Решение от 29.03.2022 по делу № 33-2469/2022 (33-28820/2021;) от 08.12.2021

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 33-2469/2022    Судья: Черкасова Л.А.

УИД 78RS0020-01-2021-000646-81    

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург    29 марта 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего    Луковицкой Т.А.    

судей    Игнатьевой О.С., Сопраньковой Т.Г.    

при секретаре    Киселевой Т.А.    

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1962/2021 по иску Смирнова Юрия Владимировича к Смирнову Антону Юрьевичу о признании договора дарения жилого помещения недействительным, применении последствий недействительности сделки, восстановлении права собственности на жилое помещение по апелляционной жалобе Смирнова Юрия Владимировича на решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 августа 2021 года.

Заслушав доклад судьи Луковицкой Т.А., объяснения истца Смирнова Ю.В., представителя истца – Салтыкова В.А., действующего на основании доверенности, поддержавших апелляционную жалобу, представителя ответчика – Врацких Т.В., действующей на основании доверенности, возражавшей против удовлетворения жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Смирнов Ю.В. обратился в Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Смирнову А.Ю., в котором просил признать недействительным договор дарения жилого помещения – квартиры по адресу: <...>, от 08.10.2007, заключенный с ответчиком.

В обоснование заявленных требований истец указывал, что ответчик приходится ему сыном. Данный договор истец заключил под влиянием существенного заблуждения, а именно, он заблуждался относительно сущности договора и содержания взаимных обязательств сторон, полагал, что будет проживать в квартире пожизненно, так как одаряемый являлся его сыном, и не мог предположить, что произойдет ухудшение условий его жизни в виде потери права проживания и пользования единственным жилым помещением в связи с его продажей сыном. Таким образом, путая дарение с завещанием, истец заблуждался относительно правовых последствий сделки.

На момент обращения в суд у Смирнова А.Ю. имелся корпоративный спор, отношения между сторонами испортились, ответчик перестал давать истцу видеться с внуком. В декабре 2020 года истцу пришло уведомление о том, что ответчик намерен произвести оценку спорной квартиры, чтобы впоследствии продать ее или заложить. С момента получения данного уведомления для истца наступили неблагоприятные последствия совершенной сделки. Истец с супругой зарегистрированы в спорной квартире с 2006 года, проживают в ней, оплачивают жилищно-коммунальные услуги.

Фактической передачи квартиры от истца к ответчику не произошло, ответчик в спорную квартиру не вселялся, расходов по ее содержанию не нес. Несмотря на регистрацию права собственности ответчика, истец продолжал проживать в квартире. Таким образом, стороны не осуществили действий по исполнению сделки.

После получения в декабре 2020 года копии договора дарения из Управления Росреестра истец выяснил, что в нем отсутствуют условия о сохранении за дарителем права пользования жилым помещением. Основываясь на положениях статей 167, 178, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, истец полагает спорный договор дарения недействительным.

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 30 августа 2021 года в удовлетворении иска отказано.

Истцом подана апелляционная жалоба, в которой он просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В обоснование доводов жалобы указывает, что договор дарения заключен на крайне невыгодных для истца условиях, в результате существенного заблуждения относительно природы сделки. Принимая дарение за сходные по ряду признаков, но иные по правовым последствиям сделки – пожизненную ренту ли завещание, истец совершил сделку, существенно отличающуюся от той, которую он в действительности намеревался совершить. Волеизъявление истца не соответствовало его истинной воле, поскольку он не имел намерения лишить себя прав собственности на квартиру, являющуюся его единственным жильем, и не предполагал, что одариваемый захочет в дальнейшем ее продать, заложить и будет требовать от истца освобождения жилой площади.

Ответчик Смирнов А.Ю. в судебное заседание коллегии не явился, о рассмотрении дела судом апелляционной инстанции извещен по правилам ст. 113 ГПК РФ, о причинах неявки не сообщил, доказательств их уважительности не представили. Судебная коллегия признала возможным рассмотреть дело по апелляционной жалобе в отсутствие не явившихся лиц в порядке ч. 3 ст. 167 ГПК РФ.

Проверив дело с учетом требований ст. 327.1 ГПК РФ, согласно которой суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления, судебная коллегия приходит к следующему.

В п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно п. 3 ст. 574 Гражданского кодекса Российской Федерации договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

Как следует из пункта 1 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор дарения недвижимости является основанием приобретения права собственности.

Судом установлено, что квартира по адресу: <...>, принадлежала Смирнову Ю.В. на основании договора на долевое участие в строительстве от 23.02.2001 и акта приема-передачи квартиры от 18.07.2005.

08 октября 2007 года Смирнов Ю.В. передал указанную квартиру в дар своему сыну Смирнову А.Ю. на основании договора дарения квартиры, составленного в простой письменной форме. Договор зарегистрирован в Управлении Федеральной регистрационной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области 26.10.2007 (л.д. 19-20).

В спорной квартире с 01.11.2006 зарегистрированы Смирнов Ю.В., Смирнов А.Ю. и <...> (л.д. 40).

С 20.07.2019 ответчик зарегистрирован по иному адресу (л.д. 133).

В ходе судебного разбирательства установлено, что как до, так и после заключения договора дарения, Смирнов Ю.В. проживал с супругой в квартире, производил оплату жилищно-коммунальных платежей.

Из ответа МИ ФНС № 2 по Санкт-Петербургу от 08.07.2021 на запрос суда следует, что обязательство по уплате налога на имущество по спорной квартире за период с 2010 по 2019 годы осуществлялось Смирновым А.Ю. самостоятельно и в полном объеме (л.д. 190).

Разрешая спор, суд руководствовался п. 1. ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, которой в редакции, действующей на момент заключения договора дарения, предусматривалось, что сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Пунктами 1 и 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действующей на момент заключения спорного договора дарения, установлено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах – если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.Статьей 178 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент заключения договора дарения, предусмотрено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Оценивая доводы истца о его заблуждении относительно природы сделки, и принимая во внимание представленные по делу доказательства, включая свидетельские показания, суд пришел к выводу об отсутствии оснований, по которым истец просил признать недействительным договор дарения квартиры.

Суд пришел к выводу, что Смирнов Ю.В. сознательно совершил сделку дарения, понимал ее последствия, его волеизъявление было направлено именно на заключение договора дарения.

То обстоятельство, что истец с супругой продолжали проживать в спорной квартире и после заключения договора дарения, не свидетельствует о том, что дар не был принят ответчиком.

Кроме того, суд пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности по оспариванию договора дарения, о чем ответчиком было сделано заявление.

В соответствии со ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действующей на момент заключения спорного договора дарения, срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Согласно п. 2 ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Спорная сделка была зарегистрирована 26.10.2007. С настоящим иском Смирнов Ю.В. обратился 05.02.2021, то есть спустя более 13 лет. Таким образом, срок исковой давности на момент обращения в суд истек.

Доводы истца о том, что он находился в неведении относительно правовых последствий совершенной сделки до момента получения копии договора дарения в декабре 2020 года, суд признал несостоятельными.

При таких обстоятельствах в удовлетворении исковых требований отказано.

Судебная коллегия не усматривает оснований для отмены обжалуемого решения.

В соответствии с п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент заключения договора дарения, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Таким образом, по смыслу указанной нормы, заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным.

Перечень случаев, имеющих существенное значение, приведенный в данной норме права, является исчерпывающим.

Неправильное представление стороны сделки о любых других обстоятельствах, помимо перечисленных в законе, не может быть признано существенным заблуждением и послужить основанием для признания сделки недействительной.

В частности, не является существенным заблуждением ошибочное представление о правах и обязанностях по сделке.

Разрешая исковые требования, суд первой инстанции правильно исходил из того, что истец понимал природу совершаемой сделки, осознавал предмет и правовые последствия заключаемого договора дарения.

Истцом не представлено убедительных и достаточных доказательств того, что при заключении договора дарения он находился под влиянием заблуждения относительно природы совершаемой сделки и его воля не была направлена на заключение договора дарения.

Как установлено в ходе судебного разбирательства и следует из представленных материалов, договор дарения содержит все существенные условия, его содержание является четким и понятным. Каких-либо указаний на пожизненное проживание Смирнова Ю.В. и его супруги в квартире договор не содержит. Также договор не имеет характерных признаков завещания.

Из договора дарения следует, что он составлен в соответствии с требованиями, предъявляемыми к договорам такого типа. Смирнов Ю.В. при заключении договора, в соответствии с его тексом (п. 7 договора), гарантировал, что заключает договор по собственной воле, не вследствие стечения тяжелых обстоятельств, на крайне невыгодных для себя условиях, не находясь под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения.

Договор от 08.10.2007 подписан истцом собственноручно и прошел государственную регистрацию, которая предполагает правовую экспертизу представленных документов.

С целью государственной регистрации и перехода права собственности на жилое помещение истец оформил нотариальную доверенность от 12.10.2007, а также представил справку о том, что на момент приобретения квартиры, в браке не состоял.

Довод истца о том, что суд не исследовал содержание нотариальной доверенности, не может приниматься во внимание, так как полномочия представителя подлежат проверке при совершении регистрационных действий и истцом не оспаривались.

Дальнейшее изменение обстоятельств, на которое указывает истец, не может повлечь недействительность сделки, так как обстоятельства, возникшие после заключения договора дарения, не свидетельствуют, о том, что истец заблуждался относительно природы сделки, и не являются основанием для признания сделки недействительной.

В связи с изложенным, доводы истца о том, что о нарушении своего права он узнал не ранее 2020 года, подлежат отклонению.

Суд первой инстанции правильно исходил из того, что течение срока исковой давности началось не позднее момента государственной регистрации сделки 26.10.2007.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что апелляционная жалоба не содержат правовых оснований к отмене решения суда, содержание ее в целом сводится к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом первой инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение, влияющих на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергающих выводы суда первой инстанции, в связи с чем не имеется оснований для отмены законного и обоснованного решения суда.

Судебная коллегия считает, что суд с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда не противоречат материалам дела, обстоятельства, имеющие значение по делу судом установлены правильно. Нарушений норм материального и процессуального права не установлено.

Руководствуясь положениями ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░-░░░░░░░░░░ ░░ 30 ░░░░░░░ 2021 ░░░░ ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ( ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:

░░░░░:

░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 25 ░░░░░░ 2022 ░░░░