Решение по делу № 33-658/2019 от 14.11.2019

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ № 33 - 658/2019

12 декабря 2019 г.                                                        г. Санкт-Петербург

1-й Западный окружной военный суд в составе

председательствующего                                                  Савельева И.Г.,

судей                                                                                  Царькова В.Н.,

                                                                                            Постникова В.Н.

при секретаре судебного заседания Навлевой Е.О.

с участием представителя ответчика - Министерства финансов Российской Федерации Зайцева А.В. рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам представителя ответчика и истца на решение Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 12 августа 2019 года по исковому заявлению <данные изъяты> Чернова Владислава Васильевича к Министерству финансов Российской Федерации (далее – Минфин России) о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности.

Заслушав доклад судьи Постникова В.Н., объяснения представителя ответчика, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, окружной военный суд

УСТАНОВИЛ:

Чернов в исковом заявлении просил суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в сумме 50 000 000 (пятьдесят миллионов) рублей.

Свои требования истец обосновал тем, что 28 января 2010 года в отношении него было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 337 УК РФ, которое 20 августа 2015 года было прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в деянии состава преступления, и за ним признано право на реабилитацию.

В связи с тем, что он по данному уголовному делу, производство по которому продолжалось длительное время, являлся подозреваемым и обвиняемым, ему избиралась мера пресечения, а также безосновательно объявлялся его розыск и производилось задержание, то ему причинен моральный вред, поскольку он находился в состоянии стресса, не мог устроиться на достойную работу и куда – либо отлучиться с места жительства и оказывать помощь престарелым родителям, были поставлены под сомнение его честь и достоинство, что привело к ухудшению состояния здоровья.

Обжалуемым решением суда иск был удовлетворен частично: с Минфина России за счет казны Российской Федерации в пользу истца была взыскана компенсация морального вреда в сумме 500 000 (пятьсот тысяч) рублей.

Свое решение суд мотивировал тем, что необоснованное привлечение Чернова к уголовной ответственности повлекло нарушение его неимущественных прав.

В апелляционной жалобе представитель ответчика Бойцова Ю.Ю., не соглашаясь с таким решением, просит его отменить, а в удовлетворении искового заявления отказать.

По мнению автора жалобы, принятое решение является незаконным в связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела, а также недоказанностью установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела.

Обосновывая жалобу, Бойцова Ю.Ю., приводя положения ГК РФ, ГПК РФ и постановления Пленума Верховного Суда РФ, указывает, что истцом не представлены в суд документальные доказательства нарушения его личных неимущественных прав и нематериальных благ.

Не учтены и не проанализированы судом, полагает автор жалобы, личностные качества истца, его эмоциональное состояние в спорный период.

Кроме того, отмечается в жалобе, решение суда о размере присужденной компенсации не отвечает требованиям разумности и справедливости.

Истец в своей апелляционной жалобе полагает необходимым решение суда первой инстанции отменить и удовлетворить иск полностью, либо направить гражданское дело для рассмотрения по существу в другой суд первой инстанции.

По мнению Чернова, при рассмотрении настоящего гражданского дела гарнизонным военным судом были допущены нарушения норм материального и процессуального права, а также выводы суда первой инстанции, изложенные в решении суда, не соответствуют обстоятельствам дела.

В обоснование жалобы истец указывает, что суд не учел всех обстоятельств, связанных с привлечением его к уголовной ответственности.

Вопреки изложенному в обжалованном решении, им, Черновым, были представлены доказательства, подтверждающие степень и характер перенесенных физических и нравственных страданий, а также обосновывающие размер исковых требований.

При определении размера компенсации морального вреда, являющегося, по мнению истца, несправедливым, суд первой инстанции не учел положения Конституции Российской Федерации, а также практику Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по данной категории дел, с учетом позиций, выработанных Европейским Судом по правам человека.

Нарушения гарнизонным военным судом норм процессуального права Чернов связывает с тем, что обжалованное судебное постановление должным образом не мотивированно, а кроме того, дело рассмотрено незаконным составом суда, поскольку судья Зайцев, председательствовавший по делу, на момент его рассмотрения являлся заместителем председателя Псковского гарнизонного военного суда.

Проверив в соответствии с частями 1 и 2 статьи 327.1 ГПК РФ материалы гражданского дела в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, окружной военный суд приходит к следующему.

Согласно Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53); права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52).

В соответствии с частью 1 статьи 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя, в числе прочего, устранение последствий морального вреда.

Согласно пункту 3 части 2 указанной статьи право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части 1 статьи 24 и пунктами 1 и 4 - 6 части 1 статьи 27 УПК РФ.

При этом в соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 2 и 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17 (ред. от 02.04.2013) «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», право на реабилитацию имеют как лица, уголовное преследование которых признано незаконным или необоснованным судом первой инстанции по основаниям, предусмотренным в части 2 статьи 133 УПК РФ, так и лица, в отношении которых уголовное преследование прекращено по указанным основаниям на досудебных стадиях уголовного судопроизводства либо уголовное дело прекращено и (или) приговор отменен по таким основаниям в апелляционном, кассационном, надзорном порядке, по вновь открывшимся или новым обстоятельствам. На досудебных стадиях к таким лицам относятся подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которых прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части 1 статьи 24 УПК РФ.

Основанием для возникновения у лица права на реабилитацию является постановленный в отношении него оправдательный приговор или вынесенное постановление (определение) о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) по основаниям, указанным в части 2 статьи 133 УПК РФ, либо об отмене незаконного или необоснованного постановления о применении принудительных мер медицинского характера.

Право на реабилитацию признается за лицом дознавателем, следователем, прокурором, судом, признавшими незаконным или необоснованным его уголовное преследование (принявшими решение о его оправдании либо прекращении в отношении него уголовного дела полностью или частично) по основаниям, перечисленным в части 2 статьи 133 УПК РФ, о чем в соответствии с требованиями статьи 134 УПК РФ они должны указать в резолютивной части приговора, определения, постановления.

Как усматривается из материалов гражданского дела, Указом Президента Российской Федерации от 12 ноября 1997 года № Чернов был назначен <данные изъяты> со сроком полномочий 3 года.

Указом Президента Российской Федерации от 25 декабря 2000 года № истец был назначен <данные изъяты> без ограничения срока полномочий.

Приказом Министра обороны Российской Федерации от 9 июля 2002 года № Чернову было присвоено воинское звание «<данные изъяты>».

3 июня 2009 года решением <данные изъяты> к Чернову применено дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения полномочий <данные изъяты> с лишением второго квалификационного класса.

Приказом <данные изъяты> от 29 июня 2009 года № Чернов был зачислен с 4 июня 2009 года в распоряжение <данные изъяты> до решения вопроса о дальнейшем прохождении военной службы.

Приказом Министра обороны Российской Федерации от 27 ноября 2009 года № Чернов был уволен с военной службы по истечении срока контракта о прохождении военной службы (подпункт «б» пункта 1 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе»).

Приказом <данные изъяты> от 28 декабря 2009 года № истец с этой же даты исключен из списков военного суда.

Постановлением <данные изъяты> от 28 января 2010 года в отношении Чернова было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 337 УК РФ.

Основанием к возбуждению уголовного дела, как следует из данного постановления, явилось то обстоятельство, что в период с 17 июня по 28 декабря 2009 года Чернов, желая временно уклониться от прохождения военной службы, а также сдачи дел и должности, совершил без уважительных причин неявку в срок на службу продолжительностью свыше одного месяца (т. 1 л.д. 30 – 31; т. 2 л.д. 20 – 21, 30 – 31).

С указанной даты истец в силу пункта 1 части 1 статьи 46 УПК РФ приобрел статус подозреваемого.

27 февраля 2010 года уполномоченным должностным лицом вынесены постановления о привлечении Чернова в качестве обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 337 УК РФ, ему избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде, он объявлен в розыск и, следовательно, в соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 47 УПК РФ истец приобрел статус обвиняемого (т. 2 л.д. 35 – 38).

В период с 29 марта 2010 года по 10 июня 2010 года производство по уголовному делу было приостановлено на основании пункта 2 части 1 статьи 208 УПК РФ (т. 2 л.д. 59 – 60, 63 – 65).

10 июня 2010 года Чернов, как лицо, находящееся в розыске, был задержан <данные изъяты> (т. 2 л.д. 61).

10 июня 2010 года постановления о привлечении Чернова в качестве обвиняемого и избрании меры пресечения в виде подписки о невыезде были отменены заместителем руководителя ВСО СК РФ (т. 2 л.д. 63 – 65).

10 июня 2010 года старшим следователем ВСО СК РФ истцу, как подозреваемому, избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде, которая 20 июня 2010 года была отменена (т. 2 л.д. 70 – 73, 75 – 76).

С 21 января по 7 июня 2011 года, а также с 8 июля 2011 года по 12 августа 2015 года предварительное следствие приостанавливалось на основании пункта 2 части 1 статьи 208 УПК РФ (т. 2 л.д. 167 – 168, 178 – 179, 181 – 183, 185 – 188).

20 августа 2015 года постановлением старшего следователя военного следственного отдела Следственного комитета Российской Федерации по Санкт-Петербургскому гарнизону уголовное дело и уголовное преследование в отношении Чернова было прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ, то есть за отсутствием в деянии состава преступления.

Кроме того, в резолютивной части данного постановления указано о признании за истцом права на реабилитацию (т. 1 л.д. 25 – 29; т. 2 л.д. 196 - 200).

Извещениями старшего следователя ВСО СК РФ от 28 августа и от 31 августа 2015 года в соответствующие органы МВД РФ было сообщено о прекращении уголовного дела в отношении Чернова и предписано прекратить его розыск, объявленный 27 февраля 2010 года (т. 2 л.д. 193, 201 - 204).

Таким образом, в соответствии с вышеприведенными правовыми нормами и разъяснениями Верховного Суда РФ Чернов имеет право на устранение последствий морального вреда, связанного с уголовным преследованием.

В соответствии с частью 2 статьи 136 УПК РФ иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Согласно статье 151 ГК РФ в случае, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с частью 1 статьи 150 ГК РФ к нематериальным благам относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Как усматривается из материалов гражданского дела, Чернов до возбуждения в отношении него уголовного дела длительное время работал судьей гарнизонного военного суда, никогда не привлекался к уголовной ответственности, являлся добропорядочным членом общества.

При таких обстоятельствах, вопреки мнению представителя ответчика, окружной военный суд соглашается с доводами истца о том, что возбуждение и расследование в отношении него уголовного дела, пребывание длительное время (в течение более 5 лет) в статусе подозреваемого в совершении преступления, объявление в розыск, задержание и проведение следственных действий, в том числе, с привлечением его бывших сослуживцев, явилось существенным психотравмирующим фактором и затрагивало его нематериальные блага, а именно: ставило под сомнение честь и доброе имя, объективно влияло на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства, что причиняло нравственные страдания.

Данный вывод окружного военного суда основывается, в том числе, и на разъяснениях пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года № 10 (ред. от 06.02.2007) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Согласно статье 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункты 1, 2 статьи 1101 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями пункта 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17 при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

Указанные предписания, по мнению окружного военного суда, при определении размера денежной компенсации морального вреда Чернову были не в полной мере учтены судом первой инстанции, а потому его выводы, изложенные в решении суда, не соответствуют обстоятельствам дела.

Как следует из обжалованного судебного постановления, размер присужденной Чернову компенсации гарнизонным военным судом был обоснован лишь длительностью срока производства по уголовному делу.

Однако суд первой инстанции не учел, что обязанность по соблюдению предусмотренных законом требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, учитывая, что казна Российской Федерации формируется в соответствии с законодательством за счет налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причиненного государственными органами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, для оказания социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, применив положения статьи 1101 ГК РФ, должен исходить не только из обязанности максимально возместить причиненный моральный вред реабилитированному лицу, но и не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

Так, согласно материалам гражданского дела длительность производства по уголовному делу была обусловлена, в частности, поведением самого истца, который под различными предлогами затягивал или уклонялся от прохождения медицинского освидетельствования и назначенной судебной психиатрической экспертизы (т. 2 л.д. 74 – 77, 81 – 83, 104 – 114, 118, 120, 123 – 124, 128 – 130, 138).

Кроме того, мера пресечения в виде подписки о невыезде (которая сама по себе в соответствии со статьей 102 УПК РФ лишь ограничивает право подозреваемого или обвиняемого покидать постоянное или временное место жительства без разрешения дознавателя, следователя или суда) в отношении Чернова фактически действовала в течение 10 дней в период с 10 по 20 июня 2010 года, а каких – либо доказательств необходимости покинуть в указанный период свое место жительства истцом в суды первой и апелляционной инстанции представлено не было.

Доводы Чернова о том, что он в период производства в отношении него уголовного дела не мог устроиться на достойную работу и куда – либо отлучиться с места жительства, а также оказывать помощь престарелым родителям, вопреки предписаниям части 1 статьи 56 ГПК РФ, какими – либо доказательствами не подтверждены, как не подтвержден соответствующим медицинским заключением и факт ухудшения его здоровья в связи с расследованием уголовного дела (т. 1 л.д. 21 – 22).

При таких обстоятельствах окружной военный суд, вопреки мнению гарнизонного военного суда, полагает, что требованиям разумности и справедливости будет отвечать размер компенсации Чернову морального вреда в сумме 100 000 (ста тысяч) рублей, а потому решение суда первой инстанции подлежит изменению на основании пункта 3 части 1 статьи 330 ГПК РФ.

Ссылки истца в апелляционной жалобе на практику Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по данной категории дел с учетом позиций, выработанных Европейским Судом по правам человека, по мнению окружного военного суда, являются несостоятельными, поскольку определенный в указанных судебных постановлениях размер компенсации морального вреда каждый раз был определен судом исходя из совокупности конкретных обстоятельств, в том числе, связанных с лишением граждан свободы и содержанием их под стражей.

В апелляционной жалобе Чернов полагает, что дело рассмотрено незаконным составом суда, поскольку судья Зайцев, председательствовавший по делу, на момент его рассмотрения являлся заместителем председателя Псковского гарнизонного военного суда.

Между тем Зайцев заместителем председателя Псковского гарнизонного военного суда был назначен Указом Президента Российской Федерации от 12 августа 2019 года №, который был официально опубликован 13 августа 2019 года, и, следовательно, в силу части 3 статьи 15 Конституции Российской Федерации на момент вынесения решения по делу за Зайцевым сохранялись все полномочия судьи Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда.

Каких – либо нарушений или неправильного применения норм процессуального права, являющихся в соответствии с частями 3 и 4 ст. 330 ГПК РФ основанием для отмены или изменения оспоренного судебного решения, судом первой инстанции допущено не было.

Руководствуясь статьями 328, 329 и 330 ГПК РФ, окружной военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

решение Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 12 августа 2019 года по исковому заявлению Чернова Владислава Васильевича к Министерству финансов Российской Федерации изменить, изложив его в следующей редакции:

исковое заявление Чернова Владислава Васильевича удовлетворить частично.

Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Чернова Владислава Васильевича в счет компенсации морального вреда 100 000 (сто тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части его исковых требований отказать.

ПредседательствующийСудьи