Решение по делу № 33-2213/2013 от 28.01.2013

Судья В.В. Иваничев дело № 33-2213/2013

учет № 27

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

18 февраля 2013 года город Казань

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе

председательствующего судьи Р.Г. Габдуллина,

судей О.В. Вишневской и Р.Р. Насибуллина,

при секретаре судебного заседания Р.П. Семеновой,

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Р.Р. Насибуллина гражданское дело по апелляционной жалобе Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Лениногорском районе и городе ЛениногорскеРеспублики Татарстан на решение Лениногорского городского суда Республики Татарстан от 19 декабря 2012 года, которым постановлено:

признать за Хусаеновой A.M. право на досрочную трудовую пенсию по старости в связи с осуществлением лечебной и иной деятельности по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения;

Обязать Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Лениногорском районе и городе ЛениногорскеРеспублики Татарстан назначить Хусаеновой A.M. досрочную трудовую пенсию по старости с <дата> сентября 2012 года, то есть со дня обращения за назначением пенсии.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, Судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А :

А.М. Хусаенова обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в Лениногорском районе и городе Лениногорске Республики Татарстан (УПФ России в Лениногорском районе и городе Лениногорске) о признании права на досрочную трудовую пенсию по старости в связи с осуществлением лечебной и иной деятельности по охране здоровья населения, указав, что решением от 05 октября 2012 года ответчик отказал ей в назначении испрашиваемой пенсии, не засчитав в специальный стаж периоды нахождения в отпуске по уходу за ребенком с 06 октября 1992 года по 31 мая 1993 года и на курсах повышения квалификации с 30 сентября по 29 октября 2008 года.

Не согласившись с решением ответчика, истец просила возложить на УПФ России в Лениногорском районе и городе Лениногорске обязанность назначить ей досрочную трудовую пенсию по старости с даты обращения за ней - с <дата> сентября 2012 года, включив спорные периоды в стаж специальной (лечебной) деятельности.

Представитель ответчика А.А. Залилова иск не признала.

Суд иск удовлетворил.

В апелляционной жалобе УПФ России в Лениногорском районе и городе Лениногорске, ссылаясь на незаконность и необоснованность решения суда, ставит вопрос о его отмене. Указывает, что действующее правовое регулирование не предусматривает возможность зачета в специальный (лечебный) стаж периодов нахождения в отпуске по уходу за ребенком и на курсах повышения квалификации, как не связанных с осуществлением соответствующей разновидности профессиональной деятельности. Также утверждает, что судом первой инстанции в решении не приведен расчет специального стажа истца, в связи с чем затруднено определение даты, с которой установлено за истцом право на досрочную трудовую пенсию по старости.

Судебная коллегия полагает решение суда по делу подлежащим оставлению без изменения.

В силу подпункта 20 пункта 1 статьи 27 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" право на досрочное назначение трудовой пенсии сохранено лицам, осуществляющим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения не менее 25 лет в сельской местности и поселках городского типа и не менее 30 лет в городах, сельской местности и в поселках городского типа либо только в городах, независимо от возраста.

Как следует из материалов дела, решением УПФ России в Лениногорском районе и городе Лениногорске от 05 октября 2012 года истцу отказано в назначении досрочной трудовой пенсии по старости по мотиву отсутствия необходимого 30-илетнего стажа лечебной деятельности. При этом в специальной трудовой стаж, признанный равным 29 годам 8 месяцам и 23 дням, не включены периоды нахождения истца в отпуске по уходу за ребенком с 06 октября 1992 года по 31 мая 1993 года, а также на курсах повышения квалификации - с 30 сентября по 29 октября 2008 года.

Разрешая заявленный по делу спор и постановляя решение об удовлетворении иска, суд первой инстанции, с чем соглашается и Судебная коллегия, исходил из того, что оспариваемые периоды подлежат зачету в специальный стаж истца, дающий право на назначение досрочной трудовой пенсии по старости в связи с осуществлением лечебной деятельности.

Так, период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком был исключен из стажа работы по специальности при назначении трудовой пенсии по старости на льготных условиях с 06 октября 1992 года - с даты вступления в силу Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 года № 3543-1 "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде РСФСР".

Действовавшая до этого момента редакция статьи 167 КЗоТ РСФСР предусматривала включение этого периода в стаж соответствующей работы по специальности.

При этом Постановлением ЦК КПСС, Совета Министров СССР от 22 января 1981 года № 235 "О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей" были закреплены частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста одного года и дополнительный отпуск без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет.

Согласно пункту 2 Постановления Совета Министров СССР и ВЦСПС от 22 августа 1989 года № 677 "Об увеличении продолжительности отпусков женщинам, имеющим малолетних детей" с 01 декабря 1989 года повсеместно продолжительность дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком была увеличена до достижения им возраста трех лет, который подлежал зачету в общий и непрерывный стаж, а также в стаж работы по специальности.

Впоследствии право женщин, имеющих малолетних детей, на оформление отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет предусматривалось Законом СССР от 22 мая 1990 года № 1501-1 "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты СССР по вопросам, касающимся женщин, семьи и детства", которым были внесены изменения и в Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о труде, утвержденные Законом СССР от 15 июля 1970 года, в частности, статья 71 была изложена в новой редакции, предусматривающей предоставление женщине частично оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительного отпуска без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет.

Таким образом, исходя из смысла названных нормативно-правовых актов, до 06 октября 1992 года период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет подлежал зачету в стаж работы по специальности.

Кроме того, период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком, начавшемся до 06 октября 1992года, также подлежит включению в состав специального стажа, дающего право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, независимо от момента его окончания (до или после указанной даты), поскольку обратное повлекло бы игнорирование нормоположений, вытекающих из статей 6 (часть 2), 15 (часть 4), 17 (часть 1), 18, 19 и 55 (часть 1) Конституции Российской Федерации, предполагающих правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики государства в сфере пенсионного обеспечения, необходимых для того, чтобы участники данных правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Такая позиция соответствует в целом разъяснению Верховного Суда Российской Федерации, сформулированной в Постановления Пленума от 11 декабря 2012года №30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" в абзаце 2 пункта 27.

Установлен по делу, не отрицается ответчиком факт того, что истец, начиная с 30 сентября 1991 года, находилась в отпуске, продолжавшемся до 30 июля 1993 года, по уходу за ребенком до достижения им трехлетнего возраста.

Соответственно, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что названный период подлежит включению в стаж лечебной деятельности, дающий право на досрочную трудовую пенсию по старости.

Также правомерно удовлетворен судом первой инстанции иск в части требования о включении в специальный стаж А.М. Хусаеновой периода повышения ее квалификации.

Исходя из пункта 1 статьи 10 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части 1 статьи 3 этого Федерального закона, при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Правилами исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьями 27 и 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года № 516, закреплено в пункте 4, что в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, засчитываются периоды работы, выполняемой постоянно в течение полного рабочего дня, если иное не предусмотрено настоящими Правилами или иными нормативными правовыми актами, при условии уплаты за эти периоды страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

На основании статьи 187 Трудового кодекса Российской Федерации период нахождения на курсах повышения квалификации с отрывом от работы является периодом работы с сохранением средней заработной платы, с которой работодателем производятся отчисления страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Установлено, что А.М. Хусаенова в период работы в Лениногорском кожно-венерологическом диспансере в должности заведующей серологической лаборатории - врача клинической лабораторной диагностики, проходила на основании приказа работодателя с отрывом от производства курсы повышения квалификации в течение периода с 30 сентября по 29 октября 2008 года.

Учитывая изложенное, а также то, что периоды работ, в связи с которыми истец находилась на курсах повышения квалификации, учтены ответчиком бесспорно в составе специального стажа, при этом в оспариваемый периоды за ней сохранялось место работы и ей выплачивалась заработная плата, в том числе уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно удовлетворил иск в части требования о включении в стаж специальной деятельности А.М. Хусаеновой периода пребывания ее на соответствующих курсах с 30 сентября по 29 октября 2008 года.

По приведенным основаниям, как обусловленные на неправильном понимании нормы материального закона, отклоняются доводы ответчика в апелляционной жалобе, сводящиеся к утверждению о том, что правовым регулированием, действующим в настоящее время, не предусмотрена возможность зачета в стаж специальной (лечебной) деятельности перечисленных ранее периодов, а именно, нахождения в отпуске по уходу за ребенком, а также пребывания на курсах повышения квалификации.

При таких данных, установив, что на момент подачи заявления в пенсионный орган (26 сентября 2012 года) истцом выработана, с учетом признанного ответчиком периода в 29 лет 8 месяцев и 23 дня, требуемая продолжительность в 30 лет специального стажа лечебной деятельности, судом первой инстанции правомерно возложена на УПФ России в Лениногорском районе и городе Лениногорске обязанность назначить А.М. Хусаеновой досрочную трудовую пенсию по старости с <дата> сентября 2012 года, о чем и постановлено по делу решение.

Довод апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции не произведен расчет специального стажа истца, в связи с чем затруднена возможность определения даты, с которой установлено право на досрочную трудовую пенсию по старости, отклоняется Судебной коллегией, поскольку решение суда содержит все необходимые данные, относящиеся к обоснованию выводов как в части расчета специального стажа истца, так и определения даты возникновения у нее права на досрочную трудовую пенсию, обуславливающей также встречное обязательство ответчика по назначению испрашиваемой пенсии. Решение суда содержит четкие, недвусмысленные формулировки, которые неясностей в понимании, как и препятствий для исполнения не вызывают.

Все значимые для спора обстоятельства и представленные сторонами доказательства судом первой инстанции надлежащим образом исследованы и оценены, принятое им решение не противоречит материальному и процессуальному законам.

Оснований, исходя из доводов апелляционной жалобы, для отмены решения суда не имеется.

Руководствуясь статьями 328 (пункт 1), 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

решение Лениногорского городского суда Республики Татарстан от 19 декабря 2012 года по данному делу оставить без изменения, апелляционную жалобу Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Лениногорском районе и городе ЛениногорскеРеспублики Татарстан - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в шестимесячный срок в кассационном порядке.

Председательствующий

Судьи