министерство на бумажном носителе, на приложенную к нему схему распространялась форма, утвержденная в приложении № 2 к Приказу (далее – форма).

Оценив схему, приложенную Комельковой Т.А. к поданному в министерство заявлению, судебная коллегия признала ее и отраженные в ней сведения соответствующими форме.

Судебная коллегия признала обоснованными доводы административного истца о том, что земельный участок № 4 согласно сведениям государственного кадастра недвижимости имеет декларированные границы, в связи с чем его местоположение в настоящее время
не определено (ответ Управления Росреестра по Свердловской области
от 21 июля 2021 года на судебный запрос), тогда как в силу пункта 12
статьи 39.29 ЗК РФ отсутствие в Едином государственном реестре недвижимости сведений о местоположении границ земельного участка, который находится в государственной или муниципальной собственности и в отношении которого осуществляется перераспределение, не является основанием для отказа в заключении соглашения о перераспределении земельных участков. В этом случае заявитель обеспечивает выполнение кадастровых работ в целях государственного кадастрового учета земельного участка, право собственности на который приобретает заявитель, и обращается с заявлением о государственном кадастровом учете такого земельного участка. При этом земельный участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности, сохраняется в измененных границах (измененный земельный участок).

Кроме того, на дату подготовки оспоренного Комельковой Т.А. ответа министерство получило из Департамента архитектуры, градостроительства и регулирования земельных отношений Администрации города Екатеринбурга (далее – Департамент) письмо от 07 апреля 2021 года № 21.11-24/003/1390,
к которому были приложены выкопировки из карты функциональных зон Генерального плана развития городского округа – муниципального образования «город Екатеринбург» на период до 2025 года, а также карты градостроительного зонирования территории муниципального образования «город Екатеринбург», в связи с чем при рассмотрении заявления административного истца по существу министерство обладало необходимой графической информацией относительно расположенных на соответствующих земельных участках объектов (зданий).

Судебная коллегия отмечает то, что в нарушение пункта 10
статьи 39.29 ЗК РФ оспоренный отказ не содержит указания на то, каким именно положениям Требований не соответствует подготовленная и представленная административным истцом схема, что даже в случае признания наличия такого несоответствия само по себе является обстоятельством, затрудняющим надлежащее устранение причин, воспрепятствовавших фактической реализации Комельковой Т.А. права на получение земельного участка путем преобразования.

В этой связи в части указания на несоответствие схемы предъявляемым к ней требованиям оспоренный отказ не мог быть признан законным и обоснованным как противоречащий смыслу пункта 10 статьи 39.29 ЗК РФ.

Наличие у земельного участка № 4 такого вида разрешенного использования как пруды также не признано судебной коллегией достаточным основанием для отказа в удовлетворении заявления Комельковой Т.А. о перераспределении земель.

Пункт 8 статьи 27 ЗК РФ, на который сослалось министерство в оспоренном отказе, устанавливает запрет на приватизацию земельных участков в пределах береговой полосы, установленной в соответствии с Водным кодексом Российской Федерации, а также земельных участков, на которых находятся пруды, обводненные карьеры, в границах территорий общего пользования.

Согласно пункту 12 статьи 85 ЗК РФ земельные участки общего пользования, занятые площадями, улицами, проездами, автомобильными дорогами, набережными, скверами, бульварами, водными объектами, пляжами и другими объектами, могут включаться в состав различных территориальных зон и не подлежат приватизации.

Пункт 12 статьи 1 Градостроительного кодекса Российской Федерации (далее – ГрК РФ) относит к территории общего пользования территории, которыми беспрепятственно пользуется неограниченный круг лиц (в том числе площади, улицы, проезды, набережные, береговые полосы водных объектов общего пользования, скверы, бульвары). Земельные участки в границах территорий общего пользования, по общему правилу, находятся в государственной или муниципальной собственности, как обеспечивающие комплексное социально-экономическое развитие территорий, реализацию права граждан на благоприятную окружающую среду, на комфортную среду обитания.

Границы территорий общего пользования обозначаются красными линиями (пункт 11 статьи 1 ГрК РФ).

Сопоставление подготовленной административным истцом схемы с планом красных линий, представленным в материалы дела в качестве приложения к ответу Департамента от 24 июня 2021 года, свидетельствует о том, что земельный участок № 4, находящийся в государственной собственности и за счет которого Комелькова Т.А. фактически просила увеличить принадлежащий ей земельный участок № 34 путем перераспределения земель, не относится к территории общего пользования.

В этой связи, а также с учетом представленных в дело графических материалов не имеется оснований полагать, что на спорной территории земельного участка № 4, за счет которой Комелькова Т.А. просила образовать новый земельный участок путем перераспределения (помимо территории принадлежащего ей земельного участка № 34), находится пруд, иной водный объект, водоохранная зона, береговая или защитная прибрежная полосы.

Сам по себе вид разрешенного использования земельного участка № 4 с учетом декларативного характера его границ (непроведения регистрации в ЕГРН), плана красных линий и фактического отсутствия на спорной территории водных объектов, находящихся в государственной или муниципальной собственности, по смыслу подпункта 3 пункта 5 и пункта 8 статьи 27 ЗК РФ не является основанием, исключающим возможность образования из такого участка путем перераспределения земельного участка, предоставляемого в собственность гражданину.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
от 27 сентября 2016 года № 36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации»,
при рассмотрении административного дела об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления суд не вправе признать обоснованным оспариваемое решение, действие, бездействие со ссылкой на обстоятельства, не являвшиеся предметом рассмотрения соответствующего органа, организации, лица, изменяя таким образом основания принятого решения, совершенного действия, имевшего место бездействия. Так, при недоказанности обстоятельств, указанных в оспариваемом решении органа государственной власти и послуживших основанием для его принятия, суд не вправе отказать в признании такого решения незаконным, ссылаясь на наличие установленных им иных оснований (обстоятельств) для принятия подобного решения.

В этой связи, поскольку в отличие от отзыва на административный иск Комельковой Т.А. в оспоренном последней отказе министерство
не ссылалось на нахождение земельного участка № 4 на территории водоохранной зоны, береговой и прибрежной защитных полос, постольку у суда первой инстанции не имелось оснований для учета указанных доводов при рассмотрении настоящего дела.

По этой же причине не имелось у суда первой инстанции оснований и для вывода о том, что Комелькова Т.А. не доказала нуждаемости в перераспределении соответствующих земельных участков с учетом геометрической формы земельного участка № 34. При этом в этой части суд первой инстанции фактически неправомерно применил положения пункта 6
статьи 11.9 ЗК РФ, которые обязательным условием для заключения соглашения о перераспределении земель не являются.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводам о необходимости отмены решения суда первой инстанции и принятия по делу нового решения об удовлетворении административного искового заявления
Комельковой Т.А. путем признания оспоренного отказа незаконным.
При этом исходя из конкретных фактических обстоятельств спора способ восстановления нарушенных прав административного истца признан подлежащим определению административным ответчиком с учетом выводов, изложенных в настоящем апелляционном определении.

Руководствуясь статьями 308-311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░. ░░░░░░░░░░░░░
░░ 12 ░░░░░░░ 2021 ░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ 07 ░░░░░░ 2021 ░░░░.

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░ ░░░ ░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░░░

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░

░.░. ░░░░░░░