Решение от 03.10.2022 по делу № 8Г-20611/2022 [88-21728/2022] от 15.07.2022

ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                               УИД 31RS0020-01-2021-007282-69

                                                                                                                               № 88-21728/2022

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Саратов                                                                                03 октября 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего судьи Макаровой Н.А.,

судей Матросовой Г.В., Вишневской В.Д.,

с участием прокурора Юнусовой А.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по исковому заявлению Щукиной Д.Т. к акционерному обществу «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования имени ФИО7» о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Щукиной Д.Т.

на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 17 мая 2022 года,

заслушав доклад судьи Матросовой Г.В., выслушав заключение прокурора Юнусовой А.И., полагавшей кассационную жалобу подлежащей удовлетворению,

                                                      установила:

Щукина Д.Т. обратилась в суд с исковым заявлением к акционерному обществу «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования имени ФИО7» (далее также – АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7») о взыскании компенсации морального вреда.

Решением Старооскольского городского суда Белгородской области от 11 февраля 2022 года с АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7» в пользу Щукиной Д.Т. взыскана компенсация морального вреда в размере 400000 рублей и в бюджет Старооскольского городского округа Белгородской области государственная пошлина в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 17 мая 2022 года решение Старооскольского городского суда Белгородской области от 11 февраля 2022 года изменено, уменьшен размер взыскиваемой компенсации морального вреда с АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7» в пользу Щукиной Д.Т. до 200000 рублей. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В поданной кассационной жалобе Щукиной Д.Т. изложена просьба об отмене апелляционного определения ввиду нарушения норм материального и процессуального права.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции является несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

    Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

    Как следует из материалов дела, на основании приказа от 12 мая 2021 года № Щукина Д.Т. принята временно в АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7» станочником широкого профиля, цех №.

    21 мая 2021 года около 10 часов 40 минут Щукина Д.Т. при исполнении трудовых обязанностей на сверлильном станке получила травму пальца.

    Приказом АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7» от 28 мая 2021 года №а для расследования причин и обстоятельств указанного несчастного случая создана комиссия.

    Согласно акту по форме Н-1 о несчастном случае на производстве от 21 мая 2021 года, утвержденному 28 мая 2021 года, станочник широкого профиля цеха 05 Щукина Д.Т. пришла на работу в 7 часов 40 минут, надела спецодежду и отправилась в цех 05. В 07 часов 50 минут мастер цеха 05 ФИО8 выдала задание присутствующим работникам, ввиду отсутствия Щукиной Д.Т. в комнате мастера через станочника широкого профиля (бригадира) ФИО9 передала задание Щукиной Д.Т. по сборке вала Р352.210, а сама ушла на 14 участок. Ориентировочно в 10 часов 05 минут Щукина Д.Т. закончила работу по сборке вала Р352.210 и станочник широкого профиля (бригадир) ФИО9 перевела её на другую операцию по снятию фаски с сердечника 1118.051 на настольно-сверлильном станке 2М112, показав процесс операции, ушла на свое рабочее место.

    В связи с тем, что при выполнении работ по снятию фаски летящая стружка причиняла боль рукам Щукиной Д.Т., она в 10 часов 15 минут обратилась к наставнику по стажировке ФИО10 с просьбой предоставить ей перчатки, который дал ей свои перчатки.

    Работая в перчатках, ориентировочно в 10 часов 40 минут, Щукина Д.Т. установила деталь в приспособление 73045348 и приступила к снятию фаски.

    При осуществлении работ перчатку левой руки закрутило сверлом, Щукина Д.Т. дернула руку назад, часть пальца осталась в перчатке.

    В качестве причин несчастного случая на производстве в акте указано на неудовлетворительную организацию производства труда.

    Лицами, допустившими нарушения требований охраны труда, признаны работники АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им.ФИО7»: мастер цеха 05 ФИО8, которая не обеспечила контроль за соблюдением рабочими инструкций по охране труда и промышленной безопасности, производственной и трудовой дисциплины, правил внутреннего трудового распорядка; не осуществляла контроль за исправным состоянием и правильной эксплуатацией оборудования, инструментов, оснастки, приспособлений и производственного инвентаря на участке; начальник цеха 05 ФИО11, который не обеспечил контроль за соблюдением рабочими инструкций по охране труда и промышленной безопасности, производственной и трудовой дисциплины, правил внутреннего трудового распорядка; не осуществлял контроль за исправным состоянием и правильной эксплуатацией оборудования, инструментов, оснастки, приспособлений и производственного инвентаря на участке; станочник широкого профиля цеха 05 Щукина Д.Т., которая нарушила требования инструкции по охране труда 171 для станочников широкого профиля (работала на сверлильном станке в перчатках). Степень вины пострадавшей в данном происшествии установлена работодателем в размере 20%.

    Медицинским заключением № о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести, составленным врачами ОГБУЗ «Старооскольская окружная больница ФИО1» 24 мая 2021 года, степень тяжести повреждения здоровья Щукиной Д.Т. определена как легкая.

    Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы №, проведенной ОГБУЗ «Белгородское бюро судебно-медицинской экспертизы», у Щукиной Д.Т. имели место: рана в области ногтевой фаланги <данные изъяты>, которые оцениваются в совокупности, как компоненты единой травмы. Данные повреждения повлекли за собой незначительную стойкую утрату общей трудоспособности менее 10% - на 5 %, согласно пункту 100 а (Таблицы процентов стойкой утраты общей трудоспособности в результате различных травм, отравлений и других последствий воздействия внешних причин), и по этому признаку квалифицируется как легкий вред здоровью, согласно пункту 8.2 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (приложение к приказу МЗ и СР РФ от 24 апреля 2008 года №н). Данные повреждения носят характер тупой травмы и образовались в срок, который может соответствовать 21 мая 2021 года, о чем свидетельствуют их морфологические особенности.

    Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для компенсации морального вреда Щукиной Д.Т., поскольку несчастный случай на производстве произошел с истцом, в том числе в результате виновных бездействий работодателя (АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7»).

    Определяя размер подлежащей взысканию с АО «Старооскольский завод автотракторного электрооборудования им. ФИО7» в пользу Щукиной Д.Т. в связи с причинением вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве компенсации морального вреда в размере 400000 рублей, а не 500000 рублей, как было заявлено в иске, суд первой инстанции указал, что учитывает индивидуальные особенности истца, которая находясь в молодом возрасте, вынуждена скрывать полученное повреждение, поскольку последнее не соответствует эстетическим нормам об общем представлении нормальной внешности, тяжесть травмы, наличие, в том числе вины непосредственно истца в получении данной травмы (20%), характер причиненных ей нравственных и физических страданий, перенесенную физическую боль, время, потраченное на восстановление здоровья.

    Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с необходимостью взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве, не согласился с размером компенсации морального вреда, определенным судом первой инстанции.

    При этом указал, что с учетом фактических обстоятельств произошедшего события, прохождения истцом инструктажа, а также то, что положениями Инструкции по охране труда для станочника широкого профиля (ИОТ 171) (пункт 3.19.4) станочнику запрещено работать на сверлильных и с развертками на станках в перчатках, рукавицах или с забинтованными пальцами, полагал, что со стороны истца данный запрет был проигнорирован, в связи с чем усмотрел в действиях Щукиной Д.Т. грубую неосторожность, содействовавшую увеличению вреда, что, по мнению суда апелляционной инстанции, в силу статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием для уменьшения возмещения вреда с учетом степени вины сторон, пришел к выводу о снижении размера компенсации морального вреда до 200000 рублей.

    Указанные выводы апелляционной инстанции не основаны на подлежащих применению нормах материального права.

    Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

    Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

    В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

    В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

    Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

    Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

    В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

    Из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

    В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

    Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

    Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

    Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

    Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

    Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

    Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

    Таким образом, работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

    Как следует из материалов дела, несчастный случай на производстве с Щукиной Д.Т. произошел при исполнении ею трудовых обязанностей.

    Указывая на возможность применения при рассмотрении дела положений статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, полагая, что в действиях истца усматривается грубая неосторожность, что, по мнению суда апелляционной инстанции, дает право на снижение размера компенсации морального вреда в два раза по сравнению с размером компенсации морального вреда, определенного судом первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал лишь на прохождение Щукиной Д.Т. инструктажа и наличия в Инструкции по охране труда для станочника широкого профиля (ИОТ 131, пункт 3.19.4) запрета работать на сверлильных и с развертками на станках в перчатках, рукавицах или с забинтованными пальцами.

    Вместе с тем, судом апелляционной инстанции не учтено, что Щукина Д.Т. проработала в должности станочника широкого профиля всего семь рабочих дней.

    При наличии наставника по стажировке, предоставившего ей для работы перчатки в нарушение указанной выше Инструкции, и при отсутствии контроля за работой вновь принятого работника со стороны мастера цеха, суд апелляционной инстанции не принял во внимание нормы трудового законодательства, устанавливающие обязанность работодателя по обеспечению работнику безопасных условий и охраны труда, и не применил эти нормы в их системной взаимосвязи с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда при разрешении спора о возмещении морального вреда работнику, получившему вред здоровью при исполнении трудовых обязанностей.

    Кроме того, суд апелляционной инстанции, снижая размер компенсации морального вреда, установленного судом первой инстанции, не привел в обоснование своего решения каких-либо иных заслуживающих внимания обстоятельства, повторив те же обстоятельства, что указаны в решении суда первой инстанции, обосновавшего степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями Щукиной Д.Т., которой причинен вред здоровью.

    Таким образом, у суда апелляционной инстанции не имелось предусмотренных подпунктами 3 и 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции и принятия нового решения, поскольку суд первой инстанции правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и правильно применил нормы материального права к отношениям сторон, на основании чего пришел к обоснованному выводу об удовлетворении иска Щукиной Д.Т. о взыскании компенсации морального вреда, определив его размер в сумме 400000 рублей, с учетом индивидуальных особенностей истца, которая находясь в молодом возрасте, вынуждена скрывать полученное повреждение, поскольку последнее не соответствует эстетическим нормам об общем представлении нормальной внешности, тяжесть травмы, наличие, в том числе вины непосредственно истицы в получении данной травмы (20%), характер причиненных ей нравственных и физических страданий, перенесенную физическую боль, время, потраченное на восстановление здоровья.

    С учетом изложенного, обжалуемое апелляционное определение нельзя признать законным, оно подлежит отмене с оставлением в силе решения суда первой инстанции, разрешившего спор в соответствии с установленными обстоятельствами и подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права.

    На основании изложенного и руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам

определила:

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 17 ░░░ 2022 ░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░░ ░ ░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ 11 ░░░░░░░ 2022 ░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:

░░░░░: