Решение по делу № 2-5209/2019 ~ М-4836/2019 от 31.10.2019

Дело № 2-5209/2019                                                                            Строка 2.209

УИД 36RS0004-01-2019-005808-41

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

16 декабря 2019 года                                                                      город Воронеж

Ленинский районный суд города Воронежа в составе:

председательствующего судьи            Калининой Е.И.,

при секретаре                                         Колесник А.А.,

с участием прокурора                           Печенкина Д.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Фокина Александра Александровича к Казенному учреждению здравоохранения Воронежской области «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

      Фокин Александр Александрович обратился в суд с иском к Казенному учреждению здравоохранения Воронежской области «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» о взыскании компенсации морального вреда, указывая на следующие обстоятельства, его родной и единственный брат ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р. в результате реактивного психоза был в недобровольном порядке госпитализирован в стационарный корпус №1 КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» на основании решения Советского районного суда г.Воронежа от 20.02.2017 года. ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 был найден повешенным в петле из вязки.

Смерть ФИО3 произошла по причине ненадлежащего исполнения сотрудниками КУЗ ВО «ВОКПНД» своих должностных обязанностей, что выразилось в отсутствии надлежащего круглосуточного контроля за пациентом, недостаточного контроля соблюдения лечебного режима наблюдения за больным, что дало возможность ФИО3 привести в исполнение задуманное самоубийство. Указанные обстоятельства были установлены вступившим в законную силу судебным решением по ранее рассмотренному в Ленинском районном суде г. Воронежа по делу №.

Как указывает истец, с момента его рождения и до самой смерти его брат ФИО3 проявлял постоянную заботу о нем. В силу специфики профессиональной деятельности отца, который большую часть времени проводил на службе, ФИО3 занимался воспитанием истца, в том числе нравственным и физическим, причем не только как старший брат, но и как отец. ФИО3 был ему по-настоящему очень близким человеком, который всегда искренне радовался его успехам и также искренне переживал за его неудачи.

Так же, ФИО3 приходится крестным отцом несовершеннолетним детям Фокина Александра Александровича – ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ г.р., ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ г.р. Как указывает истец, ФИО3, находясь на лечении в КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер», постоянно интересовался состоянием дел, успехами и неудачами своих несовершеннолетних племянников, для которых потеря родного человека, к тому же при таких драматических обстоятельствах, является невосполнимой утратой и горем, которые им нелегко пережить и с которым трудно смириться.

Кроме того, при поступлении на лечение в КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» в феврале 2017 г. ФИО3 указал номер телефона истца врачу ФИО10 в качестве основного номера для контакта с близкими родственниками в надежде на то, что истец Фокин Александр Александрович, как самый близкий для него человек, заберет его из психоневрологического под свою ответственность.

После смерти ФИО3, из-за нравственных страданий и переживаний у Фокина Александра Александровича начались проблемы со здоровьем. Так, вскоре после смерти брата лечащим врачом ему был поставлен диагноз «Нейроциркулярная дистония по гипертоническому типу», который проявляется повышенным артериальным давлением и периодическими головными болями.

Как указывает истец, после гибели брата он очень переживал, поскольку потерял близкого человека, перенес стресс, после которого не может спокойно спать, принимать пищу, вести полноценный образ жизни. Смерть ФИО3 является для истца наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, влекущем глубокие и тяжкие страдания, переживания, вызванные такой утратой.

Основываясь на изложенном, истец обратился в суд и просит взыскать с КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» в свою пользу компенсацию морального вреда, причиненного в результате смерти ФИО22 в размере 3 000 000 руб.

В судебном заседании истец Фокин А.А. заявленные исковые требования поддержал, просил удовлетворить их в полном объеме.

Представитель ответчика КУЗ ВО «ВОКПНД» по доверенности ФИО11 в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленных требований, считала их необоснованными по следующим основаниям.

Брат истца ФИО3 неоднократно проходил лечение в КУЗВО «ВОКПНД» с депрессивной симптоматикой и суицидальными попытками. Это установлено решением суда от ДД.ММ.ГГГГ по делу №2а-1050/17 о недобровольной госпитализации.

Судом в решении от 29.04.2019 по делу № 2-177/2019 установлен факт, что ФИО3 длительное время страдал психическим расстройством, у него выявлялись суицидальные наклонности, недовольство жизнью, зафиксированы попытки ранее совершить акты суицида.

В соответствии с заключением посмертной психолого-психиатрической комплексной судебной экспертизы у ФИО3 обнаружены особенности психического состояния и личности, присущие ему снижение настроения болезненного характера с легким возникновением представлений о своей несостоятельности, которые существенно могли повлиять на его сознание и найти отражение в момент самоубийства.

Таким образом, истец был осведомлен о состоянии психического здоровья своего брата, о его попытках суицида, начиная с 2011 года, и должен был предполагать возможность наступления таких событий, которые произошли ДД.ММ.ГГГГ.

Это не трагическая гибель брата истца, а результат умышленных действий самого погибшего.

Детям истца на момент лечения болезни их дяди (госпитализация ДД.ММ.ГГГГ г, госпитализация ДД.ММ.ГГГГ г. и госпитализация ДД.ММ.ГГГГ) - было около 4-х (ДД.ММ.ГГГГ г.р.) и 2-х лет (ДД.ММ.ГГГГ

Судом установлено, что с декабря 2016 года у брата ФИО6 усилилась агрессия к окружающим и близким людям (показания отца истца об избиении резиновой дубинкой), имелся травматический пистолет. У ответчика возникают сомнения, что с малолетними детьми истца дядя, страдающий такой формой психического расстройства, имел контакт, близкие доверительные отношения, потеря которых стала для них невосполнимой утратой и горем, которое сложно пережить и смириться.

Так же, истец утверждает, что вскоре после смерти брата ему был поставлен диагноз «Нейроциркулярная дистония по гипертоническому типу». Согласно международной классификации болезней (МКБ) это заболевание относится к F45.3 Соматоформная дисфункция вегетативной нервной системы.

Малоспецифичность симптомов нейроциркуляторной дистонии затрудняет диагностику и требует тщательной верификации диагноза.

Для нейроциркуляторной дистонии характерна множественность жалоб, имеющих четкую связь со стрессовыми ситуациями или периодами гормональных перестроек, протекание заболевания с периодами ремиссий и обострений, но без тенденции к прогрессированию.

Истцом не предоставлено медицинское заключение о наличии этого диагноза, симптоматики, материалов обследования и самое главное - нет подтверждения наличия прямой связи между наступившей смерти брата и наличием заболевания.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ истец должен доказать те обстоятельства, на которые ссылается. Истцом не представлены надлежащие доказательства, по которым можно определить степень физических и нравственных страданий, причиненных действиями КУЗВО «ВОКПНД». Так как необходимо учитывать, что брат истца долгое время страдал психическим расстройством с суицидальными наклонностями и лишил себя жизни умышленно.

Так же, представитель ответчика полагал, что компенсация морального вреда должна отвечать требованиям разумности и справедливости.

Выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, полагавшего что требования истца о взыскании компенсации морального вреда с КУЗ ВО «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» подлежат частичному удовлетворению в сумме 60 000 руб., исследовав материалы дела, оценив представленные доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

В соответствии с п. 3, 21 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В соответствии со ст. 10 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются, в частности, применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи; предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

Согласно ч. 1 ст. 37 указанного Федерального закона Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; на основе клинических рекомендаций; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 ГК РФ.

В соответствии с п. 1, 2 ст.1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно ст.1069 ГК РФ, вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно п.11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", предусмотренная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должен представить сам ответчик.

Статьей 151 ГК РФ установлено что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

При этом согласно пункту 2 статьи 150 ГК РФ, нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом РФ и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу пункта 2 статьи 151, пункта 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из приведенных норм права, а также разъяснений, содержащихся в пунктах 1, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", следует, что обязательными условиями наступления ответственности государства за причинение вреда в соответствии со статьей 1069 ГК РФ являются: противоправность действий (бездействия) должностного лица, наличие вреда и доказанность его размера, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и наступившими для истца неблагоприятными последствиями. Недоказанность одного из названных условий влечет за собой отказ в удовлетворении исковых требований. Суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 2 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная <данные изъяты> и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно пункту 8 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10, размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Согласно пункту 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

В тоже время пунктом 4 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации к близким родственникам отнесены: супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.

Судом установлено, что истец Фокин Александр Александрович является родным братом умершего ФИО3.

Как установлено решением Ленинского районного суда <адрес> от 29.04.2019г., апелляционным определением Воронежского областного суда от 27.08.2019г., ФИО7 в возрасте 12 лет в результате ДТП получил тяжелую черепно-мозговую травму. Впоследствии в силу ухудшения психического состояния, с 2011 г. неоднократно проходил лечение в стационаре КУЗ ВО «ВОКПНД» с диагнозом «органическое бредовое расстройство в связи с травмой мозга. Маниакально-бредовый синдром с агрессивным поведением»

Решением Советского районного суда г.Воронежа от 20.02.2017 г. административное исковое заявление заместителя главного врача КУЗ ВО «ВОКПНД» о госпитализации ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р. в медицинскую организацию – КУЗ ВО «ВОКПНД», оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке, удовлетворено.

Решение вступило в законную силу 03.03.2017 г.

С ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 был переведен из отделения №3 в отделение №1, находился на дифференцированном режиме наблюдения.

Согласно п. 3.4.2 Положения об общепсихиатрическом отделении №1 (корпус №1) от 17.01.2017, утвержденного главным врачом КУЗ ВО «ВОКПНД» в отделении используется 3 режима лечебного режима –ограничительный, дифференцированного наблюдения, активизирующий.

В соответствии с п. 3.4.2.2 Положения, режим дифференцированного наблюдения применяется к пациентам, психическое состояние которых не связано с опасностью для них самих или окружающих, но в силу нестабильности и недостаточности критики требует наблюдения медицинского персонала. Режим дифференцированного наблюдения предусматривает пребывание в палате с круглосуточным, но не имеющим интенсивного характера, наблюдением медперсонала, свободное перемещение пациента в пределах отделения. Разрешаются прием посетителей и телефонные переговоры в соответствии с распорядком дня отделения. Запрещается выход за пределы помещения отделения.

В ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 покончил жизнь самоубийством. Смерть ФИО3 наступила по причине асфиксии вызванной сдавлением шеи петлей при повешении.

В силу п. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Вышеуказанными решениями судов установлено, что смерть пациента ФИО3 произошла по причине ненадлежащего исполнения сотрудниками КУЗ ВО «ВОКПНД» своих должностных обязанностей, что выразилось в отсутствии надлежащего круглосуточного контроля за пациентом, недостаточного контроля соблюдения лечебного режима наблюдения за больным, что дало возможность ФИО2 привести в исполнение задуманное самоубийство, что подтверждается протоколом ВК КУЗ ВО «ВОКПНД» от 24.05.2017г., из которого следует, что ДД.ММ.ГГГГ. в 3 час. 40 мин. ответственная дежурная медсестра отделения № ФИО12 обнаружила на балконе отделения висящий в петле из вязки труп пациента данного отделения ФИО2, справке по расследованию суицида в отделении № корпуса № КУЗ ВО «ВОКПНД» в ходе которого был выявлен дефект наблюдения за пациентом, приказам и.о. главного врача КУЗ ВО «ВОКПНД» от 18.05.2017г., от 24.05.2017г., которыми к заведующему отделением № корпуса № ФИО13 за отсутствие организации контроля соблюдения лечебных режимов наблюдения за больными, врачу-психиатру отделения № корпуса № ФИО14 за допущенные грубые дефекты при обследовании и лечении пациента ФИО21 а.а., медицинской сестре палатной (постовой) отделения № ФИО12, медицинской сестре палатной (постовой) ФИО15, санитару ФИО16 и санитарке ФИО17 за ненадлежащее осуществление круглосуточного ухода и наблюдения за пациентами применено дисциплинарное взыскание ив виде выговора, а также постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ. об отказе в возбуждении уголовного дела, заключению посмертной психолого-психиатрической комплексной судебной экспертизы.

Таким образом, наличие между действиями работников КУЗ ВО «ВОКПНД» и смертью ФИО2 причинно-следственной связи установлено.

Из выводов протокола подкомиссии по разбору летальных исходов корпуса № КУЗ ВО «ВОКПНД», исследованного при рассмотрении указанного гражданского дела, следует, что в отделении проводилось адекватное и своевременное лечение. Перевод пациента на мелипрамин осуществлялся на основании положительного опыта применения данного препарата в анамнезе. На осмотрах пациента ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ у пациента суицидальных тенденций выявлено не было. ДД.ММ.ГГГГ пациент общался на свидании с мамой, в том числе и мамой пациента было отмечено улучшение состояния пациента. При повторном визите матери пациента в этот же день в свидании было отказано, в связи с окончанием времени свидания. Она написала ему и передала через медицинский персонал записку. Можно предположить, что состояние пациента изменилось после прочтения этой записки, потому что пациент именно на ней и написал свою предсмертную записку. Примерно после 2 часов утра ДД.ММ.ГГГГ дежурившей сменой не было замечено проникновение пациента ФИО2 на балкон отделении, где он и совершил самоповешение на веревке, похожей на вязку (в отделении все вязки были на месте). У пациента, на фоне внезапно изменившегося состояния, возникли суицидальные намерения, которые он и осуществил, не замеченный медицинским персоналом отделения. Лечебно-диагностические мероприятия, проводимые в стационаре, были адекватны состоянию пациента и не могли повлиять на его смерть. Выявлен дефект наблюдения за пациентом.

Согласно анализа летального случая отделения №1 КУЗ ВО «ВОКПНД» корпус №1 с пациентом ФИО3, лечебно-диагностические мероприятия, проводимые в стационаре, были адекватны состоянию пациента. Внезапно изменившееся состояние пациента осталось не замеченным дежурной сменой. Так же, не было замечено проникновение пациента на балкон с целью самоповешения.

В соответствии с заключением посмертной психолого-психиатрической комплексной судебной экспертизы, ФИО3 в период времени, предшествовавший смерти ДД.ММ.ГГГГ страдал психическим расстройством в форме органического бредового расстройства в связи с травмой головного мозга, находился в психическом состоянии, располагающем к самоубийству. Это состояние было вызвано результатом получения им черепно –мозговой травмы в детском возрасте, имевших место с подросткового возраста у него аффективных нарушений, его наблюдением частным образом у профессора ФИО18 с диагнозом: «Циклотимия на органически отягощенном фоне», его лечениях в последующим в психиатрическом стационаре с диагнозами: «Смешанное расстройство эмоций и поведения, обусловленное расстройством адаптации», «Депрессивная реакция, обусловленная расстройством адаптации». Он многократно высказывал суицидальные мысли, предпринимал суицидальные попытки, часто стал одеваться в армейскую форму, считал себя сотрудником ГИБДД. Перед последней госпитализацией в психиатрический стационар он угрожал суицидом, в порядке СПП ДД.ММ.ГГГГ он был госпитализирован в психиатрический стационар вначале с диагнозом: «Биполярное аффективное расстройство, текущий эпизод гипоманиакальный», в последующем на фоне лечения, его коррекции ему был выставлен диагноз: «Органическое бредовое расстройство в связи с травмой головного мозга. Маниакально-бредовый синдром с агрессивным поведением. Постравматическая энцефалопатия 1 ст., с вегето- сосудистыми, вестибулоатактическими нарушениями на фоне ЗЧМТ в 1991 году». После угроз расправы в отношении отца он был в недобровольном порядке на основании решения Советского районного суда г.Воронежа помещен на лечение в психиатрический стационар. В отделении ему проводилось адекватное и своевременное лечение, прослеживалась положительная динамика. Примерно после 2 часов утра ДД.ММ.ГГГГ дежурной сменой не было замечено проникновение пациента ФИО2 на балкон отделении, где он и совершил самоубийство через самоповешение. После проведенной проверки по факту халатности врачей КУЗ ВО «ВОКПНД» при лечении ФИО2 было отказано в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному п.1 ч. 1ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного ст. 105, 109, ст.110 и ч.4 ст. 111 УК РФ. Признаков особого эмоционального состояния вызванного внешними психологическими факторами, у ФИО2 не выявлялось. Обнаруженные особенности психического состояния и личности ФИО2 присущие ему снижения настроения болезненного характера с легким возникновением представлений о своей несостоятельности, возникновением аутоагрессивных тенденций, могли существенно повлиять на его сознание, найти отражение в его поведении в момент самоубийства, способность ему и его обуславливать. Иные условия его жизни и особенности личности, отраженные в материале процессуальной проверки не могли повлиять на его решение о самоубийстве.

Из акта судебно-медицинского исследования трупа N 1609 следует, что смерть ФИО2, наступила от сдавления шеи петлей при повешении, осложнившегося развитием асфиксии. Во время наступления смерти ФИО2 в состоянии алкогольного опьянения не находился, что подтверждается отрицательным результатом судебно-химического исследования крови из трупа на наличие этилового спирта.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что в отношении ФИО3 применялось физическое либо психологическое воздействие, побудившее его совершить самоубийство.

Таким образом, суд считает установленным факт, что в связи с ненадлежащим исполнением своих должностных обязанностей работниками КУЗ ВО «ВОКПНД» произошла смерть ФИО3.

Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 29.04.2019г., вступившим в законную силу в пользу матери погибшего ФИО2 – ФИО19. с КУЗ ВО «ВОКПНД» взыскано, в том числе, в счет компенсации морального вреда 100 000руб.

Оценив в совокупности все исследованные фактические данные, суд полагает, что истец – брат погибшего ФИО2 имеет право на компенсацию морального вреда, который причинен ему в связи с гибелью близкого человека, которая не могла не вызвать нравственные страдания, гибель близкого родственника сама по себе является необратимым обстоятельством, которое влечет состояние субъективного эмоционального расстройства, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, нарушает неимущественное право на семейные связи.

В соответствии с ч. 2 ст. 151, ч. 2 ст. 1101 ГК РФ, при определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины ответчика, степень физических и нравственных страданий истца, также учитывает требования разумности и справедливости.

Таким образом, суд приходит к выводу о возможном частичном удовлетворении заявленных истцом требований о возмещении морального вреда, исходит их того, что вред истцу причинен в связи с утратой брата, совершившего самоубийство, ввиду отсутствия надлежащего круглосуточного контроля за ним со стороны сотрудников КУЗ ВО «ВОКПНД», принимает во внимание характер отношений между братьями, их близкое общение между собой, то, что погибший являлся крестным отцом двоих детей истца, при этом учитывая, что ФИО3 на протяжении длительного времени страдал психическим расстройством, неоднократно предпринимал суицидальные попытки (самоповешение, самопорезы), раздельное проживание с истцом, а также отсутствие бесспорных доказательств, подтверждающих прямую связь между наступившей смертью брата и наличием заболеваний у истца, и с учетом фактических обстоятельств дела, руководствуясь принципами разумности и справедливости, считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в сумме 60 000 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

    Исковые требования Фокина Александра Александровича удовлетворить частично.

    Взыскать с Казенного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер» пользу Фокина Александра Александровича в счет компенсации морального вреда 60 000руб.

    В остальной части исковых требований Фокину Александру Александровичу отказать.

    Решение может быть обжаловано в Воронежский областной суд через Ленинский районный суд г. Воронежа в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья                                                                                                  Е.И.Калинина

Решение в окончательной форме изготовлено 20.12.2019г.