Решение по делу № 2-1218/2018 ~ М-962/2018 от 19.03.2018

Дело № 2-1218/18

Решение в окончательной форме изготовлено 18.04.2018

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

17 апреля 2018 года     город Мурманск

Ленинский районный суд города Мурманска в составе:

председательствующего судьи                         Гедымы О.М.

при секретаре                                 Нефедовской И.И.

с участием:

прокурора Ленинского округа г. Мурманска Бойцова М.С. истца                                        Мишиной Ю.В.

представителей истца Родионова И.В., Шилейко Д.С.,

представителей ответчика                 Плужникова А.А., Киргизовой А.Я.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Мишиной Ю.В. к акционерному обществу «ВАД» о признании срочного трудового договора, заключенным на неопределенный срок, признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Родионов И.В., действуя в интересах истца Мишиной Ю.В. на основании доверенности, обратился в суд с иском к акционерному обществу «ВАД» о признании срочного трудового договора, заключенным на неопределенный срок, признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

В обоснование иска указано, что с 07 ноября 2013 года по 19 февраля 2018 года истица состояла с ответчиком в трудовых отношениях, на основании заключенного с ней трудового договора №1530/13 от 06.11.2013 и трудового договора № от 31.10.2016, занимая должность техника-лаборанта, с 01.10.2014 – инженер-лаборант. Приказом ответчика от 19.02.2018 истица была уволена с занимаемой должности в связи с истечением срока трудового договора по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ. С указанным увольнением истец не согласна, полагает, что оснований для заключения с ней срочного трудового договора у ответчика не имелось. Обращает внимание, что Мишина Ю.В. подписав трудовой договор в двух экземплярах от 31.10.2016 передала его своему непосредственному руководителю начальнику контракта по Мурманской области для направления работодателю в г. Санкт-Петербург. В августе 2017 года она довела до сведения работника отдела кадров о своей беременности, после чего обратилась к работодателю с заявлением о направлении в ее адрес экземпляра трудового договора. Получив трудовой договор, она обнаружила, что в пункт 2.2. внесены изменения, в связи с чем трудовой договор носил срочный характер. 11.09.2017 истица письменно обратилась к работодателю с заявлением о продлении трудовых отношений, предоставив все необходимые документы. Вместе с тем, в нарушение требований статьи 261 ТК РФ работодатель на заявление истца не ответил, дополнительное соглашение к трудовому договору не заключил. Об окончании трудовых отношений, в нарушение требований статьи 59 ТК РФ, работодатель работника не уведомил. Ссылаясь на положения статьи 58 ТК РФ, указывает, что в случае, когда ни одна из сторон не потребовала расторжения срочного трудового договора в связи с истечением срока его действия и работник продолжает работу после истечения срока действия трудового договора, условие о срочном характере трудового договора утрачивает силу и трудовой договор считается заключенным на неопределенный срок. Вместе с тем, 19.02.2018 истица, находясь в отпуске по беременности и родам, была уволена по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ. Считает, что при подписании сторонами трудового договора от 31.10.2016 основания, перечисленные в абзаце 6 ст. 59 ТК РФ отсутствовали, истица на протяжении трех лет работала на постоянной основе у ответчика, который осуществлял свою деятельность, как до поступления Мишиной Ю.В. на работу, так и продолжает ее осуществлять по настоящее время. С учетом изложенного, считает, что работодателем нарушена не только процедура увольнения истца с занимаемой должности, но и трудовой договор от 31.10.2016 следует признать заключенным на неопределенный срок. Кроме того указывает, что действиями ответчика истцу были причинены нравственные страдания, последствием которых стало обращение за медицинской помощью.

Просит восстановить истицу Мишину Ю.В. на работе в прежней должности; признать приказ № от 19.02.2018 об увольнении незаконным; признать срочный трудовой договор № от 31.10.2016, заключенный между сторонами, бессрочным; взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в сумме 100 000 рублей.

В ходе судебного разбирательства истец и ее представитель Родионов И.В. неоднократно уточняли исковые требования, помимо заявленных требований просили признать незаконным и отменить приказ о расторжении трудового договора, заключенного с истцом, от 07.03.2018 №, также просили взыскать с ответчика заработную плату за время вынужденного прогула за период с 08 марта 2018 года по день принятия решения суда в сумме 71 799 рублей 84 копейки. В обоснование требования о взыскании заработной платы за время вынужденного прогула истец указала, что после окончания отпуска по беременности и родам она планировала выйти на работу, однако работодатель уволил ее с занимаемой должности, нарушив тем самым ее права.

В судебном заседании истец Мишина Ю.В. и ее представители Родионов И.В. и Шилейко Д.С. уточненные исковые требования поддержали в полном объеме, по основаниям и доводам, изложенным в иске. Истец дополнительно пояснила, что представленный ею в материалы дела трудовой договор от 31.10.2016 она не подписывала, также как не подписывала приказ о приеме на работу от 31.10.2016, в связи с чем ей не было известно о срочном характере трудового договора. Также указала, что заявлением от 11 сентября 2017 года фактически она поставила работодателя в известность о своей беременности, каких-либо намерений продлевать трудовые отношения на тот период времени у нее не имелось. С приказом от 10.10.2017 о продлении трудовых отношений она также ознакомлена не была, данный приказ до ее сведения не доводился. Поскольку в настоящее время все сотрудники, с которыми она работала, продолжают трудовые отношения с ответчиком, полагает, что работодатель, узнав о ее беременности, пожелал расторгнуть с ней трудовые отношения, во избежание дополнительных финансовых расходов.

Представители истца дополнительно пояснили, что АО «ВАД» является действующим юридическим лицом и в настоящее время продолжает свою деятельность. Поскольку истица была принята на работу в АО «ВАД», а не в обособленное подразделение юридического лица, считают, что оснований для заключения срочного трудового договора и, как следствие, его расторжения у ответчика не имелось. Также указали, что в настоящее время по адресу работы истицы (г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7) организация продолжает вести свою деятельность, все сотрудники продолжают работать у ответчика. Кроме того, обращают внимание, что приказ от 19.02.2018 об увольнении истицы с занимаемой должности был издан в период нахождения истца в отпуске по беременности и родам, что противоречит требованиям ст. 261 ТК РФ. Поскольку работодатель не уведомил истца о предстоящем увольнении, не ознакомил с приказом об увольнении, считает, что последним нарушена процедура увольнения истца, что является самостоятельным основанием для ее восстановления на работе. С учетом изложенного, просили уточненные исковые требования удовлетворить в полном объеме.

Представители ответчика Плужников А.А. и Киргизова Я.А. в судебном заседании исковые требования не признали, по основаниям и доводам, изложенным в письменном отзыве на иск (л.д. 81). Указали, что по результатам электронного аукциона, 14.06.2013 АО «ВАД» заключило государственный контракт № с ФКУ «Упрдор «Кола» на выполнение дорожных работ на объекте «Реконструкция автомобильной дороги М-18 «Кола» от Санкт-Петербурга через Петрозаводск, Мурманск, Печенгу до границы с Норвегией. Реконструкция автомобильной дороги М-18 «Кола» - от Санкт-Петербурга через Петрозаводск, Мурманск, Печенгу до границы с Норвегией. Подъезд к г. Мурманск км0+00-км14-297, Мурманская область». Срок окончания работ – 10.10.2016. В связи с этим для выполнения целей вышеуказанного государственного контракта, 01.08.2013 АО «ВАД» создало Строительное Управление по Мурманской области (обособленное подразделение). После сдачи объекта строительства заказчику, в связи с необходимостью наблюдения за сданным объектом на предмет возможного исполнения гарантийных обязательств АО «ВАД» и одновременно подготовки АО «ВАД» к участию в электронных аукционах и заключение контрактов на проведение ремонтных работ на а/д Р-21 «Кола» на территории Мурманской области, АО «ВАД» приняло решение о заключении новых срочных трудовых договоров с некоторыми работниками Строительного управления Мурманской области, в том числе и с истцом. 31.10.2016 между сторонами был заключен срочный трудовой договор на срок по 31.10.2017, по условиям которого истец принята на работу к ответчику на должность инженера-лаборанта в Строительное управление по Мурманской области. В связи с окончанием работ и сдачи объектов заказчику, инвентаризации имущества и материалов, закрытии договоров аренды, передачи исполнительной документации Приказом ответчика № от 12.03.2018 Строительное управление по Мурманской области было закрыто. С учетом изложенного, полагают, что у работодателя имелись достаточные основания для заключения с истцом срочного трудового договора, о чем Мишиной Ю.В. было достоверно известно. Также обращают внимание, что на основании заявления истца от 09.10.2017 о предоставлении отпуска по беременности и родам продолжительностью 140 календарных дней с 03.10.2017, ответчиком был издан приказ о продлении срока трудового договора до окончания указанного отпуска, то есть до 19.02.2018. Поскольку 12 марта 2018 года ответчик получил заявление от истца о продлении отпуска по беременности и родам на 16 календарных дней, приказ об увольнении от 19.02.2018 был отменен и издан новый приказ об увольнении истца 07 марта 2018 года, то есть по окончанию отпуска по беременности и родам. Полагают, что действия ответчика по расторжению трудового договора полностью соответствовали требованиям статьи 261 ТК РФ. Также не согласились с требованием истца о взыскании с ответчика заработной платы за время вынужденного прогула, поскольку истица предоставила в адрес ответчика заявление от 08.03.2018 о предоставлении ей отпуска по уходу за ребенком, следовательно, намерений приступать к выполнению трудовых обязанностей у нее не имелось. Относительно требования о взыскании с ответчика компенсации морального вреда, указали, что стороной истца не представлено доказательств, подтверждающих причинение ей нравственных страданий действиями ответчика. Поскольку нарушений трудовых прав истца со стороны ответчика допущено не было, просили в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме.

Выслушав истца, ее представителей, представителей ответчика, заслушав показания свидетеля, исследовав материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего заявленные требования необоснованными и не подлежащими удовлетворению, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 37 (часть 1) Конституции Российской Федерации труд свободен; каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Эти и иные положения статьи 37 Конституции Российской Федерации, закрепляющие гарантии свободного труда, конкретизированы в федеральных законах, регулирующих порядок возникновения, изменения и прекращения служебно-трудовых отношений.

В силу статьи 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Трудовой кодекс Российской Федерации, закрепляя требования к содержанию трудового договора, права сторон по определению его условий, предусматривает, что трудовой договор может заключаться на неопределенный срок и на определенный срок - не более пяти лет (срочный трудовой договор), если иной срок не установлен данным Кодексом и иными федеральными законами (часть первая статьи 58).

Условия, при которых может быть заключен срочный трудовой договор, указаны в статье 59 Трудового кодекса Российской Федерации. При этом перечень оснований для установления срока трудовых отношений является исчерпывающим.

По смыслу части первой указанной нормы права срочный трудовой договор заключается при наличии обстоятельств, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения.

В случае, когда заключается срочный трудовой договор, обязательными для включения в него являются обстоятельства (причины), послужившие основанием для заключения срочного трудового договора в соответствии с названным Кодексом или иным федеральным законом (часть 2 статьи 57 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 2 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а именно в случаях, предусмотренных частью первой статьи 59 настоящего Кодекса.

По правилам части 5 и части 6 статьи 58 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок. Запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок.

Пунктом 2 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что основанием прекращения трудового договора является истечение срока трудового договора (статья 79 названного Кодекса), за исключением случаев, когда трудовые отношения фактически продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения.

В силу положений части 1 статьи 79 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор прекращается с истечением срока его действия. О прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия работник должен быть предупрежден в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения, за исключением случаев, когда истекает срок действия срочного трудового договора, заключенного на время исполнения обязанностей отсутствующего работника.

В пункте 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что решая вопрос об обоснованности заключения с работником срочного трудового договора, следует учитывать, что такой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, в частности в случаях, предусмотренных частью первой статьи 59 ТК РФ, а также в других случаях, установленных Кодексом или иными федеральными законами (часть вторая статьи 58, часть первая статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно абз. 6 ч. 1 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации срочный трудовой договор заключается с лицами, поступающими на работу в организации, созданные на заведомо определенный период или для выполнения заведомо определенной работы.

Как установлено судом и подтверждено материалами дела 06.11.2013 между ЗАО «ВАД» и Мишиной Ю.В. заключен трудовой договор №, по условиям которого Мишина Ю.В. принята на работу на должность техника-лаборанта в Строительном управлении ЗАО «ВАД» по Мурманской области (СУ по Мурманской области (ОП), расположенном по адресу: Мурманская область, г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7 с 07.11.2013 (л.д. 15).

Пунктом 1.3. трудового договора предусмотрено, что работник подчиняется непосредственно начальнику Строительного управления.

В соответствии с пунктом 2.2. трудовой договор заключен на срок по 31.10.2016, в соответствии с абзацем 6 ст. 59 ТК РФ.

Указанный трудовой договор подписан представителем ЗАО «ВАД» и Мишиной Ю.В., и каких-либо замечаний со стороны работника не содержит.

06 ноября 2013 года генеральным директором ЗАО «ВАД» издан приказ №1530-к о приеме Мишиной Ю.В. на работу в СУ по Мурманской области (ОП) по срочному трудовому договору на период с 07.11.2013 по 31.10.2016 (л.д. 14, 87). С указанным приказом Мишина Ю.В. была ознакомлена 06.11.2013, что подтверждается ее собственноручной подписью.

01.10.2014 Мишина Ю.В. переведена на должность инженера-лаборанта, что подтверждается трудовой книжкой истца, подлинник которой обозревался в ходе судебного разбирательства, и записями в личной карточке работника унифицированной формы Т-2 (л.д. 94-97).

Приказом ЗАО «ВАД» от 31.10.2016 № Мишина Ю.В. уволена с занимаемой должности 31.10.2016 в связи с истечением срока трудового договора по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ (л.д. 93).

Запись о приеме Мишиной Ю.В. на работу 07.11.2013 на указанную должность и об увольнении 31.10.2016 внесена в ее трудовую книжку (л.д. 9-13).

Таким образом, материалами дела подтверждено, что истец была принята на работу в ЗАО «ВАД» по срочному трудовому договору, срок действия которого истек 31.10.2016.

Кроме того, материалами дела подтверждено, что 31 октября 2016 года Мишина Ю.В. обратилась к генеральному директору ЗАО «ВАД» с заявлением, в котором просила принять ее на работу по трудовому договору на должность инженера-лаборанта в СУ по Мурманской области (ОП). При этом, в указанном заявлении содержится указание, что с условиями труда заявитель ознакомлена и с ними согласна.

31 октября 2016 года между ЗАО «ВАД» в лице начальника отдела кадров, действующей на основании доверенности №10 от 12.01.2015, и Мишиной Ю.В. заключен трудовой договор №, по условиям которого Мишина Ю.В. принималась на работу на должность инженера-лаборанта в Строительное управление ЗАО «ВАД» по Мурманской области, СУ по Мурманской области (ОП), расположенном по адресу: Мурманская область, г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7, с 01 ноября 2016 года (л.д. 20-25, 109-114). Трудовой договор вступает в силу с момента его подписания (п. 2.1.).

Пунктом 2.2 трудового договора предусмотрено, что трудовой договор заключен на срок по 31 октября 2017 года по основанию, установленному абзацем 6 ст. 59 Трудового кодекса Российской Федерации, то есть с лицами, поступающими на работу в организации, созданные на заведомо определенный период или для выполнения заведомо определенной работы.

Указанный трудовой договор подписан истцом Мишиной Ю.В. и представителем ответчика и каких-либо замечаний со стороны работника также не имеет.

Приказом работодателя от 31.10.2016 № Мишина Ю.В. принята на работу в СУ по Мурманской области (ОП) на должность инженера-лаборанта по срочному трудовому договору на период с 01 ноября 2016 года по 31 октября 2017 года, с тарифной ставкой <данные изъяты> С указанным приказом Мишина Ю.В. была ознакомлена 31.10.2016, о чем свидетельствует ее подпись (л.д. 108).

Запись о приеме истца на работу 01.11.2016 внесена в ее трудовую книжку.

Таким образом, судом установлено, что 31 октября 2016 года между сторонами был заключен срочный трудовой договор на период с 01 ноября 2016 года по 31 октября 2017 года. Срочный трудовой договор заключен на основании абз. 6 части 1 статьи 59 ТК РФ.

Обращаясь с настоящим иском в суд, истец и ее представители указали на отсутствие у ответчика законных оснований для заключения с истцом срочного трудового договора.

Проверяя доводы стороны истца в данной части, суд приходит к следующему.

В соответствии с Уставом АО «ВАД», утвержденным Общим собранием акционеров (протокол № от 01.12.2016), основной целью деятельности Общества является извлечение прибыли (п. 3.1.).

Видами деятельности Общества являются: строительство автомобильных дорог и автомагистралей, взлетно-посадочных полос аэродромов; строительство мостов и тоннелей; строительство инженерных коммуникаций; подготовка строительной площадки и т.д. (п. 3.3. Устава).

Пунктом 2.2. Устава предусмотрено, что Общество приобретает права юридического лица с момента государственной регистрации Общества в установленном федеральными законами порядке.

Общество может создавать филиалы и открывать представительства на территории Российской Федерации и за рубежом (п. 2.7.); филиалы и представительства не являются юридическими лицами и действуют на основании утвержденных Обществом положений о них (п. 2.8.); филиалы и представительства осуществляют деятельность от имени Общества. Общество несет ответственность за деятельность своих филиалов и представительств (п. 2.9.).

Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 24 октября 2013 года N 1542-О указал, что реализуя закрепленные Конституцией Российской Федерации (статья 34, часть 1; статья 35, часть 2) права, работодатель (юридическое лицо) в целях осуществления эффективной экономической деятельности и управления имуществом вправе самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые организационные решения, в частности о создании обособленных структурных подразделений для осуществления всех или части своих функций и прекращении их деятельности, а также кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала), соблюдая при этом в соответствии с требованиями статьи 37 Конституции Российской Федерации закрепленные трудовым законодательством гарантии трудовых прав работников, в том числе направленные против возможного произвольного увольнения.

Материалами дела подтверждено, что приказом генерального директора ЗАО «ВАД» (в настоящее время АО «ВАД») от 01.08.2013 № в Мурманской области создано обособленное подразделение ЗАО «ВАД» - Строительное управление по Мурманской области, расположенное по адресу: Мурманская область, г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7 (л.д. 85).

09.08.2013 Межрайонной инспекцией ФНС России №7 по Мурманской области в адрес ЗАО «ВАД» направлено уведомление о постановке на учет российской организации в налоговом органе 01.08.2013 – обособленного подразделения.

Приказом генерального директора ЗАО «ВАД» №98 от 01.08.2013 с 01 августа 2013 года утверждено штатное расписание Строительного управления по Мурманской области (л.д. 102). В соответствии с Приложением №1 к настоящему приказу генеральным директором утвержден штат Строительного управления по Мурманской области в количестве 17 единиц, в том числе имелась 1 должность техника-лаборанта и 1 должность инженера-лаборанта (л.д. 103-104).

С 01.10.2015 в связи с производственной необходимостью в Строительном управлении по Мурманской области ЗАО «ВАД» введено новое штатное расписание, согласно которому в штате обособленного подразделения также имелись должности техника-лаборанта и инженера-лаборанта (л.д. 106-107).

На основании приказа генерального директора АО «ВАД» от 12.03.2018 №16/2 обособленное подразделение «Строительное управление ЗАО «ВАД» по Мурманской области», расположенное по адресу: Мурманская область, г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7, было закрыто. Основанием для закрытия обособленного подразделения явилось окончание работ по капитальному ремонту автомобильной дороги Р-21 «Кола» Санкт-Петербург-Петрозаводск-Мурманск-Печенга-граница с Королевством Норвегия на участках 1200 – км 1203; км 1249 – км 1253; км 1290-1298 в Мурманской области, что прямо следует из указанного приказа (л.д. 86).

Факт закрытия обособленного подразделения «Строительное управление ЗАО «ВАД» по Мурманской области» подтверждается уведомлением налогового органа о снятии с учета российской организации в налоговом органе, согласно которому обособленное подразделение снято с налогового учета 29.03.2018.

Из пояснений представителя ответчика, данных в ходе судебного разбирательства, следует, что основанием для создания в Мурманской области обособленного подразделения ЗАО «ВАД» явился факт заключения между ФКУ Упрдор «Кола» и ЗАО «ВАД» государственного контракта № 137 от 14.06.2013 года, по условиям которого ЗАО «ВАД» приняло на себя обязательства по выполнению дорожных работ на объекте «Реконструкция автомобильной дороги М-18 «Кола» - от Санкт-Петербурга через Петрозаводск, Мурманск, Печенгу до границы с Норвегией (международный автомобильный пункт пропуска «Борисоглебск»). Реконструкция автомобильной дороги М-18 «Кола» - от Санкт-Петербурга через Петрозаводск, Мурманск, Печенгу до границы с Норвегией (международный автомобильный пункт пропуска «Борисоглебск») Подъезд к г. Мурманск км 0+00 – км 14+297, Мурманская область». Срок окончания работ – 20.10.2016. Впоследствии между АО «ВАД» и ФКУ «Упрдор «Кола» был заключен государственный контракт № 223 от 17.07.2017 на выполнение дорожных работ по капитальному ремонту автомобильной дороги на объекте: «Капитальный ремонт автомобильной дороги Р-21 «Кола» Санкт-Петербург-Петрозаводск - Мурманск - Печенга - граница с Королевством Норвегия в Мурманской области.

Факт заключения между ФКУ «Упрдор «Кола» и АО «ВАД» указанных государственных контрактов подтверждается сведениями, содержащимися на официальном интернет-сайте «Единой информационной системы в сфере закупок», что соответствует части 4 статьи 4 Федерального закона от 05.04.2013 №44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных нужд".

Доказательств обратного стороной истца суду не представлено.

Таким образом, материалами дела достоверно подтверждено, что в период с 01 августа 2013 года по 12 марта 2018 года обособленное подразделение АО «ВАД» – Строительное управление по Мурманской области осуществляло свою деятельность и было создано на период выполнения работ по капитальному строительству автодороги М-18 и Р-21, то есть на период выполнения государственных контрактов и в настоящее время прекратило свою деятельность.

Учитывая, что истица принималась на работу в АО «ВАД» на должность инженера-лаборанта именно в Строительное управление по Мурманской области (обособленное подразделение), расположенное по адресу: Мурманская область, г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7, которое было создано 01.08.2013 приказом генерального директора Общества, суд приходит к выводу, что у ответчика имелись достаточные основания для заключения с истцом срочного трудового договора.

Срочный характер заключенного с истицей трудового договора обуславливался периодом деятельности обособленного подразделения и периодом выполнения заведомо определенной работы, что подпадает под юрисдикцию статьи 59 Трудового кодекса Российской Федерации. Таким образом, установление истице срочного характера трудового договора не противоречит требованиям трудового законодательства.

При этом, суд учитывает, что срочный трудовой договор от 31.10.2016 был подписан истицей, при оформлении срочного трудового договора она согласилась с условиями трудового договора, в том числе со срочным характером ее работы, знала о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода; договор подписан истцом без замечаний и оговорок. Также истицей подписан и приказ о приеме на работу от 31.10.2016, из которого следует, что истица принималась на работу на определенный срок. Кроме того, в заявлении о приеме на работу истец указала, что просит принять ее на работу в СУ по Мурманской области (ОП), с условиями труда она ознакомлена и согласна.

В судебном заседании истец указала, что трудовой договор от 31.10.2016 она не подписывала, также как не подписывала приказ о приеме на работу и заявление о приеме на работу.

Между тем, к данным доводам истца суд относится критически, поскольку они ничем не подтверждены и опровергаются материалами дела. На каждом из представленных документов имеется подпись Мишиной Ю.В. Кроме того, в судебном заседании истец пояснила, что она подписала два экземпляра трудового договора и передала непосредственному начальнику для направления в город Санкт-Петербург и подписания работодателем. При этом указала, что в трудовом договоре ее фамилия, имя, отчество выполнены лично ею.

Таким образом, оснований полагать, что трудовой договор, приказ о приеме на работу и заявление о приеме на работу подписаны не истцом, а иным лицом у суда не имеется. Доказательств этому стороной истца, как того требуют положения статьи 56 ГПК РФ суду не представлено.

Принимая во внимание изложенное, суд приходит к выводу, что при заключении трудового договора 31.10.2016 истцу было достоверно известно о срочном характере трудового договора, и причинах заключения с ней срочного трудового договора, однако, несмотря на данное обстоятельство она согласилась с условиями работы на определенный срок.

При таких обстоятельствах, суд не находит оснований для удовлетворения требований истца и признании срочного трудового договора от 31.10.2016, заключенного с истцом, заключенным на неопределенный срок.

Кроме того, как установлено судом 11 сентября 2017 года Мишина Ю.В. обратилась к работодателю с заявлением, в котором просила продлить с ней трудовые отношения на основании ее беременности, приложив при этом справку из медицинской организации от 06.09.2017 (л.д. 47, 48).

В судебном заседании истец пояснила, что заявлением от 11.09.2017 она фактически поставила в известность работодателя о своей беременности, каких-либо намерений по продлению трудовых отношений у нее не имелось. Образец такой формы заявления она взяла из интернета.

09 октября 2017 года Мишина Ю.В. обратилась к ответчику с заявлением о предоставлении ей отпуска по беременности и родам, продолжительностью 140 календарных дней, начиная с 03.10.2017 на основании листка нетрудоспособности от 03.10.2017, с выплатой соответствующего пособия по государственному социальному страхованию в установленном законом порядке. При этом, истец приложила к указанному заявлению листок нетрудоспособности и справку из женской консультации, подтверждающую ее беременность (л.д. 42-44, 115-117).

Согласно представленного ответчиком листка нетрудоспособности период нахождения Мишиной Ю.В. в отпуске по беременности и родам составлял с 03 октября 2017 года по 19 февраля 2018 года. К работе следовало приступить с 20.02.2018 (л.д. 116).

Часть 2 статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации предусматривает, что в случае истечения срочного трудового договора в период беременности женщины работодатель обязан по ее письменному заявлению и при предоставлении медицинской справки, подтверждающей состояние беременности, продлить срок действия трудового договора до окончания беременности. Женщина, срок действия трудового договора с которой был продлен до окончания беременности, обязана по запросу работодателя, но не чаще чем один раз в три месяца, предоставлять медицинскую справку, подтверждающую состояние беременности. Если при этом женщина фактически продолжает работать после окончания беременности, то работодатель имеет право расторгнуть трудовой договор с ней в связи с истечением срока его действия в течение недели со дня, когда работодатель узнал или должен был узнать о факте окончания беременности.

Таким образом, приведенной нормой права предусмотрена обязанность работодателя по заявлению работника продлить действие срочного трудового договора до окончания беременности (до окончания отпуска по беременности и родам в случае, если беременность закончилась рождением ребенка).

При этом согласно разъяснениям, изложенным в абзаце 3 пункта 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 года N 1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", в случае рождения ребенка увольнение женщины в связи с окончанием срочного трудового договора производится в день окончания отпуска по беременности и родам. В иных случаях женщина может быть уволена в течение недели со дня, когда работодатель узнал или должен был узнать о факте окончания беременности.

В соответствии с частью 1 ст. 255 Трудового кодекса Российской Федерации отпуска по беременности и родам предоставляются женщинам продолжительностью 70 (в случае многоплодной беременности - 84) календарных дней до родов и 70 (в случае осложненных родов - 86, при рождении двух или более детей - 110) календарных дней после родов с выплатой пособия по государственному социальному страхованию в установленном федеральными законами размере.

Материалами дела подтверждено, что на основании заявления Мишиной Ю.В. от 09.10.2017, генеральным директором АО «ВАД» издан приказ № от 10 октября 2017 года, которым истице продлен срок трудового договора № до момента окончания ее беременности (л.д. 118). 13.12.2017 у Мишиной Ю.В. родилась дочь – М.Т.В. (л.д. 36).

Приказом №94-ук от 19.02.2018 истец уволена с занимаемой должности 19 февраля 2018 года, то есть в последний день отпуска по беременности и родам, в связи с истечением срока трудового договора, по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.

Трудовая книжка направлена работодателем в адрес истца и получена Мишиной Ю.В., что не оспаривалось истцом в ходе судебного разбирательства.

Вместе с тем материалами дела подтверждено, что 28 февраля 2018 года, то есть фактически после увольнения истца с занимаемой должности, Мишина Ю.В. направила в адрес работодателя заявление о продлении трудовых отношений и предоставлении дополнительного отпуска по беременности и родам продолжительностью 16 календарных дней с 20.02.2018, на основании листка нетрудоспособности от 15.12.2017 с выплатой соответствующего пособия по государственному социальному страхованию в установленном законом размере.

Кроме того, в этот же день истец направила в адрес ответчика заявление о назначении единовременного пособия при рождении ребенка, заявление о предоставлении отпуска по уходу за ребенком, приложив при этом справку о рождении, свидетельство о рождении ребенка, листок нетрудоспособности (л.д. 26-40).

Указанные документы были получены работодателем только 12 марта 2018 года, что подтверждается отчетом об отслеживании почтового отправления (л.д. 29).

Во исполнение требований статьи 261 Трудового кодекса Российской Федерации, приказом от 12 марта 2018 года №196 приказ от 19.02.2018 №94-ук об увольнении Мишиной Ю.В. 19.02.2018 ответчиком был отменен. При этом работодателем издан приказ от 07.03.2018 №121а-ук об увольнении истца с занимаемой должности 07 марта 2018 года в связи с истечением срока трудового договора, по п. 2 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (л.д. 120).

Учитывая, что согласно представленного истцом листка нетрудоспособности серии 274710359854 Мишиной Ю.В. следовало приступить к работе 08.03.2018, суд приходит к выводу, что увольнение истца в последний день отпуска по беременности и родам (07.03.2018) согласуется с положениями части 2 статьи 261 Трудового кодекса РФ и приведенными выше разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации.

Проанализировав представленные сторонами доказательства, суд приходит к выводу, что требования ч. 2 ст. 261 Трудового кодекса Российской Федерации, предусматривающей обязанность работодателя продлить срочный трудовой договор до окончания беременности, а также до окончания отпуска по беременности и родам, ответчиком были соблюдены в полном объеме, то есть работодатель предоставил работнику гарантии, предусмотренные статьей 261 ТК РФ.

Учитывая, что с Мишиной Ю.В. был заключен срочный трудовой договор, срок которого до окончания отпуска работника по беременности и родам был продлен и работник уволен в день окончания отпуска по беременности и родам, суд находит действия ответчика по увольнению истца с занимаемой должности 07 марта 2018 года законными и обоснованными.

При этом, доводы представителя истца о том, что дополнительное соглашение о продлении срока трудового договора между сторонами не заключалось, суд находит несостоятельными, поскольку при соблюдении работодателем гарантий, предусмотренных статьей 261 Трудового кодекса Российской Федерации, не может само по себе свидетельствовать о том, что стороны не договорились о сроке трудового договора.

При таких обстоятельствах, оснований для признания увольнения истца незаконным и восстановлении Мишиной Ю.В. на работе в прежней должности не имеется. Также как не имеется оснований для признания незаконным и отмены приказа ответчика № от 07.03.2018 об увольнении Мишиной Ю.В. 07 марта 2018 года в связи с истечением срока трудового договора по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ.

Также суд не находит оснований для удовлетворения требований истца о признании незаконным приказа ответчика от 19.02.2018 № 94-ук, которым Мишина Ю.В. была уволена с занимаемой должности 19.02.2018, по следующим основаниям.

Как установлено судом, приказ № отменен работодателем приказом от 12.03.2018 №196, в связи с поступившим в организацию заявлением истца от 28.02.2018 о продлении отпуска по беременности и родам, следовательно, оснований для отмены указанного приказа у суда не имеется.

При этом, суд не может согласиться с доводами представителя истца Родионова И.В. о том, что данный приказ является незаконным, поскольку издан в период нахождения истца в отпуске по беременности и родам, поскольку из представленного Мишиной Ю.В. 09.10.2017 листка нетрудоспособности серии № следует, что истцу предоставлен отпуск по беременности и родам с 03.10.2017 по 19.02.2018, истцу следовало приступить к работе 20.02.2018.

В судебном заседании истец пояснила, что в связи со сложными родами, ей был продлен отпуск по беременности и родам на 16 дней, до 07.03.2018, что подтверждается представленным листком нетрудоспособности.

Вместе с тем, Мишина Ю.В. не поставила работодателя в известность о данном обстоятельстве, листок нетрудоспособности номер 274 710 659 985, выданный ей медицинским учреждением 15 декабря 2017 года, был направлен в адрес ответчика только 28 февраля 2018 года, то есть спустя 2,5 месяца после родов. При этом, Мишиной Ю.В. было достоверно известно, что ей следовало приступить к работе 20 февраля 2018 года, однако несмотря на данное обстоятельство, листок нетрудоспособности она направила ответчику только 28.02.2018.

Учитывая, что работодателю не было известно об осложненных родах истца и о продлении ей отпуска по беременности и родам по 07 марта 2018 года, суд приходит к выводу, что у ответчика, в соответствии с требованиями ст. 261 ТК РФ, имелись достаточные основания для издания приказа № от 19.02.2018 об увольнении истца. При этом, суд учитывает, что впоследствии в связи с поступившими от истца документами, ответчик принял меры по отмене указанного приказа с целью соблюдения гарантий, установленных указанной нормой права.

Таким образом, требования истца в данной части удовлетворению не подлежат.

Оценивая доводы стороны истца о том, что при увольнении ответчиком не была исполнена возложенная на него положениями ст. 79 ТК РФ обязанность о предупреждении работника в письменной форме не менее чем за три календарных дня до увольнения о прекращении трудового договора в связи с истечением срока его действия, суд приходит к следующему.

Как установлено судом, приказ об увольнении истца 19.02.2018 №94-ук отменен работодателем 12.03.2018, в связи с поступлением заявления о продлении отпуска по беременности и родам. При этом, 07.03.2018 работодателем был издан приказ № об увольнении истца в связи с истечением срока трудового договора. Учитывая, что фактически увольнение истца произведено 07 марта 2018 года на основании представленного ею листка нетрудоспособности и заявления о продлении отпуска по беременности и родам, которые поступили в адрес работодателя только 12 марта 2018 года, суд приходит к выводу, что у работодателя отсутствовала реальная возможность по предупреждению истца об увольнении.

Кроме того, то обстоятельство, что работодатель не исполнил требования ч. 1 ст. 79 ТК РФ и не уведомил работника об увольнении в связи с истечением срока трудового договора, само по себе не является безусловным основанием для восстановления работника на работе, поскольку норма ст. 79 ТК РФ регулирует отношения, возникающие при наступлении определенного события - истечения установленного срока действия трудового договора. Это обстоятельство не связано с инициативой работодателя и наступает независимо от его воли. Прекращение трудового договора в связи с истечением срока его действия соответствует общеправовому принципу стабильности договора. Работник, давая согласие на заключение трудового договора в предусмотренных законодательством случаях на определенный срок, знает о его прекращении по истечении заранее оговоренного периода.

Также суд не может согласиться с доводами представителя истца о том, что начиная с 01 ноября 2017 года, условие о срочном характере трудового договора утратило силу и трудовой договор считается заключенным на неопределенный срок, поскольку данные доводы основаны на неправильном толковании норм материального права. В данном случае продление срока трудового договора было вызвано беременностью истца и соблюдением работодателем гарантий, установленных статьей 261 ТК РФ.

Кроме того, доводы истца и ее представителей о том, что в настоящее время обособленное подразделение фактически не прекратило свою деятельность и продолжает работу по прежнему адресу, со всеми работниками обособленного подразделения заключены бессрочные трудовые договора, тогда как истица была уволена в связи с беременностью, суд во внимание не принимает, поскольку данные доводы ничем не подтверждены и опровергаются материалами дела и показаниями допрошенного судом свидетеля.

Так, материалами дела достоверно подтверждено, что обособленное подразделение – Строительное управление по Мурманской области АО «ВАД» прекратило свою деятельность 29.03.2018, что подтверждается сведениями налогового органа.

Кроме того, из пояснений представителя ответчика следует, что со всеми работниками обособленного подразделения были заключены срочные трудовые договора на период создания обособленного подразделения. После закрытия СУ по Мурманской области все работники были уволены в связи с истечением срока действия трудового договора. В настоящее время Обществом открыто обособленное подразделение – ОП «Кандалакша» по адресу: Мурманская область, г. Кандалакша, ул. Объездная, дом 20, часть работников была принята на работу в указанное подразделение по срочным трудовым договорам.

Факт открытия обособленного подразделения «Кандалакша» подтверждается уведомлением налогового органа.

Из показаний свидетеля С.Е.К. следует, что она состоит с ответчиком в трудовых отношениях, в настоящее время работает в АО «ВАД» - обособленное подразделение «Кандалакша», ранее состояла с ответчиком в трудовых отношениях, работала в Строительном управлении по Мурманской области АО «ВАД» (ОП), с ней был заключен срочный трудовой договор, который был расторгнут в связи с истечением срока его действия. Также свидетель показала, что в настоящее время обособленное подразделение временно располагается по адресу: г. Кола, Кильдинское шоссе, дом 7, это почтовый адрес подразделения, однако в ближайшее время они намерены переехать по адресу регистрации обособленного подразделения.

Оснований не доверять показаниям свидетеля, предупрежденного об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, у суда не имеется. Показания свидетеля согласуются с пояснениями сторон и материалами дела, в связи с чем принимаются судом в качестве доказательства, опровергающего доводы стороны истца о том, что все сотрудники продолжают работать в СУ по Мурманской области АО «ВАД» (ОП) и предвзятом отношении к ней ответчика в связи с ее беременностью.

Принимая во внимание изложенное, суд приходит к выводу, что в ходе судебного разбирательства не нашли своего подтверждения доводы истца в данной части. Также как не нашли своего подтверждения доводы представителя истца о поддельном характере приказов ответчика о продлении срока трудового договора от 10.10.2017, приказа от 12.03.2018 № 196 об отмене приказа от 19.02.2018 и приказа от 07.03.2018 об увольнении истца. Доказательств, подтверждающих данное обстоятельство, представителем истца не представлено, его доводы в данной части являются голословными.

Иные доводы стороны истца не свидетельствуют о незаконности увольнения истца и не могут служить основанием для ее восстановления на работе.

Поскольку судом отказано в удовлетворении требований истца о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе, не подлежат удовлетворению и производные от основного требования Мишиной Ю.В. о взыскании с ответчика в ее пользу заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, поскольку нарушения трудовых прав истца действиями работодателя в ходе судебного разбирательства не установлено.

При таких обстоятельствах, суд отказывает в удовлетворении требований истца в полном объеме.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Мишиной Ю.В. к акционерному обществу «ВАД» о признании срочного трудового договора № от 31.10.2016, заключенного между Мишиной Ю.В. и АО «ВАД», заключенным на неопределенный срок, признании приказа об увольнении от 19.02.2018 № незаконным, признании незаконным приказа № от 07.03.2018 о расторжении трудового договора, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, взыскании компенсации морального вреда – отказать в полном объеме.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Мурманский областной суд через Ленинский районный суд города Мурманска в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья                 О.М. Гедыма