Решение по делу № 2-688/2018 ~ М-670/2018 от 22.08.2018

         Дело № 2-688/2018

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

г. Новокузнецк                                    25 сентября 2018 года

Судья Кузнецкого районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области Чуприкова И.А.

при секретаре Полухиной А.В.

с участием прокурора Щербининой Н.В.,

рассмотрев в судебном заседании материалы гражданского дела по иску Морозовой Т.Н. к ГУФСИН России по Кемеровской области, ФКУ «Следственный изолятор №» ГУФСИН России по Кемеровской области о признании незаконным приказа об увольнении, восстановлении на службе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, о признании незаконным приказа о выводе за штаты и о зачислении в распоряжение, о понуждении к производству перерасчета заработной платы,

УСТАНОВИЛ:

Морозова Т.Н. изначально обратилась в суд с иском к ответчикам об отмене приказа об увольнении, восстановлении на службе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, об отмене приказа о выводе за штаты и о зачислении в распоряжение, о понуждении к производству перерасчета заработной платы.

        Свои исковые требования Морозова Т.Н. изначально мотивировала следующим.

С 1997 года она состояла на службе в органах уголовно-исполнительной системы, проходила службу в должности <данные изъяты> ФКУ «Следственный изолятор №» ГУФСИН России по Кемеровской области (далее ФКУ СИЗО-№). 19.07.2018 под давлением и заблуждением со стороны сотрудников ФКУ СИЗО-№ она написала рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением. Также 19.07.2018 она резко почувствовала себя плохо, в связи с чем с 19.07.2018 ей был открыт листок нетрудоспособности. Об открытии листка нетрудоспособности она уведомила свое руководство по телефону 19.07.2018 года. 25.07.2018 и 26.07.2018 она по почте отозвала свой рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением. Несмотря на все это, приказом ГУФСИН России по Кемеровской области от 19.07.2018 она была уволена по п. «б» ч. 1 ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел РФ (по достижению предельного возраста). Приказ об увольнении считает незаконным, т.к. рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением был подан ею под давлением и заблуждением со стороны сотрудников ФКУ СИЗО-№. Ее увольнение последовало до истечения 2-недельного срока предупреждения об увольнении по собственному желанию, предусмотренного ст. 80 ТК РФ. До истечения указанного срока она отозвала свой рапорт. Кроме того, она была уволена в период временной нетрудоспособности, что также не допускается. Помимо этого, приказом от 28.04.2018 она была выведена на штаты ФКУ СИЗО-№ и зачислена в распоряжение начальника ГУФСИН России по Кемеровской области. Однако данный приказ был вынесен в период ее временной нетрудоспособности, что является нарушением закона. Выведение ее за штаты ФКУ СИЗО-№ привело к уменьшению подлежащей начислению ей заработной платы. Действиями ответчика ей причинен моральный вред, размер компенсации которого она определяет в 10 000 рублей. На основании изложенного Морозова Т.Н. изначально просила:

- отменить приказ начальника ГУФСИН России по Кемеровской области от 19.07.2018 №-лс о ее увольнении по п. «б» ч. 1 ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел РФ (по достижению предельного возраста);

- восстановить ее на работе в прежней должности;

- взыскать с ответчика в свою пользу заработную плату за время вынужденного прогула с 19.07.2018 и по день вынесения судебного решения;

- взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда в сумме 10 000 рублей;

- отменить приказ начальника ГУФСИН России по Кемеровской области от 28.04.2018 №-лс о выводе за штаты и зачислении в распоряжение начальника ГУФСИН по Кемеровской области;

- обязать произвести перерасчет ее заработной платы.

В последующем истица дополнила основание своих исковых требований об оспаривании приказа об увольнении со службы, настаивая и на том, что приказ об увольнении ее со службы был вынесен с нарушением ее права на прохождение ВВК именно в период службы (л.д. 86). Предмет требований к ответчикам истицей был оставлен без изменения. Измененные исковые требования были приняты судом к производству (л.д. 87-89).

В судебном заседании истица Морозова Т.Н. свои исковые требования к ответчикам поддержала в полном объеме, уточнила их редакционно и просила удовлетворить в итоговой редакции.

Суду Морозова Т.Н. пояснила, что с 1997 года она состояла на службе в органах уголовно-исполнительной системы, проходила службу в должности <данные изъяты> ФКУ СИЗО-№. Служебный контракт с нею в последнее время продлевался, т.к. она уже достигла предельного возраста пребывания на службе. Срок контракта был продлен до 01.03.2018 года. В декабре 2017 года она была уведомлена о предстоящем увольнении по достижении предельного возраста пребывания на службе. Одновременно с этим ей было выдано направление на ВВК. К прохождению ВВК в период службы она не приступила, поскольку вскоре ушла на длительный больничный. В период ее временной нетрудоспособности 28.04.2018 был издан приказ о выводе ее за штаты и зачислении в распоряжение ФКУ СИЗО-№. С данным приказом она была ознакомлена в мае 2018 года также в период ее временной нетрудоспособности. В июле 2018 года она получила заработную плату и увидела, что в связи с выводом ее за штаты размер ее заработной платы значительно уменьшился. Она считает, что издание вышеуказанного приказа в период ее временной нетрудоспособности было незаконным. Издание незаконного приказа повлекло нарушение ее права на получение заработной платы в полном объеме. Период ее длительной временной нетрудоспособности в 2018 году закончился 13.07.2018 года. К работе она приступила 16.07.2018 года. Ее последний листок временной нетрудоспособности в ФКУ СИЗО-№ отказались принимать, т.к., якобы, он был ненадлежащим образом оформлен. Переоформленный листок нетрудоспособности она представила в ФКУ СИЗО-№ 19.07.2018 года. В этот же день (19.07.2018) ее пригласили в кабинет начальника учреждения, где присутствовавшие там сотрудники учреждения, в т.ч. юрисконсульт ФИО17, начальник отдела кадров ФИО7, заместитель начальника учреждения ФИО8, стали оказывать на нее давление. Целью оказания давления было склонение ее к написанию рапорта о предоставлении отпуска с последующим увольнением. Она увольняться не хотела, а хотела лишь воспользоваться правом на отпуск. Ее под психологическим давлением убеждали, что отпуск ей полагается только в том случае, если она напишет рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением. Она была очень подавлена и попросила время на то, чтобы получить по спорному вопросу независимую юридическую консультацию. Ей такую возможность не предоставили. Более того, приказом руководства учреждения ей запретили покидать учреждение, пока она не напишет рапорт. Она почувствовала себя плохо и написала рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением. По выходу из учреждения она обратилась за медицинской помощью в ГКБ № г. Новокузнецка, где ей был открыт листок временной нетрудоспособности. Об уходе на больничный она сообщила также 19.07.2018 по телефону ФИО7 и ФИО8 При этом о том, каким именно медицинским учреждением открыт больничный лист, она не сообщила. В ведомственную поликлинику за медицинской помощью она 19.07.2018 не обращалась, т.к. в ней отсутствует необходимый специалист. Листок нетрудоспособности от 19.07.2018 в ФКУ СИЗО-№ она так и не представила, т.к. юридически неграмотна. В последующем 25.07.2018 и 26.07.2018 в адрес ответчиков ею были поданы рапорты об отзыве рапорта от 19.07.2018 о предоставлении отпуска с последующим увольнением. Несмотря на это, приказом начальника ГУФСИН России по Кемеровской области от 19.07.2018 она была уволена со службы. Считает данный приказ незаконным, поскольку он был издан в период ее временной нетрудоспособности. Рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением был написан ею под давлением сотрудников ФКУ СИЗО-№, в последующем данный рапорт был отозван. Ее не имели права увольнять в день подачи рапорта. Кроме того, приказ об увольнении издан с нарушением ее права на прохождение ВВК в период службы. Она понимает, что имеет право пройти ВВК в течение года после увольнения. Она также понимает, что результаты ВВК, пройденного ею после увольнения, могут стать основанием для изменения формулировки увольнения. Однако годичного срока для прохождения ВВК и МСЭ с целью установления группы инвалидности после увольнения со службы недостаточно, как показывает практика. До настоящего времени она не приступила к прохождению ВВК, т.к. осуществляет уход за больной матерью. Считает, что она сможет беспрепятственно пройти ВВК в случае восстановления ее на службе. После декабря 2017 года и до своего увольнения она не имела возможности пройти ВВК, т.к. длительный период времени была нетрудоспособна, а также потому, что первичное направление на прохождение ВВК уже просрочено, а новое направление на ВВК ФКУ СИЗО-№ ей отказалось выдать. Действиями сотрудников ФКУ СИЗО-№ ей был причинен моральный вред, размер компенсации которого она определяет в 10 000 рублей. Она безукоризненно отслужила в ФКУ СИЗО-№ длительный период времени, нареканий по службе не имела, имела поощрения и награды. Несмотря на это, с нею поступили безнравственно, неуважительно, принудили к увольнению, лишив возможности воспользоваться всеми правами и гарантиями, связанными с прохождением службы.

На основании изложенного Морозова Т.Н. в судебном заседании просила:

- признать незаконным приказ начальника ГУФСИН России по Кемеровской области от 19.07.2018 №-лс о ее увольнении по п. «б» ч. 1 ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел РФ (по достижению предельного возраста);

- восстановить ее на службе в прежней должности;

- взыскать с ГУФСИН России по Кемеровской области в свою пользу заработную плату за время вынужденного прогула с 19.07.2018 и по день вынесения судебного решения;

- взыскать в свою пользу компенсацию морального вреда в сумме 10 000 рублей;

- признать незаконным приказ начальника ГУФСИН России по Кемеровской области от 28.04.2018 №-лс о выводе за штаты и о зачислении в распоряжение;

- обязать ФКУ СИЗО – № произвести перерасчет ее заработной платы.

Представители истицы Морозовой Т.Н. Казначеева Л.С. и Казначеев Ю.С., действующие на основании доверенности (л.д. 77), исковые требования своей доверительницы поддержали в полном объеме и просили удовлетворить, а также представили дополнительные пояснения по существу иска в поддержку позиции истицы (л.д. 78, 79, 95).

Также дополнительно в судебном заседании представитель истицы Морозовой Т.Н. Казначеев Ю.С. пояснил, что срок на оспаривание приказа от 28.04.2018 №-лс о выводе за штаты и о зачислении в распоряжение истицей не пропущен. По мнению Казначеева Ю.С., срок на оспаривание данного приказа начал течь с 20.07.2018, поскольку 19.07.2018 истица получила заработную плату согласно оспариваемому приказу в размере меньшем, чем получала ранее. Именно это обстоятельство позволило истице осознать, что оспариваемым приказом нарушаются ее права на сохранение ранее установленного размера заработной платы. Соответственно, начиная с 20.07.2018, в течение 3 месяцев истица имела право на обращение в суд с требованием об оспаривании вышеуказанного приказа. В суд истица обратилась с соответствующим требованием в августе 2018 года, т.е. в течение срока, предусмотренного ст. 392 ТК РФ.

Ответчики в лице своего представителя Шишкиной Е.В., действующей на основании доверенностей (л.д. 28, 29), исковые требования Морозовой Т.Н. не признали и просили суд отказать в их удовлетворении.

Суду Шишкина Е.В. пояснила, что истица состояла на службе в органах уголовно-исполнительной системы (далее: УИС) в должности <данные изъяты>, выполняла свои должностные обязанности непосредственно в ФКУ СИЗО-№. Поскольку истица давно уже достигла предельного возраста пребывания на службе, срок ее служебного контракта продлевался. В последний раз срок служебного контракта был продлен до 01.03.2018 года. В связи с вышеизложенным еще 04.12.2017 истица была уведомлена о ее предстоящем увольнении со службы в связи с достижением предельного возраста пребывания на службе. Одновременно ей было выдано направление на прохождение ВВК. Таким образом, именно с 04.12.2017 была начата процедура увольнения истицы из органов УИС по достижении предельного возраста пребывания на службе, т.е. начата процедура увольнения истицы по инициативе работодателя. С середины января 2018 года истица ушла на длительный больничный, в котором были непродолжительные перерывы. В связи с инициированием процедуры увольнения истица приказом №-лс от 28.04.2018 была выведена за штаты ФКУ СИЗО-№ и зачислена в распоряжение ФКУ СИЗО-№. 04.05.2018 истица была ознакомлена с данным приказом. В соответствие с действующим законодательством препятствий для издания приказа о выводе сотрудника в распоряжение в период нахождения его на больничном листе не имеется. Если истица не была согласна с вышеуказанным приказом, она имела право в течение 3 месяцев с момента ознакомления с приказом оспорить его в судебном порядке. В суд истица обратилась 22.08.2018, т.е. за пределами срока, предусмотренного ст. 392 ТК РФ. Таким образом, исковое требование о признании незаконным приказа о выводе истицы за штаты и о зачислении ее в распоряжение удовлетворению не подлежит в связи с пропуском срока на обращение в суд. В связи с этим не подлежит удовлетворению и исковое требование Морозовой Т.Н. о понуждении произвести перерасчет ее заработной платы. В июле 2018 года истица вышла с больничного 16.07.2018 года. Свой листок нетрудоспособности она представила в ФКУ СИЗО-№ только 19.07.2018 года. В этот же день с Морозовой Т.Н. была проведена беседа, в ходе которой ей было сообщено об основаниях увольнения, разъяснены льготы, гарантии и компенсации, вопросы трудоустройства, материально-бытового обеспечения и другие вопросы. Истице также было разъяснено, что поскольку отпуск за 2018 год ею не использован, она может им воспользоваться фактически с последующим увольнением, а может воспользоваться правом на получение при увольнении компенсации за неиспользованный отпуск. Истица просила предоставить ей возможность получить независимую юридическую консультацию по спорному вопросу. Ей такая возможность была предоставлена. Истица решила воспользоваться своим правом на предоставление отпуска, в связи с чем написала рапорт о предоставлении ей отпуска с последующим увольнением. Никто из сотрудников ФКУ СИЗО-№ на истицу давления с целью написания рапорта не оказывал. Рапорт истицы о предоставлении отпуска с последующим увольнением был необходим только для того, чтобы определиться с тем, желает истица фактически пойти в отпуск за 2018 год или воспользоваться компенсацией за неиспользованный отпуск при увольнении. Если бы истица не написала рапорт о предоставлении отпуска, то она все равно была бы уволена, но без предоставления ей отпуска и с выплатой ей компенсации за неиспользованный отпуск. Поскольку в период службы истица не приступила к прохождению ВВК, ей также было разъяснено, что она может пройти ВВК в течение года после увольнения. Также до сведения истицы было доведено, что результаты ВВК, пройденного в течение года после увольнения, могут стать основанием для изменения формулировки увольнения. Истица в своем рапорте указала на необходимость предоставления ей отпуска с последующим увольнением без прохождения ВВК. Данный рапорт был написан Морозовой Т.Н. добровольно. В период с 20.07.2018 по 30.08.2018 истице был предоставлен отпуск. Приказом №-лс от 19.07.2018 Морозова Т.Н., ранее замещавшая должность <данные изъяты> ФКУ СИЗО-№, находящаяся в распоряжении ФКУ СИЗО-№, была уволена по п. «б» ч. 1 ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел РФ и текста Присяги сотрудника органах внутренних дел РФ (по достижении предельного возраста) 30 августа 2018 года. Также своим рапортом от 19.07.2018 истица сообщила, что в период с 14.00 часов до 17.30 часов она ознакомиться с приказом об увольнении не сможет, т.к. записалась на юридическую консультацию, а также сообщила, что ознакомится с приказом 20.07.2018 года. Несмотря на это, 20.07.2018 истица в ФКУ СИЗО-№ не явилась для ознакомления с приказом об увольнении, в связи с чем копия приказа об увольнении была направлена ей 20.07.2018 письмом. На свое самочувствие 19.07.2018 истица не жаловалась, не выглядела болезненно. О том, что 19.07.2018 ей был открыт листок нетрудоспособности, истица никому не сообщила. Также, за оказанием медицинской помощи истица обратилась не в ведомственную поликлинику, а в государственное учреждение здравоохранения. При этом в ведомственной поликлинике имелся специалист, способный оказать истице необходимую медицинскую помощь. По окончании периода временной нетрудоспособности истица так и не предоставила по месту службы листок нетрудоспособности, открытый 19.07.2018, а предоставила его только в суд. По мнению ответчиков, эти обстоятельства свидетельствуют о злоупотреблении истицей своими правами. Кроме того, с момента получения направления на ВВК и по настоящее время истица так и не приступила к прохождению ВВК, хотя имела и имеет для этого объективную возможность. Направление на ВВК, выданное истице еще 04.12.2017, не имеет срока действия. Истица может им воспользоваться и в настоящее время. В период службы истица не ссылалась на невозможность прохождения ВВК по ранее выданному направлению и не требовала выдачи ей повторного направления на ВВК.

На основании изложенного Шишкина Е.В. в интересах ответчиков просила отказать истице в удовлетворении исковых требований.

Выслушав явившихся в судебное заседание лиц, свидетелей, прокурора, полагавшего необходимым отказать истице в удовлетворении иска, исследовав письменные материалы дела, суд считает необходимым отказать Морозовой Т.Н. в удовлетворении иска.

При разрешении исковых требований Морозовой Т.Н. о признании незаконным приказа об увольнении, восстановлении на службе и взыскании заработной платы за время вынужденного прогула суд приходит к следующему.

Согласно п. «б» ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел, утвержденного Постановлением ВС РФ 23.12.1992 № 4202-1, действующего также в отношении сотрудников органов уголовно-исполнительной системы (далее: Положения), сотрудники органов внутренних дел могут быть уволены со службы по достижении предельного возраста, установленного статьей 59 настоящего Положения.

Согласно ст. 59 Положения сотрудники органов внутренних дел, имеющие специальные звания среднего, старшего и высшего начальствующего состава, в зависимости от присвоенных им специальных званий могут состоять на службе в органах внутренних дел до достижения следующего возраста: от младших лейтенантов полиции, младших       лейтенантов внутренней службы, младших лейтенантов юстиции до подполковников полиции, подполковников внутренней службы,       подполковников юстиции включительно - 45 лет.

Сотрудники органов внутренних дел, достигшие предельного возраста, установленного настоящей статьей для службы в органах внутренних дел, подлежат увольнению, за исключением случаев, предусмотренных законом и настоящим Положением.

В интересах службы при положительной аттестации и отсутствии медицинских противопоказаний сотрудники органов внутренних дел в персональном порядке и с их согласия могут быть оставлены на службе сверх установленного предельного возраста на срок до пяти лет начальниками, которым предоставлено право назначения на должности этих сотрудников.

В исключительных случаях срок оставления на службе сотрудников органов внутренних дел из числа лиц среднего, старшего и высшего начальствующего состава может быть продлен в таком же порядке повторно на пять лет.

Согласно ст. 60 Положения сотрудники органов внутренних дел ставятся в известность о предстоящем увольнении непосредственными начальниками не позднее, чем за два месяца до увольнения, за исключением сотрудников органов внутренних дел, увольняемых за нарушение условий контракта, а также в соответствии с пунктами "ж", "к", "л", "м", "н", "о", "п" статьи 58 настоящего Положения.

Согласно п. 17.13 Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом МЮ РФ от 06.06.2005 № 76 (далее: Инструкции), до представления к увольнению сотрудники направляются для освидетельствования на ВВК с целью установления степени годности к военной службе. Заключения ВВК учитываются при определении основания увольнения. На ВВК могут не направляться сотрудники, увольняемые по пункту "б" статьи 58 Положения, а также по другим основаниям, в случае их отказа от освидетельствования на ВВК, оформленного рапортом на имя начальника, имеющего право увольнения этих сотрудников.

Согласно п. 17.12. Инструкции о предстоящем увольнении со службы с сотрудником проводится беседа, в ходе которой ему сообщается об основаниях увольнения, разъясняются льготы, гарантии и компенсации, вопросы трудоустройства, материально-бытового обеспечения и другие вопросы. К участию в беседах с увольняемыми сотрудниками по их просьбе могут быть приглашены представители кадровых, юридических, медицинских и финансовых подразделений.

Согласно ст. 127 ТК РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска. По письменному заявлению работника неиспользованные отпуска могут быть предоставлены ему с последующим увольнением (за исключением случаев увольнения за виновные действия). При этом днем увольнения считается последний день отпуска. При увольнении в связи с истечением срока трудового договора отпуск с последующим увольнением может предоставляться и тогда, когда время отпуска полностью или частично выходит за пределы срока этого договора. В этом случае днем увольнения также считается последний день отпуска.

Согласно п. 17.16 Инструкции приказ об увольнении сотрудника уголовно-исполнительной системы объявляется ему под роспись. Копия приказа об увольнении сотрудника вручается вместе с предписанием о постановке на воинский учет в двухнедельный срок. Не допускается увольнение сотрудников в период нахождения их в отпусках или в период болезни. Трудовые книжки уволенным сотрудникам выдаются кадровым подразделением в день увольнения. Если в этот день не представляется возможным выдать трудовую книжку в связи с отсутствием уволенного сотрудника либо его отказом от получения трудовой книжки, кадровые подразделения учреждений и органов уголовно-исполнительной системы направляют бывшему сотруднику уведомление о необходимости получения трудовой книжки либо согласия на отправление ее по почте. Со дня направления уведомления учреждения и органы уголовно-исполнительной системы освобождаются от ответственности за задержку выдачи трудовой книжки.

Согласно ст. 10 Федерального закона от 30.12.2012 № 283-ФЗ «О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» сотрудник имеет право на бесплатное оказание медицинской помощи, на бесплатное обеспечение лекарственными препаратами для медицинского применения по рецептам на лекарственные препараты, выданным врачом (фельдшером), изделиями медицинского назначения в медицинских организациях уполномоченного федерального органа исполнительной власти. Сотрудник ежегодно проходит диспансеризацию. При отсутствии по месту службы, месту жительства или иному месту нахождения сотрудника медицинских организаций уполномоченного федерального органа исполнительной власти либо при отсутствии в них соответствующих отделений или специального медицинского оборудования медицинское обеспечение сотрудника осуществляется в иных медицинских организациях государственной системы здравоохранения или муниципальной системы здравоохранения.

Согласно ст. 44.1 Положения освобождение сотрудника органов внутренних дел от исполнения служебных обязанностей в связи с временной нетрудоспособностью осуществляется на основании заключения (листка освобождения от служебных обязанностей по временной нетрудоспособности) медицинского учреждения органа внутренних дел, а при отсутствии такого учреждения по месту нахождения сотрудника органов внутренних дел - иного медицинского учреждения государственной или муниципальной системы здравоохранения.

Согласно п. 27 Постановления Пленума ВС РФ от 17.03.2004 № 2 «О применении судами РФ Трудового Кодекса РФ» при рассмотрении дел о восстановлении на работе следует иметь в виду, что при реализации гарантий, предоставляемых Кодексом работникам в случае расторжения с ними трудового договора, должен соблюдаться общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом, в том числе и со стороны работников. В частности, недопустимо сокрытие работником временной нетрудоспособности на время его увольнения с работы. При установлении судом факта злоупотребления работником правом суд может отказать в удовлетворении его иска о восстановлении на работе (изменив при этом по просьбе работника, уволенного в период временной нетрудоспособности, дату увольнения), поскольку в указанном случае работодатель не должен отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны работника.

Судом установлено, что Морозова Т.Н., --.--.----. года рождения, на основании контракта о службе в УИС состояла на службе в должности <данные изъяты>, выполняла свои должностные обязанности непосредственно в ФКУ СИЗО-№. Истица достигла предельного возраста пребывания на службе, в связи с чем срок ее служебного контракта был продлен до 01.03.2018 года. Данные обстоятельства не были предметом спора в судебном заседании. Они также подтверждаются копией контракта о службе и списком сотрудников, оставленных на службе сверх установленного предельного возраста (л.д. 30-32, 34-35).

Истицей не оспаривалось в судебном заседании то, что ей было известно о дате, до которой с нею был продлен контакт о службе. Факт осведомленности истицы о предельном сроке пребывания на службе до 01.03.2018 подтверждается также листом ознакомления истицы с соответствующей информацией (л.д. 33).

04.12.2017 истица была уведомлена о ее предстоящем увольнении со службы в связи с достижением предельного возраста пребывания на службе по п. «б» ст. 58 Положения. Одновременно ей было выдано направление на прохождение ВВК. Данные обстоятельства подтверждаются уведомлением (л.д. 36).

Согласно справке ФКУ СИЗО-№ в периоды с 17.01.2018 по 09.02.2018, с 12.02.2018 по 28.02.2018, с 01.03.2018 по 23.03.2018, с 26.03.2018 по 04.05.2018, с 07.05.2018 по 18.06.2016 и с 27.06.2018 по 13.07.2018 истица была временно нетрудоспособна. При этом больничный лист на период с 27.06.2018 по 13.07.2018 истица представила в ФКУ СИЗО-№ только 19.07.2018 года (л.д. 64). Эти обстоятельства в судебном заседании не оспаривались.

В июле 2018 года истица работала с 16.07.2018 года по 19.07.2018 года, что не было предметом спора в судебном заседании.

19.07.2018 с Морозовой Т.Н. была проведена беседа, в ходе которой ей было сообщено об основаниях увольнения, разъяснены льготы, гарантии и компенсации, вопросы трудоустройства, материально-бытового обеспечения и другие вопросы. Истице также было разъяснено, что поскольку отпуск за 2018 год ею не использован, она может им воспользоваться фактически с последующим увольнением, а может воспользоваться правом на получение при увольнении компенсации за неиспользованный отпуск. Истице также было разъяснено, что поскольку процедуру ВВК она не проходила, то она может пройти ее в течение года после увольнения. Данные обстоятельства подтверждаются листом собеседования (л.д. 49-50).

Из позиции истицы следует, что ее вынудили написать рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением и без прохождения ВВК, оказав на нее психологическое давление.

Ответчики отрицали данное обстоятельство.

19.07.2018 истицей был написан рапорт о предоставлении ей отпуска с последующим увольнением без прохождения ВВК (л.д. 54).

В связи с тем, что истица воспользовалась своим правом на предоставление отпуска с последующим увольнением, влекущем необходимость перерасчета выслуги лет, был оформлен и подписан еще один лист собеседования с истицей (л.д. 55-56).

В период с 20.07.2018 по 30.08.2018 истице был предоставлен отпуск за 2018 год, что в судебном заседании не было оспорено, что также подтверждается справкой ФКУ СИЗО-№ и отпускным удостоверением (л.д. 82, 83).

Приказом №-лс от 19.07.2018 Морозова Т.Н., ранее замещавшая должность <данные изъяты> ФКУ СИЗО-№, находящаяся в распоряжении ФКУ СИЗО-№, была уволена по п. «б» ч. 1 ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел РФ и текста Присяги сотрудника органах внутренних дел РФ (по достижении предельного возраста) 30 августа 2018 года (л.д. 59).

Своим рапортом от 19.07.2018 истица сообщила, что в период с 14.00 часов до 17.30 часов она ознакомиться с приказом об увольнении не сможет, т.к. записалась на юридическую консультацию, а также сообщила, что ознакомится с приказом 20.07.2018 года (л.д. 60).

20.07.2018 истица в ФКУ СИЗО-№ не явилась для ознакомления с приказом об увольнении, в связи с чем копия приказа об увольнении была направлена ей 20.07.2018 письмом. В этом же письме истице было сообщено о предоставлении ей в период с 20.07.2018 по 30.08.2018 отпуска за 2018 год (л.д. 61, 80). Соответствующее почтовое отправление было получено Морозовой Т.В., что ею не оспаривалось.

Истица ссылалась на то, что 19.07.2018 почувствовала себя плохо, в связи с чем обратилась за медицинской помощью к ГКБ № г. Новокузнецка, где ей был открыт листок нетрудоспособности. По словам, истицы, в ведомственную поликлинику она за помощью не обратилась, т.к. там отсутствует необходимый специалист.

Суду представлен листок нетрудоспособности от 19.07.2018, согласно которому в период с 19.07.2018 по 17.08.2018 истица была нетрудоспособна и проходила лечение у <данные изъяты> (л.д. 73).

Согласно справке филиала «Больница №» ФКУЗ МСЧ № ФСИН России, расположенной в г. Новокузнецке, от 20.09.2018 за прохождением ВВК Морозова Т.Н. с декабря 2017 по настоящее время не обращалась. В поликлинике с 19.07.2018 по настоящее время ведет прием врач-<данные изъяты> (л.д. 98).

Морозова Т.Н. в судебном заседании пояснила, что об открытии листка нетрудоспособности она сообщила сотрудникам ФКУ СИЗО-№ ФИО7 и ФИО8 При этом сама истицы подтвердила, что не сообщила в ФКУ СИЗО-№, каким именно медицинским учреждением ей был открыт листок нетрудоспособности.

Ответчики данное обстоятельство отрицали.

В судебном заседании не оспаривалось, что листок нетрудоспособности, открытый 19.07.2018, Морозова Т.Н. в ФКУ СИЗО-№ так и не представила, а представила его лишь в суд.

В подтверждение своей позиции по делу Морозова Т.Н. ссылалась на показания свидетеля ФИО11

Суду свидетель ФИО11 показал, что истица Морозова Т.Н. – это его мать. 19.07.2018 около 14.00 часов он ей позвонил на телефон, она ответила сбивчивым расстроенным голосом, что ей не очень хорошо, что у нее на работе произошла неприятная ситуация. Он увез свою мать в больницу на <****> в <****>. Он сопроводил ее до регистратуры и ждал в машине. Мать выглядела заплаканной, и руки у нее дрожали. Она вернулась в машину и сказала, что ей открыли больничный лист. Пока она отсиделась в машине, состояние ее здоровья стало лучше. При нем мать позвонила замполиту в ФКУ СИЗО-№ и сообщила, что ей открыли больничный лист, что рапорт, который она ранее написала, она отзывает. Весь разговор длился около минуты. Как мать обращалась к лицу, которому звонила, он не помнит. Говорила ли она про медицинское учреждение, в которое обратилась, не может сказать. Потом мать позвонила в отдел кадров, предупредила, что ушла на больничный. Разговор был кратким: «<данные изъяты>, я открыла больничный и прошу отозвать сегодняшний рапорт». Последовал краткий ответ. Может, совсем не ответили и положили трубку. Потом мать через 3-5 минут перезвонила замполиту. Со слов истицы ему (свидетелю) известно, что ее не выпускали из учреждения, она хотела три раза выйти из учреждения, так как изначально была записана к врачу - <данные изъяты>. Со слов истицы, ее вызвали в кабинет начальника СИЗО-№, заставляли написать рапорт на увольнение, оказывали на нее давление. Мать хотела отгулять отпуск, потом уже пройти ВВК. Он не знает, дали ли ей отпуск или нет, она находилась на больничном.

В судебном заседании по инициативе истицы также были допрошены свидетели ФИО12, ФИО8 и ФИО7

Суду свидетель ФИО12 пояснил, что истица ранее работала в ФКУ СИЗО-№, но потом уволилась. 19.07.2018 к нему в кабинет зашли истица заместитель по кадрам, начальник отдела кадров, юрист, психолог и заместитель главного бухгалтера. Начальник отдела кадров разъяснила все права и обязанности истицы при увольнении. Срок уведомления об увольнении закончился, поэтому Морозову Т.В. уволили. Истице предлагали уйти в отпуск с последующим увольнением либо взять компенсацию за неиспользованный отпуск. Она сказала, что подумает. Точно он не помнит, но про прохождение ВВК ей, кажется, также разъяснялось. Все вышли из его кабинета. Давление или иное воздействие сотрудники учреждения на Морозову Т.Н. не оказывали, на самочувствие она не жаловалась. Перед обедом ему принесли рапорт Морозовой Т.Н. об увольнении. Он походатайствовал и отправил рапорт в г. Кемерово. Какое у истицы было самочувствие после ухода из его кабинета, он не знает. О том, что истица ушла на больничный, он не знал. Когда получили исковое заявление, тогда он узнал, что Морозова Т.Н. находилась с 19.07.2018 на больничном. Никто из сотрудников учреждения ему не докладывал, что истица находится на больничном. За вторичным направлением на ВВК Морозова Т.Н. обращалась. Он не давал указание не выпускать из учреждения 19.07.2018 истицу.

Свидетель ФИО8 суду пояснил, что с 19.10.2017 занимает должность <данные изъяты> ФКУ СИЗО-№, знаком с Морозовой Т.Н.. Истицу увольняли как сотрудника, достигшего предельного возраста пребывания на службе. 04.12.2017 ее уведомили о предстоящем увольнении, а 19.07.2018 уволили. 19.07.2018 у начальника учреждения прошло совещание. В кабинете собрались он, начальник отдела кадров, психолог, заместитель главного бухгалтера, юрист и Морозова Т.Н.. Начальник отдела кадров разъяснила истице, почему ее увольняют. Морозова Т.Н. расписалась в справке-беседе. Истица негативно отнеслась к новости об увольнении. Но в форме убеждения ей все объяснили. Истица была спокойна, давления на нее не оказывалось. Все вышли из кабинета начальника. Он и начальник отдела кадров зашли в кабинет. Туда пришла и Морозова Т.Н., где начала спорить с ними. Начальник отдела кадров ФИО7 предложила Морозовой Т.Н. написать рапорт на отпуск с последующим увольнением. Морозова Т.Н. сказала, что ей надо проконсультироваться у юриста. Он дал ей время до 12.00 часов этого же дня для консультации. Около 12.00 часов он встретил начальника отдела кадров с Морозовой Т.Н.. Истица сказала, что напишет рапорт на отпуск с последующим увольнением. Он в этот день Морозову Т.Н. больше не видел. Около 15.20-15.30 часов 19.07.2018 ему на телефон позвонила Морозова Т.Н. и спросила, почему так с ней поступили, уволили, высказывала негодование, сказала, что будет обращаться в судебные органы. Затем около 16.25-16.30 часов 19.07.2018 ему позвонила ФИО7 и спросила, отпускал ли он Морозову Т.Н. на целый день. Он ответил, что отпускал истицу только на пару часов. Позже он со своего телефона (последние цифры его номера телефона <данные изъяты>) позвонил Морозовой Т.Н. и сказал, что нужно прийти на работу ознакомиться с приказом об увольнении. Истица ответила, что придет на следующий день. Больше с Морозовой Т.Н. он не разговаривал по телефону, и она ему не звонила. Про больничный лист Морозовой Т.Н. он не знал, узнал об этом только тогда, когда поступило исковое заявление в учреждение. Про направление истицы на ВВК, ему ничего не известно. Ему не известно ничего о том, что Морозову Т.Н. 19.07.2018 не выпускали из учреждения. Инициатором увольнения Морозовой Т.Н. выступал работодатель. На нее не оказывалось давление, она написала рапорт на увольнение в своем кабинете. Если бы Морозова Т.Н. не подала рапорт, ее бы все равно уволили, но без предоставления отпуска.

Свидетель ФИО7 суду пояснила, что работает в ФКУ СИЗО-№ с июля 2012 года, Морозова Т.Н. работала <данные изъяты>. Предельный возраст пребывания истицы на службе - 45 лет, истице продлевался служебный контракт на 10 лет, с ней был заключен контракт до марта 2018 года. В апреле 2018 года Морозовой Т.Н. исполнилось 55 лет, и ГУФСИН России по Кемеровской области прервало с ней службу. 04.12.2017 Морозова получила уведомление об увольнении и направление на прохождение ВВК. С этого момента началась процедура увольнения работника. Морозова пошла на больничный, но у нее в больничном были перерывы: суббота, воскресенье и несколько рабочих дней в последнем больничном листе. График ее работы: пять рабочих дней через два выходных дня. Направление на ВВК выдается единожды. Если работник не прошел ВВК в период службы, право на прохождение ВВК сохраняется за ним в течение года после увольнения. Направление на ВВК не имеет срока действия. К прохождению ВВК Морозова Т.Н. в период службы не приступала, она (свидетель) уточняла этот вопрос в ведомственном медицинском учреждении. 13.07.2018 у Морозовой был закрыт больничный лист, но она его принесла только 19.07.2018 года. Она (свидетель) сообщила об этом в ГУФСИН. Ей была дана команда заканчивать процедуру увольнения Морозовой Т.Н.. Она (свидетель) донесла информацию до временно исполняющего обязанности начальника учреждения. Тот сказал, чтобы она (свидетель) собрала всех и составила лист-беседу. Лист-беседа составляется на компьютере по каждому сотруднику индивидуально. В нем отражаются все вопросы увольнения, льгот и компенсаций. 19.07.2018 с Морозовой Т.Н. проводили беседу в кабинете начальника учреждения. Она (свидетель) рассказала, когда выдано уведомление об увольнении, что Морозова Т.Н. находилась на больничном. Она (свидетель) рассказала про ВВК и то, что в течение года после увольнения Морозова Т.Н. может пройти ВВК. Морозова Т.Н. не настаивала на повторной выдаче ей направления на ВВК. Морозова Т.Н. не ходила в отпуск в 2018 году, поэтому она (свидетель) ей объяснила, что можно взять отпуск с последующим увольнением, что это даже выгодно, так как оплачивается проезд к месту отдыха самого сотрудника и одного члена его семьи. Также она (свидетель) разъяснила, что можно взять компенсацию за отпуск. Морозова Т.Н. согласилась взять отпуск с последующим увольнением, подписала лист-беседу. Морозова Т.Н. была спокойна, говорила, что ей нужен просто отпуск. Эмоционально она была готова к увольнению, так как с декабря 2017 года знала о предстоящем увольнении, все свои дела передала другой сотруднице. Лист-беседу истица подписала в кабинете начальника учреждения. Когда все вышли из кабинета, она (свидетель) пошла к себе. К ней зашел ФИО8 и Морозова Т.Н., которая просила консультацию. Она (свидетель) сказала, что в учреждении есть юрист, но истица хотела независимого юриста. ФИО8 дал ей время до 12.00 часов, чтобы она могла проконсультироваться. Морозова Т.Н. вышла из кабинета, но была в учреждении и никуда не уходила. В начале 13.00 часов Морозова Т.Н. пришла к ней и сказала, что будет писать рапорт на отпуск с последующим увольнением. Состояние здоровья у нее было нормальное, признаков болезненности не наблюдалось. Она (свидетель) дала ей бланк, с которым истица ушла к себе. Позже Морозова Т.Н. принесла рапорт. Потом Морозова Т.Н. звонила ей на телефон (последние цифры номера телефона 46-94) и спросила про приказ об увольнении. Она (свидетель) сказала, что приказ подписан, что нужно прийти и ознакомиться с ним. Но звонок прервался, он длился меньше минуты. Про больничный лист Морозовой Т.Н. от 19.07.2018 она (свидетель) не знала. Если бы Морозова Т.Н. не написала рапорт на отпуск с последующим увольнением, ее бы все равно уволили с выплатой компенсации за неиспользованный отпуск. У истицы было на руках направление на ВВК, она не просила нового направления. Истице объясняли, что это направление действует и в течение года после увольнения, что если будет установлена инвалидность, то могут изменить формулировку увольнения в дальнейшем. Когда получили исковое заявление, тогда узнали о нахождении Морозовой Т.Н. с 19.07.2018 на больничном. 19.07.2018 при телефонном разговоре Морозова Т.Н. ей не говорила про больничный, в ведомственном медицинском учреждении лист нетрудоспособности не был открыт. Звонок от Морозовой Т.Н. поступил ей (свидетелю) также и в 20-х числах августа. Тогда ей Морозова Т.Н. сообщила, что находится на больничном. Но с какого времени она находится на больничном, Морозова Т.Н. не говорила.

Судом также установлено, что 25.07.2018 и 26.07.2018 истица отозвала свой рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением (л.д. 6-11).

На основании совокупности представленных доказательств суд приходит к следующим выводам.

Истица проходила службу в органах УИС в 2017-2018 годах уже после достижения предельного возраста пребывания на службе. Срок контракта с истицей был продлен до 01.03.2018 года. После наступления вышеуказанной даты истица подлежала увольнению по п. «б» ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел. О предстоящем увольнении по данному основанию истица была заблаговременно уведомлена еще 04.12.2017, что соответствует требованиям ст. 60 Положения о службе в органах внутренних дел РФ. В связи с длительным периодом временной нетрудоспособности истицы ни 01.03.2018, ни сразу после указанной даты Морозова Т.Н. уволена не была. Истица правомерно была уволена 19.07.2018, когда представила в учреждение по месту службы свой закрытый больничный лист.

Суд признает несостоятельными доводы Морозовой Т.Н. о том, что при увольнении на нее было оказано давление со стороны сотрудников ФКУ СИЗО-№. Данные доводы были полностью опровергнуты показаниями допрошенных свидетелей ФИО12, ФИО8, ФИО7, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Показания свидетеля ФИО11 в части понуждения его матери к увольнению суд оценивает критически, поскольку данные показания производны от показаний самой истицы, свидетель очевидцем спорного факта не был.

Более того, суд признает, что факт оказания или неоказания на истицу давления в рамках процедуры увольнения в рассматриваемой ситуации юридического значения не имеет. Истица была уволена со службы не по собственному желанию, а по инициативе работодателя в связи с достижением предельного возраста пребывания на службе. Основанием для увольнения истицы стал не рапорт об увольнении по собственному желанию, а факт достижения ею предельного возраста пребывания на службе. Рапорт истицы от 19.07.2018 о предоставлении отпуска с последующим увольнением не является рапортом об увольнении. Данный рапорт является рапортом именно о предоставлении отпуска, Данным рапортом истица подтвердила свое желание фактически воспользоваться отпуском за 2018 год. В случае, если бы истица отказалась написать рапорт о предоставлении отпуска с последующим увольнением, работодатель сохранил бы право на ее увольнение по п. «б» ст. 58 Положения с выплатой компенсации за неиспользованный отпуск.

В своем рапорте Морозова Т.Н. просила предоставить ей отпуск с 20.07.2018 года. Работодателем именно с указанной даты отпуск истице и был фактически предоставлен. До начала отпуска Морозова Т.Н. свой рапорт об отпуске не отозвала, хотя такой возможности не была лишена, несмотря на открытие 19.07.2018 листка нетрудоспособности, указывающего на необходимость амбулаторного лечения.

В этой связи издание работодателем истицы приказа об увольнении 19.07.2018 суд признает правомерным.

Датой увольнения истицы из органов УИС указан последний день ее отпуска, т.е. 30.08.2018, что соответствует требованиям действующего законодательства.

Суд критически оценивает доводы Морозовой Т.Н. о том, что препятствием для ее увольнения 19.07.2018 является факт ее нетрудоспособности с 19.07.2018 года.

Суд обращает внимание на то, что датой увольнения истицы является не 19.07.2018, а 30.08.2018 года. По состоянию на 30.08.2018 истица уже не была нетрудоспособна. Более того, истица допустила злоупотребление своими правами во время процедуры увольнения. Так, имея возможность воспользоваться медицинской помощью в ведомственном медицинском учреждении, истица ею не воспользовалась. Об открытии больничного листа в государственном учреждении здравоохранения в 19.07.2018 истица работодателю не сообщила и даже после закрытия листка нетрудоспособности его (листок) работодателю не представила. В связи с этим следует признать, что работодатель не имел возможности достоверно узнать об открытии 19.07.2018 листка нетрудоспособности Морозовой Т.Н.

Более того, свидетели ФИО12, ФИО8 и ФИО7 показали суду, что 19.07.2018 Морозова Т.Н. не сообщала об открытии ей листка нетрудоспособности.

Показания свидетеля ФИО11 об обратном суд не может принять в качестве достаточного доказательства спорного факта. Из показаний свидетеля ФИО11 с достоверностью не следует, что в его присутствии Морозова Т.Н. общалась именно со свидетелем ФИО8 Из показаний ФИО11 также невозможно сделать однозначный вывод о том, что Морозова Т.Н. успела передать ФИО7 информацию об открытии больничного листа, т.к. ФИО7 отрицала данное обстоятельство и ссылалась на то, что телефонная связь с Морозовой Т.Н. у нее 19.07.2018 в какой-то момент прервалась.

Также суд не может признать доказанным, что при увольнении Морозовой Т.Н. были нарушены ее права на прохождение ВВК именно в период службы. Имея направление на ВВК с 04.12.2017, Морозова Т.Н. так и не инициировала соответствующую процедуру. Доказательств того, что имелись объективные препятствия для прохождения ВВК в период службы, Морозовой Т.Н. суду представлено не было. Из справки ведомственного медицинского учреждения следует, что за прохождением ВВК Морозова Т.Н. с декабря 2017 года не обращалась. Из рапорта о предоставлении отпуска с последующим увольнением следует, что Морозова Т.Н. согласна была на увольнение без прохождения ВВК. Доказательств написания данного рапорта под давлением суду представлено не было. Более того, суд признает доказанным, что истица не лишена возможности пройти ВВК и после своего увольнения со службы, однако до настоящего времени своим правом так и не воспользовалась.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что увольнение Морозовой Т.Н. со службы и приказ о ее увольнении являются законными. Соответственно, оснований для восстановления Морозовой Т.Н. на службе и взыскании в ее пользу оплаты за время вынужденного прогула суд не усматривает.

С заявлением об изменении даты увольнения истица к суду не обращалась.

Рассматривая требования Морозовой Т.Н. о признании незаконным приказа о выводе за штаты и о зачислении в распоряжение, а также о понуждении к производству перерасчета заработной платы, суд приходит к следующему.

Согласно п. 16.1 Положения о службе в органах внутренних дел, утвержденного Постановлением ВС РФ 23.12.1992 № 4202-1, действующего также в отношении сотрудников органов уголовно-исполнительной системы (далее: Положения), сотрудник органов внутренних дел может находиться в распоряжении органов внутренних дел при освобождении от замещаемой должности в связи с увольнением со службы в период, необходимый для передачи дел по должности, но не более одного месяца. На период нахождения в распоряжении органов внутренних дел сотруднику сохраняется денежное довольствие в размере оклада по ранее замещаемой должности, оклада по присвоенному специальному званию, процентной надбавки за выслугу лет. По решению начальника соответствующего органа внутренних дел сотруднику органа внутренних дел могут также выплачиваться премия за образцовое исполнение служебных обязанностей, единовременное денежное вознаграждение за добросовестное исполнение служебных обязанностей по итогам календарного года, материальная помощь, ежемесячная надбавка к должностному окладу за работу со сведениями, составляющими государственную тайну, ежемесячная надбавка за сложность, напряженность и специальный режим службы и могут производиться другие выплаты с учетом фактически исполняемых служебных обязанностей.

Разделом 12 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников уголовно-исполнительной системы, утвержденного Приказом ФСИН России от 27.05.2013 № 269 (далее: Порядка), закреплены правила обеспечения денежным довольствием сотрудников находящихся в распоряжении учреждения или органа УИС.

Согласно п. 58 раздела 12 вышеуказанного Порядка сотрудникам, находящимся в распоряжении учреждения или органа УИС до истечения срока, определенного частью второй статьи 16.1 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, выплачивается денежное довольствие, исчисляемое исходя из размера должностного оклада по последней замещаемой должности, оклада по специальному званию, ежемесячной надбавки за стаж службы (выслугу лет), а также районных коэффициентов и процентных надбавок за службу в районах Крайнего Севера.

Согласно п. 59 раздела 12 Порядка сотруднику, находящемуся в распоряжении и выполняющему обязанности по последней замещаемой должности, в соответствии с приказом соответствующего руководителя учреждения или органа УИС денежное довольствие выплачивается в полном размере.

Согласно п. 60 раздела 12 Порядка по решению соответствующего руководителя учреждения или органа УИС сотруднику, находящемуся в распоряжении, и не выполняющему обязанностей по последней замещаемой должности, с учетом фактического объема выполняемых им служебных обязанностей могут также производиться дополнительные выплаты.

Согласно п. 61 раздела 12 Порядка решение о сохранении или установлении выплат, перечисленных в пунктах 58 - 60 раздела настоящего Порядка, сотруднику, зачисленному в распоряжение учреждения или органа УИС, закрепляется в приказе о зачислении сотрудника в распоряжение. Последующие решения об установлении или прекращении выплат, исходя из фактически выполняемых обязанностей, оформляются отдельным приказом.

Согласно п. 62 раздела 12 Порядка сотруднику, зачисленному в распоряжение учреждения или органа УИС в период временной нетрудоспособности, нахождения в очередном и (или) дополнительном отпусках, сохраняется выплата денежного довольствия в размере, получаемом ко дню наступления временной нетрудоспособности, отпуска до окончания временной нетрудоспособности, отпуска.

Согласно ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Судом установлено, что приказом от 28.04.2018 №-лс в связи с предстоящим увольнением истица была освобождена от занимаемой должности и зачислена в распоряжение ФКУ СИЗО-№. Данным приказом было постановлено выплачивать истице денежное довольствие, исчисляемое, исходя из размера должностного оклада по последней должности, оклада по специальному званию, процентной надбавки за выслугу лет. Также приказом денежное довольствие истицы было сохранено в полном размере на период освобождения от исполнения служебных обязанностей по временной нетрудоспособности и очередного ежегодного отпуска (л.д. 40-47).

С данным приказом истица была ознакомлена 04.05.2018 года (л.д. 48).

В суд с иском, содержащим требования о признании приказа от 28.04.2018 № 192-лс незаконным и о понуждении к перерасчету заработной платы, истица обратилась по почте 20.08.2018 года (л.д. 17). В суд исковое заявление Морозовой Т.Н. поступило 22.08.2018 года (л.д. 2-4).

Истица настаивает на том, что спорный приказ является незаконным, т.к. был вынесен в период ее временной нетрудоспособности. Данным приказом нарушены ее права на получение заработной платы в полном объеме. О нарушении своих прав в связи с изданием данного приказа она узнала 20.07.2018, когда получила заработную плату в меньшем, чем ей причитается, размере. В связи с вышеизложенным истица просит признать оспариваемый ею приказ от 28.04.2018 №-лс незаконным и обязать произвести перерасчет ее заработной платы.

Ответчики настаивают на законности оспариваемого истицей приказа. Также ответчиками сделано заявление о применении при разрешении требования истицы об оспаривании приказа от 28.04.2018 №-лс норм закона о давности на обращение в суд. По мнению ответчиков, срок давности на обращение в суд с соответствующим требованием, предусмотренный ст. 392 ТК РФ, для истицы истек 03.08.2018 года. Однако с соответствующим требованием она обратилась в суд 22.08.2018 года.

На основании совокупности представленных доказательств суд приходит к следующим выводам.

Действующее законодательство не содержит запрета на издание приказа о выводе сотрудника органов УИС за штаты и о зачислении в распоряжение в период его временной нетрудоспособности. Объем денежного довольствия истицы согласно оспариваемому приказу ей был установлен в строгом соответствии с п. 16. 1 Положения о службе в органах внутренних дел РФ, а также с разделом 12 Порядка обеспечения денежным довольствием сотрудников уголовно-исполнительной системы.

В силу этого у суда не имеется оснований для признания оспариваемого Морозовой Т.Н. приказа незаконным в пределах основания заявленного истицей требования.

Кроме того, суд соглашается с позицией ответчиков относительно пропуска истицей срока на обращение в суд с требованием об оспаривании приказа от 28.04.2018 №-лс.

О вынесении оспариваемого приказа истица достоверно знала уже 04.05.2018 года. Из буквального текста приказа с необходимостью усматривается, в каком объеме и в каких случаях истице сохраняется денежное довольствие. Таким образом, о последствиях вывода за штаты и зачисления в распоряжение истица с достоверностью знала из текста приказа уже 04.05.2018 года. Кроме того, правовые последствия вывода сотрудника органов УИС за штаты и зачисления в распоряжение урегулированы законодательно. Соответственно, если истица не была согласна с вынесением в отношении нее оспариваемого приказа, то она имела возможность оспорить его в суде с 04.05.2018 по 06.08.2018 включительно, поскольку 04.08.2018 являлось выходным днем. Однако в суд с соответствующим исковым требованием Морозова Т.Н. обратилась только 20.08.2018, т.е. за пределами срока на обращение в суд, предусмотренного ст. 392 ТК РФ.

Ходатайство о восстановлении срока на обращение в суд с требованием об оспаривании приказа от 28.04.2018 №-лс истицей заявлено не было.

В связи с вышеизложенным суд считает необходимым отказать Морозовой Т.Н. в удовлетворении искового требования об оспаривании приказа от 28.04.2018 №-лс.

Поскольку исковое требование Морозовой Т.Н. о понуждении к производству перерасчета заработной платы вытекает из требования о признании незаконным приказа от 28.04.2018 №-лс, а суд не осматривает оснований для признания оспариваемого приказа незаконным, суд считает не подлежащим удовлетворению и исковое требование Морозовой Т.Н. о понуждении к производству перерасчета заработной платы.

Кроме того, суд признает необоснованным и исковое требование Морозовой Т.Н. о компенсации морального среда.

В силу ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Поскольку в рамках рассматриваемого спора судом не было установлено каких-либо неправомерных действий или бездействия, допущенных ответчиками в отношении истицы, суд не находит оснований для взыскания в пользу истицы компенсации морального вреда.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

        ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░ «░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ №» ░░░░░░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░, ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░, ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░ ░░░░░░ ░░ ░░░░░ ░ ░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░, ░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░.

        ░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░░░░ ░ ░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░.

        ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ 01.10.2018 ░░░░.

░░░░░                                             ░.░. ░░░░░░░░░